Из поблёскивающего сумрака выплыло лицо Лативумсайо. Лицо выглядело обиженным.
– А ведь я вас помню, Герман, – сказало лицо с укоризной, – вы с моим дедушкой работали. Вот ведь как. А помню я вас, потому что у нас генетическая память. Вы знаете, Клюев, что у нас генетическая память? Зна-аете, а от ужина отказались. Плохо это, Герман, – лицо надуло пухлые губки и сказало почему-то голосом Гринбера, – плохо. Вы же хуже Валкиндата. Лопаете ночью колбасу. Фу, никакой культуры. Позор один. Дождётесь, скормлю я вас каталийцам. Их тут вон сколько развелось, целое болото.
Ужасно неуютной была эта чавкающая и вихляющая под ногами кочка. Клюев замучался удерживаться на ней, одновременно отпихивая выползающих крокодилов. У крокодилов было по шесть лап. Очередной, получив тростью промеж глаз, насупился и сообщил Клюеву, что у него есть много неопровержимых доказательств и он обязательно сообщит куда следует о его, Клюева, хамском поведении. А пока он его немножко съест.
– Гады ползучие, – согласился Пам. Он сидел на соседней кочке, по-турецки скрестив ноги, чуть расправив огромные матово-чёрные крылья, и сочувственно наблюдал за стараниями Клюева. Крокодилы к нему отчего-то не приставали.
– Да помогите же мне! – разозлился Клюев. – Перенесите нас отсюда, наконец. Вы же можете, вы же это, летаете.
– Рождённый ползать летать не может, – невпопад, но весьма убедительно пояснил Пам, – и потом, не хочу мешать.
– Кому!? Мне или им? – Клюев с размаху треснул по темени очередного крокодила.
– Нет, – простодушно ответил Пам и указал когтистой лапой куда-то в сторону, – вот ему.
Рискуя остаться, как минимум без трости, а как максимум без ноги, Клюев всё же бросил мельком взгляд в указанном направлении.
На пригорке в лучах утреннего солнца на расстоянии нескольких шагов два совершенно одинаковых Валкиндата целились друг в друга из пистолетов века этак восемнадцатого. Земной истории, разумеется. А чуть поодаль с очень многозначительными физиономиями стояли почти навытяжку Толго в своём синем плаще с поднятым капюшоном и Гринбер в трусах и треуголке, здорово похожий на Наполеона.
– Вот едят же вас мухи, – ругнулся Клюев то ли на них, то ли на обнаглевших шестилапых крокодилов.
– Нет, серьёзно возразил Пам, – это дуэль. Щас кого-нибудь убьют, тело бросят крокодилам, а мы с вами преспокойно выберемся. – И вдруг зычно скомандовал. – Сходитесь, господа!
Громко, но глухо, как дубиной по дереву грохнул выстрел.
Потом второй, третий, четвёртый… Валкиндаты сходились и стреляли, стреляли и сходились, и ни один из них не падал. А выстрелы всё ухали и ухали, и Клюев уже начал прикидывать, что страшнее: крокодил-Архин или нарастающая головная боль.
В дверь колотили самым бессовестным образом. Голова и вправду болела.
– Да иду я, иду, – хотел крикнуть Клюев, но осипший от сна голос плохо слушался. Кое-как натянув штаны и рубаху, он провёл ладонью по панели.
– О, – всплеснул руками Гринбер, – почивать изволите! Мы тут хоть сдохни все, а ему нипочём. Он спит!
– Одевайтесь, Клюев, – сухо сказал Валкиндат, – у нас неприятности. Большие.
Они стояли почти вплотную и молча рассматривали побоище.
– Архин Кули первым обнаружил, – нарушил всеобщую задумчивость Валкиндат, – он первым проснулся. Разбудил меня, а мы уже всех остальных.
– И всем вот так вот в дверь тарабанили? – не сдержался Клюев, не отрывая глаз от открытой двери в центр связи. В висках всё ещё стучало, и настроение было хуже некуда.
– Все просыпаться сразу, – то ли оправдываясь, то ли иронизируя, ответил Пам, – Кглюев – нет. Токгда стучать.
– А его совесть не мучает. Вот и спит крепко.
– Зачем он это сделал? – большие, даже под капюшоном пронзительные глаза Толго обеспокоено смотрели на Клюева.
А вот здорово было бы, подумалось ему, приосаниться, изобразить на лице этакое аристократическое всезнание, да как разложить всё по полочкам, как развернуть дедуктивный метод. Дескать, элементарно, Ватсон! То есть, элементарно, Толго!
Клюев незаметно вздохнул, насупился. Наивный мой мальчик, сейчас я твои надежды, к сожалению, не оправдаю. Потому что старый, потому что не Шерлок Холмс, и ещё потому что, чёрт возьми, я вообще понятия не имею, кто, а главное, зачем разнёс аппаратуру в центре связи. Да ещё так неумело.
Стоп.
– Архин, – спросил Клюев, не оборачиваясь, – вы, как я понял, неплохо знакомы с устройством и функционированием дипкапсул?
– С каталийской моделью, – кивнул тот. – На промежуточном этапе даже принимал участие в разработке.
– Тогда будьте любезны, – Клюев отошёл в сторону, освобождая обзор, – присмотритесь повнимательнее. Представим, что коммуникатор цел и находится в рабочем состоянии. Короче, сможете определить, как быстро, а главное незаметно для первого взгляда вывести его из строя. Сможете?
– Сразу вряд ли, – озадачился каталиец, отчего рудиментарные руки принялись теребить застёжки костюма.
