У фиордов и озер
«Тоска по Морю, как тоска по Богу…»
Тоска по Морю, как тоска по Богу.
Весь день, всю ночь, всю жизнь зову Его!
Мне нужен Ты! О, Господи, как много
Осталось. Когда нету ни-че-го!
Огромная, бескрайняя Пустыня,
И в ней никто не проведет межу.
Через весь мир – единый росчерк синий.
Кому же я сейчас в глаза гляжу?!
От всех одежд, от знаков всех свободен
Тот, кто сей мир в одежды одевал.
Глаза в глаза и сердце в сердце входит,
Как рушится на берег пенный вал.
Глаза в глаза… Вам что-то в грёзах брезжит.
А я не сплю. Я вижу наяву.
Вам так нужны блестящие одежды,
А я в ничем, без ничего плыву.
Ты эту ширь передо мною стелешь.
И я, с валами пенными в борьбе,
Плыву весь день, всю ночь, всю жизнь
к Тебе лишь!
О, как же я тоскую по Тебе!
26.07.2001.
«Так что ты делала?..»
– И что ты там видала?
– Бога.
– Но Бога ведь нельзя увидеть.
– Нельзя, и все же я увидела.
– Тогда скажи, какой Он?
– Такой, как небо.
– Небо – это небо. А Бог какой?
– Такой, как небо, только много больше.
Есть в небе – небо и за небом – небо.
И так до головокружения, до бездны.
До собственного сердца, сердца в сердце,
До сердцевины всех сердец.
Там – Бог.
27.07.2001.
«Когда тоскует Моцарт, это ангел…»
Когда тоскует Моцарт, – это ангел
Остановил внезапно свой полет,
Увидев над собою Божье Око,
В котором тонут и земля и небо.
Когда тоскует Моцарт, это так
Весомо, будто бы Душа
Познала вдруг таинственную тяжесть —
Господне притяжение – свой вес.
Роняет слезы светоносный ангел.
Но эти слезы зависают в небе,
Не падая на землю и сверкая
Таким пронзительным, нездешним светом,
Как даже Божий ангел не сумел бы
Сверкать, когда б не научился плакать.
Когда тоскует Моцарт, это Бог
Своих сирот земных не оставляет,
А посылает ангела —
Слезою омыть их души и приблизить к раю.
О, эта тихая тоска по Богу!
Глубокая священная тоска
По той Любви, которая все может,
По океану светлого покоя,
Который нас переполнял когда-то,
Который есть, но только, Боже, где?..
27, 28.07.2001.
«Когда замолкли люди, Бог заговорил…»
Когда замолкли люди, Бог заговорил,
Но только лишь, когда замолкли люди.
И стало слышно вдруг прибытье сил
И все, что было, все, что есть и будет.
Глаза раскрой и всей душой вбирай!
Сейчас все точно так же, как в начале.
И никуда не подевался рай —
Мы попросту его не замечали.
31.07.2001.
«Вынести времени гнет…»
Вынести времени гнет,
Вынести тяжесть земли. —
Бог повеленье дает.
Робкое сердце, внемли!
Дух неокрепший, тебе —
Ношу святую нести,
С силой слепою в борьбе,
Изнемогая в пути.
Через всю жизнь – стезя,
Сквозь бесконечный простор.
Сбросить поклажу нельзя.
Помни, что ты – Христофор.
Помни, Кого ты несешь
Через пространство в ночи.
Сердце, уйми свою дрожь,
Суетный ум, замолчи!
Нет ни защиты, ни прав.
Хватит тягаться с судьбой.
Богово Богу отдав,
Соединишься с собой.
5.08.2001.
«Нет окончания пути…»
Нет окончания пути,
И смысла нет в мольбе.
Идти, идти, идти, идти.
Куда же? Внутрь – к себе.
Нет окончанья небесам,
Для духа нет помех.
Так кто же в них живет? – Ты сам,
Вместивший все и всех.
5.08.2001.
«Я, ты и небо перед нами…»
Я, ты и небо перед нами, —
Над нами небо, и вокруг
Рассвета тающее пламя
И сердца еле слышный стук.
