Эйнджел кинулся за ней, бросив через плечо:
– У нее пистолет.
Эйлин не могла сдержать слезы, и они ручьями стекали по ее щекам.
– Я должна взять себя в руки, – пробормотала она и вдруг резко остановилась.
Она очутилась на поляне, посередине которой стояла хижина на высоких сваях. Рядом с хижиной Эйлин увидела сарай на таких же сваях и несколько ящиков. Крышу хижины украшали переливающиеся разноцветные огоньки. Из-за пестрых занавесок, закрывавших окошки хижины, пробивался слабый свет.
Кто-то положил руку на плечо Эйлин, и она чуть не потеряла сознание от ужаса.
– Это мы, – на ухо прошептал ей Эйнджел, – убери пистолет, быстро!
Эйлин вздохнула и нехотя сунула «глок» в сумочку.
– А где волк? – спросила она.
– Нет тут никаких волков, – ответил Эйнджел и успокаивающе погладил ее по спине.
– Только не говори, что мне все это привиделось. Ты ведь тоже его видел.
Сонни застонал.
– Я иду туда, – решительно заявила Эйлин и двинулась к хижине, но застыла, не сделав и двух шагов. В страхе она закрыла лицо руками, но сквозь пальцы видела огромное серое животное – собаку с серебристыми глазами, стоявшую перед хижиной. У зверя были огромные зубы, и Эйлин отчетливо видела каждый из них. – Помогите… – крикнула она, но не услышала ни звука. – Помогите! – Голос отказал ей.
Дверь хижины распахнулась.
– Ага, – послышался звучный густой голос. – Ты, наверное, Эйлин?
Она кивнула.
– Где мой сын?
– Вы – Чуза? – спросил Эйнджел. – Сонни рассказал о вас. Кажется, мы перед вами в долгу.
Обладатель густого голоса появился на пороге и простер руки. Ожерелье из костей или колокольчиков на его груди забренчало.
– Добро пожаловать. Мой скромный дом – ваш дом. Если вы понимаете, о чем я. Входите. Мы вас ждали. Они здесь, Аарон, и лица у них такие, будто перед ними привидение. Он вас не тронет. А ну-ка, иди сюда. Он не кусается.
Чуза откинул голову и расхохотался, показав блестящие зубы.
Закусив губу, Эйлин сделала шаг к ступенькам. Собака не двинулась с места.
– Локум, – сказал Чуза, – иди в дом, не пугай людей. Простите его, он сегодня сам не свой.
Пес раздвинул пасть в улыбке и шмыгнул в дом. Эйлин готова была поклясться, что, обернувшись, он подмигнул ей.
– А вы трое не спешили, – пророкотал Чуза и приветственно помахал рукой, – мы вас заждались.
На нем был тюрбан и какая-то длинная хламида с веселеньким гавайским рисунком, изображающим пальмы и девушек в юбках из травы.
– Видите? Как вам? Это наряд в вашу честь. У меня тут нечасто гости бывают.
– Пойдем, – сказал Эйнджел, но Сонни опередил его, в два прыжка добравшись до хижины.
Чуза раскатисто расхохотался. Посмотрев друг на друга, Эйнджел и Эйлин поднялись по лестнице и переступили порог. Вытянув босую ногу, Чуза захлопнул дверь.
– Ну вот мы и дома, – объявил он. – Меня зовут Чуза, а это мой друг Локум. Мой помощник. Он заменяет меня, когда мне нужно уйти.
– Сэр, – сказала Эйлин, – где мой сын?
Она больше не в силах была выносить болтовню хозяина.
– Все в свое время, мадам, все в свое время, – отозвался Чуза.
В своем странном наряде он походил на какого-то шекспировского героя.
В центре хижины Эйнджел увидел алтарь. По крайней мере, ему показалось, что это алтарь. Он представлял собой позолоченный постамент с поставцом, окруженным горящими свечами. Дверцы, покрытые позолотой и эмалью, были открыты, и Эйнджел увидел внутри какие-то предметы, но ближе подойти не решился.
Обстановка в хижине была вполне современной. Мягкий темно-красный диван так и манил к себе. Пол закрывали золотисто-зеленые ковры. Доходы у знахарей явно были куда больше, чем представлял себе Эйнджел.
– Сюда, – сказал Чуза. – Вы, конечно, хотите увидеть другого мальчика. Он очень любопытный, этот Аарон. Просто удивительно, на что готовы пойти мальчики, чтобы узнать то, что им знать не положено.
Чуза прошел в конец комнаты и, открыв дверь, просунул туда голову.
– У нас гости, мальчик. Ты готов?
Серый пес вернулся, неся в зубах деревянную плошку, и ткнул ею в руку Эйнджела.
– Вода, – сказал Чуза, – собака хочет пить.
– Веймаранер! – воскликнул Эйнджел. – Вспомнил наконец. Я всего несколько раз таких видел. Красивая собака.
Он взял плошку и огляделся в поисках воды.
– Он слишком много о себе возомнил, большой эгоист, – сказал Чуза. – Вода там.
Эйлин проскользнула мимо Чузы и вошла в соседнюю комнату, сделала несколько шагов и остановилась.
– Аарон Моггридж. Что ты себе позволяешь? Ты меня до смерти напугал.
– Мама…
– Нет, не говори ни слова.
– Но мам…
– Еще одно слово – и я за себя не ручаюсь!
– Эйлин?
Все еще сжимая в руке собачью плошку, Эйнджел вошел в комнату и чуть не расхохотался.
– А вот и ты, Аарон. Я вижу, нелегко тебе пришлось.
