Нико на мгновение задумался.
— Может быть, тебе следует использовать приемы своей матери?
— Что ты имеешь в виду?
— Джульетта использовала интервьюера в качестве примера, предполагая, что создает запах для него или нее. Это была блестящая техника — журналист оказывался вовлеченным в процесс. Она их этим просто очаровывала.
Хлоя поджала губы:
— Мне нужны месяцы и годы, чтобы придумать аромат.
— Но у тебя ведь наверняка появляются какие‑то идеи, когда ты видишь перед собой человека. Что ты делаешь, когда тебе нужно создать парфюм?
Хлоя задумалась на мгновение.
— Я провожу исследование, чтобы понять, что за человек передо мной. Его прошлое, настоящее, что ему нравится, что не нравится. Это дает мне первоначальное представление о том, какие ароматы он предпочитает, но это не будет для меня руководством к действию. Я вырабатываю свое собственное мнение о создаваемом аромате.
Нико сделал глоток вина.
— Попробуй это сделать со мной. Ты никогда не создавала аромат для меня. Я готов быть твоим подопытным.
Хлоя настороженно посмотрела на него.
— Прямо сейчас?
— Почему нет? — В его глазах загорелся вызов. — Это был бы идеальный тест. Я знаю, ты можешь сделать это, Хлоя. Перестань сдерживать себя и позволь своим инстинктам взять верх.
Она подумала, что сдержанность ей как раз не помешала бы, особенно в вопросах, связанных с ним. Но не стала уклоняться от вызова.
— Хорошо, — согласилась она. — Но мне нужна поддержка.
Нико смотрел, как Хлоя садится рядом с ним, держа в руках поднос с флаконами и тестовыми полосками. Он был способен держать свои руки подальше от нее, но что, если она будет до него дотрагиваться? Это будет совсем другое дело.
Он поднял бровь.
— Ты собираешься наносить запахи на меня?
— Нет, — ответила Хлоя скептически. — В этом нет смысла, запахи просто сольются друг с другом. Я буду давать тебе полоски по очереди и спрашивать твои впечатления. Это не будет полноценным тестом, который я проводила бы, если бы создавала аромат для кого‑то, но это даст представление о процессе.
— Отлично. — Нико поудобнее устроился на диване с бокалом в руках.
Хлоя взяла у него бокал и поставила на стол.
— Красное вино притупляет обоняние.
— Действительно. — Он видел ее серьезный подход к делу, сосредоточенное лицо. Это было более чем сексуально. — Тогда начнем с интервью?
— Этот этап мы пропустим, потому что я и так знаю тебя. Начнем тестирование запахов.
Нико широко развел руки.
— Я полностью в твоем распоряжении.
Когда Хлоя услышала его двусмысленное заявление, краска залила ее щеки. Он смотрел на нее с восхищением. Когда в последний раз он встречал такую женщину? Хлоя была чиста и невинна, как ребенок. Может быть, именно это всегда привлекало его в ней? Потому что она напоминала ему, что в мире есть доброта и невинность? Или потому, что он хотел то, чего не мог получить?
Нанеся на две полоски по капле из двух стеклянных пузырьков, она передала их ему.
— Это будет как слепой тест. Ты будешь выбирать запахи, и в результате я смогу выделить верхние, средние и базовые ноты аромата, создаваемого для тебя.
— Значит, ты не собираешься говорить мне, что это за запахи?
— Нет. Возьми по одной полоске в каждую руку. Запах в левой руке будет более чистым, теплым, в правой — более насыщенным, менее однородным, с доминированием отдельных нот. Возвращаешься к первоначальному запаху — он свежий, чистый, воздушный, не такой теплый, как было до этого. Затем опять ко второму, чувствуешь сложность, насыщенность, многогранность.
Нико поднес первую полоску к носу, желая ощутить то, о чем говорила она: первый запах — легкий и менее насыщенный, второй — богатый и соблазнительный.
— Закрой глаза, — велела Хлоя. — Попытайся полностью сосредоточиться на своих ощущениях. Запах — глубоко личная, интимная вещь. Подумай о своей реакции на него.
Нико закрыл глаза. Ответил на ее вопросы. Он был поражен страстностью, с которой Хлоя рассуждала о своем призвании.
Он выбирал запах, отвечая на ее вопросы, а она делала заметки.
Ее переливы голоса, случайное касание руки, близость ее груди были сильнейшими афродизиаками, с которыми он когда‑либо сталкивался. Нико сильно возбудился.
— А эти две? — спросила Хлоя.
— Та, что слева, — пробормотал Нико, — напоминает мне о доме на берегу океана в штате Мэн, куда я ездил в детстве.
Хлоя кивнула.
— Это так называемый отпечаток запаха. Память, связанная с запахом. У нас у всех есть подобные воспоминания. Очень личные. Хорошо. А другая?
— Теплый. Яркий, неуловимый. Пахнет как… — Нико хотел сказать: как она. Это был ее аромат. Только на Хлое этот аромат был более пьянящим, так как смешивался с запахом ее кожи. — Как лето, — закончил он неубедительно.
Она передала ему еще две полоски.
— А эти?
— Тропический, — сказал он о первой. — Сладкий. Насыщенный.
— Следующая.
