Так происходило со всеми уловками, которые изобретала Сенгчам Другмо. Тротунг постоянно давал Кукару подсказки о том, как перехитрить её.
В конце концов Кукар вернулся в Хор, забрав твою жену в качестве своей добычи. И теперь Тротунг, позорно покорившийся врагу во всём, правит Лингом в качестве представителя Кукара, его вассала.
Несмотря на свой преклонный возраст, мой отец Шинглен[104] храбро противостоял хорпам и не прекращал ободрять жителей Линга, вселяя в них надежду на твоё возвращение. Такое поведение привело в ярость Тротунга, которому очень хотелось воспользоваться появившейся возможностью управлять Лингом от лица Кукара. Тротунг уничижительно обращался со своим братом, а твою мать он сделал служанкой.
Гесара переполнила грусть от услышанного рассказа о бедах, выпавших на долю Линга. Но он быстро пришёл в себя и с нежностью обратился к своему другу:
— Гьяца, не печалься больше, доблестные воины Линга будут отомщены. Я даю клятву, что Кукар расплатится за своё безрассудство. Я не успокоюсь, пока не уничтожу его и полководцев его армии. А теперь, брат мой, оставь это жалкое тело птицы и направляйся в любой счастливый мир, который ты выберешь.
Дух Гьяцы, поверив клятве Гесара, что Линг снова обретёт свою независимость, покинул тело сокола, которое тотчас же упало на землю, и немедля переродился в Чистой Земле Великого Блаженства.
После этой странной встречи Гесар продолжил свой путь в Линг. Когда он прибыл в место под названием Аченчунг Лунг, в отдалении он заметил маленького мальчика, который свежевал только что убитую им дикую козу. Он наблюдал за мальчиком с удовольствием, малыш был милым и работал с завораживающим усердием.
«Я не помню этого мальчишку, — подумал Гесар, — но прошло уже шесть лет с тех пор, как я покинул страну, а в то время он был ещё очень маленьким. У Гьяцы был сын, он должен быть сейчас примерно такого возраста. Возможно, это он и есть, пойду разузнаю».
Он принял облик мёртвого Луцена: огромное тело размером с гору, страшное лицо и пасть, из которой вырывались языки пламени. Преобразившись, он направился к мальчишке.
Тот же посмотрел на него без тени страха и даже не прервал своё занятие. Он просто спросил его:
— Откуда ты пришёл?
— Я пришёл из Северной страны, — отвечал демон.
— Как тебя зовут?
— Меня зовут Луцен.
Тогда мальчик посмотрел на него с большим интересом.
— Наш царь, — сказал он, — давным-давно уехал, чтобы убить тебя. Ты его встречал?
— Я встретил его и съел.
— А куда ты теперь направляешься? — продолжил малыш, не теряя самообладания.
— Я иду в Линг, чтобы съесть всех его жителей.
Только тогда маленький охотник оторвался от козы.
Спокойно и решительно он наложил стрелу на тетиву лука.
— Ты съел моего царя, — сказал он, — и ещё ты хочешь насытиться моими соплеменниками. Я вынужден тебя убить.
И он выстрелил из лука так метко, что попал гиганту прямо в рот.
Гигантское тело Луцена было лишь магической иллюзией. Гесар, услышав, что ему угрожают смертью, быстро уменьшился [уменьшил свою жизненную силу] до размеров шёлковой нити. Несмотря на эту предосторожность, стрела прошла так близко, что Герой чуть было не погиб. Его тулпа [фантом] исчез, а сам Гесар стал невидимым.
«Наверняка, — подумал он, — этот необычный мальчик — сын моего дорогого Гьяцы, который смелостью превосходил остальных воинов Линга и который мог мужественно противостоять и богам, и демонам. Однако у человека, одарённого такой решительностью, должно быть доброе сердце, чтобы он был полезным в этом мире. Посмотрим, есть ли такая добродетель у мальчишки».
Невидимый мальчику. Гесар удалился, обратившись за ближайшим поворотом в бедного странствующего ламу.
Мальчик не сильно удивился неожиданному исчезновению того, кто называл себя Луценом. «Этот демон, — подумал он, — скорее всего какой-то хитрый маг, и человеку будет сложно убить его».
Когда он увидел идущего к нему навстречу паломника, он не заподозрил, что это был Гесар в новом обличье. Он походил на налджорпу [йогина-аскета], который странствовал по ста восьми кладбищам и прочим устрашающим местам, выполняя практику чод[105]. Он опирался на посох, увенчанный трезубцем, а на поясе у него висел канглинг [труба, сделанная из бедренной кости человека]. На спине он нёс небольшую палатку, ручной барабан и мешочек с теми предметами, которые были необходимы для выполнения ритуалов.
— Мои запасы подошли к концу, — сказал он малышу. — Дай мне, пожалуйста, что-нибудь поесть. Я могу почитать тебе священную Дхарму, если ты захочешь.
— Моего отца убил человек из Хора, — ответил ребёнок, — а моего дядю, нашего царя, съел демон[106]. Я отдам тебе эту лопаточную часть козьей туши. Пожалуйста, прочитай ритуал для умерших и направь их души в Западную Чистую Землю.
