Сама же Лив воспользовалась его отсутствием, чтобы обследовать дом, пройтись по мебели с тряпкой, вычистить сизые от пыльной паутины углы, расставить по полкам и шкафам все, что валялось в беспорядке. Она даже нашла пылесос и собиралась начать влажную уборку, когда появился хозяин.
— Лив, что вы делаете?! — воскликнул он, не оценив ее усилий.
— Как — что? — ответно удивилась она. — То, ради чего вы меня наняли, сэр.
— Но постойте! Разве это не терпит? Мы даже не обсудили все детали соглашения. Почему бы вам не отложить начало своей работы в Фэзерстоун-Холле до завтрашнего утра?
Тут Кейд оглядел девушку.
Она побывала в душе. С юного личика исчезли противоестественные подтеки и разводы, золотисто-медовые волосы были мило перехвачены на затылке тесемкой, огромный джемпер хоть и едва держался на плечах, но с закатанными рукавами шел ей. Кое-как зафиксированные на тонкой девичьей талии старые легкие брюки тоже были подвернуты до середины икр. Босые ножки трогательно смотрелись на обшарпанном дощатом полу. Розовенькие, нежные, с маленькими аккуратными пальчиками с перламутровым лаком на ногтях, они притягивали взгляд Кейда. А Оливия в этот миг почему-то припомнила многочисленные упаковки презервативов, которые он хранил в одном из кухонных ящиков. Почему на кухне? Может быть, потому, что в спальне их уже некуда складывать? Оливия решила не искать ответ на этот вопрос — ради них обоих.
Как и было запланировано, вместе они составили список того, без чего невозможно жить, и, на сей раз вместе, отправились в город за покупками на старом фермерском пикапе.
Оливия поехала туда лишь потому, что не могла позволить себе отсиживаться в норе, словно преступница. Да, она чувствовала себя виноватой. Но только перед Хорейсом. Никто другой права не имел в чем-либо ее обвинить.
То, что город ее не ждет, Оливия поняла сразу, как только Кейд остановил пикап у первого же магазина.
Она покинула машину и почти тотчас наткнулась на Большого Гарри, который припарковался там же. Обычно Большой Гарри, прозванный так за внушительную внешность, был добродушен и незлобив. Лив даже считала его своим другом. Но только не сегодня.
— Надо же, кто пожаловал! Оливия Тейт! Все готовы были дать голову на отсечение, что тебя поглотила геенна огненная! А ты посмела появиться как ни в чем не бывало, да еще с каким-то там… — не разобрав, что к чему, Большой Гарри кивнул в сторону водителя.
— Да, Гарри, — кивнула Оливия, не желая оправдываться или спорить. — Теперь он мой друг, — с вызовом заявила она.
Они все купили. Все, что значилось в списке.
Но Оливия продолжала вглядываться в витрины, мелькавшие по пути. Она прошла мимо множества магазинов, однако еще нигде не увидела надпись, извещавшую о распродаже. У девушки не было обуви. Ту, в которой она приехала в город, обувью можно было назвать лишь с натяжкой. То же самое и с одеждой. Но Лив скромно помалкивала о своей беде. Денег на наряды у нее никогда не водилось. Сезоны скидок были единственным шансом обновить гардероб. А жизнь за городом и работа экономки требовали другой одежды, отличной от той, какую она носила прежде, тем более что должность медсестры спасала ее от необходимости заботиться о внешнем облике на работе.
Милый-милый Кейд Грант забрал из чистки не только ее свадебное платье, но и старую одежду своей бабушки, найденную в закромах Фэзерстоун-Холла. Он робко высказал предположение, что Лив сможет выбрать из всей этой массы вещей что-нибудь для себя. Девушка благодарно улыбнулась. Но это не решало проблемы с обувью.
Кейд и Лив припарковались возле чайного домика, чтобы выпить по чашечке чая и чего-нибудь перекусить. На обратном пути они почти не разговаривали.
В привычной атмосфере города Оливию стали навязчиво посещать неприятные мысли. О Хорейсе, о родителях, о своем неблаговидном поступке и об отношении к ней людей. Во взгляде Гарри она прочла разочарование. Его нападки не были следствием склочности или желания травить человека, которого не ругает только ленивый. Гарри искренне недоумевал, как Лив, которую все они знают очень давно, отважилась на столь безобразный поступок. Она испортила такой день своим родным, близким, друзьям, которых очень любила.
Вдалеке показался Фэзерстоун-Холл, но Лив не почувствовала облегчения. Наоборот, девушке показалось, что между ней и ее прошлым зияет огромная пропасть, преодолеть которую с каждой минутой становится все трудней и трудней. А на том краю разлома остались те, кто ей дорог.
— Как-как вы называете этот час? — пробурчал Кейд Грант.
— Время ужинать, — ответила Лив, чувствуя, как зарделись ее щечки.
Ей элементарно не хватило времени выполнить все, что было запланировано, и за ужин она принялась слишком поздно, потому и заработала гневную насмешку. Но не ее вина, что дом настолько запущен, и если берешься за одно дело, то вскоре выясняется, что попутно нужно разгребать множество прочих захламленных углов и нагромождений. Вот и на кухне, прежде чем разобраться с содержимым тумб и шкафов, ей пришлось прежде опустошить их и лишь затем укладывать все по новой. Она просто физически измоталась за день, потому и состряпала нехитрый ужин так поздно.
