Зазимец опустил глаза. Он молчал, и Мстиша решила, что не дождётся ответа, когда услышала глухой голос:
— Я не хочу тебе врать, но и правды сказать не могу. Но в другой раз… — Он поднял взгляд на Мстиславу. — Впрочем, другого раза не будет.
Нахмурившись, Нелюб выдохнул и сухо сглотнул. Мстиша дрожащими руками потянулась к приготовленной чашке с водой. Она попыталась помочь помытчику напиться, но он не позволил ей.
— Я сам.
Морщась, Нелюб приподнялся на локтях, усаживаясь. Плащ соскользнул, и Мстиша заметила, что кровавый след на боку затянулся. Теперь, когда зазимец был в сознании, смотреть на его обнажённую грудь стало неловко, и, спохватившись, княжна подала помытчику высохшую рубаху.
Пока Нелюб пил, Мстислава не отрываясь глядела, как двигались потрескавшиеся губы. Закончив, он вытер выступившую испарину.
— Спасибо. — Мстиша попробовала улыбнуться, но уста дрогнули, и она потупила взор. — Спасибо тебе за всё.
Нелюб потянулся к щеке девушки и невесомо коснулся её костяшками пальцев. Мстислава вскинула на помытчика полный надежды взор, готовая прильнуть к его руке, но Нелюб сразу отвёл её, будто делал нечто предосудительное.
Ей хотелось уцепиться хотя бы за такую малость, но он не позволил и этого.
— Поздно. Будем ложиться.
Не дожидаясь ответа княжны, Нелюб снова опустился на лежанку и, натянув на плечи плащ, отвернулся к печи.
Мстиша почувствовала, что ей не хватает воздуха. Она поднялась и опрометью кинулась к двери. На пороге княжна заставила себя остановиться и проговорить через плечо, чтобы Нелюб не волновался:
— Я сейчас.
Девушка выскочила в холодный пустой двор. Хотелось завыть, точно собаке. Вместо того, чтобы сблизить, хворь Нелюба лишь отдалила их. Чем больше Мстиша переступала через себя, чем больше отдавала, тем холоднее делался Нелюб, тем дальше отодвигался он от неё. Она не понимала, что происходило с ним и с ней самой. Мстислава лишь знала, что зазимец изменил её, заставил сделаться иной, но она не была нужна ему даже такой.
15. Зазимье.
Когда поутру Мстиша проснулась, постель Нелюба внизу пустовала. В испуге выскочив на улицу, она наткнулась на него, задумчиво сидящего на покосившемся крыльце.
— Зачем ты встал?
— Не тревожься. Я же сказал, на мне всё заживает как на… — он осёкся и неловко опустил взгляд на сцепленные в замок руки. — Быстро заживает. — Нелюб помолчал и добавил: — Будь готова, не сегодня-завтра приедет Хорт.
— Что? — Девушка не поверила собственным ушам.
— Я отправил Бердяя в город с берестой.
— Так ты знаешь, что он вернулся? — только и смогла ответить княжна.
Нелюб кивнул. Мстиша рассеянно опустилась рядом. Всё походило на сон: странное исчезновение и появление Нелюба, его скрытность, вернувшийся ястреб, скорая развязка их путешествия и Ратмир, с которым ей со дня на день предстояло, наконец, увидеться.
Повисло молчание. Вот так. Завтра всё закончится.
— Нелюб, — позвала Мстиша, и вдруг ей вспомнилось ощущение падения в тёмную холодную воду. — Давай сбежим.
Она смотрела на него, чтобы не пропустить ни малейшего изменения в лице. Мстислава не боялась. Всё, что можно было потерять, уже было потеряно.
Помытчик медленно поднял на неё глаза. Болезненная краснота исчезла, и в свете хмурого осеннего утра в медовой радужке проступала привычная прозелень. Несколько бесконечных мгновений он изучал её лицо, точно стараясь запомнить, и Мстише не нужно было другого ответа. Брови Нелюба изогнулись, и она опустила взгляд, чтобы не увидеть, как на его лице появится сострадание.
— Говорят, что домашняя дума в дорогу не годится, — послышался мягкий, слишком мягкий голос, каким разговаривают с хворым ребёнком. — Но и обратное верно. Дорожная дума не придётся ко двору дома, а близость между спутниками обманчива. Скоро ты снова очутишься в княжеском тереме, и прошедшее покажется шуткой. Мстиша, — он впервые назвал её по имени, и сердце бешено скакнуло, — ты можешь не ехать туда. Ты можешь повернуть в Медынь.
Мстислава в отчаянии вздёрнула на Нелюба голову. Он не понимал!
— Я не хочу в Медынь! Я хочу остаться с тобой!
Зазимец нахмурился и качнул головой.
— С вахлаком?
— Прекрати! — воскликнула Мстиша, стискивая зубы. — Прекрати называть себя так!
— Но ведь это правда, — пожал он плечами. — Ты настолько ненавидишь своего жениха, что готова на всё, лишь бы не выходить за него.
— Дело не в нём, а в тебе! — яростно оборвала помытчика Мстислава. — Я хочу быть с тобой!
Нелюб скрестил руки на груди.
— Совсем недавно ты хотела быть с другим. — Его взгляд сделался колючим, а из голоса исчезла снисходительно-ласковая мягкость. — Не нужно принимать на веру всякую нашедшую на тебя блажь. Ты ничего обо мне не знаешь.
Мстислава некоторое время смотрела на жёстко сжатые губы, на собравшуюся меж угольными бровями складку. Хотелось опровергнуть его слова, но она не могла. Нелюб говорил правду: Мстиша знала Сновида с самого детства и думала, что хочет провести с ним жизнь. И какие-то несколько седмиц изменили всё.
