– Негусто, – заметила Лорен, осматривая скромный ужин, состоящий из хлеба, сыра и вяленого мяса. – Мы рассчитывали на ужин в таверне.
– Ничего, – отмахнулась Амели, устраиваясь у костра. – Зато какой вид! И запах от этих трав…
Внезапно Лорен поднялась, хватая свой арбалет, который всегда возила с собой:
– Я скоро вернусь. Поищу что-нибудь к ужину, – произнесла старшая дочь. – Видела следы куропаток, когда мы спускались к водопаду.
Роберт, который до этого молча сидел у костра, пытаясь высушить свою одежду, хмыкнул:
– Благородная лейна собирается охотиться? Как… неординарно.
Лорен лишь бросила на него холодный взгляд:
– Предпочитаешь голодать из благородства? Или, может быть, сам пойдёшь и добудешь нам ужин?
Не дожидаясь ответа, она развернулась и скрылась среди деревьев, окружавших площадку. Хэмонд проводил её задумчивым взглядом:
– Твоя дочь полна сюрпризов, Элизабет.
– Она выросла на границе, – напомнила я. – Там умение добывать пищу ценится больше, чем умение вести светскую беседу. К тому же, мой покойный муж и мой отец всегда поощряли её интерес к охоте. Говорил, что женщина должна уметь постоять за себя.
– И они были правы, – неожиданно согласился Хэмонд. – Хотя, признаюсь, в столице её умения могут вызвать… неоднозначную реакцию.
– Лорен не из тех, кого волнует мнение окружающих, – улыбнулась я, глядя в ту сторону, куда ушла моя дочь.
Роберт фыркнул, но промолчал, продолжая сушить свой камзол у огня.
Лорен вернулась через полчаса, и не с пустыми руками – с её пояса свисали две тушки куропаток.
– Вот и ужин, – довольно объявила она, протягивая добычу Тине. – Нужно только ощипать и приготовить.
Тина, привычная к таким поручениям, тут же занялась птицами, а Лорен присела у костра, довольная собой.
– Впечатляюще, – заметил Хэмонд с искренним уважением. – Не каждый опытный охотник может похвастаться такой добычей в сумерках.
– Мне повезло, – пожала плечами Лорен, но было видно, что похвала ей приятна. – Они как раз возвращались на ночлег.
Роберт, который до этого момента делал вид, что не замечает Лорен, не выдержал:
– В столице лейны не хвастаются умением стрелять из лука и убивать птиц. Там ценятся другие… таланты.
– Какие же? – невинно поинтересовалась Лорен. – Умение говорить часами ни о чём? Или способность тратить деньги на бесполезные украшения?
– Умение вести себя соответственно своему положению, – отрезал Роберт. – Благородство, воспитание, знание этикета и традиций…
– Всё то, что не спасёт тебя от голода, если ты вдруг окажешься в лесу без слуг и запасов еды, – парировала Лорен.
– Когда это лейр с моим положением окажется в лесу без сопровождения? – высокомерно спросил Роберт.
– Например, сейчас, – вмешалась Амели с лёгкой улыбкой. – И, кажется, именно благодаря «неблагородным» навыкам моей сестры ты сегодня поужинаешь чем-то более существенным, чем хлеб и сыр.
Роберт открыл рот, чтобы ответить, но в этот момент Тина объявила, что птицы готовы, и спор был временно забыт в пользу ужина.
Куропатки, приготовленные на открытом огне, оказались восхитительно вкусными. Даже Роберт, несмотря на всё своё недовольство, съел свою порцию с явным удовольствием, хотя и не стал благодарить Лорен за добычу.
После ужина мы расположились вокруг костра, наслаждаясь теплом и слушая истории, которые рассказывал Хэмонд. Он оказался превосходным рассказчиком – его низкий, мелодичный голос, казалось, сливался с шумом водопада, создавая уютную, почти магическую атмосферу. Он говорил о своих путешествиях, о далёких странах, которые посетил, о странных обычаях и удивительных людях.
Даже Роберт, поначалу державшийся в стороне, постепенно присоединился к общему кругу, иногда вставляя комментарии или уточнения к рассказам отца. Я заметила, что, несмотря на внешнюю строгость и отчуждённость, он внимательно слушал, когда Хэмонд рассказывал о своих приключениях.
– Ты никогда не рассказывал мне о путешествии в Морские королевства, – заметил Роберт, когда Хэмонд закончил историю о морском шторме, который застал его корабль у берегов Лазурных островов.
В голосе молодого лейра я уловила нотку обиды, и мне вдруг стало ясно, что за его высокомерием и холодностью скрывается глубокая рана – рана сына, чей отец большую часть времени проводил вдали от дома, возвращаясь лишь на короткие периоды, чтобы вскоре снова отправиться в путь.
