4 Митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич).
(Орехова). Я мог бы еще называть многие имена. Люди были отчасти разных
взглядов и убеждений. Одни — больше традиционалисты, другие более дина-
мичны в своей миссии и в диалоге с миром. Но это была группа единомышлен-
ников. И благодаря этому мы выжили.
Если все выразить в военных категориях, то перед тем как пойдут передо-
вые отряды в наступление, должен быть подготовлен театр военных действий.
Должны быть данные военной разведки, изучение местности, нужно навести, так
сказать, соответствующие орудия, а потом уже пускать передовые отряды. Все
то, что предшествует собственно миссии Церкви, — это Отдел внешних церков-
ных сношений.
Мы живем не в эпоху Иоанна Златоуста, а в эпоху секуляризации.
Не формальной секуляризации — отделения, так сказать, светского от духовно-
го. Фактической секуляризации сознания, жизни людей. Церковь даже религиоз-
ными людьми нередко оттесняется на периферию. Для многих Церковь — это
только храм, в который они ходят раз в неделю, в лучшем случае. Некоторые,
считая себя верующими людьми, приходят сюда иногда раз в месяц, раз в год,
даже раз в жизни... И сейчас обращение к людям должно быть уже иным. Нужно
исцелять сознание, человеческие сердца. Церковь должна открыть себя навстре-
чу этим, во многом духовно больным, людям.
Тогда я отдал себя в руки Божьи
...Один очень мудрый ленинградский священник, Царствие ему Небесное,
отец Евгений Амбарцумов, который преподавал у нас в духовной академии, уз-
нав, что я подал прошение о монашестве, сказал мне:
— Володя, ты отдаешь себе отчет, что ты сделал?
— Да, но не до конца.
— Ты же решил судьбу не только за себя, двадцатидвухлетнего мальчика.
Ты сказал «да» и за тридцати, и сорока-, и пятидесятилетнего мужчину. И
за шестидесятилетнего, и семидесятилетнего старика. Ты за всех них сказал
«да». А не может получиться так, что вот этот семидесяти-, шестидесятипяти-
летний будет потом плеваться на тебя?
— Не знаю. На это у меня нет ответа.
Тогда я отдал себя в руки Божьи. Как бы проведя черту, сказал себе:
«27 марта 1969 года — это тот день, когда я должен решить. Если к этому вре-
мени не женюсь, принимаю монашество». Получилось так, что не женился
и принял монашество.
Конечно, человек остается человеком, но все зависит от стиля жизни. Вла-
дыка Никодим меня учил:
— Ты никогда не справишься со своими проблемами, если у тебя будет
много свободного времени. Сделай так, чтобы у тебя его никогда не было.
У самого Владыки не было, и у меня с тех пор свободного времени нет...
В детстве, а это было во время Причастия, я немного потерял ориентир
и случайно прошел через Царские врата. Мама, конечно, ахнула, взяла меня
за руку, повела после Литургии к настоятелю и сказала:
— Батюшка, произошло что-то невероятное. Вот сыночек вышел из Цар-
ских врат на солею.
Отец на меня так посмотрел, улыбнулся, замахал руками и сказал: — Ар-
хиереем будет...5
Сайт «Православие и Мир»
?
«ОТЕЦ ИОАНН — ОЧЕНЬ БЛИЗКИЙ МНЕ СВЯТОЙ...»
Из выступления Патриаршего Местоблюстителя митрополита Кирилла в январе
2009 года на зимней сессии XIX Ежегодной богословской конференции Православного Свя-
то-Тихоновского гуманитарного университета, посвященной 100-летию преставления
святого праведного Иоанна Кронштадтского
«Отец Иоанн — очень близкий мне святой. Я родом из Санкт-Петербурга,
и мы с мамой часто ходили на Карповку тайком молиться у хорошо известного
окошечка у места захоронения отца Иоанна. Тайком, потому что там часто де-
журил милиционер и разгонял верующих людей. Почитание, которым этот пра-
ведник был окружен в нашей семье, очень сильно повлияло в детстве на мое
христианское становление...»
«В те годы в сознании российской интеллигенции, которая жила
в условиях православной империи, Церковь ассоциировалась с отсталостью,
с консервативностью, реакционностью», — продолжил Владыка Кирилл. Иерарх
рассказал слушателям, что с его родителями дружила пожилая вдова последнего
протопресвитера дворцового духовенства, много пострадавшая в жизни. Эта хо-
рошо образованная и воспитанная женщина, пройдя лагеря и тюрьмы, кормилась
тем, что помогала простым людям составить деловую бумагу, написать письмо
или заполнить поминальную записку. «Хорошо помню, как она сидела
за столиком в храме на Смоленском кладбище Санкт-Петербурга, недалеко от
входа в церковь, и как перед ее столиком всегда стояло несколько человек, кото-
рым она заполняла своим каллиграфическим почерком записочки, получая за это
какие-то гроши».
