Петухов жестко приказал:
— Еще раз обыщите, когда она в сознании. Нужно её тщательно осмотреть.
Она совершеннолетняя?
Майор еле слышно промямлил:
— Она говорит ей сорок четыре…
Старший следователь кивнул головой центуриона:
— Проверим!
В кабинет вошли две надзирательницы. Сравнительно молодые и симпатичные женщины, на ходу натягивали на свои холеные руки одноразовые резиновые, медицинские перчатки. Поскольку Фарай уже обыскивали, то сейчас стояла цель посильнее унизить командира звездолета.
Майор умоляюще попросил еще более неприступную в гордой своей наготе Гродис:
— Только не сопротивляйся, мы выполняем лишь свой долг!
Фарай презрительно фыркнула и равнодушно произнесла:
— Я все понимаю! Буду адекватной.
Петухов прошипел словно гадюка:
— Только дернись, всажу пулю в ногу!
И извлек из кармана ТТ. После чего сделал свою и без того неприятную рожу еще более противной.
Процедура личного обыска и в самом деле неприятная. Сначала Фарай растрепали волосы в поисках чего-то ценного. Даже провели каждую прядь специальной расческой. Потом посмотрели в ноздри, в уши, залезли резиновыми пальцами в рот. Провели и за зубами, и полезли под язык, и даже ткнули в гланды. Не очень приятно, когда тебе так лазают во рту.
Потом приказали поднять руки, пощупали под мышками.
Далее тискали из-за всех сил упругие груди. Из-за всех сил надавили на пуком, но не смогли и поколебать крепкий пресс. Фарай во время обыска хранила гордое молчание и даже улыбалась.
Самая неприятная часть, когда тебе обследуют влагалище, и суют руку в грот Венеры. Надзирательницы колупались особенно глубоко, и долго. Значительно дольше, чем это нужно для обыска. По реакции Петухов они чувствовали, что тому хочется, как можно сильнее унизить убийцу депутата Госдумы.
Майор полиции покраснел от смущения и во время обыска отвернулся. Капитан наоборот сильно возбудился и ему как более молодому, очень хотелось в этот момент подрочить. Но не при полковнике это делать. Хотя зрелище и в самом деле возбуждающее до крайности.
Надзирательницы уже колупались в вагине, минут десять пока Петухов не приказал:
— Ну, хватит теперь анальное отверстие!
Девушки очень грубо не смазывая вазелином перчатки, проникли и туда. Тоже колупались с унизительной тщательностью. Фарай с её прочным и эластичным телом практически не было больно и она, отлично умея владеть собой, продолжала улыбаться.
Раздраженный Петухов приказал:
— Хватит! Мы вызовем врача и проверим ей весь кишечник зонтом. А пока проверьте ноги и все!
Девушки ощупали Фарай и ноги, обвели вокруг каждого пальчика и ноготков, ощупали упругую, розовую подошву с круглой пяточкой. После чего сняли перчатки, скомкали и выкинули резину в мусорницу.
Петухов устало кивнул и раздражено произнес:
— И чего лыбишься шлюха? Тебя обшмонали как последнюю воровку!
Фарай не убирая с лица улыбку, уверено заметила:
— Я не доставлю лишней радости таким садистам как вы!
Старший следователь угрожающе произнес:
— Когда, мы приставим электроды к твоим гениталиям, ты и не так запоешь!
Гродис ничего не ответила, но её взгляд выразил крайнее презрение. Петухов пытался максимально грозно сдвинуть брови, но не произвел на женщину из коммунистического будущего никакого впечатления. Тогда развернулся и приказал:
— Выдайте ей робу и в общую камеру!
Майор осторожно заметил:
— Ее бы в одиночку… В Лефортово.
Петухов отрицательно мотнул головой:
— Нет! Там почти курорт! Пускай её, лучше уголовницы обломают!
Черепанов поежился и просипел:
— Да такая баба сама кого угодно обломает…
Фарай Гродис выдали серую форму и грубые разбитые ботинки. В плечах роба оказалась узковатой, и пошла по швам. Ботинки были грубые, и неприятные для непривычных к таким колодкам ног. Да и размер оказался маловат — женщина и будущего, хоть и имеет изящные формы ступней, но вовсе не маленькие размеры, и пальчики у нее очень подвижные. Выглядела она в новой одежде, весьма неуклюже. Так и шагала без видимого удовольствия. На руки опять надели наручники, а на ногах специальные кандалы. Не слишком получалось приятно.
Ее повели по Бутырской тюрьме. Здание старое, не слишком ухоженное. Правда, уже другие времена, камеры уже не столь переполненные как в девяностые. Кое-где стоят телевизоры, и работает радио, гудят холодильники. И заключенных стало меньше, от чего дышится буквально легче.
Фарай идет с руками скованными сзади, за ней охрана и сам старший следователей Петухов. Гродис смотрит на весь этот цирк с презрением. Больше всего проблем доставляют грубые ботинки, безбожно натирающие ноги. Нет, если все-таки Христианство хоть в чем-то право, то ад действительно существует. И туда без суда отправляют атеистов. Вот она Фарай оказалась в эпохе расколотого мира. В период, когда в России вроде бы возрождалось имперское величие, и была попытка взять реванш за прежние поражения в холодной войне.