– А мы подождём. Мы пока восстановим последовательность событий.
– Кажется, стоит начать с тех, кто гуляет по ночам, – как бы, между прочим, намекнул Гринбер.
– Хорошо, – спокойно согласился Клюев, – только поясним для остальных. Дело в том, что этой ночью мы с господином Гринбером совершенно случайно встретились в общей зале. Лично мне захотелось перекусить. А вы, господин Гринбер, что там делали?
– Вообще-то, – в тон ему ответил Гринбер, – когда я ушёл, вы ещё оставались.
– Кглюев уходить сразу, – подал голос Пам, – я смотрел.
– Вы тоже не спали? – удивился Архин, выглянув из каюты связи.
– Не он один, – подхватил Клюев, – Валкиндат, например, очень впечатляюще смотрится на поляне при свете звёзд.
Иглеанин кашлянул, а Гринбер выпучил глаза, намереваясь что-то сказать, да не успел.
– Нашёл, – крикнул Архин.
– Что нашёл? – быстро спросил Валкиндат, заметно обрадованный сменой темы.
– Да как вам сказать, – неопределённо произнёс каталиец, выходя их каюты связи в общую залу, – если в общем, то нашёл явную глупость. А если конкретно, то вот это.
Он разжал узкую жилистую кисть. На ладони лежал маленький кристаллик. Лежал и слегка поблёскивал.
– Пояснить? – попросил Пам.
Архин равнодушно пожал костлявыми плечами.
– Это база всех кодов и адресов. Извлекается очень легко, находится на передней панели, прямо на виду. Вытащите её – и можно полжизни искать в Галактике нужные нам координаты. И совершенно незачем было крушить аппаратуру, как будто…
– Как будто в панике? – прищурился сквозь очки Клюев. – Вы это хотели сказать? В панике или в истерике?
– По крайне мере, на это очень похоже, – согласился каталиец.
– Угу, нам тут только истериков не хватало, – отметил Гринбер, – починить можно?
– На меня не смотрите, – открестился Клюев.
– Попробую,– с неохотой сказал Архин, – земная сборка, всё-таки.
– Законы физики везде одинаковы, – резонно возразил Валкиндат, – постарайтесь.
– И всё же я не понимаю, зачем он это сделал, – сокрушённо, словно самому себе повторил Толго.
Как из ведра холодной водой окатили.
Валкиндат выпрямился в кресле, Пам наклонил голову, Гринбер и Архин Кули уставились на эльбана.
– Кто он? – очень тихо и очень осторожно спросил Клюев.
– Лативумсайо, – с сожалением сказал Толго, – его же нет. Пропал.
Клюев застонал.
– Старый идиот!
Сначала они перевернули вверх дном всю дипкапсулу. Потом обшарили поляну в поисках следов. Потом Архин вспомнил про внешнее наблюдение. В очередной раз треснув себя по лбу, Клюев вывел экран.
Нелепо переваливаясь с боку на бок, и то и дело оглядываясь, с безумным потным лицом Лативумсайо тяжело ковылял в сторону коричневого леса. Складывалось впечатление, что его не столько волновала возможная погоня, сколько мучил страх опоздать.
– Он какой-то… полный, – недоумённо заметил Архин.
Гринбер прищурился в экран:
– И правда. Надо же так растолстеть за два дня.
– Он ушёл в лес, – по-военному чётко произнёс Валкиндат. – Наши действия? Предлагаю организовать погоню. Кто со мной?
– Ну да! – возмутился Гринбер. – Чтобы он нам в лесу голову прострелил? Меня увольте.
– Почему же прострелил? – удивился Толго. – Оружия при нём нет. Это же видно.
– При нём нет. А про лес я ничего не знаю.
Валкиндат не успокаивался.
– Пам, Клюев, вы со мной?
– Стойте, – крикнул вдруг Толго, – смотрите!
Из-за леса, как раз в том направлении, куда скрылся янусианин, сияя бортовыми огнями, плавно поднялся небольшой корабль, недолго покрутился на месте, будто прикидывая направление, и ярким световым пятном ушёл в чёрное ночное небо.
– Он что, улетел? – почти взвизгнул Гринбер.
– Это же ваш корабль, Толго, – медленно свирепея, проговорил иглеанин, – у вас же свой корабль! А мы тут коммуникатор ремонтируем, как ундаки последние!
Эльбан только пожал плечами:
– Был мой. Сейчас, как видите, его нет.
– Да что случилось-то?
– Лативумсайо угнал эльбанский корабль! И сейчас мы и без связи, и без корабля.
– Нет-нет, – поспешно пояснил Толго, – улететь он не мог, а вот корабль я действительно потерял, кажется. Просто при попытке несанкционированного проникновения на корабле включается программа автоматического пилотирования, и корабль самостоятельно меняет место дислокации. Так что…
– Так что? – повторил Валкиндат.
– Странно всё это, – задумчиво произнёс Клюев, – никакой логики.
– Какая логика вам ещё нужна! – взорвался иглеанин. – Или вы полагаете, что Лативумсайо с ума сошёл? Или вы думаете, у него привычка такая – среди ночи на чужой планете по лесам гулять? Вечность Клану! Да перестаньте вы учить ундака грамоте! Янусианин разбил аппаратуру связи и сбежал. Что вас ещё не устраивает?!
– Просто ужасно глупо, – пожал плечами Клюев.
Иглеанин со стоном воздел руки к небу.
– Слишкгом мало времени, – напомнил Пам, сильно напоминавший большую взъерошенную птицу, – искгать