Чьего? Но нас уже не двое.
Мы в этот час одно с тобою
И с небом. И когда бы, где бы
В нас не иссяк всех сил запас —
Нам только бы застыть под небом,
Входящим тихо внутрь нас.
6.08.2001.
«Какая ширь передо мною!..»
Какая ширь передо мною!
И я сейчас окно открою,
Как сердце. Сердце, – как окно,
И – я и ширь уже одно.
Так Он перед Отцом открыт,
И Дух святой внутрь Сына влит,
И всем различиям конец.
Где Сын? Где Дух и где Отец?
6.08.2001.
«Святая тайна белой ночи…»
Святая тайна белой ночи.
День кончен. Шум сошел на нет.
Но уходить от нас не хочет,
Нас тихо обнимает свет.
Как будто протянулись нити
Из вечности, достав до нас,
И наш невидимый Хранитель
Почти открыт для наших глаз.
И смахивает все границы
Легчайший веер белых крыл,
И негде призракам укрыться, —
Свет нас навылет просквозил.
6.08.2001.
«Спуститься внутрь, на дно покоя…»
Спуститься внутрь, на дно покоя,
Туда, где нету ни-че-го.
Туда, где смешан шелест хвои
С биеньем сердца моего.
Таинственное равновесье —
Сейчас душа моя равна
Всему безмолвью поднебесья,
В котором шелестит сосна.
Бесшумно пролетает птица,
Зависнув посреди пустот.
Так вот откуда жизнь родится,
Откуда мир наш восстает.
Все то, что будет, все, что было,
Вместилось в бесконечный миг.
Так вот он где – Источник силы,
Души неведомый тайник…
7.08.2001.
«Тишь. Побережие морское…»
Тишь. Побережие морское.
И – меж стволов, как между строк,
Есть средоточие покоя,
В котором пребывает Бог.
Рост тайный… Полнота такая
Среди расправленных пустот,
Как будто Бог пересекает
Тебя и, может быть, убьет.
Но в этот миг свершится чудо —
Лишь тишине не прекословь,
И счет всех дней пойдет отсюда:
Ты умер и родишься вновь.
8.08.2001.
«Как тихо здесь, в руках у Бога!..»
Как тихо здесь, в руках у Бога!
Как далеко до смертных мук!
Что значит смерть, тоска, тревога?..
Так что ж ты выскользнул из рук,
Адам?
8.08.2001.
«Над водой наклоняешь небо Ты…»
Над водой наклоняешь небо Ты,
Смотришь в водные зеркала.
Ничего от меня не требуешь —
Лишь одно – чтобы я была.
Не подвижником и не гением…
Просто напросто в час любой
Ни на волос, ни на мгновение
Не теряла бы связь с Тобой.
8.08.2001.
«Твое молчанье больше слов моих…»
Твое молчанье больше слов моих.
Твое молчанье больше всех событий.
Ты потому так бесконечно тих,
Что держишь все неведомые нити
В Себе. И я перед Тобой стою,
Врастая внутрь таинственной картины,
В которой жизнь короткую мою
С Твоей безмерной вяжешь воедино.
8.08.2001.
«Мягко краски меняя…»
Мягко краски меняя,
Море плещет у ног…
Ты меня дополняешь:
Я с тобою суть Бог.
Ты без края. Ты можешь,
Но мне странно одно:
Неужели ты тоже
Без меня не полно?
8.08.2001.
«Говори, говори, говори…»
Говори, говори, говори…
Этот говор чуть слышных зыбей.
Этот тайный подсвет изнутри —
Это отзвуки Речи Твоей…
Эта еле звучащая Речь.
Этот плеск, не тревожащий слух.
Это хочет мне в душу натечь
От тебя истекающий Дух…
9.08.2001.
«Нет, мне не грезится, не снится…»
Нет, мне не грезится, не снится —
Волна чуть плещется у ног.
С душой своей соединиться
Зовет меня молчащий Бог.
О, нарастанье благодати!
Мир потерял свои края.
Очам не видимый Создатель
Стал очевиднее, чем я…
10.08.2001.
