Тут я понимаю, что они хотят просто подмять меня под себя.
– Послушайте, – снова вступаю я в разговор. – Не знаю, продаст вам Марк свою долю или нет, это его личное дело. Но с тем человеком я работать больше не буду. Это точно.
– Но мы же тебя поддержим.
– Нет. Я впредь не хочу быть его партнером. Никогда.
– Как это так? А если мы выкупим долю Кауфмана?
– Покупайте. Но я в этом бизнесе не останусь. С вами и с Марком – с удовольствием, а с ним – нет. Делайте со мной, что хотите. Если вы купите долю Кауфмана и все-таки оставите в совладельцах нашего общего друга, я свою долю вам просто подарю. Бесплатно отдам.
– Ты что?
– Да. Я говорю это при свидетелях и отвечаю за слова. Приглашу нотариуса и оформлю на вас дарственную.
На этом разговор закончился, и ребята оставили меня в покое.
После этого мы с Марком предложили нашему третьему совладельцу продать нам его долю. Он согласился, но потребовал сумму, втрое превышающую ту, которую вложил. Захотел напоследок отхватить себе кусок пожирнее.
Но я все же нашел нового партнера – человека состоятельного, большого гурмана – Кирилла. Для него цена доли была приемлема. Он только уточнил у меня:
– Меди, ты уверен, что дело прибыльное?
– Да.
Потом оказалось, что те ребята, с которыми остался наш бывший партнер, пробовали открыть на Тверской ресторан – один в один La Marée. Но у них ничего не вышло. И почему-то после этого они превратились из союзников во врагов. А мы с Вовой, наоборот, подружились.
Возможно, потому я и связал свою жизнь с ресторанным бизнесом, что мне всегда хотелось, чтобы у людей был хороший сервис, чтобы они ездили на хороших машинах, останавливались в хороших гостиницах, ели хорошую еду.
Есть люди, которые приходят к нам, в рыбный ресторан, чтобы съесть мясо, хотя это не наш конек. При этом многие думают: раз мясо – побочный продукт, то это не важно. Нет. Побочный – это значит, он приносит тебе не главный доход. Мясо занимает у нас примерно двадцать пять процентов всего меню. Но мы на этом не экономим. Мы можем себе позволить самое дорогое и качественное мясо.
Почему в Москве работают четыре ресторана La Marée? И ни один из них не закрылся, хотя они очень разные по атмосфере и обстановке?
• Потому что в бизнесе качество – главный ингредиент и самый важный критерий.
Я хочу, чтобы любой кусочек, который человек положит себе в рот в нашем ресторане, был безупречным. Чтобы человек удивился и порадовался. Так должно быть всегда. Именно благодаря постоянному качеству к нам продолжают приходить люди, которые в этом разбираются и это ценят.
Мы делаем все, чтобы у нас был суперсвежий качественный товар. И так было с самого первого дня, несмотря на все препятствия.
Так будет и дальше.
Рецепт № 8Интуиция
Ты – рудник, коль на поиск рубина идешь,
Ты – любим, коль надеждой свиданья живешь.
Вникни в суть этих слов – И нехитрых, и мудрых:
Все, что ищешь, в себе непременно найдешь!
Кухня – это бескрайнее поле разнообразных вкусов. Вот недавно я подумал: артишок и авокадо – это два очень тонких продукта. А если их грамотно объединить? И объединил. Сделал соус со свежей мятой и лаймом. Получилось просто супер! Теперь в наших ресторанах этот салат – бестселлер.
Раньше я очень любил собирать гостей, организовывать большие застолья, возиться на кухне. Когда я готовлю, оставьте меня в покое. Мне не нравится, если пытаются помочь – например, порезать помидоры или чеснок, я сразу говорю: «Уходите. Ничего не делайте. Дайте мне ингредиенты – я сам с ними разберусь». Потому что знаю – они обязательно сделают что-то не так, и мне обязательно не понравится.
Процесс приготовления еды помогает мне немножко отвлечься, отключиться от внешнего мира. Это моя МЕДИтация!
В бизнесе любой договор или контракт, как хороший костюм, нужно подогнать по своим меркам. Каждый контракт должен сидеть, как влитой – идеально подходить к твоему бизнесу.
Сейчас я готовлю редко, и к нам иногда приезжают повара, официанты, и получается – дома, но как в ресторане. Однако даже дома я контролирую процесс. Как, впрочем, и в ресторанах. Я ощущаю малейшие оттенки вкуса. И, самое главное, я знаю, каким он должен быть. Породистым. Не пошлым. Тонким. Таким, каким его могут сделать лишь настоящие профессионалы.
Пусть это звучит нескромно, но я все равно считаю, что ни один шеф-повар не может почувствовать вкус так, как я. Поэтому повара поварами, но я доверяю, прежде всего, себе. И не раз убеждался, что не зря.
Прошло три месяца с тех пор, как нашим партнером по ресторану La Marée на Петровке стал Кирилл – большой гурман, очень хорошо разбирающийся не только в еде, но и в вине. И вдруг он задает мне тот же вопрос, который когда-то стал яблоком раздора в первом составе владельцев:
– Меди, а почему мы покупаем вино только у компании Whitehall? Ведь у нас клиенты разные, и вкусы у них тоже.
