Обратимся к началу сказки: мама Золушки умерла, девочка сирота. Если вы ассоциируете себя с героиней, то ваша мама не обязательно умерла, она просто недоступна, холодна или ей нет дела до вас – неважно. Элемент отсутствия матери в вашей жизни есть – первый важный акцент, остальное – лишь следствие данности.
Девочка-сирота остается с папой. Он хочет для нее самого лучшего и ищет ей мать, чтобы она позаботилась о девочке. Находит ту, у которой уже есть девочки, она знает, как их воспитывать, как о них заботиться. Он спокойно женится на ней, делает ее мачехой для девочки и продолжает заниматься своими делами в полной уверенности, что женщина делает свое дело.
В данном случае здесь много схожего с реальностью. Сводные братья/сестры обычно и правда пребывают в конфликте. Они борются за внимание матери, а здесь ситуация доведена до гиперболы. Золушка начинает защищаться. Одной против всех сил ей не хватает. Она перестает защищаться и превращается в смиренную, с опущенными руками девочку, которая уже не сопротивляется и не борется – она смирилась со своей долей, стала незаметной, тихой, серой, чтобы вызывать на себя как можно меньше огня, внимания, тычков и претензий. Как следствие, Золушка превращается в невидимку.
(Британские) психологи утверждают: у Золушки есть психосоматические заболевания. Посмотрите на нее в начале сказки: голова и шея втянуты, спина сгорблена, поясница болит, в теле заметна явная перекошенность. Она защищалась, и вот результат.
Сказочная деталь – у Золушки есть фея-крестная, волшебница. Это существо является метафорой «надежды на лучшее», олицетворением изменений. Золушками называют себя те, чья жизнь очень однообразна и зацикленна. Нам хочется чудесного изменения, которое происходит будто бы само собой, без наших усилий, просто потому, что мы себя хорошо вели (по мановению феиной палочки).
В реальности это награда за нашу хорошесть и удобность для окружающих. Мы уверены в том, что хорошесть и принцы связаны, что за примерное поведение дается счастье. Стоит лишь… Но этого недостаточно, принцев не раздают. Это детская давняя история, где нам говорят про конфеты за уборку игрушек или заставляют съесть тарелку супа до дна. Ожидание может быть мистическим и фантастическим – никто не явится и не подарит вам новую жизнь за старание.
Даже если представить, что это произошло, в той реальности Золушка бы не знала, что делать с этой жизнью. История с принцем – соприкосновение с галлюцинацией, жить в которой Золушка при всех своих вводных просто не смогла бы. Все золушки непременно стали бы обратно Золушками, даже с принцем! Они привыкли быть Золушками за все эти годы.
Печальная правда. В этой сказке нам важно найти зерно, которое относится лично к вам, которое вы можете изменить. Ведь в сказках все возможно, и в любой момент вы вольны повернуть в другую сторону.
Русалочка
Непростая с точки зрения ассоциаций сказка. С первого взгляда не угадывается глубина и психологическая подоплека. Это сказка про выход из системы – мы хотим отринуть свою систему, отделиться, не иметь отношения, не стыдиться, не иметь дел. Речь здесь идет о деструктивных системах, где все пьют или убивают. Мы стыдимся таких систем из поколения в поколение.
Разумеется, я утрирую. Мы просто очень хотим бежать из привычного уклада, закрыв глаза, на все четыре стороны: стать из рыбы человеком, превратиться из морского существа в человека с ногами, в человека со способностью любить. Жаль, но это невозможно: мы члены своих семей, мы те, кто мы есть. Как бы мы ни пытались исказить свое истинное начало (читайте: отдать голос), у нас не выйдет. У Русалочки не вышло, ничего не получилось. Мы отчаянно хотели бы начать жизнь с чистого листа, оказаться в другом месте, стране, с другими представлениями, менталитетом и бог весть с чем. Вот такие мечтатели выбирают Русалочку как прототип.
Реальность такова и никакая иначе. Как бы мы ни бежали прочь, наши отец и мать всегда ими останутся. Это нельзя никак изменить: ни миграцией, ни пластической операцией, ни побегом из Шоушенка.
Пусть эта сказка заставит вас задуматься: не КУДА, а ОТ КОГО вы бежите.
Во все времена люди искали спасения в браке, воспринимали его как бегство из системы, как шанс покинуть деструктивный семейный контекст или тиранию, легализовать сексуальные отношения. Мы, как Русалочка, двигаемся не к любви, а бежим ОТ жестокой и ограничивающей системы, того, что нас пугает и мучает. Как думаете, получается?
Спящая красавица
Женщина представляет себя так, потому что в ее картине мира эта пассивная позиция кажется естественной. Вспомним сюжет: девушка в гробу просыпается от поцелуя принца. У меня есть гипотезы, почему девушки берут этот прототип. На обычном сеансе я задавала бы глубокие вопросы и постепенно мы бы пришли к страхам и беспокойствам женщины. В первую очередь речь бы шла о страхе прекращения жизни. Мы всегда боимся смерти, опасности, но на самом деле мы боимся жить полной жизнью, совершать ошибки, пробовать, быть спонтанными, падать и подниматься, решать, бежать, рисковать. Эта парализация и есть пассивная эмоциональная мертвость. Смерть – не что иное, как страх жить.
