микрон в час (микрон – тысячная доля миллиметра). Большинство придерживаются проложенного предшественниками маршрута, с каждой последующей волной проталкиваясь все дальше, и таким манером выстраивают мозг изнутри наружу.
Причем ни в маршрутах, ни в сроках миграции нейронам не дозволяется никакого своеволия – каждый обязан в предписанное время прибыть точно туда, куда назначено. Как отправленная через FedEx бандероль, каждый нейрон доберется точно по указанному адресу – в положенный дом на определенной улице обозначенного города в конкретной стране на необходимом континенте. В Пекин, Лондон, или Кейптаун. Мало того, на всем пути к месту назначения нейроны во все стороны рассылают попутчикам тысячи синапсов и дендритов. К моменту появления на свет в мозге новорожденного уже имеются в буквальном смысле десятки триллионов синаптических связей.
И все же великое переселение нейронов, благодаря которому мозг выстраивается изнутри наружу, только самое начало истории.
Привет вам из 1954 года, когда опубликованная американским психиатром Фредриком Вертемом книга Seduction of the Innocent («Совращение невинных») произвела невиданный фурор. Где же это автор в ту далекую пору обнаружил источник величайшего зла для неокрепших маленьких умов? Всего лишь в детских комиксах. Оказывается, Бэтмен и Робин исподволь склоняют малышей к гомосексуальности! А злокозненный профессор Уильям Марстон, психолог, теоретик феминизма, изобретатель и автор комиксов, своей «Чудо-женщиной»[155] того и гляди превратит девочек в лесбиянок! Караул, чудовища заполоняют мозги бедных детей… хм, ну этими… чудовищами. Сегодня это звучит комично, но в те времена публике было не до шуток. Вспыхнула форменная паника. Сенатский подкомитет Конгресса США разбирал этот кошмарный грех на своих слушаниях и подверг допросу с пристрастием издателя комиксов «Байки из склепа» и журнала MAD Уильяма Гейнса.
В 1960–1970-е годы ревнители общественной морали назначили на роль главного развратителя детских мозгов телевидение. Очевидно же, что телесериалы «Семейка Брэди» и «Лодка любви» разрушают нервные клетки детского мозга.
Затем появились первые домашние видеоигры. И снова слушания в Конгрессе, и опять объединения неравнодушных родителей гневно требуют помещать на видеокассеты ярлыки с предупреждением, что видеоигры содержат сцены насилия.
А сегодня в качестве главного врага наших детей демонизируют самое современное и самое впечатляющее достижение науки и техники – смартфон. Это он, негодный, пленяет внимание бедных крошек, пристращает к порно, науськивает их унижать и высмеивать других, разрушает их самоуважение и разбазаривает их время.
Замечаете закономерность?
Разумеется, такая завлекательная штука, как смартфон, не могла не отбиться от наших рук, и, собственно, это уже произошло. Научные исследования связывают злоупотребление смартфонами со вспышками гнева у малышей, депрессиями у подростков и социальной изоляцией среди молодых взрослых.
А если серьезно, неужели вам и без научных исследований непонятно, что глупо и вредно позволять своему трехлетнему малышу часами играть с цифровым устройством, и неважно, смартфон это или планшет? Неужели без подсказки «эксперта» вы бы не сообразили, что иногда очень уместно попросить отпрыска-подростка вынырнуть из телефона?
Я вот что хочу сказать: если без фанатизма, мобильный телефон – это не более чем очередное техническое новшество. И демонизировать его не стоит. Мы с женой заблокировали сыновьям возможность смотреть порно. В остальном не боремся с девайсами, а стараемся предложить цифровую диету пополезнее. Не в том же дело, сколько времени они посвящают интернету, а что именно там смотрят и делают. За едой никаких телефонов. У нас заведено, прежде чем садиться за стол, оставлять смартфоны в отдельной комнате, поскольку, как свидетельствуют исследования, мобильник, лежащий неподалеку, все равно отвлекает внимание, даже когда повернут вниз экраном и выставлен на беззвучный режим. Недавняя статья ученых из Техасского университета и Калифорнийского университета в Сан-Диего так и называется: «Одно только присутствие рядом с вами мобильного телефона снижает когнитивные способности, которыми вы располагаете»[156]. После изучения почти 800 владельцев смартфонов исследователи сделали такой вывод: те, кому велели оставить гаджеты в другом помещении, успешнее прошли тесты на внимание, чем те, кому разрешили оставить их. Когда я рассказал об этом исследовании сыну-подростку, тот нисколько не удивился. «Это, папочка, FOMO», – тут же отозвался он, имея в виду fear of missing out – навязчивый страх пропустить что-либо интересное, который гложет вас, когда смартфон не в руках и вы не смотрите в экран. Он, как сладкоголосая сирена, пленил вас и уже не выпустит.