«Здесь тяжесть стопудовых гирь…»
Здесь тяжесть стопудовых гирь
Слетает в миг один!
Благодарю Тебя за ширь,
За тайный блеск глубин,
За распростершуюся гладь,
Где волны не рябят.
За то, что мне не исчерпать —
Тебя или себя?
За то, что облака висят
Причудливой гурьбой.
За то, что больше нет преград
Меж мною и Тобой.
10.08.2001.
«Когда Христос сойдет во ад…»
Когда Христос сойдет во ад,
То в пламени его сгорят
Грехи. Все зло насквозь прожег
В кромешный ад сошедший Бог.
И нам осталось так немного:
Из пекла ада – в пламень Бога
Шагнуть. И больше ничего —
Вон из себя и – внутрь Него.
Вон из себя! Да сгинет страх, —
Боязнь сгореть в Твоих глазах!
В Твоем огне душа ослепла,
Но встану Фениксом из пепла.
Иду туда, где больше нет
Отдельно нас. Да хлынет свет!
10.08.2001.
«Сосны строгие помогут…»
Сосны строгие помогут
Мне затихнуть перед Богом.
Упираясь в небосвод,
Мне покажут узкий вход
В тот таинственный покой,
Где не веял никакой
Вихрь, поток не бушевал…
Тот подъем или провал —
Неисповедимый Путь
В дом домирный – в Божью грудь.
10.08.2001.
«Не руками воздвигнут торжественный храм…»
Не руками воздвигнут торжественный Храм
Все связует незримая нить.
Ровно столько пространства отмеряно нам,
Сколько сердце способно вместить.
И закон мироздания точен и строг,
И как небо над ним – Благодать:
Потому к нам приходит неведомый Бог,
Что Душа Его в силах принять.
11.08.2001.
«Сосны тихо стоят…»
Сосны тихо стоят,
Сердце с соснами в лад…
Небо тронуло краем сосну,
Синий свод наклоня…
Или это меня
Тронул Бог, пронизав тишину?
Погруженье… Куда?
В тот простор, где звезда
Из безмолвных глубин восстает,
Свет свой тихий струя…
В небо канула я,
Или канул в меня небосвод?..
11.08.2001.
«Успение – уснул наш Бог…»
Успение – уснул наш Бог.
Бессмертный умереть не мог.
Но взгляд Господень погружен
Глубоко внутрь – в Свой вещий сон.
И этот сон стал виден нам:
Он разлился по облакам,
Как тающий, легчайший пух,
Как все и всех объявший Дух,
Из смерти восходящий Свет,
Который сводит смерть на нет.
12.08.2001.
«Он воскрешал меня из мертвых…»
Он воскрешал меня из мертвых,
Тот самый угасавший Свет,
Над тихим морем распростертый,
Которому названья нет.
Разлившийся на небосводе,
Послушный Богу одному,
Он в тьму глубокую уходит,
Чтоб просквозить навылет тьму.
12.08.2001.
«Да, наш Творец – не плоть, а Дух…»
Да, наш Творец – не плоть, а Дух,
Он нищ и наг, Он нем и глух.
Да, совершенно нищ и нем,
Но Он повелевает всем.
И чтобы стать душе, как Он,
Всесильной, – помни про закон
Живого Бога своего:
Дух не имеет ни-че-го,
Ничем не может обладать, —
И только в этом благодать.
Ты – Суть всего. Ты – всё, что есть.
Так что ж ты можешь приобресть?
Центр мира у тебя в груди.
Лишь из себя не выходи.
Твое бессилье лишь в одном:
В твоем незнаньи о своем
Всесильи. Внутренняя власть —
В умении с собой совпасть,
В том совмещеньи, средоточьи,
Что перед нами вдруг воочью
Встает в горах в закатный час,
В одном луче, пронзившем нас.
12.08.2001.
«А на сосне был Божий след…»
А на сосне был Божий след…
И если скажут: Бога нет,
Я не отвечу ничего,
А укажу на след Его.
Иль попросту, прервав беседу,
Едва дыша, пойду по следу…
13.08.2001.
