Вернувшись к себе, я разрубил купленную тушку на части и, отобрав небольшой кусок без шкуры, полез на приставленную к ограде лестницу.
Пес уже ждал меня с той стороны бетонной плиты и недовольно рычал.
– Привет, – поздоровался я и без особых вступлений бросил изголодавшемуся зверю, так сказать, диетическую пайку.
А собачка-то не простая… и возможно, у меня с ней будет больше проблем, чем предполагалось. Пес продолжал сверлить меня взглядом, даже не думая нагибаться к мясу, хотя все его желания выдавала обильная слюна.
Ладно, не будем смущать парня, пусть поест без свидетелей.
Через десять минут повторный поход на лестницу показал, что подношение принято, но при этом мягче ко мне относиться не стали.
Ничего, не мытьем так катаньем. В деле приобщении к чужому имуществу спешка может только навредить.
– Так, друг, нам с тобой предстоит долгое общение, и нужно как-то к тебе обращаться. Понятия не имею, как тебя зовут, но твое ухо не оставляет вариантов. Будешь Бимом.
Завершив обращенный к собаке монолог, я несколько раз назвал пса новым именем. В ответ получил ироничный взгляд, из которого было ясно, что кусок крольчатины абсолютно ничего не поменял в наших отношениях. Максимум, на что можно было рассчитывать, так это на то, что при попытке пересечь периметр меня не загрызут насмерть, а просто сильно покусают.
Глава 2
Прошло несколько дней, за время которых стало понятно, что никто не спешит заявлять свои права и на дом, и на скрывавшуюся в нем драгоценность. Мало того, заглянув в почтовый ящик, мне удалось узнать, что квитанции на оплату коммунальных услуг приходят на имя, которое и близко не было похоже на то, что мне сообщил мой дядя. Здесь чувствовалась какая-то тайна. По крайней мере, было понятно, что погибший владелец капсулы от кого-то прятался. Это навевало определенные тревожные мысли, но меня уже понесло. По последним данным, капсула и сопутствующая техника стоили больше семидесяти тысяч долларов, так что вряд ли у меня появится другой шанс попасть в новый мир.
С собакой наметился небольшой прогресс. Проведенная пару дней назад попытка перелезть через забор была встречена хоть и вялой, но агрессией, поэтому срочно требовалась дополнительная информация.
Интернет говорил, что московская сторожевая является надежной защитой охраняемой территории. И все же при общении в семье она не выбирает себе определенного хозяина.
Что же, мне просто следует приучить Бима к мысли, что у него появился новый член семьи, как минимум на основании того, что я не дал ему подохнуть от голода.
Первые дни Бим питался крольчатиной, чем извел изрядную часть моего аварийного бюджета, поэтому теперь пес сидел на диете в виде каши с тушенкой, которую мы честно делили пополам.
И вот момент истины. Подворье оставалось бесхозным почти три недели, и никто так и не предъявил на него свои претензии. На примере тетиного участка можно с уверенностью сказать, что пока оплачиваются забрасываемые в почтовый ящик квитанции, никому нет никакого дела до пустующего дома. Что же касается вмешательства со стороны местного представителя власти, то участковый и сам просто мечтал, чтобы его поменьше беспокоили.
Квитанции из почтового ящика были мною изъяты, и то, что в них значилось, заставляло поторопиться.
Перелезать забор на глазах здоровенного зверя было откровенно страшно, но что делать – не убивать же пса только потому, что мне хотелось заполучить чужую собственность?
Мою вылазку Бим встретил глухим рычанием, впрочем, без особой ярости. Похоже, он уже что-то для себя решил, но, как и я, пытался это как-то утрясти со своими моральными принципами.
К дому мы шли рядышком, и практически на каждый мой шаг Бим реагировал рыком. У самого крыльца короткие рыки перешли в постоянный рокот.
– Не, Бим, ты свинья, а не собака, – искренне возмутился я, – как жрать мясо, так пожалуйста, а остальное – извини-подвинься…
Ладно, хватит пряников, пора переходить к кнуту. Развернувшись, я быстро прошел обратно и перелез к себе во двор. В этот день пес остался без ужина и без завтрака на следующий день. К обеду ему был предложен кусок крольчатины, но уже из рук. Это оказалось последней каплей. С трагической мордой Бим взял у меня мясо, и дальнейшие передвижения по двору остались без его комментариев.
Так, теперь займемся проникновением внутрь. А вот с этим наметилась проблема. В принципе дом я знал достаточно хорошо, потому что когда-то на школьных каникулах помогал еще старому хозяину в строительных работах, но новый обитатель серьезно улучшил безопасность своего проживания – на окнах решетки, все двери бронированы. Даже черный ход с кухни вместо хилой деревянной дверцы обзавелся массивным металлическим аналогом.
Впрочем, эти нюансы меня не особо огорчали, потому что интуиция подсказывала: проникновение в дом – это еще не все. Капсула наверняка находилась в подвале, который старый хозяин оборудовал под самый настоящий бункер. Была у этого товарища такая фишка. Не удивлюсь, если именно этот нюанс стал решающим фактором в покупке дома новым владельцем.
