Как только снег спал и весеннее солнце проглянуло сквозь облака, появились лесовики. Возглавляемая Делано Клером и Шри Юшваром небольшая армия отправилась к Норавейнику. Их сопровождали телеги, полные горшков с пропитанной горючим маслом паклей. Верховный приос уже мнил себя великим завоевателем, он даже научился более-менее ровно держаться в седле. Армия, разграбив две норы, встала лагерем на подступах к Норавейнику, готовясь перейти в последнее наступление.
И тут из Форы приехал аркмастер Доктус Савар с вооруженными клириками. Выяснилось, что тот отряд гноморобов, который не смогли задержать лесовики, достиг столицы, но пожаловался не Большому Приорату, а отправился прямиком к Владыке Универсала Октону Маджигасси. Так уж получилось, что Доктус вошел в шатер приоса, как раз когда Делано с помощью двух лесовиков отрезал левую руку у пойманного карлы, пытаясь добиться от того рассказа о тайных входах в Норавейник. Клирики убили лесовиков, а Клеру аркмастер приказал назавтра явиться в Совет и ушел, забрав с собой истекающего кровью гномороба и его отрезанную руку. При этом взгляд чара не предвещал ничего хорошего.
Велев Шри Юшвару дожидаться его возвращения, Делано на следующее утро оставил войско и, томимый дурными предчувствиями, отправился в город. Малый Приорат в полном составе поджидал его, Доктус Савар тоже присутствовал с каким-то свертком в руках. Он привел с собой едва державшегося на ногах карлу без левой руки. Положение казалось неопределенным: Фора, конечно, столица Аквадора, но до нее далеко, к тому же Малые Приораты имеют свои полномочия, и если какой-то из них решил развязать небольшую местную войну, так что в том плохого? Доктус Савар начал говорить, Делано Клер стал возражать, члены Совета молчали, пытаясь сообразить, на чьей они стороне, и тогда аркмастер, развернув сверток, бросил им под ноги отрезанную руку. Он сказал возмущенно: «Октон Маджигасси мой учитель и друг, и он ясно высказал свое мнение обо всех вас и том, что вы здесь творите. У нас, чаров, есть свои способы связи. Я дам знать — и вскоре сюда прибудет кавалькада клириков. Думаете, ваше ополчение справится с ними? Вы знаете, что нет. Обещаю: если сегодня же войско не будет отозвано, каждый из присутствующих в этой комнате лишится левой руки». После этого Доктус пристально поглядел на членов Совета и заключил: «Сколько вас здесь? Семеро? Я запомнил всех».
Уяснив по мрачным лицам присутствующих, что проигрывает, приос попытался заговорить, и тогда аркмастер ударил его по лицу. «Вон! — заорал он. — Вон отсюда, пес!»
К вечеру ополченцы вернулись в город, хотя Шри Юшвар сниматься с места отказался. Вождь кошачьего племени решил, что справится с Норавейником своими силами. Ночью телеги с маслом были подожжены, треть лесовиков сгорела, другую треть перерезали налетевшие клирики, остатки племени скрылись в лесу. Еще через два дня Доктус Савар отбыл, а спустя непродолжительное время мимо города на восток проследовал большой отряд гноморобов — на телегах, с женщинами и детьми.
Карлы из города исчезли вместе со своими изделиями. В сражениях с ними погибло некоторое количество ополченцев, у каждого были родители, братья, сестры и друзья. Оказалось вдруг, что Совет с самого начала выступал против этой войны, и во всем виноват Делано Клер. Он так и остался приосом, но власть потерял. Иногда его даже забывали позвать на заседания Совета, а с недавних пор он и сам перестал ходить туда. Слуги разбежались, он жил один. Дважды его пытались зарезать, каждый раз Делано спасало лишь чудо, и в конце концов Совет приставил к нему постоянную охрану, три пары сменяющих друг друга вооруженных мужчин.
После этого приос и запил. Все это происходило около двух лет назад. Сейчас он подбредал к краю площади, а охранники как раз достигли дверей его дома. Раздался короткий вскрик, испуганное восклицание и еще один вскрик. Смолкло все, кроме завывания ветра. Не ведая, что ждёт его впереди, Делано Клер подошел к своему дому, остановился, выискивая ключ в складках кафтана, наконец, сделал шаг к двери и споткнулся о тело молодого охранника. Хмель мгновенно слетел с приоса. Трясущейся рукой вставляя ключ в скважину замка, он увидел в стороне другой труп и три тени, приближающиеся сквозь снег. Повернув ключ, приос ввалился в проем, попытался захлопнуть дверь — и, конечно же, не успел.
Ухватившись за перила, он попятился, неловко переступая по ступеням. В доме было темно, за распахнутыми дверями лишь немного светлее. Три фигуры, поочередно мелькнувшие в проеме на фоне летящего снега, показались приосу самым страшным, что он видел в своей жизни. Он сделал еще шаг, споткнулся и упал спиной на ступени. Здесь только он да убийцы, на помощь звать некого. За воем ветра соседи не услышат крика, а если и услышат, то не придут. Кому нужен опальный приос, ненавидимый половиной Коломмы?
