– Ничем не могу помочь.
И захлопнула перед его носом дверь.
Настроение вдруг поднялось. Весело напевая и пританцовывая, я поплыла на кухню. По пути подхватила с тумбочки Царя, потрепала его, подняла на вытянутых руках и сказала коту:
– И ничего я не злопамятная. Нам просто некогда. У нас еще не все фильмы пересмотрены.
Сосед оказался настырным.
Мелькнула у меня мыслишка – отключить звонок насовсем. Но ведь это малодушно. Нужно все же решить проблему, если этот товарищ не понял с первого раза.
– Что еще? – сказала я недовольно.
– Вот.
Он протянул тарелки, в которых я ему еду вчера отдавала. Тарелки оказались чистыми…
Дверь закрыть сосед не дал – просунул ногу в ботинке. И совсем не поморщился, когда я с силой по ней заехала дверью.
– Мы не важно начали, – он попытался добавить в голос тепла, – но я прошу прощения. У меня непростая жизненная ситуация. – А вот это прозвучало как по-заученному. – Я вчера был немного не в настроении. Простите, что так себя повел. – Теплота мелькнула и пропала, теперь фразы он будто выплевывал и цедил. Я сложила руки под грудью и с интересом наблюдала за стараниями мужчины. Актер из него был никудышный. – Я очень прошу вас помочь. В этом городе мне больше не к кому обратиться.
Последнее было произнесено с долей злости.
Какое богатство интонаций. Я была в восхищении. Интересно, что же у него все-таки за акцент?
И, видать, припекло мужика сильно, раз стоит и клянчит у меня помощь, хотя самому это явно не в радость.
– Извините, но я очень занята, – обронила я сухо и попробовала еще раз закрыть дверь.
Ботинок так и не убрался с порога.
– У вас же сейчас… выходные? – И хоть прозвучало как вопрос, сосед сказал это скорее утвердительно. – Вы куда-то уезжаете? Если ничего серьезного, то я компенсирую ваши расходы. В тройном размере. И заплачу за вашу услугу. Сколько вы хотите?
Ну что ты будешь делать!
Любая другая уцепилась бы за такую возможность обеими руками. И ногами наверно тоже. Красивый мужик просит показать ему город, а я нос ворочу. Хотя мне льстило, что сосед уговаривает. Видимо, ему ну очень надо. Только странно это… Иностранец приехала сюда как турист? Но почему бы не походить по обычным экскурсиям? В конце концов, есть интернет – там все можно заказать, да и карту посмотреть, выстроить маршрут. Я-то тут при чем?
– Это вопрос жизни и смерти. – Он вдруг отбросил все постороннее – в голосе только мольба и убийственная серьезность. А в глазах виднелся… страх. – Я вас очень прошу помочь. Заклинаю.
Я дрогнула.
– Только сопровождать вас по городу? – Он кивнул. – У вас есть конкретные места, где хотите побывать? – Вновь кивок.
Фильмы ведь могут и подождать…
– Ну не маньяк же он? – сказала я коту.
Тот внимательно наблюдал за мной, пока собиралась. Он, понятное дело, молчал. Только вертел головой, отслеживая мои хаотичные передвижения по комнате.
– Тем более маньяки обычно неказистые. А тут…
Я взмахнула руками.
– Думаешь, наряжаться не стоит? Я тоже так думаю.
Кивнула и отложила платье. Мы же по городу будем ходить. И много, раз сопровождающий нужен.
Надела я свитер, удобные и, главное, практичные джинсы. Вместо полушубка достала пуховик. Ну а обуть пришлось полуспортивные ботинки – в таких точно будет удобно много ходить. Тем более сапоги в ремонт я так и не отнесла – теперь уже после праздников.
У зеркала в коридоре все же задержалась. Кот не отставал – запрыгнул на тумбочку и задрал голову, словно и впрямь оценивал внешний вид своей временной хозяйки.
– Накраситься? – Я повернулась к Царю. – Ну разве только что чуть-чуть туши. А на губы можно и обычный бальзам, чтоб не обветрились. Хватит?
Кот равнодушно отвернулся и принялся укладываться.
– Значит, хватит. – Я кивнула своему отражению. – Не балуйся тут. – В нос кота уперся палец.
Царь фыркнул и лапой спрятал нос.
***
Сосед ждал меня в подъезде. Нервно вышагивал и постоянно оглядывался на мою дверь – я в глазок подсмотрела.
Одет он был вновь во все черное. И пресловутая шапка была натянута по самые глаза. Ёлки-палки, ну какого ж цвета у него волосы? Хотя, может он вообще лысый…
Не знаю, что меня дернуло – может капля здравого смысла во мне все же задержалась, но я оставила на тумбочке в прихожей записку: «Ушла вместе с соседом». И далее написала координаты хозяйки соседней квартиры. Она давно оставила мне свой номер телефона, чтобы я в случае чего звонила. Квартиранты же разные бывают… Но она-то должна знать информацию о тех, кому сдает. Имя там, паспортные данные… И только сейчас до меня дошло – я так и не узнала имени соседа. И собралась с ним куда-то…
– Вас как зовут?
Мужчина вздрогнул и резко обернулся.
Мне так давно никто не радовался. Его улыбка… Ох, я чуть не растаяла. Дрогнули коленки, запершило в горле. А в голове тума-ан… Словно выглянуло солнце и вмиг испарило все мои мысли.