А потом действительно что-то случилось… Если конечно это действительно та вселенная. По поводу того, возможны ли перемещения во времени, идут в эру Братских объятий постоянные споры. Одни считают — что физические законы делают подобное и вовсе невозможными, а другие, что в принципе есть шанс. Правда возникает парадокс — эффект бабочки. И к чему подобное может привести?
А коридоры в Бутырке кажутся такими бесконечными.
Петухов видимо выбрал подходящее место и кивнул:
— Вот можете ее сюда ввести.
Корпусной стал открывать дверь женского отделения. Чувствительные ноздри Фарай уловили запах мочи, множества потных тел, и массу неприятного другого. Камера была видимо из бедняцких — одни голые стены, только в различных, по большей части неприличных надписях. Неакуратные койки с три яруса, нечесаные, с опухшими лицами женщины, не совсем понятных возрастов.
Петухов довольно усмехнулся. Он подумывал, даже не привести ли гражданку Гродис в мужское отделение. Но это уже пахло уголовно наказуемый беспределом. А так что поделаешь — женщины оказались нервными.
Полковник крикнул во всю глотку:
— Эта тварь изнасиловала и убила ребенка! Можете её порвать!
Фарай рыкнула в ответ:
— Ублюдочный лгун!
Несколько женщин со швабрами, набросились на девушку из будущего. Надо сказать, что со скованными сзади руками и ножными кандалами, драться не удобно. Но Фарай сильнее, чем ломовая лошадь. Резкий рывок и наручники сломаны. И бросок, и кандалы с ног слетают вместе с ботинками. И следуют стремительные удары. Конечно, противостоять женщине из будущего, ослабевшие от долго заключения зечки не могут. Фарай даже сдерживала удары, чтобы никого не убить и не покалечить. Восемь нападавших женщин, оказались отключены за четыре секунды. Остальные же даже не стали слезать со шконок.
Петухов выхватил пистолет и завопил:
— Наместо стерва! Как ты смеешь!
У Фарай был большой соблазн обезоружить и этого полковника, а затем, используя свои способности выйти из тюрьмы. Она бы несомненно смогла бы… Но это означало фактически перейти на нелегальное положение. А так как знать, может быть, еще разберутся.
Девушка положила руки себе на шею и, выпятив, выпирающую из робы грудь, произнесла:
— Я подчиняюсь закону!
Петухов осмотрелся, глянул на сотовый телефон и прошипел:
— В одиночку её… Завтра допросим.
Фарай шлепала теперь босиком, просто сложив сзади руки. После грубых ботинок, ставшие свободными ноги ощущали блаженство, от прохладных плиток каменного пола. Фарай чувствовала некоторую гордость, что с такой легкостью расправилась с превосходящими силами. Местное население намного слабее и медленнее, чем люди будущего.
Это разумеется давало надежду Гродис на выживание в этом мире. Вообще, когда на земли очень модным был жанр — историческая авантюра. Это когда и будущего попадают в прошлое. Почему, всегда попаданцы из будущего в прошлом преуспевают. Будто бы предки являлись примитивными дикарями, а вовсе не разумными людьми, выживающими в суровых условиях.
Фарай удивлялась подобным представлениям, тем более, что люди двадцатого и двадцать первого века ничуть не сильнее своих предков. Да и на счет интеллектуальных способностей можно поспорить.
Но в данный момент она стала попаданкой, и свою карьеру приходиться начинать с тюремных нар!
Камеру куда ввели Фарай была маленькая, но довольно чистая. Ни одеяла, ни подушек, ни матраса ей не дали. Так и лежи на голых досках. Петухов на прощание сказал:
— Сейчас уже поздно и все устали… Но завтра готовься к активному допросу!
Фарай с напускным равнодушием ответила:
— Ну, что и пытки? Буду вести на них как Стенька Разин.
И девушка подняла ножку, и затушила голой подошвой папиросу, которой дымил сопровождающий её надзиратель. Тот невольно отшатнулся, а Фарай хихикнула.
После чего улеглась на нары. Двери со скрипом закрылись. Стало темно, оконце в одиночке было совсем маленьким. Спать Фарай не хотелось и девушка, спустилась с койки и стала быстро отжиматься от пола. Да тот свет оказался не самым лучшим местом. И кого она могла убить? У нее не было подобных инстинктов, и это противоречило бы всему тому, чему воспитывали девчонку в коммунистическом мире. Где человеческая жизнь является наивысшей ценностью. С другой стороны и сдачу надо уметь дать уголовницам.
Фарай призадумалась. На календаре май 2017 года. Месяц относительного спокойствия, не смотря на праздники и экономический кризис. Формально впрочем, уже объявлено о экономическом росте. Далее сведения Фарай — специалисту по эпохе расколотого мира отрывочны. Куда лучше ей известна история второй и первой мировой войны, или более древние времена.
По иронии судьбы начиная с 2018 года менее всего сведений о расколотом мире. Что привело к третьей мировой войне? Известно только, что скоро произойдет (точная дата не сохранилась!) падение президентского лайнера, после чего наступит пора дестабилизации. А потом к власти придут весьма радикальные коммунисты. Но и тут точные даты неизвестны. Потом вроде будет относительно успешная попытка восстановить СССР и третья мировая война. И почти полное отсутствие каких-либо подробностей.