– Моя дочь Катрин, – представил Майкл девушку.
Граф еле расслышал его голос, таким далеким он показался. Но он понимал, что теперь Майкл назовет его, а ему следует поклониться. Граф сделал это машинально, но миссис Маргарет невольно восхитилась его манерами, которые, конечно же, вырабатываются у этих графов и князей веками.
За долгие столетия своей жизни граф, превратившись в вампира, ни разу не испытал чувств волнения, сердце его всегда оставалось холодным. Но сейчас, увидев Катрин, он вспомнил, что оно у него есть, поскольку ощутимая боль пронзила его – перед графом стояла в современной одежде Марица.
Катрин была так похожа на ту женщину, которую когда-то давно любил граф, что он не поверил своим глазам то же лицо, глаза, губы, пышные волосы, плечи.
Он пришел в себя, лишь, когда Катрин села за стол напротив него. Ужин продолжился.
– Граф путешествует? – обратилась Катрин к гостю дома.
– Да, мисс.
– О, как я мечтаю путешествовать! Но мама и папа вечно заняты, им некогда посмотреть мир, а меня одну не пускают. Видите ли, я еще маленькая для них. А мне уже семнадцать лет, я уже старуха.
– Это верно, – согласно кивнул граф.
– Что верно? – расхохоталась Катрин. – Что я старуха?
Было очевидно, что девушка ни в чем не знала ограничений. Конечно, так смеяться за столом было неприлично, но как прелестна она была, эта Катрин! Звонкий смех, сверкающие белизной ровные зубы, лучистые глаза!
– Нет, нет, – замотал головой граф. – То, что вы маленькая
– Если так, возьмите меня с собой, – вдруг предложила Катрин.
– Что ты говоришь! – воскликнула мать. – Ты переходишь границы приличия.
– Ах, мама, оставь! Твои взгляды устарели. А я прежде видела графа и знаю его.
– Видели меня? – удивился граф.
Эта девушка только что вышла из детства, а в детстве была, видать, сорвиголова, почище какого-нибудь озорного парнишки. Она так смело вела себя, словно ничего не боялась. И происходило это потому, решил граф, что она представления не имеет, что такое опасность и что эта опасность может исходить от людей. Естественно, девушку окружали служанки и близкие, откуда же ей знать о человеческой природе.
– Да, видела, – гордо вскинула головку Катрин.
– Как это могло быть? – растерянно уставился на жену Майкл.
– Ваша дочь – большая выдумщица, – с улыбкой заметил граф.
– Я видела вас во сне, – сказала Катрин, глядя в глаза графа.
«Это проделки моего хозяина, – подумал граф. – Он решил испытать меня. Да, в последнее время я вспоминал Марину. И он, мой хозяин, решил подсунуть мне девушку, точь-в- точь похожую на нее. Он думает, я дрогну, что во мне проснется человек и я снова полюблю земную женщину. Он решил, что я не смогу погубить девушку, похожую как две капли воды на Марицу, дороже которой тогда у меня ничего не было на свете. Да-а, коварен Князь Тьмы и жесток. А каким еще ему быть? Но он плохо знает графа-вампира. Какая у этой Катрин красивая шея. И синяя жилка...»
– О чем вы задумались, граф? – прервала его мысли Катрин.
Если бы он сказал, о чем он только что размышлял!
– О превратностях судьбы, – ответил уклончиво граф.
– Не беспокой гостя вопросами, их у тебя бесконечно много, – заметил Майкл дочери, памятуя о том, что граф недавно пережил потерю любимой жены. – Лучше расскажи, как было в гостях.
– Ай, – махнула рукой Катрин, – скучно.
Девушка смотрела на графа, испытывая странное чувство. Вчера, действительно, ей снился сон, будто она живет в замке среди гор. Она ждет своего любимого, слышит стук копыт, выходит на крепостную стену и видит всадника, который скачет по дороге. Вот он все ближе и ближе. Она уже различает черты лица – и просыпается.
Войдя сегодня в гостиную, Катрин увидела графа и вспомнила свой сон. Ей тут же подумалось, что граф и был тем всадником из ее сна.
Катрин, безусловно, можно было считать взбалмошной, но только не легкомысленной. Она порой поступала безрассудно, но от природы была доброй и не обижала даже самых слабых. Все ее фантазии и чудачества происходили от того, что Катрин постоянно было скучно. Тот мир, в котором она жила, был знаком ей с детства, каждый новый день был похож на предыдущий. Она заранее знала, кто что скажет. И даже когда в доме заявлялись гости, то Катрин, казалось, что она их знает сто лет.
Граф же сразу показался ей другим, незнакомым, таинственным. А что может быть привлекательнее таинственного путешественника для молодой избалованной девушки?
Катрин чувствовала, что с этого вечера ее жизнь должна измениться. Такие люди, как граф, не приходят случайно и не уходят бесследно. Да и сон ее, наверное, был со значением.
Бесчисленные романы, прочитанные Катрин, всплыли в ее памяти, слагаясь в один большой роман с причудливым сюжетом.
С этой минуты головка Катрин полностью заполнилась мыслями о графе.
После ужина – Катрин так и не притронулась к еде – мужчины пошли в каминный зал выкурить по сигаре, а мать с дочерью вышли в сад подышать свежим воздухом перед сном.