– Такая договоренность была еще до твоего появления. Если хочешь поменять – говори с Кауфманом.
Поговорили. И между ними началась тихая война.
Однажды Марк мне сказал:
– Меди, я решил уйти из бизнеса. Жалко мне, конечно. Ты мне друг. Но или покупайте мою долю, или продавайте мне ваши. Не обижайся, но не буду от тебя скрывать – я хочу вместе с Анатолием Коммом открыть ресторан напротив – у нас есть несколько проектов. Я продам свою часть чуть ли не по себестоимости.
Надо отдать должное – он говорил откровенно, действовал прозрачно. И действительно, озвучил вполне корректную цену. И я сразу решил, что буду покупать его долю – деньги у меня были. Потому что я знал: это мой ресторан, и он останется моим, что бы ни происходило. Даже если я останусь один. Да и Кирилл платить был не готов:
– Меди, ты что? Я только что сам знаешь сколько отдал за свою долю. А теперь покупать долю Кауфмана? Я не могу. Это неправильно. Нечестно.
– Кирилл, мы ничего не можем сделать – человек хочет уйти. Есть только два варианта: или мы покупаем его долю вместе, или я куплю ее один.
– Ну, ты тогда станешь мажоритарным партнером. Меня это не устраивает.
– Но третьего варианта нет.
– А я деньги свои верну? Ты отвечаешь?
– Да. Можно сказать, что отвечаю.
И я оказался прав: за два года он свои инвестиции вернул, а мы, купив долю Кауфмана, стали в бизнесе равноправными партнерами. Правда, со временем наши пути с Кириллом все же разошлись. Но до того мы совместно открыли еще много ресторанов, в том числе в Питере и в Жуковке. Был момент, когда в течение двух месяцев мы открыли сразу три заведения. По этому поводу рестораторы шутили: «Даже Макдональдс не позволял себе такого».
А вот ресторан на Малой Грузинской открывал я сам. Надо сказать, любопытная история, в которой опять сработало мое шестое чувство. Изначально его купил мой друг для жены. Она превратила ресторан в роскошное заведение, но он почему-то, что называется, «не пошел».
Я предложил Кириллу его посмотреть. Однако ему он не понравился: расположен не в центре, рядом – известный ресторан «Марио», да и вообще, по словам Кирилла, «он никакой».
А мне наоборот – понравился, я чувствовал это место, но в тот момент меня никто не поддержал. Ни друзья. Ни даже жена. Все в один голос говорили: «Меди, не надо, не совершай такую ошибку!»
В итоге через полгода я открыл ресторан на Малой Грузинской. Один. Без партнеров. И время показало, что я сделал правильный выбор.
Многие думали, что я вложил в него десять миллионов долларов. А я потратил всего семьсот пятьдесят тысяч, которые быстро вернул.
Получилось очень красиво. По вечерам звучала живая музыка. Ресторан стал очень успешным и по некоторым показателям вполне мог оказаться в книге рекордов Гиннеса. Это заведение и сейчас остается флагманом культурной и гастрономической жизни столицы России.
Какое-то шестое чувство проявлялось и помогало мне не только в бизнесе, но и в обычной жизни.
Когда мы подбирали дом в Каннах, директор агентства по недвижимости сказал:
– У меня есть один объект, который я купил бы сам, если бы были деньги.
Это было похоже на обычную риэлтерскую уловку, но когда я этот дом увидел, сразу решил – наш. А вот жене он не понравился. Мы посмотрели после него, наверное, домов сорок. И все же вернулись к тому, в котором я был уверен с самого начала.
А теперь этот дом в Каннах для нас – рай. И жена благодарит судьбу, что мы остановили свой выбор именно на нем, а не на каком-то другом. Этот дом сберег моих близких, когда нашей семье грозила опасность. А меня уберегла моя интуиция.
Эта неприятная история, случилась 1 июля 2015 года. Семья отдыхала во Франции. Я был в Москве один.
Накануне я заехал в банк. Не по делам, просто пообщаться с председателем правления – он мой друг. И, как оказалось, это сберегло меня.
Мы попили чаю и договорились на следующий день вместе поужинать. Мимоходом я заглянул в личную ячейку, хотя обычно ее не трогал, да и в банке бывал очень редко. Но в тот день будто что-то заставило меня спуститься в хранилище и зачем-то взять пачку долларов наличными. Они мне в тот момент, в общем-то, не были нужны. В машине я переложил их из кармана в портфель.
На следующий день я поехал в загородный дом.
Примерно в два часа ночи я лег спать.
А через полчаса в комнату вошли трое в масках и с автоматами. Меня скрутили, вытащили в коридор, уложили на пол, мгновенно надели наручники и начали бить. Я сразу понял – сопротивляться бесполезно. Было видно, насколько хорошо они подготовлены и насколько четко отработаны все их действия.
– Где деньги?
– В кармане пиджака.
Они проверили пиджак, ничего не нашли и снова стали меня бить. Я совершенно забыл, что переложил деньги в портфель.