Эта вдова рассказывала будущему Владыке, а затем и Патриарху Кириллу,
о том, как в православной столице — в Петербурге — даже протопресвитер
дворцового духовенства не был вхож во многие интеллигентские салоны; как
в православной стране, где был православный государь, положение Церкви —
хотя юридически оно было прочным и сопровождалось официальным почитани-
ем и уважением властей — на самом деле было похоже на положение изгоя. Та-
кая ситуация имела место вплоть до революции 1905 года, которая выплеснула
на улицы протестное радикальное движение и показала многим интеллигентам
весь ужас революционного насилия. «Только тогда началось некоторое переос-
5 Даже детские игры будущего Патриарха были связаны с церковью: знакомая монахиня сшила ребенку
настоящее облачение. «Моя вера началась с молоком матери. Я не помню того времени, когда не хотел
бы стать священником. Я надевал специально сшитое для меня облачение, — рассказывает он. — В три
года я уже "служил", а в пять знал наизусть молебен и панихиду. И хотя мой разум еще не подключался,
я жил верой».
Не только сам будущий Патриарх, но и его брат и сестра посвятили себя, когда выросли, Церкви. Стар-
ший брат Николай — настоятель Спасо-Преображенского собора в Санкт-Петербурге. Младшая сестра
Елена — директор Санкт-Петербургской епархиальной церковно-богословской детской школы.
мысление, а до того никакие аргументы и доказательства не действовали», —
сказал митрополит Кирилл.
«В это самое время на берегах Невы — не в патриархальной православной
Москве, а там, в Петербурге, в вестернизированном городе, находившемся под
огромным влиянием но вомодных либеральных идей, -появляется священник,
который силой своего слова и своего примера в наиболее критический момент
нашей национальной истории помог многим самоопределиться», — отметил ар-
хипастырь и особо подчеркнул, что отец Иоанн сумел соединить с Церковью
многих подверженных сомнениям и терзаниям представителей интеллигенции.
http://mospat.ru/index.php?page=43922
?
«НУЖНО БОЯТЬСЯ ТОЛЬКО БОГА...»
Башкирские корни Патриарха
Поиск корней митрополита Кирилла, ведущих в Башкирию, начался в свое
время с банального желания привлечь к республике внимание столь известного
в стране человека. Но дело о служении в Башкирии дедушки Владыки Кирилла
обернулось на поверку совсем другой стороной. Василий Степанович Гундяев
в самые суровые годы гонений на Церковь был таким преданным подвижником
ее, что через внука, много лет возглавлявшего Отдел внешних связей Москов-
ского Патриархата, нам просто была возвращена память о том, кто радел
и наверняка будет радеть о нас в мире Горнем. Ведь недаром, в том числе и
по молитвам старенького батюшки — священника Василия Гундяева, близ села,
где верно служил он Богу, со временем чудесным образом возродился Свято-
Георгиевский монастырь, известный в народе как «Святые кустики».
Клубочек начала разматывать уфимский краевед Татьяна Борисова. Она
наткнулась на заметку в архиве «Епархиальных ведомостей»: «Василий Степа-
нович Гундяев был рукоположен во диакона и назначен в храм города Бирска.
Через год был рукоположен во пресвитера и до 1964 года, когда у него началась
тяжелая болезнь, проходил служение в одном из отдаленных приходов Уфим-
ской епархии — в селе Уса-Степановка на Урале. Отец Василий с радостью со-
вершал то служение, к которому стремился всю жизнь. Когда он скончался, от-
певание на его родине совершали наряду со священником прихода сын покойно-
го — протоиерей Ленинградской епархии Михаил Гундяев и два внука — свя-
щенник Николай Гундяев, преподаватель Ленинградской Духовной академии,
и иеромонах Кирилл, студент той же академии...»
На письмо «о родственных связях» с республикой из канцелярии Высоко-
преосвященнейшего Кирилла ответили сразу: «Владыка заинтересован в разго-
воре. Ему очень дороги память о дедушке и все, что связано с его именем. Через
три месяца в рабочем графике митрополита будет "окно"»...
Но прежде с Т.В. Борисовой мы отправились в Уса-Степановку Благове-
щенского района. Ни храма, ни дома священника в заброшенной деревне уже
не нашли. Правда, память о Василии Степановиче жива: в одном из немногих
уцелевших домов проживает семейство собрата отца Василия — священнослу-
жителя Михаила Тимофеева. Внучка его вспоминает:
«Отец Василий был невысокого роста, старенький, но крепкий и очень до-
брый. Посадит, бывало, нас, ребятишек, на плечи и катает по двору. Конфетки