Радий смотрел сквозь амфибий, перепугавших своей отвратительной физиологией буквально всех. Внезапно пробудившийся инстинкт выживания потребовал, чтобы он определил главную угрозу и действовал соответственно. Именно поэтому океанолог таращился туда, где группа Кошина обнаружила океанического колосса, явно властвовавшего в этом глубоководном морге.
Фонарики были слишком слабы, чтобы достать до конца зала. Но Радий смотрел и потому увидел.
Во мраке распахнулся огромный янтарный глаз, практически лишенный радужки и утопавший в обилии желтоватой слизи. Предвестник неземного разума, столь чуждого человеку, что не находилось слов, чтобы описать его.
Таша охнула и быстро заморгала, прочищая ладонями глаза.
– Что там, Радий? Мне кажется… Я плохо вижу… Что это?
– Это здешний бог, – вырвалось у Радия, прежде чем он успел понять смысл собственных слов.
К этому моменту раздались новые первые выстрелы.
Одну из тварей поразило сразу в десяти местах, и она грохнулась на спину, источая кислую вонь, как от расстрелянного автомобильного аккумулятора. Джек сейчас же заорал, чтобы все палили в разные цели. «В разные! В разные, будьте вы прокляты, тупицы!» Глухо булькала канистра, расставаясь со своим содержимым. Всё это с непроницаемым и зловещим лицом диктатора снимал Арвид.
И только Радий не сводил глаз с чудовищного ока.
«А вот и я! – захохотала Черная Линза у него в голове. – Как я выгляжу? Ты ведь так меня представлял, когда надоедало порно в телефоне?»
– Стреляйте в глаз! – шумно выдохнул Радий. В груди закололо, когда он набрал воздуха для вопля. – Ради всего святого, стреляйте в глаз!
Но глаз было слишком много. Зал буквально полнился янтарными огоньками.
Один из матросов обернулся. Это был Аверинцев, честный работяга с глупой стрижкой. Радий запомнил его фамилию лишь потому, что дружки называли его Зверинцев.
– Что? Куда? – вымученно промычал Аверинцев. На штанах у него темнело мокрое пятно.
Одна из тварей отсекла ему голову. Как выяснилось, лучи-плавники на локтях годились не только для погружения. Уродливые лапы поймали голову на лету. Амфибия присела на корточки, широко разведя колени, и впилась в неподвижное мертвое лицо. Словно поцеловала распахнутый рот.
В животе Радия родился неприятный и болезненный звук. Он поднялся к горлу и выплеснулся наружу криком. Руки сами сдернули рюкзак и достали первый фальшфейер. Эбонитовая гильза вспыхнула красно-оранжевым.
Подняв факел над головой, Радий попятился. Хрипя от ярости, швырнул фальшфейер в пролитое топливо.
Зал озарила вспышка, убившая почти все тени. Однако самая крупная осталась на месте. Колоссальное существо было столь отвратительно и непостижимо, что у Радия отнялись ноги от ужаса. Порождение немыслимой бездны взирало в ответ, скручивая щупальца в сотни и тысячи спиралей. Его образ отдавался в голове радиоактивным фоном, и Радий вскрикнул, боясь, что сойдет с ума.
Океанический колосс потек вверх по стене, царапая ее хитином и оставляя после себя влажные следы. Воздух дрожал от огня. Пламя пролегло широкой полосой, разделив людей и обитателей Кан-Хуга. Твари шипели и плевались, размахивая лапами. Огонь привел их в бешенство и напугал.
Всю обратную дорогу Радий бросал фальшфейеры. Никто не преследовал их группу, но он всё равно это делал.
И продолжил смотреть на зажженный факел, даже когда они вернулись.
5.
Полковник косился куда-то вбок. Как предполагал Радий, там находился монитор, транслировавший видеозапись, сделанную неугомонным Арвидом. Впрочем, все записи, в том числе и с экшен-камер, уже были изучены. Сам полковник являлся таким же изображением – набором сигналов, которые он сейчас флегматично разглядывал. Его уши формой напоминали цветную капусту, говоря о борцовском прошлом, а оттенок волос наводил на мысли о цитрусовом лимонаде.
Радий вдруг с ужасом осознал, что не помнит, как зовут военного. Более того, разум настойчиво требовал величать полковника Лимонадным Джо. Они сидели в конференц-зале Калесника, где сейчас и проходила онлайн-встреча с какой-то шишкой из минобороны.
«Лимонадной шишкой», – напомнил себе Радий.
Расположившись за овальным столом, все ждали, когда человек в военной форме по ту сторону экрана заговорит. На записи, которую он смотрел, судя по звукам, сейчас как раз прокручивался лучший момент: когда Радия вытошнило на тлевшую штанину Ванчикова.
Таша и Юлиан сцепили под столом руки и напоминали родителей, ожидавших решения о приеме их чада в элитную школу. Джек угрюмо осматривал магазин пистолета, не постеснявшись притащить оружие с собой. Арвид тоже был замкнут в себе, поигрывая ремешком видеокамеры. Шемякин каким-то образом умудрялся сидеть навытяжку. Ему пришлось сообщить о случившемся в Кан-Хуге, и это вызвало наверху определенный интерес.
Не хватало только Хельмута, но он опять закатил истерику и едва не лишился чувств, когда ему показали на вертолет. Вдобавок немец постоянно трогал пластырь на лбу и наотрез отказывался сообщить, где он поранился.