Иногда истоки выбора прототипа Спящей красавицы лежат глубоко в семейной системе, где случилось что-то ужасное, где жизнь преподнесла тяжелый урок, который переживает вся система, где активная женская позиция невыносима и просто опасна: муж убил жену, кто-то погиб в раннем возрасте или претерпел насилие. Тогда мы боимся отношений, страшимся идти туда: а вдруг ОН причинит мне боль, навредит, вдруг он угроза для меня, моей жизни и моих детей. Лучший способ избежать – замереть и ничего не делать, превратиться в мумию: я живая, но не живу.
Кто выбрал Спящую красавицу, понимают, о чем речь, о каком параличе, испуге и внутренней нежизни идет речь. Важно помнить: что бы ни было в прошлом (какое бы злое предзнаменование и системное предопределение вам ни угрожало), стоит рискнуть пожить, влюбиться и вступить в отношения, заняться жизнью и заранее не ждать плохого. Хорошее тоже происходит. Это нормально.
Белоснежка
Всего лишь западный вариант нашей Спящей красавицы. Снова в сказке отсутствует мать. Зато есть злая колдунья. Понимаете, о чем я? Отец есть, есть незавершенные с ним отношения. А мать как обязательный герой отсутствует. Она либо на заднем плане в дымке второстепенных героев, либо противопоставлена в виде злой колдуньи/мачехи.
Ассоциирующие себя с Белоснежкой женщины чаще всего стремятся к отшельничеству. Не классическому, а с мужчиной. Как будто она умеет и знает, как коммуницировать с неким коллективом мужчин. Они понимают, воспринимают и заботятся о ней. На что похоже? На семью, где у сестры один или два брата. Такая конструкция во взрослой жизни легко переносится на женско-мужские отношения: давай, опекай меня, охраняй, люби просто так, заботься и трепетно относись!
Мужчина недоумевает, он не хочет быть старшим братом. Он хочет любви и равноправия. Белоснежка этого предложить не может. Она хочет быть в положении младшенькой, требует особого отношения. Здесь еще прячутся детские войны за место под солнцем, когда приходилось бороться за игрушки, комнату и внимание мамы. А гномы же такие маленькие, любящие, безопасные! Налицо смещение отношений в сторону братско-сестринских.
Снежная королева
Это необычная сказка, потому что большинство девушек выбирают для идентификации не одну героиню, а двух. Они по-разному олицетворяют состояние. Это, конечно же, Герда и Снежная королева.
Герда. Она красивая и добрая девочка, которая отправляется спасать своего названного брата. Речь в этой истории идет не о любви. Есть такой вид любви, который мы очень часто путаем с дружбой. Это такая любовь-дружба. Мы как будто однажды перепутали эту связь, это единение, эту близость с любовью. Вспомните, что маленькие герои книги – сироты. Один из них живет с бабушкой, а другой и вовсе как будто бы сам по себе. И они такие дружные по той простой причине, что их как будто объединяет общая история. Они бессознательно понимают, что им стоит держаться друг друга, быть поближе.
Часто это история так называемой одинаковой травматизации, как будто по умолчанию особый вид понимания: я с тобой, потому что у меня то же самое. Мы не рассказываем, что с нами происходит, этим трудно делиться. Мы просто бессознательно выбираем себе в друзья или партнеры человека, который пережил то же самое, что и мы. Часто в жизни пары складываются по этому принципу, хотя никто осознанно этому значения не придавал.
Кай и Герда. Дружба, похожая на любовь, и любовь, похожая на дружбу. Для Герды в этой сказке Кай – момент жертвоприношения, привязанности, преданности. Герда здесь женщина-сестра. Связь, основанная на травме, которая сподвигает Герду отправиться за Каем и растопить его холодное сердце. Холодное сердце – это свойство сирот. Когда мы переживаем трудные времена со своими родителями однажды в детстве, мы бессознательно говорим себе: «Я обойдусь без вас», – и закрываем свое сердце для всех остальных, сами того не замечая. Мы как будто говорим это родителям, чтобы спастись от этой боли, бесконечного напряжения. Удивительным образом этот запрет распространяется и на остальных. Наше сердце замерзает, мы становимся одинокими, недоступными, неэмоциональными – как и произошло с Каем. Он будто бы отринул всех, включая Герду, отказавшись от связи, от открытого сердца. Я думаю, что многие, читая эту историю, узнают себя. Когда мы движемся к партнеру или к человеку, который нам симпатичен, а он вдруг совсем не спешит делать шаги нам навстречу. Как будто бы нам показалось, что вначале он был открыт, но потом почему-то закрылся, и мы не можем пробить эту стену. А дальше – история про Герду, которая растопила своим упорством, терпением ледяное сердце Кая. Так и мы стараемся терпеть, выдерживать холодность своего партнера в надежде, что однажды это произойдет.
Возможно, это будет история двух сирот, которые притягиваются и имеют истории одинаковой травматики. Мы выбираем мужчину внутренним зовом – травматическим опытом. Ты и я – одной крови. Но тогда женщина всего лишь подруга, соратник, выручалочка, а не любимая жена. Нужно четко это дифференцировать: вас объединяет только боль или здесь есть любовь?