«У мальчика доброе сердце, — подумал Гесар, — я так рад этому». Он кивнул ему, взял мясо и продолжил свой путь.
В точности так, как сказал Гесару дух Гьяцы. Тротунг правил племенами Линга. После поражения своих земляков он посвятил себя задаче завоевания благосклонности победителя, а последний, в ответ на раболепие Тротунга, вернул ему все привилегии, которые тот потерял, когда был коронован Гесар.
Тротунг так никогда и не смирился с потерей своего правящего положения, и именно чувство горечи, которое переполняло его из-за победы Гесара, толкнуло его на сближение с врагом. Стать подданным того, кто правит издалека, означало снова стать повелителем с неограниченной свободой и возможностями, в ответ он лишь обязался отправлять ежегодную дань, наложенную завоевателем. Его полностью удовлетворяло такое положение вещей, и самым сильным желанием Тротунга было, чтобы Гесар никогда не вернулся. Страх, который он испытывал перед последним, особенно в свете собственных недавних деяний, постепенно утих. Прошло уже более шести лет с тех пор, как Герой уехал на войну с ужасным Луценом, и с того самого времени никто о нём ничего не слыхал. Всё указывало на то, что он был убит. Предатель был совершенно в этом уверен и спокоен за своё будущее.
Гесар же в облике религиозного паломника прибыл в Линг. Он узнал, что Шинглен выпа- сат лошадей в горах, а его мать-нагини тем временем собирала трому [сладковатые съедобные корни].
Ничем не выдавая себя, он приблизился к ней и попросил немного тромы, обещая взамен прочитать что-нибудь из священных текстов. Лумо Дзеден вежливо поинтересовалась целью его путешествия, оба они обменялись традиционными приветствиями, и затем она сказала ему:
— Прошло уже много лет с тех пор, как мой сын Гесар покинул страну. Вернётся ли он назад? Прошу тебя, выполни гадание мо касательно этого вопроса, а я дам тебе немного тромы.
— Хорошо, матушка, — отвечал Гесар, — я выполню гадание.
После краткого ритуала Гесар объявил:
— Тебе будет дан знак. Подбрось в воздух мешочек, в который ты обычно складываешь трому, и в том месте появится твой сын.
Нагини тотчас же поняла, что этот неизвестный лама, скорее всего, и был её сыном. Она помнила о том, что он был весьма искусен в магии и что для него изменить свой облик было чем-то вроде детской забавы. Она подбросила мешочек в воздух, и тот приземлился точно к ногам паломника. Теперь она была уверена, что Гесар стоял перед ней, но, пожела в услышать от него подтверждение этому, вопрошала:
— Я молю, скажи мне, ты ли мой сын Гесар. Многие годы я оплакивала своего ребёнка, не зная, смогу ли когда-либо вновь увидеть его. Не держи меня в тревожном неведении.
Гесара глубоко тронула печаль матери и слёзы, которые текли у неё по щекам. Тотчас же он проявился в своём великолепном убранстве, украшенный всеми небесными атрибутами. Нагини переполняла радость, но воспоминания о том, сколько всего произошло за время его отсутствия, ясно пришли на ум. Гесар больше не был царём, его царство принадлежало теперь Кукару из Хора, и Тротунг был наместником завоевателя.
Думая о том, что, возможно, её сын не знает об этих печальных событиях, она рассказала ему о вторжении в Линг воинов Хора, о смерти Гьяцы и других тринадцати предводителей, о том, что Кукар увёл с собой Сенгчам Другмо, и о том, что всё имущество Гесара также забрали захватчики из Хора.
Когда она завершила свой рассказ, то спросила Героя:
— Что же ты предпримешь теперь, сын бога и посланник Гуру Пемы? Нанесёшь ли ты врагу ответный удар? Вернёшь ли ты себе то, что Кукар отобрал у тебя, или смиришься с потерями, не желая восстановить справедливость? И почему ты так долго не возвращался? Ты ведь собирался пробыть в Северной стране всего лишь один год, а тебя не было целых шесть лет.
— Правду молвишь ты, мать моя, — отвечал Гесар. — Но когда я убил Луцена, Дюмо, его царица, и предводители его войска оставили меня у себя в гостях. Они любезно предоставляли мне хорошую пищу и окружали меня заботой. В то же время силой их демонического колдовства моя память затуманилась. Я забыл о том, кем я был. В этом году Ченрезиг разрушил чары, и, вспомнив всё, я направился домой. Не печалься больше о случившемся, мама, Кукар не сможет сохранить то, что он награбил. Возвращайся сейчас в свой шатёр, приготовь мне еду и разложи постель. Я вскоре приду к тебе. Но сперва я хочу встретиться с Шингленом.
Как только Лумо Дзеден ушла. Гесар обернулся благородным предводителем и также создал тулпа нескольких людей, чтобы они сопровождали и прислуживали ему.
Замаскированный подобным образом, он вернулся в долину, где вскоре заметил Шин- глена. Приблизившись к нему, все они [Гесар и его тулпа] спешились с лошадей, а слуги принялись готовить чай[107]. Когда угощение было готово. Гесар позвал Шинглена:
— Эй, старик! Подойди и выпей немного чаю!