Сердце лихо стучит в груди, на душе как-то хорошеет.
— …И даже лабораторная крыса свое логово покинула, — прорезается голос Леры, наполненный ядом. — Ира приехала! — явно утрирует, изображая интонацию Антона.
— Королькова? — вопросительно смотрю на подругу и тотчас обратно. Троица Ребята тем временем прощаются на остановке. Антон и Анна остаются ждать транспорт, а Королек легкой пробежкой пересекает дорогу и входит в здание метро.
Лерка перестает частить:
— Вроде, — и с явным недовольством интересуется: — Только не говори, что ты ее тоже знаешь, и как и другие счастлив возвращению «блудной дочери»!
Хмыкаю как можно небрежней:
— Если это Королькова, то знаком, но боюсь, к тому довольному числу точно не отношусь.
Лера заметно расслабляется:
— Это хорошо. А то меня как-то напрягло, что все вокруг по ней с ума сходят.
— И что, таких много? — пытаясь вернуть нашему разговору легкости и шутливости, оборачиваюсь к подруге. С ленцой откидываюсь на спинку сидения, подцепляю пальцем прядь волос Лерки.
— Боюсь, их число увеличивается в геометрической прогрессии, — неопределенно ведет головой девушка.
— Мне ты нравишься, — просто кидаю, зная, что сейчас Лерка вообще растает, что и случается. Она сразу же лукаво улыбается, притягивает меня за грудки и жарко целует:
— Так-то! — Ее пухлые губы еще настойчивее касаются моих. — Ты мой, и если узнаю о другой, плохо тебе будет!
Чуть отстраняюсь и с наигранным изумлением протягиваю:
— Не знал, что ревнивая, да и не помню, чтобы на себя права тебе вручал. Я птица свободная, перелетная…
— Павлин ты нарциссический, — парирует подруга. — Очень редкий вид, и очень вредный. Даже если удается подловить, удержать практически невозможно.
— Рад, что ты прекрасно понимаешь ситуацию и не форсируешь события. Сети точно не нужны, у меня к ним плохое отношение, да и ошибок не прощаю. Так что, малыш, лучше не обманывайся на мой счет.
— Ага, — заметно сникает подруга, отведя взгляд. — Поехали, а то я соскучилась жутко. Еще чуть-чуть и прямо тут на тебя наброшусь.
Хмыкаю. Лерка натура страстная, и мне это нравится, потому у нас отношения достаточно долгие, чтобы призадуматься, а не девушка ли она моей мечты?..
***
— Это что, шутка? — негодует Лерка спустя час. Подруга оборачивается простыней и выходит в коридор, где я торопливо обуваюсь. — Вот так и уйдешь? Даже на ночь не останешься?
— Тренировка, — мягко отзываюсь, пряча кончики шнурков в кроссы. — Ты же знаешь об этом!
— Да плевать на тренировку, — шикает зло Лерка. — Когда у тебя совесть-то проснется?! Пришел, получил, что хотел, и сматываешься? А где уважение, хоть толика тепла и ласки…
— Малыш, — хмурюсь, жутко не люблю сцен и истерик. — Ты что?
— Я устала получать крохи твоего внимания! Стараюсь ни в чем не отказывать, ублажаю, а ты… — задыхается возмущением девушка.
— Лер, я ничего не запрещаю. Если хочешь веселиться — вперед! На тренировку не зову, там тебе нечего делать. От скуки умрешь…
— Я и так умираю, — надувает губы Лера. — А ты бы мог для разнообразия на мне потренироваться, — девушка беззастенчиво распахивает простынь, демонстрируя идеальное стройное тело с гладкими изгибами, плавными рельефами. Либидо тотчас радостно голосит, что девушка права, но я перебарываю низкий инстинкт совокупиться и улыбаюсь:
— Малыш, твои бугорки и впадинки я изучил, как свои пять, мне нужна новая площадка…
— Что? — изумляется девушка. Подхватывает с пола тапочек и швыряет в меня.
Я ловко уворачиваюсь и не сдерживаю смеха:
— Да шучу, малыш.
— Козлина ты, Игнат, — выдыхает гневно Лера. — Мне теперь придется тоскливый вечер и холодную ночь в одиночестве коротать.
— Почему одной? — поддельно удивляюсь. — Я же тебе мишку Фредди подарил.
Ну, на самом деле я презентовал ей плюшевого медведя, а Лерка его как увидела, тотчас нарекла «Фредди». Вот так и повелось…
— О, да! — лицо подруги становится коварным и хищным. — Этого уродца, который пол моей комнаты занимает, я точно в постель не потащу! Он пугает до икоты… И молись, Селиверстов, чтобы он мою душу не похитил, а то ведь первой моей жертвой ты будешь!
Улыбаюсь шире:
— Лер, я только твой, и если это будет очередная ролевая игра, я не против,
— шагаю к девушке, по-собственнически притягиваю. Чмокаю так, чтобы она на миг лишилась разума, и, подхватив сумку, покидаю квартиру. — Ночью не жди… И да, не забудь по поводу зачета узнать, — бросаю через плечо, перед тем как Лера зло хлопает дверью.
Уже спускаясь по ступеням, появилось сомнение, а стоило ли уходить от столь прекрасного создания? Лерка права, может, забить на тренировку и с ней остаться?
Бля… Кого обманываю?! Сколько бы я не спал с Лерой или другими… Это уже не может изменить того, что перед глазами стоит Королькова. Заноза, вновь появившаяся в моей жизни.
Эта девица немыслимым образом засела в мозг и никак не желала оттуда вылезать.