Что и говорить, обидел ее упрек босса. Но Лив была не из тех, кто оправдывается или молча терпит несправедливость.
— Давайте разберемся раз и навсегда, мисс Тейт. Ваша обязанность — подавать на стол вовремя, — сурово проговорил Кейд.
— Но вы же знаете, что я не сидела без дела! — воскликнула она, уязвленная его тоном.
— Повторяю, мисс Тейт, если вы действительно знаете свою работу, то должны уметь планировать время и распределять усилия. Возможно, сегодня вы сделали многое из того, что собирались. Но я, как наниматель, рассчитываю получать то, за что плачу, в тот момент, когда мне это нужно, а не когда будет удобно моей экономке. На будущее советую воздерживаться от препирательств с мужчиной, если вы точно знаете, что он голоден. И в особенности, если голоден он по вашей вине, — строго добавил Кейд.
— Вы правы, сэр. Простите, — извинилась девушка, красноречиво склонив голову. — Это действительно моя вина. Я не следила за временем.
— Хорошо, будем считать, что вы славно поработали для первого дня, — смягчился он. — Вы заслужили свою униформу, Лив!
— Униформу? — удивилась Оливия.
— Да, возьмите и переоденьтесь, прежде чем садиться за стол.
Девушка непонимающе огляделась.
— Что вы ищете? Это здесь, — указал подполковник на большой пакет.
— Но это же вещи вашей бабушки из химчистки, — пробормотала она.
— Никакой бабушки у меня нет. Была, конечно, но это отношения к делу не имеет. Берите, Лив, это ваше.
Оливия все еще с недоверием приоткрыла пакет и убедилась, что он говорит правду.
— То есть… — осторожно начала она дознание.
— Шуток не понимаете, что ли?! — добродушно рассмеялся Кейд, заставив и ее улыбнуться.
— Так я буду работать в униформе? — несколько озадаченно спросила начинающая экономка.
— Ну да, — кивнул хозяин. — И я настаиваю, чтобы вы пошли и переоделись прямо сейчас.
— Хорошо, сделаю, как вы считаете нужным, — смиренно отозвалась она.
— И постарайтесь, чтобы в дальнейшем ужин был готов не позже семи вечера, — проворчал Кейд ей вслед. — У меня, знаете ли, есть пунктик по поводу пунктуальности. Я привык, чтобы все было по режиму, — несколько шутливо пояснил он. — Поторопитесь, я умираю от голода.
— Я скоро. — Лив бросилась к лестнице. — Я сейчас! — прокричала она уже сверху и плотно закрыла дверь в свою комнату.
Униформа! Нужно же было до такого додуматься!
Вероятно, у отставного военного отношения с людьми в униформе складываются более органично. Оставалось надеяться, что это пойдет ей на пользу, а не во вред.
Глава четвертая
Униформа домработницы оказалось самой отвратительной вещью из всего, что Оливии Тейт доводилось видеть. Хуже этого могла быть лишь перспектива нацепить все это на себя. Но девушка сделала это, не в силах, правда, взглянуть на свое отражение в зеркале.
Шерстяные колготы невразумительного желто-охристого цвета из-за большого размера и неэластичности апатично свисали с колен и лежали складками на тонких щиколотках. Темно-синяя саржевая юбка оказалась подлинным кошмаром — швы морщили, фасон напоминал наскоро скроенный чехол. Юбчонка была ей велика и свободно болталась на бедрах, но хуже сшитого из этой же материи жакета быть ничего не могло. В него можно было завернуть двух Оливий. Про огрехи закройщиков и портных говорить не приходилось.
Имел ли подполковник представление, что лежит в этом бумажном пакете? Неужели он сам выбрал это чудо из чудес униформной моды? Как она скажет, что не станет все это носить? Он просто не поймет ее и сочтет неблагодарной. И вообще, нужна ли ей эта работа? Так ли уж необходимо исчезать из привычного мира, где она по глупости наворотила столько дел?
Оливия решила поговорить с подполковником начистоту. Не щадить ни его, ни себя. Быть может, у них в армии и принято нахлобучивать на себя то, что прикажут, она это делать не станет. И точка.
Лив оглядела комнатку, которую уже успела обустроить для своего житья в Фэзерстоун-Холле, словно прощалась с ней. Представила себе Кейда Гранта, ждущего свою экономку в кухне к ужину и искренне рассчитывающего на благодарность с ее стороны за ту заботу, которую он проявил, купив этот нелепейший маскарадный костюм. И обычно присущего Оливии Тейт энтузиазма заметно поубавилось.
Лив понятия не имела, как теперь надлежит поступить. Даже с Хорейсом она разобралась бестрепетно, просто оставив его в прошлом, за спиной. Могла ли она в тот момент знать, что ее ждет такое, с позволения сказать, будущее? — раздумывала девушка.
С замирающим сердцем Лив заставила себя направиться к двери. Она подбоченилась, встряхнула головой, так что волосы, взмыв ввысь, рассыпались по ее плечам красивыми волнами.
Быть может, Фэзерстоун-Холл и знал когда-то лучшие деньки, но этому определенно не суждено войти в их число. Она сумеет устроить хозяину выволочку, раз тому так не терпится отужинать поскорее.