Аарон, облаченный в такую же, как у Чузы, хламиду, лежал на мягком диване, обложенный пестрыми подушками. Вьющиеся черные волосы были, как всегда, стянуты в хвост. Глаза выделялись на необычно бледном лице, но чувствовал он себя, по-видимому, неплохо, с энтузиазмом поедая шоколад из огромной коробки.
– Вот черт… – пробормотал Сонни, – когда я видел его в последний раз, он умирал.
– У страха глаза велики, – вставил Чуза, рассматривая свои длинные ногти, покрытые серебристой краской. – Не буду отрицать, положение было серьезным, но мальчик быстро идет на поправку. Ему повезло, что я оказался рядом.
– Ага, Эйнджел. Это и есть Эйнджел?
– Да.
– Аарон мне тут рассказал кое-что про твою прошлую работу. У меня есть кое-что, что могло бы тебя заинтересовать. Прошу прощения, Эйлин. Какое изящное имя – Эйлин.
Эйлин кивнула:
– Ну, давай, Аарон, рассказывай.
Она присела на край дивана, и Аарон поспешно сунул ей под нос коробку с шоколадом.
Глава 5
Чуза в своей развевающейся хламиде провел Эйнджела в другую комнату, закрыл дверь и повернулся к нему.
– Давай будем откровенны друг с другом, хорошо? – Он указал на кресло и сел рядом на кушетку. – Мы должны с умом использовать то время, которое у нас есть. Твоей даме и мальчикам, пожалуй, не стоит слышать того, что я скажу.
Эйнджел опустился в кресло. «Твоя дама»… интересный оборот.
– Ты понимаешь, о чем я? – спросил Чуза, понизив голос.
Эйнджел вопросительно приподнял брови. Если этому клоуну нужна информация, пусть докажет, что имеет право получить ее.
– Очень хорошо. – Чуза пожал плечами. – Не хочешь говорить, я тебя не виню.
– Я тебя не знаю. И как теперь понимаю, вряд ли узнаю.
– В тебе говорит предубеждение против… – Чуза повел рукой, и Эйнджел увидел то, что не заметил сразу – пучки сухой травы, развешанные по стенам. А еще кости, черепа и какие-то странные предметы.
На алтаре в пламени свечи шипел какой-то комочек. Целую стену занимал шкаф со множеством маленьких ящичков.
Эйнджел повернулся к окну и заметил череп, подпиравший створку. Рождественская гирлянда, украшавшая крышу дома, бросала яркие блики на то, что когда-то было человеческой головой.
– Я всегда считал, что каждый имеет право на… э-э… свободу самовыражения.
Судя по выражению лица Чузы, формулировка Эйнджела его скорее позабавила, чем обидела.
– Не хочешь рассказать мне свою историю? – спросил Чуза.
– Во-первых, не мог бы ты объяснить, почему иногда создается ощущение, что у тебя раздвоение личности?
Чуза ухмыльнулся:
– Может, из-за акцента? Так что, ты мне расскажешь о себе?
Эйнджел подумал несколько секунд:
– Пожалуй, пропущу ход. Кто ты?
– Этого в двух словах не расскажешь… я – существо, обладающее некоторыми способностями. Я использую их так, как пожелаю, и не причиняю вреда тем, кто признает мое превосходство.
– Это многое объясняет.
– Я не люблю людей, – заявил Чуза. – Вы должны быть мне благодарны за то, что я медитировал в тот момент, когда с мальчиком, Аароном, произошел… несчастный случай.
– Спасибо. – Там, где Эйнджел раньше работал, существовали определенные правила ведения переговоров, и первое из этих правил – не вызывать у собеседника враждебности. – Я хотел бы узнать, что случилось.
– Я предпочитаю взаимный обмен информацией.
Значит, если Эйнджел не бросит этому чудаку кость… что-то, что могло бы показаться ему интересным, он не получит информацию, которая могла бы оказаться очень полезной.
– Я живу в Пойнт-Джуде. Сонни – мой племянник, он живет со мной. У него… проблемы. Понимаешь, о чем я? Подросток и все такое.
Чуза пожал плечами:
– Я предпочитаю жить повыше, понимаешь?
– Нет, – честно ответил Эйнджел.
– Мой дом расположен высоко. Здесь спокойно. Когда мне нужно набраться сил, я лезу повыше. На деревья, например. Я многое могу. Некоторые даже считают, что я умею летать.
– Понимаю, – соврал Эйнджел.
– Прелестная Эйлин – твоя жена?
Эйнджел закашлялся:
– Нет.
– Так вы с Аароном не родственники?
– Нет.
– Но эта милая дама – твоя любовница?
– И опять мимо. К сожалению. – Эйнджел вздохнул.
– Вы друзья?
– Да.
– Но ты хочешь более близких отношений? Ты хочешь заниматься с ней любовью?
Эйнджел замер, но не решился отвести взгляд от Чузы. Это была проверка, он знал это и не хотел провалить ее.
– Да, хочу.
– Она соблазнительная.
– Эй…
– Это комплимент, Эйнджел. У тебя хороший вкус. И она умна.
– К чему ты клонишь?
Чуза сложил руки за головой и уставился в потолок.
– Я мог бы помочь… я вижу невидимые нити, связывающие людей. Но… – он вдруг подался вперед, – на самом деле все очень серьезно. Есть люди, желающие зла. Я имею в виду не простое, а абсолютное зло. Поверь мне. Кстати, теперь я лучше понимаю, что происходит между тобой и женщиной, я вижу то, что вас связывает. Сильная страсть иногда может затуманить мое внутреннее око. Вам стоит заняться с ней…