И даже во время секса…
Вот какого хрена она вернулась?!
Все же так замечательно! Нет, надо было объявиться! И главное сразу же на глаза попалась, словно специально!.. Проклятие мое…
Пока голова раздумывает, ноги несут прочь — на первый этаж многоквартирной высотки, в которой живет Лерка. Быстро сажусь в машину, гоню на закрытую площадку для скейтеров.
Надеюсь, хоть спорт поможет отвлечься…
Торможу уже на территории дома соседей и в этот самый момент Королек поворачивается. Снимает шлемак, зло дыша, и порывисто ударяет ладонью в стену, где находится кнопка закрытия гаража.
Сучка! Даже дверцу машины не захлопываю, выскакиваю. Ролл-ставни опускаются медленней, чем бегаю, поэтому успеваю кувыркнуться в небольшой проем, а поднимаюсь на ноги уже внутри.
Отряхиваю джинсы, куртку, не сводя пристального взгляда с девчонки. Королек в нескольких шагах от меня. В синих точно море глазах бушует непогода девятым валом, губы поджаты в полосу.
Меня тоже переполняет ярость, а еще возбуждение и… ревность. Да, черт возьми, ревную. К Лаве, к тощему хмырю, к любому уроду, что смеет заговорить с Иркой.
— Во вкус вошла? — подступаю, еще толком не понимая, что собираюсь делать.
— Тебе спасибо, — огрызается Королек, двигаясь синхронно мне, но от меня.
— Заразилась слабостью на передок? — давлюсь ядом, шагаю ближе.
На миг на лице девчонки мелькает негодование вперемешку с возмущением, но уже в следующую секунду Ирка берет себя в руки:
— Тебе спасибо, — суживает глаза, продолжая держать между нами дистанцию. Подступаю с осторожностью и выправкой хищника, готового в любой момент накинуться на жертву. Королек не выдерживает напряжения и бросает в меня шлем, который крутит в руках все это время.
Аж переклинивает, уворачиваюсь от снаряда и рывком прыгаю к девчонке — она проворно уходит в сторону, оставляя между нами байк.
— Ирк, а Ирк, ну что ты как маленькая? — скалюсь, ведь не собираюсь сдаваться. Поймаю девчонку. Дебил, знаю, но уже не остановиться. Дико хочу Королька. Прямо здесь. Прямо сейчас…
— Селиверстов, — шипит гневно соседка. — Блин, да что тебе нужно? — зеркально обходит мотик, старательно не выпуская меня из виду и не позволяя приблизиться. — Что пристал?
— Ирк, ты же знаешь, что у меня насчет тебя пунктик…
— Да хоть абзац, идиот! Вали туда, где ночевал последнее время.
На миг запинаюсь:
— Ревнуешь? — смахивает на надежду в голосе, но мне уже плевать если опровергнет, ведь по венам кипяток разливается от радости.
— Паникую, — признается Ирка. — Два дня спокойствия, и тут ты опять. Со своей жуткой ухмылкой, озабоченным блеском в глазах и замашками маньяка, только и думающего о сексе.
— Тогда просто расслабься и получай удовольствие, — заключаю самодовольно, хотя в подкорке сознания робко телепается мысль, что Ирка не зря боится. Самому страшно, что у меня на уме…
Королек метает испуганный и в то же время оценивающий взгляд на внутреннюю дверь из гаража в дом: пользуюсь секундной заминкой и перемахиваю через байк. Девушка ловко уклоняется от загребущих рук, но запинается за соседний мотик:
— Ах, — болезненно всхлипывает, с грохотом заваливаясь на пол.
А-ха-ха! Этот блядский падучий недуг! Чуть не ржу от счастья, подступая к девчонке. Королек пыхтя и взирая с ненавистью, на локтях отползает, пока не упирается в стойку с разными канистрами.
— Ирк, тебя всегда ноги подводят, когда я рядом, — не злорадствую, но и не жалею. — Признайся в слабости ко мне хоть себе, — криво усмехаюсь. Девчонка не сдается, порывается вскочить, но не позволю жертве вот так сбежать. Кидаюсь следом, но зацепив велик, ухаю вниз, правда, утаскивая и Ирку, которую в падении умудряюсь схватить за ногу. Наплевав на боль, простреливающую по телу, рывком подтягиваю брыкающуюся девушку к себе, наваливаясь всем весом:
— Ир, заканчивай меня дразнить, — молю с придыханием, еле сдерживаясь, чтобы к чертям собачьи не избавить с треском Королька от вещей.
— Блин, Селиверстов, пусти! — обрушиваются на меня тяжелые кулаки девчонки.
Не больно, но в башке начинается звон, поэтому пригвождаю сначала одну руку над головой Иркой, а потом и вторую. Сцепляю своими, задыхаясь от чувств, разрывающих сейчас на части:
— Отпущу, Ир, опущу, — бормочу, не в силах отвести взгляд от губ, что манят словно доза наркомана. — Только трахну. Очень… очень надо, — каюсь страдая.
— Не смей, — визжит Ирка, извиваясь точно змея, — идиот…
Пока она нестерпимо близко поглощаю ее рот своим с остервенением алчущего до поцелуев малолетки. Уже было языком упираюсь в зубы, как Королек принимается брыкаться рьяней, кусаясь за что успевает, совершенно не страшась причинить боль.
Язык, губы… Стону с надрывом, даже на глазах слезы выступают, но мне плевать, не опущу. Одной рукой удерживаю запястья Королька, а свободной, фиксирую голову, нажимая на скулу, чтобы челюсть разжала. Девчонка всхлипывает и сдается.