«Мои заслуги? Их немного…»
Мои заслуги? Их немного,
Их в самом деле очень мало:
Я только не мешала Богу
Творить. Надеюсь, – не мешала.
13.08.2001.
«Ну вот и все. Ты шел и встал…»
Ну, вот и все. Ты шел и встал.
Здесь нет пути. Здесь есть провал.
В неисчерпаемость твою.
И я недвижимо стою.
Нет, тихо погружаюсь я
В такие глуби бытия,
В какие до сих пор сосна
Одна была погружена.
Ствол преграждает мне дорогу,
И некуда уйти от Бога.
Не остается ничего —
Лишь погружение в Него.
13, 14.08.2001.
«Растворенный простор. Неподвижная тишь…»
Растворенный простор. Неподвижная тишь.
Тот таинственный час, когда Ты нас творишь.
Я послушна Тебе. Ты один, только Ты
Мне лучом, как резцом, высекаешь черты.
Как вечернего моря глядящая гладь,
Я хочу одного: Дух Твой внутрь принять.
Я послушна Тебе, как заре – облака.
Есть лишь сердце мое и Господня Рука,
Промышленье Творца и творения дрожь.
Я послушна Тебе – Ты меня создаешь.
Высочайший мой час, горний проблеск в судьбе,
Усмиренье себя, послушанье Тебе.
15.08.2001.
«Я, может быть, всего лишь прах…»
Я, может быть, всего лишь прах —
Дрожь в пальцах, сердца колотьё —
Я – глина у Тебя в руках,
И в этом счастие моё.
Господь, мне не нужна броня —
Что хочешь делай, только будь!
Согни меня! Сомни меня!
Впечатай мне Свой образ в грудь!
15.08.2001.
«Сизый вечер, тусклый вечер…»
Сизый вечер, тусклый вечер.
Ветром тронутая гладь.
Можно только бесконечным
Бесконечное узнать.
Тишина во всем просторе,
Сердце тонет в тишине.
Бесконечность в сизом море,
Бесконечное – во мне…
15.08.2001.
«Лишь только горный склон пологий…»
Лишь только горный склон пологий,
Лишь только внутрь небес провалы,
Лишь только с Богом, только с Богом…
И мне все мало, мало, мало!..
Сплошной простор, лавина света
И – ни шумка вокруг, ни слова…
И надо это, только это
И ничего вовек другого.
И кто поставил нам пределы?
И кто закрыл от сердца дали?
Когда другого захотелось,
Тогда мы Бога потеряли.
Бог – не другой. Твоя тревога,
Боязнь другого – святотатство,
Когда звучит: «Побойся Бога»,
То значит – некого бояться.
Бог не заковывает в цепи
И не разит мечом железным.
Страх Божий – это тайный трепет
Души пред собственною бездной.
17.08.2001.
«Успокойся – Он воскреснет…»
Успокойся – Он воскреснет.
Ведь не может быть иного.
Разве из Господней песни
Выпадет хотя бы слово?
Успокойся, Он восстанет
В этой дали без предела.
Разве можно в Океане
Потерять свою всецелость?
В небе тихом и великом
Над безбрежностью морскою…
Успокойся перед Ликом
Нерушимого покоя…
18.08.2001.
«Бог идет, когда время стоит…»
Бог идет, когда время стоит.
Бог творит, когда времени нету.
И незыблемость каменных плит
Всем молчанием знает об этом.
Знает это седой небосвод,
Знают горы и море стальное.
Время к смерти мир этот ведет,
Но я знаю Движенье иное.
Да, есть Движение иное,
Перечеркнувшее мгновенье.
И что бы ни было со мною,
Есть неизменное Движенье
Внутри небес и океана
И вне законов и условий.
И потому лишь я восстану,
Что смерть Его не остановит.
В закатный час и на рассвете,
Услышав сердцем поступь Бога,
Замру перед Движеньем этим
И уступлю Ему дорогу.
19.08.2001.
«Был час, как жизнь, – безмерно длинным…»
Был час, как жизнь, – безмерно длинным,
Простор – во все концы открытым.
