"Дайте мне ножик — выпилю в этой стене дверь!"
Говорят, время лечит. Ее персональный случай, похоже, был слишком запущен.
— Эй! Веб-мастерица! — технический специалист Олег размахивал руками перед ее лицом. — Возрадуйся: колючую проволоку на склад привезли. Срочно беги фоткать, счас ее увезут снова — уже купили.
— А?.. Спасибо, — рассеянно откликнулась Аня.
— Ты в курсе, откуда берется колючая проволока? — Олег увязался следом за ней.
— Да! — серьезно кивнула Аня. — От страстной любви ГМО-ужа и ГМО-ежа, — она машинально отметила, что прежняя она непременно сказала бы, насколько шутка стара и бородата. Новая Аня этого делать не стала.
— А вот фиг! — покачал головой Олег. — Ты не знаешь народную ланкрскую мудрость "Ежика трахнуть нельзя нихрена!" [2]
Аня остановилась так резко, что спутник едва не врезался ей в спину:
— Я? Не знаю?! — нарочито возмущенно воскликнула она. — Я читала все книги цикла и даже больше!
На обеде в офисной кухне Олег уселся рядом и вручил Ане сверток.
— Держи! Бабушка испекла, — он улыбнулся. — Пирожки. Поняла, в чем прикол? Олег, — ткнул он пальцем себя в грудь. — пирожки, — показал парень на сверток. — Пирожки. Олег.
— Да поняла уже, — рассмеялась Аня, — Давай, что ли, есть. Ммм… Вкусные! Спасибо.
— Значит, нравится "Плоский Мир"? А что нравится больше всего? Мне — юмор и реминисценции.
— Ух, ты! Какие слова мы, оказывается, знаем.
— Бабушка, между прочим, Народный учитель Российской Федерации, — он притворно насупился, но тут же снова широко улыбнулся:
— Ачетакова?
— Что ты сказал? — тихо спросила Аня. Сладкий кусок застрял поперек горла.
— Бабушка — учитель, а что такого, — растерянно повторил приятель. — Что с тобой? Ты в порядке?
— Да. Нет. Пожалуйста, не ходи за мной, — она встала, аккуратно закрыла за собой дверь и сжала голову руками.
"Господи, когда же это закончится?.."
Тоскливый вечер одинокого октября надежно скрывал странную путницу. Женщина изрядно за пятьдесят с рюкзаком за плечами шла по лесу, держа в руках чемодан и ведро. Чемодан то и дело цеплялся за кусты и коряги, а вот ведро путница берегла, не давая пролиться и крошечной капле его содержимого. Лес вокруг нее явно нуждался в заботе: неухоженный, нерасчищенный, на каждом шагу — сухостой, и чем дальше — тем хуже. Любой другой уже повернул бы назад, но дама с ведром шла, как ни в чем не бывало. А чего беспокоиться, когда елки буквально отпрыгивают с пути и сонные лиственные деревья — тоже, разве что — с опозданием и скрипучими извинениями.
Нужно быть законченным пнем без инстинктов самосохранения, чтобы в лесу не уступить дорогу Яге.
Впрочем, пни уступали тоже: это только в мире людей "пень" значит "дурак".
Наконец, в самом сердце дремучей чащи, Яга остановилась — там, где среди тощих мелколиственных недо-родственников возвышался старинный дуб. Одинокий при жизни, умер он в дружной компании: одной молнии хватило на всех. Мертвые стволы образовали подобие замка с башнями, и Яга постучалась туда, где полагалось быть главным воротам.
С тихим скрипом открылось дупло, костлявые руки передали старухе сверток, точь-в-точь — младенца в пеленках, разве что пеленки были слегка мрачноваты. Развернув темную ткань, Яга пошептала над маленьким телом и опустила его в ведро.
Вода забурлила. С истошным "Мля-а-ать!!!" из ведра свечой вылетел кот, рухнув прямо Яге под ноги.
— С возвращеньицем, — буркнула та, оглядывая воскресшего Мурла. — Ты чего это, обормот — сибирским заделался?
— Ос-стань — чихнул кот, нервно подергивая хвостом.
— Ага. Благодарствую, дорогая спасительница, бла-бла-бла, ну, о чем я — от тебя ж не дождешься. Учти, олух: это твоя шестая.
Яга подобрала чемодан и пошла прочь. Мурл направился следом. От его валил пар, пушистый мех слипся, но кот шел нарочито неспешно, всем своим видом показывая, что он в полном порядке: "Мокрая швабра? Кто здесь мокрая швабра? Вы ничего не понимаете, это стиль такой!" Кот брезгливо отряхивал лапы — одну за другой, капли падали на промерзшую землю, и навстречу живой воде из земли поднимались цветы.
Вскоре цветы завяли. Их никто не заметил.
Яга вышла на заброшенную грунтовую дорогу и кивнула коту:
— Дальше — сам. Бывай. Береги себя.
— А? Чего?! — проорал в ответ кот, потому что ее слова потонули в оглушительном реве мотора и не менее громком сигнале авто: эдаком миксе из "Калинки" и "Кукарачи". Яга окинула взглядом подлетевший Рендж Ровер и скривилась: чтобы решиться раскрасить благородный автомобиль бело-голубыми узорами, нужно быть либо законченным дураком, либо богом без комплексов.
Дверца водителя распахнулась.
— Кому по пути — запрыгивайте! — окликнула их богиня.
— Я. С ней. Не поеду! — отчеканила Яга. — Она водит, как ненормальная. Здесь, конечно, Россия, но всему есть предел!
