Вот эта святая вера в свою нужность, в изначальность знаний, в необходимость учиться и знать.
Особо ничего не выдумывая, мама учила внуков читать по заголовкам в газетах: требовала проговаривать все звуки, строго исправляла. В этом было что-то от ее основной специальности. Самое интересное, что дети обожали читать черно-белый непонятный текст, наверное, чувствовали, что это вталкивается в них с любовью.
Мы назвали детей в честь наших мам.
На кого похожи
Во время первой беременности я пожаловалась сестре, что не смогу любить своего ребенка так, как люблю мою племянницу Ритусю. Я в этой девочке любила все, больше любить просто невозможно, ну не бывает еще больше. Потом-то я поняла, что любовь ширится, как Вселенная, как знак бесконечности. Ее пределы зависят только от сил души того, кто любит. Мне всегда было интересно как-то «пощупать» это понятие, приблизить к себе, зримо представить. Конечно же, не получается. Самое доступное представление – оси абсцисс и ординат со знаками бесконечности на концах. Никогда не понимала фразы: детей любят в семье по-разному. Дети – разные. А любовь – она и есть любовь, если это любовь.
Интересно узнавать в детях и внуках семейные черты, их причудливое переплетение.
Когда в институте муж сдал обществоведение на тройку, я испугалась – влюбилась-то в кого! Но ведь с точными науками все было отлично. Со временем поняла – ну не может он очевидные вещи говорить вслух. Наша дочь Маша вся в него: говорит только по делу, сдержанна, эмоционально закрыта. Человек слова и дела. Дела в первую очередь.
Наша внучка Саша – Александра Андреевна – полная тезка своей прабабки. Мы с ней вообще как однояйцовые близнецы: одинаково капризничаем, запоминаем стихи с двух раз, замираем, услышав бардовскую песню, легко садимся на шпагат. Да и наши детские истории до смешного похожи.
Еще до рождения детей, то есть в прошлой жизни, мы с мужем отдыхали на море. Это так и называлось – просто море и всегда только Черное. Рядом с нами расположилась стайка детей, которые только что перезнакомились между собой. Они быстро сошлись, как это умеют только дети. Я почти слилась с лежаком, стараясь стать для них всего лишь декорацией, чтобы не мешать им.
Кто-то сказал, что у него есть кошка. И началось: две, нет, три кошки, филиал театра Куклачева, собака овчарка, собака овчарка и шесть щенков, бульдоги, ежики, маленький пони, стрекоза, светлячки, жуки-убийцы, «львы, орлы и куропатки»…
Одна девочка в самом начале рассказала о своей кошке, которую еще котенком нашли в подворотне. А потом замолчала, не поддерживая этих буйных фантазий. Впечатлениями делились по кругу, и когда до нее доходила очередь, она смущенно улыбалась, только глазенки наливались слезами. Не мог этот ребенок рассказать о тигренке, который у него не жил. И вот набралась духу и где-то между слоном и носорогом:
– А у меня старший брат есть!
Я поняла, что если пойду по этому людскому морю, то обязательно узнаю ее родителей. То ли глаза у них такие же, как у этой девчонки, то ли увижу, как они ужались на своем лежаке, чтобы не мешать остальным, то ли они посторонятся, когда я буду продираться между людей. Не знаю как, но узнаю – будет мне какой-то знак.
В серьезной науке юриспруденции есть понятие «дух закона». Не сам закон, а его дух. Дух семьи – то, чем она наполнена, чем живет, ее духовное начало. Здесь все сошлось: память прежних поколений, гены родителей, семейные ценности, традиции – все, что наполняет собой пространство семьи, и еще тот четко очерченный круг, за который нельзя заступить. За ним – предательство, непорядочность, ложь.
Раннее развитие
Чтобы воспитать ребенка так, как надо, пройдите его путь сами, шаг за шагом.
До рождения детей мы с мужем и не подозревали об увлеченности каждого из нас вопросами раннего и не раннего развития ребенка. Этот обоюдный интерес стал для нас приятным сюрпризом. Он обнаружился только после рождения сына Саши.
По приезде из роддома мы оба услышали звук какого-то внутреннего метронома: теряем время! Ребенка надо развивать немедленно!
Мы начитались доктора Спока, из журнала наделали копии статей с описанием методики обучения грудничков плаванию. Стали плавать, таясь от наших мам, дабы не сойти с ума от советов и предостережений:
– Ушки, ушки берегите! Воды нахлебается!
Но выбить нас из этой колеи было уже невозможно. На наших глазах свершалось чудо. Мы опускали в воду одного ребенка, а там барахтался совсем другой: радующийся воде, двигающийся в ней как рыбка. На команду папы «Саша, ныряй!» сын задерживал дыхание, выпрыгивал из воды и заливался смехом. Какая-то общая радость постижения мира! Бабушки, видя довольного и здорового ребенка, сдались, и, когда мы начали плавать с дочкой Машей, никаких возражений уже не было.