Но давайте признаемся себе: смартфоны в наши дни вездесущи и повсеместны. Мой подход к ним прост: в распорядке дня семьи выделено несколько «окон», когда все мы оставляем смартфоны в соседней комнате, чтобы они нас не отвлекали от еды или общения. А в остальном – до тех пор, пока с нашими сыновьями все в порядке, – мы стараемся не тревожиться.
Великое разделение
Грандиозно, что развитие мозга предполагает не только рост, но и гибель. В эмбриональный период мозг производит вдвое больше нейронов, чем ему потребуется в последующей жизни. Избыточные ювенильные нейроны сортируются, чтобы отобрать те, которые могут понадобиться взрослому мозгу. Недостойные занять место в команде чахнут и погибают.
Но не спешите оплакивать их. Двоякий процесс создания и разрушения – абсолютно необходимое условие обучения. Природа выступает здесь заботливым садовником, подрезая стволы то там, то тут, чтобы дать возможность другим расти и наливаться силой. В нейробиологии это называется синаптическим, или нейронным, прунингом (от англ. prune – прореживать, подрезать дерево или убирать излишества). Знаете старый афоризм «Используй или брось»? Такой же логикой определяется судьба синапсов. Те, которым назначено различать зрительные образы, хранить воспоминания, осваивать навыки или регулировать дыхание, набирают силу, а синапсы, которым дела не нашлось, обречены погибнуть.
Выжившие нейроны продолжают расти и крепнуть на протяжении всего детства, и в итоге к порогу взросления мозг увеличивается вчетверо по сравнению со своим размером при рождении. А дендриты тем временем медленно покрываются жировой оболочкой, которая улучшает их способность проводить электрохимические импульсы.
Регулирование синаптического прунинга настроено так тонко и точно, что, если вдруг что-то идет неправильно, это сейчас же проявляется в виде отклонения в умственном развитии. Например, предполагается, что у детей с аутизмом в начале жизни имелся явный избыток синаптических связей в определенных областях мозга, а закономерная отбраковка, обычно начинающаяся в позднем подростковом возрасте, происходит с гораздо меньшей интенсивностью, чем у детей без отклонений. Вероятно, считают ученые, в будущем появятся препараты, способные подстегивать синаптический прунинг и тем самым излечивать аутизм.
Противоположная проблема – избыточный прунинг – тоже, судя по всему, служит причиной серьезных мозговых расстройств. У тех, кто обладает генами, в которых закодирована чрезмерная отбраковка синапсов, повышен риск развития шизофрении с галлюцинациями и бредом.
Однако не все подобные расстройства имеют генетическое происхождение. Помимо природы, крайне важна и роль воспитания. И здесь на первый план выходит родительская забота.
Прошу не путать меня с экспертом по воспитанию. Однако я хорошо разбираюсь в нейробиологии и знаю, от чего зависит – будет детский мозг здоровым или нет. Мы с женой вырастили – и все еще растим и воспитываем – троих сыновей, им сейчас 17, 14 и 13 лет.
Как ученый, нейрохирург и отец обращаю ваше внимание на семь важных условий, которые советую возвести в ранг приоритетов, если вы растите детей и заботитесь о развитии их юного мозга.
1. Безопасность превыше всего. Пока я работал в детской больнице Сан-Диего, навидался трагедий, когда умирали дети, и теперь могу констатировать, что чаще всего причинами были несчастные случаи. Дети тонут в бассейнах, попадают под машины, гибнут в пожарах или выпадают из окон. Все это страшные трагедии, которых можно было не допустить.
По этой причине мы с женой, когда наши мальчишки были маленькими, никогда не позволяли им одним ходить по улице в нашем квартале, и даже в гости к товарищам, если те жили через дорогу. Можно по сто раз на дню твердить семилетке, что, прежде чем переходить улицу, нужно посмотреть и направо, и налево, – он все равно об этом забудет. Я всегда стращаю своих, что так можно угодить под внедорожник.
Точно так же в заботе об их безопасности я поставил защелки на окнах во всех комнатах, кроме первого этажа, чтобы они открывались не более чем на несколько сантиметров. И как ни привычны в наших краях бассейны (Южная Калифорния, сами понимаете), мы с женой намеренно не делали водоема на участке, пока сыновьям не исполнилось по десять лет и они не научились уверенно плавать.
2. Приключения. Те же родители по соседству, кто говорил, что мы слишком трясемся над нашими детьми, не пуская их одних переходить улицу, удивлялись, отчего же мы тогда настолько беспечны, что позволяем мальчишкам гулять в высохшем овраге за домом. По одну сторону там тянулся полутораметровый забор, чтобы во двор не забирались койоты, а в другом краю было много всякой живности, которую так любит детвора, и даже змей. Мы разрешали своим мальчикам изучать эту дикую природу. Там они всласть швырялись камнями, играли в войнушку, искали в зарослях ящерок и просто резви