Но это ничего не значило, если бы чувства Мстиславы оказались взаимными.
— Я просто недостаточно хороша для тебя, — догадалась она.
Нелюб изумлённо вскинул голову.
— Ты? Для меня?
Девушка горько рассмеялась.
— Разве не ты говорил, что я — избалованная, надменная, печалящаяся только о себе, слабая и… и… — Она захлебнулась воздухом.
Кажется, первым порывом Нелюба было прикоснуться к ней, но он остановил себя, отведя уже протянутые к её плечам руки, словно опомнившись.
— А ещё ты смелая и честная, искренняя и решительная, — с грустной улыбкой проговорил зазимец. — И уж точно не слабая.
— Только это ничего не меняет, — прошептала Мстиша, не отрывая взгляда от его очей.
Нелюб поднял с земли камушек и, прищурившись, запустил его в сторону леса, не ответив.
— Твоя невеста, — осенило Мстишу. — Ты… ты любишь её? — с трудом выговорила княжна.
Почему всё это время она удивлялась тому, что Нелюб оставался равнодушен к ней, зная, что в Зазимье его ждёт другая? Не всем ведь быть такими ветреными и непостоянными, как Мстиславе, успевшей позабыть о Сновиде за считанные дни.
Она видела, как дрогнула жилка на виске помытчика, как качнулись чёрные ресницы, как чуть заметно шевельнулись губы.
— Любишь? — еле слышно повторила Мстислава, загодя зная ответ и жадно ему внимая, зачем-то норовя провернуть уже вонзённый в сердце нож.
И, словно потакая её больному желанию, Нелюб посмотрел Мстише прямо в глаза и тихо, но твёрдо проговорил:
— Да. Да, люблю.
Перед очами зарябило, а может, пошёл колючий первый снег, и княжна зажмурилась. Она снова распахнула веки и вскочила.
— Мстиша! — услышала девушка у себя за спиной.
Она не стала останавливаться. Что ещё Нелюб мог сказать ей? Что изменить?
Мстиславе некуда было бежать, и она ринулась в старую поветь. Слишком много противоречивых мыслей толпилось в её голове, слишком много чувств рвало душу на части. Если то, что Мстиша испытывала к Нелюбу, было лишь прихотью заскучавшей княжны, отчего так саднило сердце?
Она не знала, сколько времени просидела в чулане. Когда Мстиша вышла, Нелюб уже не пытался с ней заговорить. Девушка же старалась не смотреть на помытчика, но то и дело чувствовала на себе его взгляд, и это мучило только сильнее.
День прошёл как в тумане, но ночь оказалась ещё хуже. Мстиша не могла уснуть зная, что, должно быть, проводит рядом с Нелюбом последние часы. Она без конца перебирала в уме всё, что случилось с ними, каждую собственную ошибку, каждое прегрешение, каждое своё слово, что отвратило от неё зазимца. Княжна прислушивалась к дыханию Нелюба, и только остатки гордости удерживали её от того, чтобы кинуться к нему. Любил он её или нет, но Нелюб был мужчиной. И стиснув зубы и дрожа всем телом от нашедшего на неё безумия, Мстислава заставила себя отвернуться к стене.
Ей удалось уснуть лишь под утро. Княжну разбудили непривычные звуки во дворе. Раскрыв глаза, Мстиша поняла, что Нелюба нет, а с улицы доносятся голоса и фырканье лошадей.
Мстислава резко села. Сердце билось так, что стало больно дышать, что казалось, ещё чуть-чуть, и, проломив грудину, оно выскочит наружу. Голоса стихли, и послышались шаги. Сжавшись в комок, девушка сомкнула вспотевшие ладони. На безымянном пальце издевательски блеснуло кольцо Ратмира.
Дверь скрипнула, и вскинув в тревоге голову, Мстислава встретилась глазами с Нелюбом. По телу прокатилась тёплая волна облегчения, но оно было недолговечным. В очах помытчика отражалась странная смесь сожаления и решимости.
Хотелось забиться в угол, спрятаться с головой, упереться руками и ногами. Но она была дочерью князя Всеслава. Она пережила эту мучительную ночь, значит, переживёт и всё остальное.
Нелюб мягко, точно ловец, боящийся вспугнуть дичь, подошёл к ней, и где-то на задворках сознания Мстиша подивилась тому, что рана больше не беспокоила его. Она смотрела зазимцу в глаза, принуждая себя забыть всё, что случилось с ними в дороге. Вспоминая, кто была она и кем оставался Нелюб. Надевая на себя ледяную броню. Там во дворе ждал Хорт, и Мстислава не могла позволить, чтобы в её доспехе нашлось хотя бы одно слабое место.
Мстиша сама не поняла, как выпрямилась, а подбородок привычно взмыл вверх. Но Нелюб заметил перемену в ней, и уголок его губ тронула горькая усмешка. Что ж, он получил, что хотел.
Помытчик поклонился, принимая игру.
— Воевода прибыл, княжна. Он отвезёт тебя в столицу, и вскоре ты окажешься в тепле и безопасности, а все невзгоды останутся позади.
Не ощущая собственного тела, Мстиша спустилась.
Вот и всё.
Он смотрел на неё, словно в первую их встречу, чуть насмешливо и как на чужую. Горло перехватило, и Мстислава сделала шаг к двери, прерывая ненужную пытку, когда Нелюб заслонил ей путь, и следующее, что почувствовала княжна, было тепло его груди и охмеляющий, кружащий голову запах. Объятия Нелюба оказались такими сильными, что Мстиша испугалась,