И были горные вершины
Похожими на хризолиты.
Зеленоватые кристаллы
В оправе облачного дыма,
И в них таинственно мерцало
То, что вовеки негасимо.
18.08.2001.
«Уже почти не слышу боли…»
Уже почти не слышу боли,
Так тихо здесь и так просторно.
Как будто бы единой Воле
Все в мире, наконец, покорно.
У облаков и стаи птичьей
И у души – одна дорога,
И горы все свое величье
Сейчас протягивают Богу.
Покрылись склоны синей тенью,
Ложится пурпур им на смену.
Часы всемирного смиренья.
Час всемогущества смиренных…
18, 19.08.2001.
«Лишь в этом сущность ремесла…»
Лишь в этом сущность ремесла:
Чтоб тишина во мне росла.
Чтоб тишина была живой,
Как лес с шуршащею листвой,
И каждый день и каждый миг
Был так торжественно велик,
Как дали неба, что полны
Жизнетворящей тишины.
19.08.2001.
«Есть тайна в том, как дерево растет…»
Есть тайна в том, как дерево растет.
Есть тайна в том, как развернулись дали.
Как сад цветет и вызревает плод.
Есть тайна в том, как мы с тобой срастались.
Я только этой тайною жива.
Она одна у нас и небосвода.
Есть тайна у любого естества,
И в этом сверхъестественность природы.
19.08.2001.
«Священным пламенем объят…»
Священным пламенем объят,
С самим Творцом мир божий сходен.
Был лик Господень как закат,
Или закат, как лик Господень?..
19.08.2001.
«Не горы, а намек на них…»
Не горы, а намек на них,
Не озеро, а прочерк млечный…
И мой почти беззвучный стих
О Безначальном… Бесконечном…
Ни четких черт, ни ясных дум,
Все тонет в ласковом тумане.
Спеленутый туманом ум,
Мое блаженное незнанье.
Кто я? Лишь только персть и прах?
Но ведь и это суесловье.
Кто держит душу на руках,
Как молоком, поит любовью?
Свисающие облака —
Как опустившиеся крылья.
Моя невнятная тоска,
Мое блаженное бессилье…
20.08.2001.
«Пускай бы время не текло…»
Пускай бы время не текло,
Застыв, как водное стекло,
Или текло все тише, глуше,
И натекло бы небо в душу.
Пускай бы так, как даль и близь,
Душа и небо обнялись
И сделалась душа большою,
Как небо, ставшее душою —
Одно, сращенное из двух:
Не небо, не душа, а Дух…
20.08.2001.
«Туман, туман, туман, туман…»
Туман, туман, туман, туман…
Небес нежданное соседство
Иль обступивший океан —
И надо внутрь него вглядеться
И ощутить, что жизнь без дна.
Мы видим четкое, земное.
Но вслед за этим – глубина,
И вслед за этой глубиною
Еще одна. Им края нет.
И, перехода не заметив,
Мы погружаемся в «тот свет»,
Что тихо следует за «этим».
И подступает к сердцу Бог…
Кто измерял Его богатства?
Кто здесь поставить точку смог?
Лишь тот, кто не сумел вмолчаться…
20, 22.08.2001.
«Мне отыскать бы тот покой…»
Мне отыскать бы тот покой,
Где слышно тайное движенье,
И здесь остановить мгновенье.
И Мефистофель никакой
Тут не при чем. Тут мирозданье
Созиждется. Дух созиданья
Свободно реет в тишине
И проникает в грудь ко мне.
Мне только б слышать тайный шаг,
Которым свет идет сквозь мрак.
Мгновение, остановись! —
При чем тут смерть? Тут только жизнь.
21.08.2001.
«Святая чаша тишины…»
Святая чаша тишины —
Наполненное сердце Божье.
Вот что мы все хранить должны,
Вот перед чем склоняться с дрожью,
Боясь хоть чем-то потревожить
То Сердце, что хранит нас всех.
О, Господи, как страшен грех!
И как же мы легко прощаем
Себя, все время распиная
Тебя…
21.08.2001.