Нико вдохнул. Запах был мускусный, земляной, немного… животный.
— Секс. — Он открыл глаза, чтобы посмотреть, как она отреагирует. — Это определенно секс.
Ее глаза расширились. В них отразился огонь, сжигавший его изнутри. Воздух между ними был пронизан электрическими разрядами. Все его благие намерения испарились в тот момент, когда она посмотрела на его губы.
Хлоя подошла ближе, цветочный аромат ее тела смешался с его запахом, звуки их дыхания слились воедино. От него потребовались колоссальные усилия воли, чтобы не преодолеть последние несколько дюймов между ними и не прижаться к ее губам, ведь и восемь лет спустя он помнил их сладость… Как она отвечала на его ласки. Это был запретный плод.
— Хлоя, — пробормотал Нико. — Мы ведь почти закончили? Мне кажется, уже пора.
— Да, — вздохнула она, отводя взгляд от его губ и посмотрев ему в глаза. — Кстати, ты угадал. Этот запах действительно имеет отношение к… — она впилась зубами в нижнюю губу, — ну… ты знаешь.
Нико не знал. Не хотел этого знать. Потому что единственное, о чем он мог сейчас думать и чем хотел заняться, начиналось и заканчивалось на «с». Но этого нельзя было себе позволить с этой женщиной. Ни теперь, ни когда‑либо.
Хлоя продолжила:
— Есть еще два запаха. Но их тестировать необязательно. Я уже знаю, что делать.
— Хорошо. — Нико потянулся за своим вином и сделал глоток, пытаясь безжалостно обуздать свое либидо. — Итак, каковы результаты твоего теста?
Хлоя не знала, как реагировать на взгляд Нико. Как будто он хотел поглотить ее всю. Как будто она была той, с кем он желал сблизиться. Потому что она была уверена: это не было плодом ее воображения.
Когда она собирала полоски и флакончики на поднос, ее голова кружилась. Она теперь четко знала: притяжение между ними взаимное, настоящее, ошеломляющее. Дрожащими пальцами Хлоя взяла свой бокал и сделала глоток вина. Попыталась привести в порядок свои мысли, потому что она еще не закончила.
— Ты пользуешься «Волуттуозо», созданным моей мамой. Это великолепный аромат, один из моих любимых. И это отражает твою… врожденную чувственность. Но я бы предложила кое‑что другое.
— Мне нравится этот аромат, — возразил Нико. — Он меня устраивает. Почему нет?
— Потому что ты — более сложная натура, чем этот аромат, — тихо сказала Хлоя. — Теплый запах индийской травы, преобладающей в «Волуттуозо», конечно, очень сексуальный, но кроме этого у тебя есть сила и твердость, которые ты имеешь благодаря своему опыту. «Волуттуозо» показывает только одну грань тебя. Я бы предложила тебе нечто более сложное.
— Например?
— Что‑то с базовой ноткой табака. Немного кедрового аромата усилит табак и придаст запаху глубину, а также напомнит тебе о доме на берегу океана. Еще немного теплых нот обеспечат ему дополнительную сложность, — продолжила Хлоя, представляя в уме химические формулы, складывающиеся, как кусочки головоломки. — Янтарь или мускатный орех, возможно. И жасмин, определенно жасмин, символ чувственности. — На ее губах появилась улыбка. — Смелый, роскошный, навязчивый.
Нико поднял бровь.
— Преследующий?
Хлоя пожала плечами:
— Это ключевое слово. Ароматы, пробуждающие воспоминания, хорошо продаются.
— Я купил бы все, что ты продаешь, Хлоя, — пробормотал Нико. — Ты все время держала меня на крючке. Ты не говорила о творческом процессе, ты мне его продемонстрировала. Сделай это завтра, и это будет успехом.
Или она провалится, и все они пойдут ко дну.
Глава 6
В десять часов утра следующего дня, вооружившись чашкой крепкого кофе и собрав в кулак всю свою уверенность, Хлоя приняла у себя в кабинете Кэрри Майер, молодую журналистку из самого уважаемого модного издания в стране. Первые несколько минут Кэрри восхищалась декором и мебелью, и это еще раз напомнило Хлое, какой великой личностью была ее мать, и она еще больше заволновалась.
Разве она могла претендовать на ее место?
Но Хлоя решительно отбросила сомнения, слишком важным для компании было это интервью. К счастью, Кэрри быстро начала задавать свои вопросы. Ответы Хлои были не идеальны, она упустила несколько ключевых моментов, но, в общем, справлялась, даже когда журналистка задала вопрос о смерти ее матери и о том, что она значила для нее.
Потом она протестировала Кэрри на запахи, чтобы подобрать ей индивидуальный аромат, и глаза журналистки загорелись.
— Блестяще! — прошептала она, быстро строча свои заметки. — Могу ли я использовать эту информацию, или она является коммерческой тайной?
Хлоя разрешила Кэрри печатать все, что та узнала, а на прощание подарила флакон духов Cygne Blanc, созданных ее матерью, аромат которых идеально подходил журналистке.
Хлоя признала, что совет Нико по поводу тестирования ароматов был очень дельным, и она сказала бы ему это лично во время обеденного перерыва, но ей нужно было пробежаться по магазинам. Им с Нико предстоял перелет в Палм