Хлоя идеальна во всем! Точеная аккуратная фигурка, маленькие ручки, маленькие ножки, густые, длинные светлые волосы всегда распущены, синие глаза с изумлением смотрят в мир, капризно изогнутые небольшие губки, маленький чуть к верху вздернутый носик. Весь ее облик взывает к мужском эго, защити меня, спаси красоту, сохрани ее для мира.
В пятом классе мы стали дружить как парень с девушкой. Я ждал ее после школы, отбирал портфель и гордо нес до дверей подъезда дома. Ни одна сволочь не смела засмеяться мне вслед! По вечерам, я ждал ее на углу дома, так как родители Хлои оказывается не разрешали ей дружить с мальчиками. А потом мы гуляли, любуясь вечерней столицей, кормили лебедей на озере, бродили по парку, болтали о разном.
Таскал я портфель и дружил за ручку класса до седьмого или восьмого, в восьмом впервые в жизни решил поцеловать свою кроху. К этому моменту готовился серьезно и основательно. Брату пересказывал основы теории, и мы оба снова покатывались со смеху, представляя, как носы ломаются с хрустом от страстного поцелуя.
— Вот у тебя губищи во все лицо, — хохотал брат, оторвавших от своих расчетов, — а у нее маленькие губки, узкие, их с первого раза-то не разглядишь, а тебе еще умудриться засосать их надо. Хотя ты, наверное, давно уже ее губки разглядел…
Если честно, то как-то не до губ мне было, помню, что губки розовенькие, кажется, и небольшие, но для пущей важности, я, конечно же кивнул головой, подтверждая, что только и делал, что губы разглядывал.
— Ладно, теорию сдал на отлично, — расщедрился Тим на похвалу, переходим к практике, — и он умчался куда-то. На кухне послышался злобный вой домработницы, и брат влетел в комнату так, как будто за ним гналась свора собак.
— Вот! — выдохнул он и кинул мне сетку помидор. — Давай тренируйся!
Я подзавис, разглядывая сочный овощ.
— Ну что ты? — подтолкнул брат. — Закрой глаза, представь, что это губки Хлои, и целуй.
— Эмммммм. — засомневался я, подозрительно косясь на Тима, но тот был сама серьезность. — Окей. — нехотя согласился, доставая помидорину покрупнее из сетки и разглядывая ее со всех сторон.
— Да что ты на нее, как на неродную смотришь, — поторопил брат, — давай уже, все как в теории, только на практике.
Я закрыл глаза и впился в сочную мякоть. Сок помидора брызнул во все стороны, ржач брата осознал до того, как помидором запустил в Тима, который даже бежать не мог, ухахатываясь на кровати и прикрываясь подушкой. Я думал, скормлю ему все помидоры, чтобы навеки запомнил, что со мной шутки плохи. Правда удалось впихнуть только половину, вторую половину щедро размазал по его моське.
— Ладно, — припечатал я, — посмотрю, как ты влюбишься и попросишь меня объяснить, как делают это…Ты вспомнишь все помидоры, которые знаешь, — бесновался я.
— Мир, — икал от смеха Тим, — вот объясни мне, почему ты помидор побольше выбрал, когда губешки у твоей красотки малюсенькие, боялся не попасть с первого раза, что ли?
Драка разгорелась с новой силой, теперь я уже, как истинный рыцарь защищал честь своей возлюбленной, вернее губы.
В этот же вечер я назло брату поцеловал Хлою. Ощущения были ну, не как с помидором. Поцелуй вышел каким-то скомканным, быстрым, и фиг его знает, попал я в губы или нет. Хлоя засмущалась и уткнулась мне в грудь, я же, вспомнив, как отец часто обнимал мать, этаким широким жестом, по-мужски привлек ее к себе, решив, что стал взрослым.
Правда Тиму почему-то про этот поцелуй не рассказал, просто сказал, что поцеловал и все. NO comment. Личная жизнь у нас все-таки должна быть отдельно, несмотря на то, что мы вдвоем в одной утробе росли.
А утром, в школе, уже обнимал свою крошку, смело прикасаясь губами к девчачьим губам. Хлоя краснела и смущалась, но то, что ей это нравилось, даже не вызывало сомнений.
Все эти воспоминания пролетели как один миг, мамин зов послышался ближе и ее шаги зазвучали у двери. Я лихорадочно натянул рубашку на побледневшую девушку, и положил диванную подушку себе на колени. Даже в джинсах было видно мое неприкрытое желание потрогать девичью грудь. Хлоя быстренько пересела за письменный стол, правда ее покрасневшие щеки, как по мне, так ярко кричали о том, что здесь сейчас происходило.
— Дамир, твой тренер по каратэ сказал, что ты пропустил тренировку, — мама открыла дверь и наткнулась взглядом на красную, как вареный рак, Хлою.
— Здравствуй, Хлоя, — улыбнулась мама, — так вот ради кого Мир пропустил тренировку, даже не побоявшись тренера.
Мама была рада нашим встречам с Хлоей. Во-первых, Хлоя была из хорошей семьи, десятыми корнями в родстве с Королем, во-вторых, она к ней уже привыкла и была уверена, что рано или поздно мы поженимся.
— Тетя Элиза, — Хлоя давно в нашем доме была как родная, — может Вам помочь накрыть стол к чаю? Дамирка точно голодный, — бросила она на меня хитрющий взгляд, и я жадно облизал губы, показывая насколько голоден, правда не той едой, которую имела в виду моя мама. Хлоя хихикнула и вышла из комнаты, следом за матерью, а я зарылся головой в подушку, сдерживая вопль отчаяния.
