По специфическому терпкому запаху догадалась: я все еще пленница в доме бешеного маньяка.
Было тихо. Будто в могиле.
Чтобы встать, пришлось напрячь затекшее тело. Каждая клеточка, будто взрывалась от боли и напоминала о том, что произошло, выдавливая непроизвольно слезы. Я смогла чуть-чуть приподняться на локтях и осмотреться.
Похититель спал на полу, вытянувшись около кровати солдатиком. Что это он, я поняла по рубленому профилю и знакомому шраму на всю щеку. Такого урода ни с кем не спутаешь.
Стоило мне шевельнуться, вызвав легкий шорох матраца, зверь распахнул глаза и повернул голову в мою сторону.
Долго смотрел молча, хмурился, а потом поднялся на пружинистые ноги, спрятал пистолет, зажатый в руке, в кобуру на поясе и ушел, слегка покачиваясь, в приоткрытую дверь комнаты. Судя по порядку — это было другое помещение, не то, куда он закрыл меня вчера. Здесь пахло свежей уборкой, я лежала в чистой постели и успела заметить на полу тканый пестрый коврик. Тоже чистый.
Монстр вернулся с кружкой воды и, приподняв меня, помог напиться.
— Телефон мужа помнишь на память? — сипло спросил он и свел густые брови на переносице.
И когда я кивнула, как-то странно и очень долго вглядывался в мои глаза. На щеке мужчины, что испорчена грубыми шрамами, появился свежий порез, заклеенный широким пластырем, правая бровь тоже была разбита и подпухла.
— Домой ты сможешь вернуться через неделю или две, — начал он тихо и подавленно, — когда оправишься и пройдут синяки, чтобы люди не задавали лишних вопросов. Сейчас я дам тебе телефон, чтобы ты позвонила домой.
Неужели отпустит?
Но он продолжил голосом без тона, бесцветным и пустым:
— Тебе придется поговорить со своим трахарем и порвать с ним все отношения.
Я хотела возмутиться, захлебнулась воздухом, но мужчина резко наклонился и прошипел мне в лицо:
— Рот держи на замке, сука, и слушай. Мне пришлось вальнуть своего из-за твоей выходки. И это не сойдет тебе с рук, тварь. Отлежишься, залижешь раны и будешь отрабатывать долг на моем члене. Ты сама виновата! — он хлопнул ладонью по кровати, рядом с моей головой, отчего я сжалась и затряслась, но тело будто накололи на спицу — не двигалось. — Сидела бы на толчке вчера, ждала бы меня смирно, поехала бы сейчас целая домой, к своему не родному спиногрызу и дорогому муженьку-ебарю. А теперь терпи, непокорная шлюшка, будешь только моей. Узнаю, что ноги перед кем-то раздвинула, даже взглянула на другого, пасть ему порву и хрен порежу на кусочки, а тебя накажу так, что ходить не сможешь. Это ясно?
Сдерживая слезы, я слабо кивнула.
— Телефон временный, — он достал из кармана брюк небольшую бюджетную трубку и протянул мне. — Один звонок, Варвара… Поверь, я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, и уберу помехи, в виде твоего муженька и приемыша, без лишнего шума. В твоих интересах сделать все правильно.
Я взяла телефон, который едва не выпрыгивал из моих дрожащих пальцев. Страх колючими мурашками прокатывался по телу. Я пыталась осознать, что произошло. Моя попытка к бегству привела к катастрофе…
«Вальнуть своего».
Разумеется, я понимала, что это значит. Этот человек убил толстяка, на которого меня вырвало. Звук, что я услышала перед тем, как потеряла сознание от боли, точно был выстрелом.
Мой похититель совершил преступление, отобрал жизнь, и я не могла поручиться, что не прикончит меня. Первую мысль позвонить в полицию и сыграть, что это мужу, я отмела. Раскусит и задушит до того, как меня успеют спасти.
Но от мысли, что придётся тут жить неделю или две, затылок стягивало льдом. И что я скажу мужу? Командировка? Если бы Света прикрыла, но подруга ничего не знает.
Да и не могу я здесь лежать, когда Тему надо вести к врачу… О, Боже! Уже завтра! Подходила запись к хорошему специалисту, к которому мы пытались пробиться уже полгода. Я не могла пропустить этот приём!
Как и снова ошибиться. Вдруг похититель не солгал? Что, если он отпустил бы меня, не попытайся я сбежать? От осознания беды, в которую меня затягивало, как в трясину, я едва не застонала в голос.
Едва различая расплывающиеся перед полными слёз глазами цифры, набрала номер мужа. Но успела лишь сказать:
— Дим, это я…
— Где ты шляешься, блядь?! — заорал он. — Темка в реанимации!
Глава 14
=Бешеный=
После слов мужа моя пленница побелела. Ее нижняя губа, что до этого подрагивала от страха, затряслась сильнее, слезы полились из глаз неукротимым потоком.
Я все услышал, и сердце сжалось от жуткой боли.
Что делать? Что? Теперь? Делать?
Решение было тяжелым, но я не мог мстить через ребенка — это будет слишком, даже для меня, ублюдка без сердца. Лютый снова выйдет сухим из воды, а мне светит вышка за Берка. Но это уже не важно. За свои грехи я ответить сумею.
— В какой больнице? — наклонившись к уху дрожащей девушки, спросил еле слышно, вдохнул запах женского тела и быстро отстранился. Варвара даже с синяками и опухшим лицом выглядела привлекательно, манила к себе. Да и память услужливо подбрасывала мне ее изгибы, формы, которые я успел очень подробно изучить за этот безумный день.
