Напротив, если англичанин хотел сказать о ком-то, что этот человек достоин уважения, и на него можно положиться, то он говорил, что тот «на уровне» (On The Level). Если сегодня в масоны принимают по большей части дегенератов и негодяев (об этом как-нибудь в другой раз), то в XIV веке это были исключительно умелые каменщики. А что важнее всего при строительстве (или в жизни, или в образовании)? Правильно: фундамент, база, основание. Если она неровная, вся работа пойдёт насмарку. Поэтому инструмент, называвшийся «уровнем» или «нивелиром» считался одним из важнейших. Хорошему уровню следовало доверять.
Строительную тему можно продолжить довольно странным выражением «девятнадцать к дюжине» (Nineteen To The Dozen), что означает очень быстро, непрерывно. Например, She talks nineteen to the dozen, то есть, «Она тараторит без умолку». Откуда такие цифры? Дело в том, что двести лет назад в корнуэльских шахтах воду откачивали поровыми насосами, работавшими на угле. Шахтёры заметили, что на каждую дюжину бушелей угля (1 бушель = 36.6 литров сыпучих веществ) приходится 19 000 галлонов (1 английский галлон = 4.5 литра) выкаченной воды.
Нашей бочке из выражения «деньги на бочку» в английском соответствует гвоздь (nail). Во всяком случае, про быструю оплату говорят Pay On The Nail. Оказывается, на средневековых рынках деньги обычно клали на специальные круглые столики на одной ножке, называвшиеся «гвоздями». Таким образом все окружающие видели что сделка совершается честно и открыто. Если хотите рассмотреть символические изображения тех «гвоздей» сегодня, поезжайте на биржи в Бристоле и Лимерике. Они там символические, бронзовые, однако идею честной торговли иллюстрируют прекрасно. Наша «бочка» тоже говорит о попытке платить открыто, правда, речь, как считается, идёт о ставках между пиратами. Не пора ли переходить на гвозди, господа?
За последнее время одной из самых актуальных английских идиом стало «нахождение на подозрительной улице» (In Queer Street), то есть в затруднительном финансовом положении. Говорят, что оно пошло от ранних торговцев, которые в своих кондуитах против клиента, задержавшего оплату, писали слово query («вопрос»). Оно служило памяткой о том, что в следующий раз, когда этот гражданин переступит порог, его нужно спросить о долге. В Лондоне под именем Queer Street проходила улица Carey Street, на которой располагались суды, где рассматривались дела о банкротствах.
То же словечко queer, но уже как глагол, используется в выражении to Queer Your Pitch, означающем «подложить свинью». Хороший во всех отношениях словарь Lingvo пишет, что оно произошло от слэнга бродячих актёров, в котором pitch («уклон», «поле» и т.п.) было местом для представления, однако мы с вами в этом усомнимся. Скорее произошло оно от всё тех же торгашей, которые в прошлые века называли так пространство, отведённое под их тележки и лотки. Конкуренция во все времена была делом нечистоплотным, поэтому нормальным считалось так или иначе «подпортить» (to queer) соседу его pitch. В сценическое искусство «подкладывание свиньи» пришло позже. На слэнге театральных подмостков оно фактически означает «отвлечь на себя внимание зала».
Когда с нами происходят вышеописанные события, мы часто нервничаем и чувствуем себя «как на иголках». Англичане тоже нервничают, но чувствуют себя как «на крючках ширильной рамы» (On Tenterhooks). Современные носители английского языка считают, что речь идёт о слове tent («палатка»), которую, как известно, нужно максимально натягивать колышками, чтобы она лучше отталкивала воду и противостояла ветру. В действительности же, как я упомянул, происхождение этого выражения древнее палаток и туризма и связано со здоровенными рамами, на которых в старину растягивали материю для равномерной просушки и усадки.
Примерно то же мы ощущаем, когда на наших глазах творится «беспредел», то есть нечто наглое и бессовестное. Когда, например, сажают в тюрьму мальчугана за то, что он украл в магазине яблоко, но выпускают оттуда родственницу высшего должностного лица, укравшую у беззубой страны сотни миллионов рублей. Подобная несправедливость происходит по всему миру, и англичане в таких случаях говорят As Bold As Brass (буквально, «лысый, или смелый, как медь»). Причём тут медь (brass) вообще непонятно, так что словарь Lingvo скромно предлагает сравнить это выражение с нашим – «медный лоб». По-прежнему непонятно. А всё потому, что Brass – это вовсе не медь, а имя лондонского мирового судьи, Брасса Кросби, который жил в конце XVIII века. В то время считалось незаконным обнародовать работу Парламента. Однако некий лондонский издатель напечатал памфлет, в котором эта завеса приоткрывалась, за что и был арестован. Беднягу доставили на суд к Брассу Кросби, который на радость публике его оправдал и отпустил. Тогда власти бросили в тюрьму самого Кросби. То ли народ тогда в Англии жил покруче, то ли правительство было помягче, но вышел такой общественный гайгуй, что смелого судью пришлось освободить. Так Кросби стал героем, а его имя вошло в идиому как синоним храбрости.