В салоне опустилось стекло, и выглянул Лихо:
— Коллега, прошу вас. Вы же понимаете: я не могу вести — еще не привык к новому зрению.
— Я вообще не вожу, — подал голос Кощей.
— А я как раз… — начал кот.
— Нет!!! — хором рявкнули все присутствующие.
— Короче, так, — резюмировала Яга. — либо прынцесса слезает с трона, либо всем — до свиданьице.
Стекло поднялось. Дискуссия была недолгой, но настолько бурной, что автомобиль несколько раз тряхнуло. Мара вышла и пересела, наградив Ягу взглядом, который проморозил дорогу вокруг нее на три метра и расколол ближайшее дерево.
— Хоть бы раз что-то новое, — фыркнула та в ответ.
Рендж Ровер на удивление тихо уехал. Вскоре после этого пошел снег. Он укрыл лес и дорогу, спрятав следы машины. Потом исчезла сама дорога — будто ее и не было.
Пропажу заметили многие, но никто нисколечко не удивился.
В этом лесу и не такое случалось.
Тетя Лера чистила картошку к ужину, Аня сидела рядом с ней за столом и проверяла изложения.
— Анют, надо поговорить, — вздохнув, начала тетушка. — Что тебя беспокоит?
— "В лодке сидела девочка," — с выражением зачитала Аня. — "На голове у нее был платок, куртка и резиновые сапоги." Кошмар! И эти дети загаживают интернет фанфиками. Меня чрезвычайно беспокоит качество современного образования!
— Ха-ха. Оценила. Поверь, это еще не худший из учеников. И все-таки: ты уже который месяц сама не своя. Ничего не хочешь мне рассказать?
— Я хочу спросить, теть Лер, — помедлив, ответила Аня — Видишь ли… На работе мне помогли все вспомнить. И теперь очень хочется знать: из-за чего так сердилась мама в тот день.
Будь они героями мыльной оперы, крупный план показал бы, как у тетушки падает все из рук. Но дешевой мелодраме здесь не было места. Ничего не упало. Ничего не разбилось. Тетя Лера замерла на мгновение с твердо выпрямленной спиной и снова вернулась к картошке.
— Она всего лишь хотела сходить на свидание. Пыталась устроить личную жизнь, — тихо ответила тетушка. — Как, впрочем, и я. В тот день я отказалась сидеть с тобой, и она не смогла уйти. Интересная у тебя работа, Анют. Надеюсь, не обижают?
— Как сказать, — невесело усмехнулась Аня. — Вообще-то, мой любимый босс меня вышвырнул. Нет-нет, все нормально! — замахала она руками, потому что на эти слова тетушка обернулась — с самым что ни на есть суровым лицом. — Представляешь, он нашел мне другую работу, очень хорошую. Дружелюбные люди, стабильная зарплата. Только понимаешь… — она помедлила, пытаясь подобрать простые безопасные слова. Подобрать не получилось. Аня резко выдохнула и закончила чистой правдой. — Они — именно люди, черт их побери. Самые обыкновенные. Никто рядом со мной больше не превращает коллег в птиц, не замедляет время, не генерирует дождь и не прячется от босса в скринсейвере.
Тетушка отложила картофелину и присела рядом с племянницей.
— Даже не знаю, что больше меня пугает, — покачала она головой. — то, что ты рассказала, или то, что я в это верю. В любом случае, спасибо, что поделилась.
— Спасибо, что была со мной искренна, — улыбнулась Аня. — Я очень это ценю.
"Должно быть, чуть-чуть Верлиоки есть в каждом из нас. Важно не это, а то, хотим ли мы с ней бороться."
Это был самый обычный рабочий день, если не считать того, что с утра она отпрашивалась к зубному и пришла на полтора часа позже. Сказать, что ее встретила атмосфера праздника — значит не сказать ничего.
Пока Аня переживала не лучшие моменты жизни, в офисе случилось что-то из ряда вон выходящее — настолько прекрасное, что улыбались абсолютно все. Маша схватила ее за руку и, не здороваясь, выпалила:
— Царица Тамара продала Забор!!!
— Да ладно! Тот самый?!
Теперь всеобщая радость стала понятна, и Аня с удовольствием ее разделила.
То, что в компании называли "Забор"- с большой буквы и с неизменным оттенком ненависти — на самом деле было проектом, разработанным по заказу параноика-миллионера. Боялся ли он за свою жизнь, или думал испортить жизнь чужую, так или иначе, заказчик желал миниатюрное подобие Форта-Нокс в антураже Крестов. Уникальный заказ и оплачивался соответственно, фирма получила аванс, но тут параноик то ли вылечился, то ли почил. Комплект из нескольких сложных заборов, защитного рва и ворот, трансформирующихся в подъемный мост, застрял на складе, никому не нужный даже частями.
И вот — чудо свершилось. Царица менеджеров по продаже сбагрила наконец ненавистную крепость. Покупатель на просто все оплатил, он желал получить свою собственность немедленно.
— Празднуем в "Зеленом Черте" за счет фирмы! — объявил директор под дружные аплодисменты.
За полчаса до конца рабочего дня к ней подошла Тамара — особа, которую Аня всеми силами избегала: трудно, очень трудно смотреть на высокую красивую брюнетку, предпочитающую в одежде красное, и не испытывать страшное дежа вю.
— Уходим в бар праздновать, — сообщила она небрежно.
— Ага… — рассеянно отозвалась Аня, вчитываясь в код страницы.