Пока девушка спала, а спала она очень крепко, потому что я подбросил ей в воду снотворное, я осторожно вытер влажной тканью ее хрупкое тело от грязи и крови. Долго накладывал мазь от синяков, залепил царапины пластырем. проверил нет ли ран, которые нужно зашивать — повезло, не нашел. Берк успел сильно ее побить, что крупному мужику стоит. Хорошо, что ничего не сломал, но не факт, что почки и внутренние органы целы. Сестра Лютого спала всю ночь, хотя и постанывала, а я дергался каждый раз и прислушивался — жива ли.
Теперь меня комошматило от горечи и злости, что не досмотрел, ведь я втянул Варю в это дерьмо. В эту ночь я понял, что не умею мстить хладнокровно, как Лютый. Я бы научился, если бы не ребенок… Если бы не эта боль в ее глазах.
Кивнул на телефон, чтобы девушка ответила на мой вопрос.
Пока Варя уточняла, отошел к окну и выглянул во двор. Мысли кружились шмелиным роем, душили горло, ударялись битыми стеклами о грудную клетку. Видимо, мне на роду написано — неудачник. Единственный план, на который я решился, чтобы добиться справедливости, и тот оказался дырявым. Как можно было пропустить ребенка в ее жизни? Да и еще больного! Почему в ее анкете, что мне подготовил свой человек, нихрена об этом не было?! Смотрелось, как подстава, но кому это нужно?
— Ну что, Варвара? — когда молчание затянулось, я вернулся к постели и присел на край, отчего девушка поежилась. Боится и трясется от одного моего вида и присутствия, я видел, но уже поздно каяться. Мне, в общем-то, плевать. — Где пацан лежит? Что с ним? Не укушу, не бойся, говори, как есть. Хотел бы убить или нагнуть тебя — уже бы сделал.
— Я не хочу, чтобы ты приближался к моему сыну, — хрипло сказала она и, прижав ладони к лицу, разрыдалась. — Что же делать? Это конец!
Попыталась подняться, но скорчилась от боли и, опрокинувшись на спину, невидяще посмотрела в потолок.
Что-то бормотала себе под нос, будто была не в себе. Теребила простынь, а слёзы всё текли и текли по щекам.
Потом вдруг замерла и прошептала:
— Машина! Надо продать машину.
Посмотрела на меня осмысленно:
— Отпусти меня, умоляю! Я… никому про тебя не расскажу. Пожалуйста, это очень важно!
— Иди.
Я больше ничего не говорил, встал и ушел из дома. Забился в сарай и сидел в темноте, которая словно возвращала меня в ужас последних нескольких лет.
Слабак. Не дал сдачи обидчикам, опустил руки. Но чем мне сыграть против ребенка? Больного ребенка! Нет, я не могу.
А если она врет? Если сыграла так красиво, что я поверил?
Прислушался. Загудел мотор, и машина быстро отъехала от усадьбы. Я юркнул к тачке Берка, как раз нужно избавиться от нее, и поехал следом. Держался далеко, чтобы Варвара ничего не заподозрила.
Петляли мы долго. Девушка, скорее всего, или плохо знала город, или за рулем недавно, или ей было плохо от побоев. Зря я отпустил ее в таком состоянии, еще врежется, и тогда продавать будет нечего.
Пока стояли в пробке, я выудил из кармана телефон и набрал ближайший номер:
— Это я.
— Я же предупреждал, Бешеный, что ты не расплатишься, если стратишь.
— Кто сказал, что я проиграл?
— Не знаю, — неприятный голос протянул гласные. — Чуечка, миленький. Она самая.
— Деньги нужны.
— И сколько же?
— Тысяч двести.
— Подкупить красотку хочешь? — тонкий свист впился в уши пилой.
— Это самый простой способ. И самый быстрый. — Я подумал немного, потер вспотевшими пальцами лоб и добавил: — Ты же все равно будешь в плюсе.
— Ну смотри… Если не выгорит, будешь у меня в клубе шлюхой подрабатывать.
Я сглотнул — лучше смерть, но разве есть выбор?
— Я бабам не нравлюсь, не думаю, что ты отобьешь бабло таким способом.
— А кто сказал, что я баб предлагаю? — собеседник мерзко рассмеялся. Смех внезапно прервался, и голос припечатал: — Будут тебе зелененькие, даже больше дам, все равно ты никуда не денешься.
— Не денусь.
— Вот и ладушки. Жди перевода, счет ты знаешь. Наличку снимешь на имя Владика. Сделаем из бомжарика олигарха. Временно, — он проблеял чем-то похожим на смех и отключился.
Сука!
Я грохнул рукой по рулю, отчего мобильный выпал под ноги. Хрен с ним! Пусть хоть сгорит.
Выпутаться я смогу, но только одним способом, и сейчас, вопреки всему, в душе горело желание узнать правду. Так ли Варваре нужны деньги и не обманула ли она меня?
Да не смогла бы! Муж ведь сообщил по телефону о случившемся, предупредить его она бы не успела.
Машина сестры Берегового замерла у городской клиники. Она выбралась наружу и затравленно оглянулась. Я заблаговременно спрятал авто Берка в тени золотистого клена и сейчас задержал дыхание.
Варвара постояла несколько секунд, а потом еле-еле пошкандыбала ко входу.