Дверь закрылась — будто сама собой. Клер приподнялся, отползая повыше и глядя в темноту. В ушах гудело, перед глазами расплывались фиолетовые круги. Внизу раздался голос, треск. Возник огонек. Вцепившись в перила, Делано, наконец, сумел встать и начал поворачиваться с намерением бежать. Он мог бы добраться до второго этажа и попробовать протиснуться в узкое окно. Огонь разгорелся, озарив стоящего на нижних ступенях высокого человека с факелом в руке. Еще двое выглядывали из-за его спины.
— Приос Клер? — произнес незнакомец. От неровного света факела на его лице быстро перемещались тени, иногда оно целиком погружалось во мрак и тогда глаза поблескивали как серебряные монеты. Сглотнув, Делано кивнул.
— Кто были эти двое на улице? Они поджидали вас с оружием.
— Мои охранники... — прошептал приос.
— Охрана? — человек поднял брови. — Что ж, значит, они были плохими охранниками.
Пока он говорил, Делано кивал, как бы соглашаясь с каждым словом незнакомца. Тот замолчал, а приос продолжал кивать, пока сквозь страх до него не дошло, как глупо и нелепо он выглядит. Гордость его давно растворилась на дне винного жбана, но Делано попытался выпрямить спину и расправить плечи.
— Нам надо поговорить, — произнес ночной гость. — Лестница не годится. Пойдемте в более удобное помещение.
Делано зашагал по ступеням. Колени его постыдно дрожали.
В комнате гость разжег лампу и потушил факел, Клер упал в кресло. Двое незнакомцев оказались молодыми парнями, третий постарше. Он расстегнул пряжку, удерживающую на плечах длинный плащ, скинул его на пол. На шее человека висел зашнурованный круглый чехол. Гость сел напротив приоса, двое встали за его спиной.
— Здесь что, ни одного слуги нет? — спросил незнакомец.
Его правую щеку пересекал тонкий шрам. Он тянулся через висок, проходил через линию коротко подстриженных темных волос — там белела полоска кожи. У приоса возникло подозрение, что когда-то он уже видел этого человека. Когда-то давно... Делано облизнулся. Хмель покинул его, и Клер ощущал сильную жажду, но утолить ее было нечем.
— Почему так?
Клер замер с приоткрытым ртом. Быть может, человек спрашивает об этом, желая удостовериться, что никто не придет на помощь? Но почему же приоса не проткнули мечом прямо на лестнице? Нет, его не собираются убивать, во всяком случае, сразу. Эти люди желают поговорить. Так или иначе, ложь ничем не поможет сейчас.
— Слуг нет, — признался Клер. — Я живу один.
— Это довольно необычно. Верховный приос — без слуг? Почему же?
Делано промолчал.
— Впрочем, мы знаем о ваших бедах, — добавил незнакомец после паузы. — Вы попытались восстановить справедливость, принудив карл платить положенные подати, но кое-кто из Форы вмешался, и вы потерпели крах. Примерно так обстоят дела?
Восстановить справедливость? Положенные подати? Нет, дела обстояли вовсе не так, но Делано не стал уточнять истинную подоплеку произошедшего и лишь растерянно кивнул.
— Теперь вы страдаете, а весь город против вас, — продолжал гость. — Обыватели объединились в ненависти к тому, кто лишь попытался восстановить закон, а если в попытке этой и прибегнул к помощи диких лесовиков, так только потому, что силы городского ополчения не хватало для восстановления справедливости.
Делано теперь вообще ничего не понимал. Слова незнакомца были приятны ему, но в то же время он прекрасно понимал, насколько далеки они от истинного положения дел. К тому же слова словами — но для чего они произносятся? С какой целью эти трое пришли к нему посреди ночи? И кто они? Приос был уверен, что это не городские жители.
— Кто вы? — осмелился спросить Делано.
— Мое имя ничего не скажет вам. Если возникнет необходимость, позже я представлюсь сам и представлю моих помощников. Итак, не хотите ли вы, чтобы справедливость вновь восторжествовала?
Приосу было наплевать на торжество справедливости. После первого жбана вина он всегда принимался мечтать о том, как сгорает Норавейник.
— Хочу, — произнес Клер. — Но...
— Но вы не видите, как теперь можете способствовать ее торжеству? Теперь, когда ополченцы не пойдут за вами, Совет предал вас, весь город отвернулся. Это понятно. Однако остаются еще лесовики. Не только племя Шри Юшвара, в окрестных лесах бродят несколько других, поменьше, и, заручившись их поддержкой, вполне возможно разорить Норавейник.
Племя Юшвара не отличалось величиной, а уж другие и вовсе представляли собой скорее разбойничьи банды, нежели племена. Впрочем, их поддержкой и вправду можно заручиться...
— Шри убьет меня, если я появлюсь в его лагере, — сказал Делано. — Он теперь меня ненавидит. А даже если и не убьет, то потребует плату наперед. Я обещал ему треть найденного в Норавейнике золота, он не получил ничего, зато лишился двух третей своих людей.
Незнакомец открыл висящую на ремне сумку, достал тугой кожаный кошель и бросил на колени приосу.
— Этого хватит, чтобы договориться с Юшваром и другими вождями. Что касается ненависти Шри, думается, вы несколько преувеличиваете. Увидев золото, он сменит гнев на милость. Кроме того, в его лагерь мы отправимся с вами и присмотрим, чтобы вождь вел себя как подобает.