В отсутствие интернета и ютуба, где на тебя обрушивается шквал информации, в то время знания буквально добывались. При этом они были штучными – основательными.
Книги Лены Алексеевны и Бориса Павловича Никитиных[1] передавались из рук в руки, ими зачитывались, делились впечатлениями и своими наблюдениями. Из этих книг мы и узнали о методике Марии Монтессори[2]. Девиз ее школы «Помоги мне сделать это самому» и принципы – развитие индивидуальности ребенка, свобода в установленных границах – были созвучны тому, что мы искали!
Пособия Монтессори делали своими руками. Нарезали два набора вкладышей с геометрическими фигурами, придумывали с ними разные игры. Иногда дети собирали их на скорость. Маше было четыре года, когда в этих соревнованиях она победила в первый раз. Мы думали, что это случайность, ведь Саше было уже шесть, а два года разницы в этом возрасте – пропасть.
– Давайте еще раз сыграем.
Саня – очень азартный. Разложил вкладыши на полу в каком-то только ему ведомом порядке, бегает вдоль них – примеряется, с какого боку зайти, глаза горят, готовится к реваншу.
Старт! Казалось, что Санька закипел и задымился. Су-е-та! Машуля складывает фигурки неторопливо, успевая при этом улыбнуться мне, оглянуться на возню котят. И она опять первая! Со временем она становится чемпионом во всех компьютерных играх, где требуется быстрая реакция, ум, скорость, толковость, оставляя далеко позади и нас с папой.
Привычная картина тех лет. Саша играет в «Цивилизацию»[3], уходит в «паузу», прибегает на кухню, где Маша моет посуду:
– Мань, отбейся!
Маша, не говоря ни слова, вытирает руки, идет на помощь, возвращается буквально через несколько минут – готово!
В развитии ближнего главное – не перестараться.
Поздняя осень. На улице дождь и слякоть – с ребенком не погуляешь. Я дала Саше возможность покопаться в папиных электрических схемах. За этим увлекательным занятием мы и коротали время.
Папе наше увлечение пришлось не по душе, на что я справедливо заметила:
– Но ему же интересно, это его развивает.
– Завтра дашь Саше ножницы и пододеяльник, пусть режет. Знаешь, как его это разовьет!
Принципы воспитания
– Ура! Заработало!
Я как-то вовремя и навсегда прочла книгу Всеволода Овчинникова «Корни дуба. Впечатления и размышления об Англии и англичанах»[4]. Книга эта о нравах, привычках, культурных традициях и национальном менталитете англичан. Написанная тонким и умным наблюдателем, она стала для меня настоящим откровением.
Меня очень удивило отношение англичан к воспитанию детей, некоторая отстраненность от них.
Ребенок, по их мнению, прежде всего личность и может принимать решения и нести ответственность за свои поступки (сообразно возрасту, разумеется). Поэтому родителям в основном отводится роль наблюдателей.
В хорошей книге каждый найдет то, что он ищет. И я нашла. Надпись «Взрослым вход воспрещен» перед входом на детскую площадку.
С тех пор я заходила на детскую площадку лишь для того, чтобы подстраховать и объяснить. Я запрещала себе заниматься любимым родительским делом: одернуть, вмешаться, пригрозить, в то время как они карабкаются, носятся, спрыгивают и куда-то лезут. Комбинезон станет грязным, платьице помнется, но ведь это они – для детей, а не дети для них. Это уже потом – стирать и гладить, гладить и стирать.
В то время мы жили рядом с университетом, вокруг – молодость, энергия, красота. Дети бегали по университетской аллее, постоянно что-то выкрикивая от переполняющей их радости. Прыгать, бегать, залезать – можно, кувыркаться в осенней листве – да, прямо вот тут, на этой самой полянке.
При этом обязательно выполнение двух условий: это не должно быть опасно и не должно мешать другим.
– Вы можете бежать до конца аллеи, но обязательно остановиться около этой скамейки. Дальше – дорога, это опасно, тут мы пойдем вместе.
Это похоже на игру: добежать и остановиться в сантиметре от обозначенной черты. А потом надо бежать навстречу маме – а она все время приближается к этой самой черте, – и так успеть раз пять.
А вот про «не мешать другим» – с этим сложнее. Фраза Дмитрия Сергеевича Лихачёва впечаталась в мою память: «В основе всех хороших манер лежит забота – забота о том, чтобы человек не мешал человеку, чтобы все вместе чувствовали себя хорошо»[5]. И еще: «Интеллигентом нельзя притвориться»[6].
В первом классе Таисия Николаевна, учитель сына Саши, несколько раз спрашивала меня:
– Чем вы его кормите?