– Ты странно себя вела, – заметила мать дочери.
– А когда я веду себя иначе? – резонно в свою очередь спросила дочь.
– На тебя явно произвел впечатление граф.
– Очень может быть, – откровенно ответила Катрин.
– Уж не влюбилась ли ты с первого взгляда?
– Глупости! – мотнула головой Катрин.
Миссис Маргарет поняла, что оказалось недалека от истины.
– Он гораздо старше тебя, – сказала мать.
– А сколько тебе и сколько отцу? – туг же парировала дочь, напомнив, таким образом, матери, что она моложе мужа па пятнадцать лет. – И вообще о чем ты, мама?
– О тебе, дочь. Я не хочу, чтобы ты страдала. Граф не похож на человека, который бы любил устойчивый быт. Отец говорит, что он богат. Но разве это дело – тратить богатство на путешествия? Какая от этого польза? Он мог бы удвоить состояние, а не бросать деньги на ветер. Ты будь осторожна, дочь.
– Хорошо, мама, хорошо, – тут же согласилась Катрин, чтобы не продолжать бесполезный разговор. – Я буду осторожна.
А сама подумала, что с удовольствием собрала бы все деньги отца, склеила из купюр парус и укатила бы за океан безо всякой цели. Только бы не жить в этом скучном доме!
Именно в эту минуту миссис Маргарет поглядела вверх и увидела в окнах своей комнаты свет. Ей даже показалось, что там мелькнул силуэт человека.
Она не стала ничего об этом говорить дочери, а, сославшись на головную боль, поспешила в дом. Найдя старую служанку, она вместе с ней прошла в свою комнату.
Свет там уже не горел. Все вещи были на своих местах. Странным показался только запах в комнате.
– Чем это пахнет? – спросила миссис Маргарет.
– Кажется, нашатырем – предположила служанка.
Миссис Маргарет среди множества флакончиков отыскала нужный. Действительно, флакон с нашатырным спиртом был без пробки и пуст.
В это самое время поднялся в свои покои граф, отговорившись от назойливого Майкла тем, что устал с дороги и хотел бы отдохнуть.
– Ион! – позвал граф слугу.
– Явился, – доложил развязно Ион, приложив руку к виску.
Граф потянул носом:
– Опять ты нализался нашатырного спирта?
– Не пить же ту кислятину, которую вы хлебали, хозяин.
– Заткнись, пьяница. И вот что. Убирайся из этого дома.
– Не гоните, хозяин, – заканючил Ион. – Я хороший, я больше не буду.
– Ты же не знаешь, куда я посылаю тебя,
– Куда же?
– Займись той служанкой, которую тебе понравилось щекотать.
– Ушам не верю.
– И сделай все, чтобы она подольше не возвращалась сюда. Ты понял?
– Понятливей меня нет беса, – похвастался Ион. – Я еще в детстве проявлял недюжинные способности. Однажды...
– Я не собираюсь слушать твои воспоминания. Нашел собеседника! Делай то, что тебе приказано.
– А как же вы, хозяин? Кто вас обслужит?
– Не твоя забота. Где ты достал нашатырный спирт?
– На столике хозяйки.
– Болван! Она же заметит.
– Все сработано чисто. Я с малых лет отличался чистотой работы. Уж если Ион сделал, комар носа не подточит. Однажды...
– Исчезни, – поморщился граф, настолько ему надоел наглый болтун.
Ион словно испарился. Остался только запах нашатырного спирта. Граф открыл окно, чтобы проветрить комнату.
Он стоял и смотрел на звезды, и его сердце наполнялось гордостью. Ведь он, Марко Владич, был таким же вечным, как эти светила. О, какое счастье быть бессмертным!
А внизу, под окнами комнаты графа, стояла прелестная Катрин и смотрела на графа. Каким таинственным казался он ей! Юной леди еще ни разу не приходилось встречать такого человека. Могучая сила исходила от важной фигуры, гордо поставленной головы.
Между тем миссис Маргарет решила позвонить своей подруге, чтобы поделиться с нею охватившей ее тревогой, потому что мужу было бесполезно об этом говорить. Они и этот граф все объяснят логически, на то они и мужчины, а миссис Маргарет была уверена, что в ее комнате кто-то побывал и прежде, и совсем недавно. Причем теперь не обвинишь служанку, которой в доме нет.
– Да, милая, – ответила подруга, узнав миссис Маргарет. – Что случилось? Отчего у тебя такой встревоженный голос?
– Может, пустяки... А может быть, это серьезно.
И миссис Маргарет подробно рассказала, что произошло в ее доме за последний день. Подруга, которая называла миссис Маргарет «мой котик», впрочем, ко всем другим мужчинам и женщинам она обращалась так же, потому что никогда не помнила имен, так подробно расспрашивала, как добросовестный врач больного, что, казалось, вот-вот установит верный диагноз. Но вместо этого она сказала:
– Чудеса и только, мой котик!
– Что же делать?
– Ты спрашиваешь, что делать? Конечно же, нужно что-то делать. Я сразу подумала об этом. Не сидеть же сложа руки, мой котик. А не разыгрывает ли тебя Майкл, твой благоверный супруг?
– О чем ты говоришь, милая? Мой Майкл сам не шутит и шуток не понимает. Ему это и в голову не пришло бы.