А вот насчет подвала имелись определенные наметки. Мне доводилось наблюдать за всем процессом его постройки, вплоть до посильной помощи. Сначала экскаватором был вырыт котлован у дома, в нем из бетонных плит сложили коробку бункера. Затем все это засыпали землей. И все же, при всей надежности конструкции, в ней был изъян. При укладке крановщик отколол верхний угол у боковой плиты. Впоследствии мне лично пришлось закладывать эту дырку кирпичом.
Вооружившись лопатой, я за полчаса выкопал яму глубиной в полтора метра, промахнувшись буквально на пару десятков сантиметров. Три удара молотком открыли мне путь в пещеру с сокровищами, которые Аладдину и не снились.
Ну, здравствуй, мечта.
Стараясь не ободраться об острые углы плиты, я скользнул в пролом и рухнул на пол. Хорошо хоть высота была небольшой.
Датчики движения оперативно среагировали на мое появление и под потолком зажглись круглые плафоны.
А неплохо здесь устроился геймер-партизан. Детали интерьера мое сознание отметило лишь мельком, в то время как взгляд жадно впился в конструкцию посреди бункера.
Реальность оказалась немного не такой, как ожидалось. На картинках в сети капсулы виртуального погружения имели самый разный вид. По большей части они представляли собой своеобразные саркофаги различных модификаций. Передо мной же предстало нечто совсем иное. Это было массивное кресло с гипертрофированным подголовником. Кресло надежно покоилось на широком постаменте, от которого шла изогнутая шарнирная штанга с экраном. Вся конструкция до предела нафарширована электроникой, перемигивающейся редкими огоньками.
Мои пальцы сами собой потянулись к экрану и нажали на мигающую посреди экрана кнопку «Пуск».
Зажужжали сервоприводы, и массивный подголовник кресла развернулся несколькими лепестками.
Дальше все прошло на голых инстинктах. Я сам не соображал, что делаю. Мечта, два года будоражившая мое сознание, оказалась буквально на расстоянии вытянутой руки, и если инстинкт самосохранения что-то пискнул, то это пролетело мимо сознания.
На экране высветился ряд схематических изображений, на которых маленький человечек поэтапно раздевается до пояса и садится в кресло. Затем крупным планом были показаны пальцы, нажимавшие кнопку на кистевой части подлокотника – стандартная инструкция, понятная даже самым недалеким пользователям.
Сняв куртку, свитер и майку, я мельком отметил, что ворвавшийся со мной в лаз осенний воздух сделал температуру в подвале не совсем комфортной, но это были такие мелочи…
Очень мягкий материал сиденья принял меня и тут же начал подстраиваться под параметры тела. Голова коснулась подголовника, а пальцы торопливо нажали на кнопку. Развернутые лепестки подголовника тут же начали сжиматься, и только после этого проснулся мой здравый смысл. К счастью, с приступом паники удалось справиться без особых проблем. Дернувшиеся к голове руки вернулись на подлокотники, и я стал ждать конца производимых креслом действий.
Несмотря на мои опасения, часть лица и глаза остались открытыми, хотя голова оказалась зафиксированной намертво. В образовавшемся полушлеме что-то тихо загудело, а по креслу подо мной пробежала легкая дрожь. Внезапно по моему голому торсу скользнула волна тепла, и после этого прохлада бункера отступила. Скорее всего, сработало какое-то поле, поддерживающее вокруг тела приемлемую температуру.
Мир мигнул и исчез. Отказ до сих пор безукоризненно работавшего зрения вызвал более массированную атаку паники, но с ней легко справилось разочарование.
В навалившемся на меня мраке вспыхнули горящие красным буквы:
«Нейропрофиль не соответствует установленному стандарту. В доступе отказано».
Зацеп, ты реально лось! Сколько усилий – и все насмарку! Великий План казался мне настолько гениальным именно потому, что я не хотел замечать провальных деталей. Ведь можно же было подумать о доступе! Даже самый ленивый геймер, который никогда не ставит пароль на свой компьютер, вынужден вводить код допуска при входе в игру. Мало того, настройку на этот самый нейропрофиль наверняка должен проводить специалист корпорации.
Было так обидно и стыдно, что хотелось плакать, словно ребенку. Ничего удивительного, именно как ребенок я себя и повел, заменив реальные сложности выдуманными.
Невыносимо захотелось оказаться подальше от места своего позора. Так и не утратившие чувствительности пальцы коснулись кнопки, но нажать ее не успели.
Укоризненно горевшая надпись вдруг дополнилась маленькой строчкой внизу:
«Для перенастройки нейроинтерфейса введите настроечный код».
Код?
Вспыхнувшую надежду я тут же отогнал, но осадочек-то остался…
Код – это не пароль, и если в нем много цифр, то не каждый человек сможет его запомнить. Пальцы судорожно нажали кнопку. Едва дождавшись полного раскрытия лепестков шлема, я вскочил и заметался по подвалу. Небольшой сейф в стене покойный сосед маскировать не стал, так что нашелся он моментально.