Теперь об указании ЦК ВЛКСМ — о пресловутых вульгаризмах и жаргонной лексике. Я по-прежнему убежден, что это указание ЦК ВЛКСМ дал по прочтении рукописи ДО внесения в нее правки по указаниям редакции. Во всяком случае, я по-прежнему настаиваю на конкретных замечаниях редакции по этим вопросам. Для нас, авторов, правка доведена до предела, за которым начнется уже искажение образной системы повести.
Итак, в ожидании рукописи и конкретных замечаний.
А. Стругацкий.
Письмо из «Молодой гвардии» от 21 июня 1977 года:
Уважаемый Аркадий Натанович!
Главный редактор нашего издательства, Синельников В. М., к сожалению, длительное время болел, что и явилось, в основном, причиной некоторой задержки с ответом.
По согласованию с Главной редакцией и Дирекцией редакция фантастики рассмотрела представленную Вами 25 апреля с. г. рукопись повести «Пикник на обочине». В своем письме от 23 мая с. г. Вы сообщаете, что внесли в повесть все поправки и исправления, обусловленные во время известной встречи в издательстве 23 ноября 1976 года. К сожалению, эта информация не совсем точна. Вами остались неучтенными следующие замечания:
— дать четкое логичное, более или менее понятное обоснование появлению муляжей-«покойников». Кстати, это замечание сделано за период рассмотрения рукописи всеми компетентными рецензентами и не раз отмечалось в письмах и редакционных замечаниях редакции фантастики;
— несколько сократить и смягчить многочисленные эпизоды драк, пьянства и сопровождающие эти эпизоды диалоги;
— дать научное обоснование феномена Золотого шара в целях снятия налета мистицизма.
Кроме того в письме редакции фантастики от 3 февраля с. г. Вам предлагалось учесть пожелание ЦК ВЛКСМ «при окончательной доработке рукописи обратить внимание на необходимость устранения чрезмерной перегруженности языка этой повести вульгаризмами и жаргонной лексикой». Не конкретизируя это указание, редакция выразила надежду, «что вы, уважаемый Аркадий Натанович, вместе с Борисом Натановичем, будучи опытными писателями-фантастами, сами изыщете пути для облегчения повести от вульгаризмов и жаргонной лексики». Однако, Вы не сочли возможным выполнить пожелание ЦК ВЛКСМ, ссылаясь на то, что на Ваш взгляд «правка доведена до предела, за которым начнется уже искажение образной системы повести» и настаиваете на конкретных замечаниях.
Редакция фантастики, считая, что пожелание ЦК ВЛКСМ о необходимости устранить вульгаризмы и жаргонную лексику по-прежнему остается в силе, в настоящее время конкретизирует эти замечания. Все замечания будут высланы Вам до конца июня с. г.
С уважением
Зав. редакцией фантастики Ю. Медведев.
Ответ АНС от 24 июня 1977 года:
Тов. Медведев.
Ознакомившись с Вашим письмом, с грустью отмечаю, что Вы по-прежнему, как во многих случаях и раньше, обнаруживаете склонность — по забывчивости или сознательно — к нарушению Девятой заповеди27.
И дело здесь не в том, что в Вашем письме Вы полностью игнорируете наши возражения по пунктам о «покойниках», о «многочисленных эпизодах драк» и о «феномене Золотого шара», высказанные нами в письме от 14 февраля 1977 г. В конце концов, это не первый случай, когда Ваше обыкновение отвечать на письма через два-три месяца, а то и вовсе не отвечать, превращало нашу переписку в диалог глухонемых.
Дело в другом, гораздо более серьезном. Похоже на то, что Вы начисто забыли (будем выражаться мягко), какая была достигнута договоренность, а о чем и вообще речи не было по указанным трем пунктам во время беседы с В. М. Синельниковым 22 ноября прошлого года.
Напоминаю:
— по пункту о «покойниках» мы согласились, что возвращение к журнальному варианту полностью удовлетворяет редакцию;
— по пункту о «многочисленных эпизодах драк» — что это замечание является плодом недоразумения, ибо строго говоря, эпизодов драк и пьянства в повести насчитывается всего один;
— по пункту о «феномене Золотого шара» во время беседы 22 ноября речи вообще не было, и появился он впервые лишь в Вашем письме от 7 февраля с. г., повергнув нас в неописуемое изумление своим неприкрытым простодушием.
Вы сочли для себя возможным обо всем этом «забыть», но я-то не забыл, и еще кое-что не забыл, и я прошу впредь иметь это в виду.
Упрямое возвращение к замечаниям, по которым, казалось бы, уже достигнута полная договоренность, а также изобретение и произвольное выдвижение новых и новых замечаний, производит тягостное впечатление, будто Вы стремитесь затянуть дело с изданием нашего сборника до бесконечности.
Это впечатление перерастает в уверенность, когда мы переходим к последнему пункту Ваших претензий — к пресловутым «вульгаризмам и жаргонной лексике». Еще 22 ноября мы договорились, что редакция быстро и оперативно даст нам по этому пункту конкретные замечания, которые мы быстро и оперативно рассмотрим. Где эти замечания? Почему редакция приступила к их разработке только в конце июня 1977 года? Почему для такого простого дела редакции потребовалось более семи месяцев? А может быть, понадобится и более восьми? Более года? Увы, тов. Медведев, с Вами я ни в чем не могу быть уверен.