Если вы считаете, что я делюсь с вами дурацкими небылицами, то по-английски вы бы называли их историями «петуха и быка» (aCock and Bullstory). Только не подумайте, что в происхождении этого выражения виноват английский дедушка Крылов, в баснях которого животные имели способность разговаривать. Оказывается, виной тому внешне неприметный городок Стоуни Стратфорд. Который расположен в точности между Лондоном, Бирмингемом, Кембриджем и Оксфордом. Во времена экипажей он был важным перевалочным пунктом на маршруте путешественников, торговцев и почтальонов. И так случилось, что было в нём два постоялых двора: «Петух» и «Бык», ставшие в итоге знаменитыми на всю страну центрами новостей и сплетен. Разумеется, между обоими существовало негласное соревнование: где расскажут самую захватывающую и незабываемую историю, пусть даже невероятную. С тех пор и пошло. Родись эта идиома сегодня, петуха и быка сменили бы бессчётные телевизионные каналы, но это уже другая история…
В противоположность брехне и небылицам, в русском языке существует, например, правда-матка, а в английском целый человечище – настоящий Маккой (The Real McCoy). По некоторым версиям так звали знаменитого американского боксёра Кида Маккоя, который в 90-е годы XIX века крушил челюсти противникам во втором полусреднем весе. Поскольку телевидения, к счастью, не было, то у него по всей стране возникло немало подражателей, пытавшихся, используя чужой успех, заработать денег в ярмарочных боях, популярных в тогдашней Америке. Итог большинства таких поединков нетрудно угадать. В результате многие любители бокса в Маккое разуверились. И вот спустя много лет после ухода на пенсию наш маленьких боксёр мирно проводил время в одном баре, когда к нему привязался какой-то пьяный хулиган. Хулиган был высок и тучен, однако друзья Маккоя предупредили его, чтобы тот не приставал к бывшему чемпиону. Не тут-то было. Пьяница не верил им и продолжал нарываться на поединок. Который не состоялся, будучи сведённым к одному единственному удару, пославшему наглеца в глубокий нокаут. Из которого тот вышел со словами «Блин, да это же настоящий Маккой». Увы, ничего этого на самом деле не было. В действительности Элайджа (Илья) Маккой родился в Канаде 2-го мая 1844 года в семье бывших рабов, бежавших на север из Кентукки. Из Канады Маккой уехал в Шотландию, где выучился на механика, а оттуда вернулся в Америку и поселился в Детройте. В 1872 году он разработал автоматическое смазочное устройство для паровых моторов и получил первый из 57 патентов, которыми способствовал промышленной революции в Штатах. Среди них – стол для глажки и поливалка для лужаек. Маккой прославился, и его изобретения стали копироваться по всему миру. Однако знатоки настаивали, чтобы им продавали исключительно «настоящего Маккоя».
Когда англичане считают, что дело решено окончательно, то вместо нашего «в кармане» или «в шляпе» они говорят «в сумке» (In The Bag). Почему? Оказывается, происхождение у этой идиомы сугубо политическое и по возрасту сопоставимо с британским парламентом. По традиции все петиции, рассмотренные Палатой Общин и получившие одобрение, спикер складывал в большую бархатную сумку, висевшую за спинкой его стула. Таким образом, если петиция оказывалась «в сумке», все понимали, что вопрос решился положительно. Кстати, сумка за спиной спикера весит и поныне, правда, в чисто символических целях.
Чтобы сказать по-английски, что всё будет хорошо, достаточно вспомнить имя Боб и добавить, что он – дядя вашего собеседника (Bob’s Your Uncle). Эта странная идиома родилась в районе 1886 года, когда в госсекретари Ирландии пролезал ставший впоследствии знаменитым Артур Бальфур. Появился он вроде бы ниоткуда, так что немногие предполагали увидеть его на этом посту. Однако вскоре выяснилось, что дядей его является сам Роберт Артур Талбот Гаскойн-Сесил, 3-й маркиз Солсбери, тогдашний премьер-министр, и англичане стали грустно шутить, что, мол, если твоего дядю зовут Роберт, дело если не «в сумке», то уж точно в шляпе.
Как вы думаете, что скрывается под залихватским английским выражением «боевой топор» (Battle Axe)? Правильно, наша любимая «бой-баба» (не в смысле «мальчик-женщина», а ровно наоборот). Корни его находят в США, во времена движения за права недоженщин, т.е. феминисток. Поначалу это был их боевой клич или некое объединяющее начало, однако всё пошло наперекосяк, когда у движения появился собственный одноимённый журнал, который должен был символизировать их решимость. С этого момента выражение «боевой топор» стало употребляться как уничижительное по отношению к наиболее распоясавшимся членкам движения.
Политика дала английскому языку выражение, синонимичное хрестоматийному