Пришлось прокашляться и проморгаться. Наваждение спало.
– Ефим.
И он протянул руку. Длинные пальцы, узкая ладонь. Сухая, теплая. Она обхватила мою прохладную ладошку и интенсивно пожала.
Ну и имечко.
– Анастасия, – представилась и я.
Он кивнул, еще раз одарил своей солнечной улыбкой и махнул в сторону лестницы.
– Идемте?
– Лифт же работает. – Я нахмурилась.
Спускаться, конечно, не подниматься. Но нам же и так неизвестно сколько сегодня бродить. Кстати, надо бы уточнить маршрут.
Он назвал адрес, а я опешила. Район, в которым мы жили с родителями, когда только переехали в этот город. Понятное дело, эти места я очень хорошо знала, но они мало напоминали популярные туристические тропы.
Я не заметила за расспросами, как Ефим утянул меня все же лестницу, и мы начали неспешно спускаться.
– Зачем вам в этот район? – спросила я.
Ответ оказался до безобразия лаконичным:
– Нужно.
– И все же?
– По делам.
Дальше напирать было бы уже крайне невежливо.
– И вот еще что – платы мне никакой не надо.
Он замер на пару ступеней ниже меня, обернулся и посмотрел недоверчиво. Даже будто весь подобрался – вытащил руки из карманов, голову чуть наклонил, глаза прищурил, словно я излучала опасность.
Я тоже замерла.
– Почему? – буркнул сосед.
Улыбок он мне больше не посылал. И вообще, вновь закрылся, отвечал сквозь зубы, смотрел исподлобья.
Хотя так даже лучше, ибо было бы чревато…
– Просто, – я пожала плечами и продолжила спускаться.
Когда поравнялась с ним, специально задела его рукой. Он не отскочил – отодвинулся, плавно, как вода обтекает камень. Любопытненько.
– Можем вызвать такси, можем на метро, но потом все равно на автобусе…
Ефим перебил:
– Пешком.
– Но ведь часа два идти, – возмутилась я.
А еще погода не очень располагает к пешим прогулкам.
– Вы куда-то уже торопитесь?
– Нет, но…
– Вот и замечательно, прогуляемся.
И мы пошли. Он – широким шагом, еще бы, ноги-то длиннющие, и я, еле успевая за ним. И зачем, спрашивается, ему сопровождающий? Вон как уверенно шагает, будто сам знает куда.
Шли молча. Его, судя по всему, все устраивало. Меня – раздражало. Хотелось бросить все, наплевать на договоренность и пойти домой. К мурчащему, порой даже ласковому, если накормить хорошенько, Царю и любимой фильмотеке.
В конце концов я не выдержала. И начала рассказывать. О городе, о районе, где выросла. Мы там прожили до моего девятого класса, а потом смогли наконец-то скопить на новую квартиру большего размера. Все же делить комнату со старшим братом было очень неудобно. И тогда переехали из двушки в трешку.
Последнее, разумеется, я ему не выдавала. Говорила я об улицах, проспектах, аллеях и скверах, зданиях. С детства любила эти тихие, не оживленные улочки, кое-где сохранившие еще дома, чей возраст измерялся порой даже не десятилетиями – веками. Я обожала этих «старичков». В них была особая прелесть – история, атмосфера, дух того времени. Да и изящно они выглядели – чего уж там отрицать. Не то, что сейчас – хмурые исполины из стекла и бетона. Да и как они могут сравниться с небольшими, но аккуратными, обворожительными в своей аристократичности строениями.
Вот об этом я и болтала – села на своего излюбленного конька.
Когда-то я бредила архитектурой. Хотелось и самой проектировать здания, создавать, творить. Я могла неплохо рисовать-чертить, но вот фантазией и искрой таланта оказалась обделена. На этом и погорела, когда сдавала экзамены – завалила творческий. А вот на «промышленное и гражданское строительство» меня с радостью взяли. Не то, о чем мечтала, но хотя бы такая замена. Только более пресная и приземленная – воплощать то, что придумал кто-то другой…
Сосед меня особо не слушал, не говоря уже о поддержке разговора. Шел, погруженный в свои мысли, и лишь изредка бросал на меня косой взгляд. Что он значил – разобрать я не могла.
Он вел меня в сторону дома, где мы как раз и жили когда-то.
Я помнила двор, где мной были изучены все закоулки. Мы переехали сюда весной, когда мне было семь. В первый класс я шла в школу, которая находилась через два дома отсюда. Я помнила дорожку, что огибала детский сад и вела к школе. Дорожка в мае утопала в листьях сирени. В конце мая – цветах. В девятом классе как-то мальчишки обломали немало веток – класс тогда утопал в сиреневых охапках. Пришлось ходить и клянчить вазы, а потом уже и ведра пошли в ход.
Помнила все закутки, где можно было уединиться с подружками – сначала играть в классики, резиночки, а потом – шушукаться, сплетничать. Кто кому нравится, сколько раз подергал за косички – главное доказательство сильного чувства. Кто кого стукнул портфелем по голове или запустил учебником. А может обидно обозвал, довел до слез.
Порой, доходило и до девичьих разборок. Безжалостных в своей отчаянности. Когда вырывали волосы, расцарапывали лицо, обрывали рукава. Дрались из-за мальчишек, из-за зависти: «Ты незаслуженно получила пятерку!». А потом вдруг становились закадычными подружками…