Все же пребываю в надежде, что Вы преодолеете свою забывчивость, и книга, которую ждут сотни тысяч читателей, выйдет в свет.
А. Стругацкий.
Письмо из «Молодой гвардии» от 30 июня 1977 года:
Уважаемый Аркадий Натанович!
Посылаем Вам, как и сообщали в предыдущем письме от 21 июня с. г., постраничные замечания по языку повести «Пикник на обочине».
Все замечания разделены на три группы:
1) замечания, связанные с аморальным поведением героем;
2) замечания, связанные с физическим насилием;
3) замечания по вульгаризмам и жаргонным выражениям.
Разумеется, мы выписали только те выражения и слова, которые, на наш взгляд, нуждаются либо в устранении, либо в замене. Эти замечания продиктованы прежде всего тем, что Ваша книга предназначена для молодежи и подростков, для комсомольцев, которые видят в советской литературе учебник нравственности, путеводитель по жизни.
Еще раз выражаем сожаление, что Вы, опытные писатели-фантасты, не сочли нужным самостоятельно выполнить известное указание ЦК ВЛКСМ относительно повести «Пикник на обочине». О том, что это указание имеет под собой вполне реальную основу, в чем Вы сомневаетесь, свидетельствуют прилагаемые 18 страниц замечаний.
Для удобства работы посылаем пронумерованный экземпляр рукописи (205 стр.).
По устранению замечаний просим рукопись незамедлительно вернуть в редакцию.
С уважением
Зав. редакцией фантастики Ю. М. Медведев.
И наконец, этот знаменитый документ: 18 страниц замечаний по повести ПНО. Сначала были большие сомнения, стоит ли публиковать этот список полностью. Но примеры из него приводил БНС в своих «Комментариях», то есть отдельными отрывками не обойтись, игнорировать его вообще — тоже нельзя. А вот читать его полностью, пожалуй, будет скучновато. Однако, если читать его именно полностью и представлять себе, какой бы вид приобрел ПНО, если бы Авторы решили смириться и учесть все замечания... насколько стал бы серым мир ПНО, насколько плоским и неживым выглядел бы Рэдрик Шухарт, насколько скучными и неинтересными получились бы события, описанные в повести... да и идеи казались бы надуманными, неактуальными... Если читать, представляя себе именно это, становится не скучно, становится страшно: по какой же тонкой ниточке ступали Авторы, чтобы разрешили, с одной стороны, донести до читателя свои мысли и чтобы, с другой стороны, не загубить свое творение совсем. Итак:
Замечания, связанные с аморальным поведением героев
должен зад свой толстый задрать — с. 21
уж я на зубах пойду, не то что на руках — с. 21
да на карачках — с. 32
вытащил флягу, отвинтил крышечку и присосался, как клоп — с. 35
высосал флягу досуха — с. 35
одного последнего глотка, конечно, не хватило — с. 35
Напьюсь сегодня как зюзя. Ричарда бы ободрать, вот что! Надо же, стервец, как играет — с. 38
А мне выпить хочется — никакого терпежу нет — с. 42
С удовольствием бы опрокинул с тобой стаканчик в честь такого знакомства — с. 42
...не говоря лишнего слова, наливает мне на четыре пальца крепкого. Я взгромоздился на табурет, глотнул, зажмурился, головой помотал и опять глотнул — с. 43
Я допил, поставил бокал на стойку, и Эрнест без задержки наливает мне еще на четыре пальца прозрачного — с. 43
Как в первый раз пьян надрался в этом вот баре — с. 45
спохватился и торопливо налил мне сразу пальцев на шесть: очухайся, мол, парень — с. 46
хлебнул я как следует из бокала — с. 47
а выпить мне здесь дадут? — с. 48
Подошел Дик, поставил на стол бутылку — с. 49
Премию будем пропивать — с. 49
И полные штаны вдобавок. Ты разливать будешь или нет? — с. 49
Эрнест своих девок кликнул, бегают они, разносят кому что — кому пива, кому коктейль, кому чистого — с. 50
Прожить можно и на зарплату, а выпивать буду на премиальные — с. 51
зашел я в бар принять ночной колпачок — с. 51
давай-ка лучше выпьем — с. 51а
Выпили мы с Диком без Гуталина — с. 51а
ты бы тут же и обгадился — с. 51а
Гуталин хоть и пропойца, хоть и психованный на религиозной почве — с. 52
Выпить хочешь? — с. 53
наливаю себе на четыре пальца. В голове, надо сказать, уже немного шумит — с. 53
Сейчас я пьян — с. 53
наливает себе, подливает мне — с. 54
Выпьем, Рэд. — И, не дожидаясь меня, опрокидывает залпом всю свою порцию и наливает новую. — с. 54
выпьем за упокой души — с. 54
Сядь и выпей — с. 54
Перебрал малость? — с. 55
Рэдрик, запрокинув голову, сделал хороший глоток — с. 61
он обожал выпить за чужой счет, подраться, притиснуть в углу зазевавшуюся девчонку... А мелкой гадиной он уже был, потому что, напившись, с каким-то наслаждением избивал свою жену, шумно, всем напоказ... Так и забил до смерти — с. 75