«Чуть-чуть журчит, чуть-чуть трепещет…»
Чуть-чуть журчит, чуть-чуть трепещет…
Вода или моя душа?
Я вслушиваюсь в шепот вещий,
Забыв про все, едва дыша.
Чуть-чуть журчит, чуть-чуть туманит…
Душа моя или вода?
Чьи это тайные касанья,
Следы незримого следа?
А облака все ближе… ближе…
Как будто бы несут ответ:
Не знаешь, чьи следы?.. Твои же,
Живущей много тысяч лет…
21.8.2001.
«Я говорю: „Не я, а Ты“…»
Я говорю: «Не я, а Ты» —
И знаю, что я говорю.
Мой облик, зримые черты
Мои – не я сама творю.
Я говорю: «Лишь Ты, не я» —
И смысл сих слов понятен мне —
Есть многослойность бытия,
И Ты – в последней глубине.
Есть многослойность бытия.
Ты – не сторонний, не иной.
Ты – тайна вечная моя,
Не постигаемая мной.
21.08.2001.
«Есть на земле моей места…»
Есть на земле моей места —
Их вспомнить не могу без дрожи —
Где так беззвучна высота,
Что ясно слышен голос Божий.
Там горный кряж и куст любой,
И неба ширь и травки малость —
Все спелось тайно меж собой,
Или, сказать точней – смолчалось.
Во все концы простор открыт,
Или ущелье в горных кручах.
Но голос Бога там звучит
И это полнит мощь беззвучья.
И все земное существо
Застыло, двинуться не смея.
Чем дольше слушаешь Его,
Тем Он становится мощнее.
И тяжесть всей земли, вся ложь
Вдруг тает. Дух в простор отпущен.
И, наконец, ты сознаешь,
Что этот голос – Всемогущий.
21–22.08.2001.
«Не скажешь ни в стихах, ни в прозе…»
Не скажешь ни в стихах, ни в прозе,
Чем час велик? Внизу – река.
На склоне – колокольчик козий.
Над головою облака.
И ни событий, ни известий,
Но чудо входит в плоть и кровь.
Все это, собранное вместе —
Холм, лес, река – одна любовь.
22.08.2001.
«Великий мир наш – Божье чудо…»
Великий мир наш – Божье чудо.
Колени гнутся. Молкнет речь.
Любовь Творца разлита всюду.
Не дайте ей в песок утечь.
Ужели вечно так и будет:
На мир не поднимая глаз,
Мы молим Господа о чуде.
А Он все время молит нас…
22.08.2001.
«Здесь тишина была глубокой…»
Здесь тишина была глубокой,
Как замершее Божье око,
И Божий взгляд был ощутим
Всем сердцем замершим моим.
И было ничего не надо
Душе моей под Божьим взглядом.
Здесь действовал лишь только Он
Вот Тот, кто был соединен
Со всею бездной бытия.
Лишь только Он один – не я.
И что такое смерть и жизнь?
Они сейчас в одно слились,
Посмертье – погруженье в Бога,
Но меж мирами нет порога.
«Здесь» точно так же, как и «Там»,
Бог открывает сердце нам
И Божье замершее око
Глядит в нас в тишине глубокой.
23.08.2001.
«Там было все с душой в ладу…»
Там было все с душой в ладу.
Вот так, как в Божием саду,
Согласование со всем
И есть единственный Эдем.
Моя душа вступила в лад
С горами, что всю жизнь глядят
В гладь озера, и с той сосной,
Что наклонилась надо мной,
И гребни дальних снежных гор,
Как бы венчавшие простор
Глядели прямо в душу мне,
Мерцая в сизой вышине,
И многоярусный массив
Лесной, спускавшийся в обрыв,
Вглубь зазывал меня, в такой
Всё переполнивший покой,
Как будто впрямь вернулась я
Туда, где Древо бытия,
Раскинув свой шатер, растет
И держит весь небесный свод.
И всё. И это – навсегда.
И что такое дни, года,
Дела, которых нам не счесть?
Нет ничего. Я просто есть.
23.08.2001.