– И эта дерьмово заснятая штуковина до сих пор где-то там? – наконец спросил полковник.
– Да, – сказал Шемякин.
Военный молчал. Не мигая, он смотрел прямо в зрачок камеры, будто в дверной глазок. Применял к ним какой-то психологический прием, как предположил Радий.
Таша откашлялась. Начала разглаживать волоски на руке Юлиана.
– Мы полагаем, этот хищник – высшая эволюционная форма тех существ, что расправились с группой Кошина. Правда, мы не уверены в этом до конца, слишком уж мало информации. Однозначно можно говорить лишь о том, что это их логово. Да, несомненно, там их логово.
– Логово, – эхом повторил полковник, не меняя бесстрастного выражения на лице. – Но мне вот что интересно. А есть ли подтверждение тому, что этот ваш зверинец как-то влияет на сушу?
– Ну, прямых доказательств тому нет, – устало ответил Шемякин. – И вряд ли будут, как и письменные показания или снимки, на которых твари накачивают воду воздухом, чтобы та взлетела повыше.
– Я не люблю юмор, капитан.
– А я и не шучу, полковник. О каком подтверждении вообще может идти речь?
– Послушайте, Джо, – начал было Радий и осекся.
Брови полковника вскинулись и сошлись у переносицы.
Не отвлекаясь от возни с пистолетом, Джек пробурчал:
– Лука Ильич. Его зовут – Чернов Лука Ильич. А нашего сумасшедшего президента оставь в покое, Радий. Тот и сам себе подножку будь здоров поставит.
Радий с благодарностью ухватился за эту соломинку.
– Послушайте, Лука Ильич. Вы всё видели своими глазами, но я вам расскажу о том, чего никто не видел. Когда мы с позором отступали, оставляя позади лохмотья наших товарищей, эта тварь едва не обрушила на огонь воду! А заодно и на нас!
– Как вы это поняли, Имшенецкий?
Хороший вопрос. Никто этого не заметил, но вода над их головами задрожала и тут же успокоилась. Словно колосс передумал швыряться океанами, рассудив, что концентрация на каком-то процессе поважнее нескольких мошек, решивших поиграть с огнем.
– Не знаю, просто понял, – огрызнулся Радий. – Иногда сразу понимаешь, что у человека на заднице татуировка бутылки лимонада, хоть он и слова об этом не сказал.
Повисла неловкая пауза, а потом полковник выдал короткий смешок.
– Пару дней назад я бы испортил вам жизнь. Но не так давно экипаж одного глубоководного судна сошел с ума. Он заявил, что по дну ныне можно прогуляться. Как по проспекту. Пожирая сладкую вату. Вы хоть понимаете, что вот-вот случится? Коллапс всех систем. От социальных до коммунальных. Поэтому я хочу знать: где именно это можно остановить – над водой или же под ней. По правде говоря, я хочу, чтобы наверху были все крепкие ребята, когда до населения дойдет, что чертов библейский потоп неизбежен.
– Ну, в других «черных линзах» подводных городов не обнаружено, полковник, – указал Радий на очевидную вещь. – И эта «линза» была самой первой. Тут властвует нечто похуже самого злобного человеческого разума. Оно беспощадно, глухо к нашим чувствам. С этим не договориться.
– А вы пытались?
Надо признать, этот вопрос обескуражил Радия. А действительно: пытались ли они показать хоть каплю рассудительности при встрече с неизвестным? Или сразу начали орать и в истерике биться головой о стены?
– Я шучу, ученый, не пыхти. Что с защитой лагеря?
На этот раз заговорил Шемякин.
– Часть исследователей – под охраной моряков. Кто хотел, вернулся на судно. Остальные продолжают изучать город, хоть и знают, что дни этого места сочтены. У нас есть несколько винтовок, фальшфейеры и топливо, чтобы сделать заградительную стену из огня, но этого явно недостаточно.
– Конечно, твою мать, недостаточно. Поэтому в ближайшее время к вам прибудет небольшой интересный отряд. Его специализация – выдергивание страничек из истории. – Неожиданно взгляд полковника потеплел. – Но армия всегда нуждается в модернизации. Поэтому мои люди заберут из подводного домика всё, что только можно, прежде чем развалить его.
Воздух конференц-зала вспорол резкий звук. Это Юлиан, взвизгнув, вскочил со своего места.
– Я против! Я возражаю! Вы все заблуждаетесь! – возвестил он, тараща глаза так, словно хотел выдавить из них весь белок. – Возможно, глубоководные – это самые обыкновенные сторожевые псы! А что делает пес, когда на пороге возникает чужак? Он разрывает его, рвет в клочья! Или, по-вашему, чужак имеет право на вторжение?! Нет! Нет! И нет!
Лица у всех вытянулись. За спиной полковника возник адъютант и что-то прошептал ему на ухо. Тот кивнул.
– Юлиан, а кто такие «глубоководные»? – поинтересовался Арвид. Его пальцы включили видеокамеру, но не повернули ее.
– Здешние хозяева, чье поведение мы неверно толкуем! Мы всё неверно толкуем! Ведем себя как дикари в вонючих шкурах!
– Я вот свою регулярно мою. – Арвид всё-таки повернул видеокамеру.
Чернов расплылся в зловещей улыбке.