Собрался с силами, поскучал чуть в одиночестве, раздумывая, как бы заставить Хлою раздеться, и отправился подоставать брата. Почему это только мне одному должно быть плохо?
Тим сидел, закопавшись в бумагах, мусоля растрепанные волосы. Увидев меня чему-то обрадовался и тут же начал излагать свою точку зрения.
— Вот смотри, — глядя куда-то мимо меня начал он, — разлом представляет собой быстро вращающийся столб воздуха, микрочастиц и серой магии, его диаметр колеблется от нескольких сотен метров до несколько сотен километров, скорость серой магии достигает тысячи метров в секунду. Чтобы раскрутить магию до такой скорости, надо бы приложить внешний момент силы. Но предложить момент какой-нибудь природы не удается. За счет перепадов давления закрутить магию вообще невозможно, поскольку давление — потенциальная функция, и момент силы создать не может. Магия очень слабо взаимодействует с электрическим и магнитным полями, поэтому раскрутить ее за счет сил электромагической природы не удается. Это подтверждается так же тем, что при образовании разлома не отмечено существенных электромагических аномалий, следовательно, эти силы следует исключить из рассмотрения. Вращение может возникнуть за счет столкновения магических масс разной природы, за счет вязкости серой магии, но скорость вращения не будет больше относительной скорости их движения. Сила Кориолиса, возникающая при меридиональном движении, также не в состоянии раскрутить воздух, поскольку это сила, а не момент. Предложить моменты иной природы не удается. В результате остается единственный способ объяснить данное явление — это использовать закон сохранения момента, поскольку нет моментов сил, раскручивающих магию до больших скоростей.
Все это он выдохнул на одном дыхании, глядя в одну точку, как будто там был написан весь этот бред. Я даже оглянулся, чтобы проверить, а вдруг и правда мой сумасшедший брат видит это сквозь пелену таинственного марева.
— Агась, — подтвердил я, так ничего и не поняв из сказанного, но снова проникнувшись уважением к мыслительному процессу, происходящему в голове моего брата. В глазах Тима наконец-то появилось осмысленное выражение.
— Уау, — завопил я, — ты наконец-то с нами. — пощелкал пальцами перед носом Тима, — Тимур, скажи ты узнаешь своего брата, как меня зовут, в каком мы веке, сколько тебе лет?
— Что? — ухмыльнулся Тим, — Хлоя опять не дала. Хоть за это можно уважать твою глупую гусыню.
Пришлось снова вступаться за доброе имя своей любимой девушки. И почему Тиму не нравилась Хлоя, для меня до сих пор остается открытым вопросом. Как-то даже я задал этот вопрос брату. На что тот пожал плечами и рассудительно ответил:
— В ней нет ничего такого, что могло бы зацепить. Во-первых, она глупа и учится только благодаря тебе. Если бы ты не решал за нее задачи и не делал за нее домашние задания, думаю девчонка еле тянула бы на тройки. А тебе я бы советовал получить второй диплом, ты ж всю программу девчачьего класса вместе с ней прошел.
— Разве в уме дело? — растерялся я. Да, я решал за Хлою, но мне нравилось быть ее единственным спасителем, и никогда я не задумывался глупа она или умна.
— Брательник, — хлопнул меня по плечу тогда Тим, — представь, что вы выросли, ты уже трахаешь ее вовсю и тебе это даже стало приедаться, кроме того, ты идешь вперед семимильными шагами, карьера твоя продвигается со стремительной скоростью, а твоя женушка, да, да, ты же мечтаешь жениться на ней, остается все на том же уровне развития, что и была в первом классе. Книги ты ей перестал читать, в силу своей занятости, а сама она не приучена. Без тебя ей становиться скучно, ведь она паразит на твоем теле и сама себя развлекать не умеет. Вначале будет выносить тебе мозг и доставать тебя звонками в самые ненужные моменты, когда ты особенно занят, а потом найдет себе развлечение на стороне.
— Блять, ты нормальный? — вырвалось у меня, — Хлоя не такая!
Больше на эту тему мы с Тимуром не разговаривали.
Глава 2
Белые стены больницы начали раздражать, и я пыталась раскрасить их в разные цвета, мысленно рисуя картины из прошлого. То коня, мчащегося навстречу ветру и себя, прижавшуюся к холке, наслаждающуюся скоростью и мощным бегом животного. То темно-зеленый сосновый лес в летний зной, и себя лежащую на теплой хвое, разглядывающее синее-синее небо сквозь ветки сосны.
Я здесь уже как полгода. Три месяца в коме, три месяца в сознании, шесть месяцев в коконе, обездвиженная и слабая. Противно до дикого раздражения. Мой характер портился на глазах! Все вызывало во мне раздражение! Эти люди, умеющие ходить, чесаться, что-то делать руками! Эти дни, в которых текла обычная людская жизнь без меня! Эти жалостливые взгляды!
Что со мной не так? Кокон из жидкой магии везде, хорошо еще глаза освободили, и я видеть могу, а еще разговаривать, вот только занять себя ничем не могу. До безумства не хватало книг! Почему я должна ждать, когда ко мне придут и что-то почитают? Почему я не могу сама? Почему все так смотрят?