Хэмонд, казалось, тоже осознал это, потому что его взгляд смягчился:
– Я расскажу тебе обо всём, Берт. Обещаю.
Роберт кивнул, но ничего не сказал, вновь отгородившись от нас своей невидимой стеной.
Ближе к ночи мы решили, как распределиться для сна. Мы с дочерьми и Тиной должны были разместиться в карете, которую привели к площадке у водопада. Сундуками и коробками мы заполнили пространство между сиденьями, создав импровизированную кровать, которую застелили шерстяными одеялами.
Хэмонд, Роберт и стражники расположились снаружи, у костра. Ночь обещала быть прохладной, но не холодной, а тёплые плащи и одеяла должны были защитить от ночной свежести.
Перед тем как отправиться в карету, я немного прошлась по краю площадки, наслаждаясь видом водопада в лунном свете. Хэмонд присоединился ко мне, и некоторое время мы молча стояли рядом, глядя на серебристые струи воды.
– Спасибо, – тихо произнесла я. – Это одно из самых красивых мест, которые я когда-либо видела.
– Я рад, что оно тебе понравилось, – ответил он, и в его голосе слышалась искренняя теплота. – Когда-то я мечтал показать эти места своей… – он запнулся, но затем продолжил, – своей жене. Но так и не успел.
Я коснулась его руки в знак понимания и поддержки. Не нужно было слов, чтобы понять, о чём он говорит – о своей первой жене, матери Роберта, которая умерла слишком рано. И теперь, спустя столько лет, он, наконец, привёз сюда другую женщину – меня.
– Роберт похож на неё, – неожиданно сказал Хэмонд. – Такой же упрямый, гордый. И такой же ранимый.
– Ему просто нужно время, – мягко заметила я. – Внезапно обрести мачеху и двух сводных сестёр… Это нелегко принять.
– Знаю, – вздохнул Хэмонд. – Но его поведение всё равно неприемлемо. Особенно его комментарии о Лорен и её… нестандартных для лейны умениях.
– Лорен привыкла к подобной реакции, – успокоила я его. – Её не так легко задеть.
– Всё равно, – покачал головой Хэмонд. – Я поговорю с ним.
Мы пожелали друг другу спокойной ночи, и я направилась к карете, где уже устроились мои дочери и Тина. Забравшись внутрь, я расположилась на импровизированной постели, смотрела через маленькое окошко на звёздное небо и прислушиваясь к шуму водопада и тихим голосам снаружи. Завтра нас ждал новый день и продолжение путешествия в столицу, где нам предстояло столкнуться с ещё большими вызовами, чем упрямство и предубеждения молодого лейра Роберта Вайлиша.
Глава 5
Утро встретило нас прохладой и лёгким туманом, окутавшим водопад серебристой дымкой. Я проснулась первой и, осторожно выбравшись из тесной кареты, вышла наружу, стараясь не потревожить ещё спящих дочерей и Тину.
Солнце только-только начинало подниматься над горизонтом, окрашивая верхушки деревьев в нежно-розовый цвет. Воздух был свежим и чистым, напоённым ароматами трав и влажной земли. Я глубоко вздохнула, наслаждаясь этим мгновением покоя перед началом нового дня путешествия.
У догорающего костра дежурил один из стражников, который почтительно поклонился, увидев меня. Остальные ещё спали, завернувшись в плащи и одеяла. Я заметила Хэмонда, спящего недалеко от костра, его лицо во сне казалось удивительно мирным и молодым. А вот Роберта нигде не было видно.
– Доброе утро, лейна, – тихо произнёс стражник. – Вы рано поднялись.
– Доброе утро, – ответила я с улыбкой. – В такой день грех долго спать. Где лейр Роберт?
– Он отправился к ручью на рассвете, – сказал стражник. – Сказал, что хочет умыться перед дорогой.
Я кивнула и направилась к краю площадки, откуда открывался вид на водопад. В утреннем свете он выглядел совершенно иначе – не грозным и могучим, как вчера, а каким-то волшебным, почти нереальным. Водяная пыль, поднимающаяся от падающей воды, создавала вокруг водопада небольшую радугу, и это зрелище завораживало.
– Красиво, не правда ли?
Я вздрогнула и обернулась. Роберт стоял в нескольких шагах от меня, его волосы были влажными после умывания, а на лице застыло странное выражение – словно смесь задумчивости и внутренней борьбы.
– Очень, – согласилась я, внимательно глядя на него. – Ты часто бываешь здесь?
– Когда-то бывал, – ответил он после небольшой паузы. – Отец привозил меня сюда в детстве. Потом… потом он стал редко бывать дома.
В его голосе промелькнула застарелая обида, и я почувствовала к нему неожиданный прилив симпатии. Каким бы сложным ни был этот молодой человек, в глубине души он оставался ребёнком, жаждущим отцовского внимания и одобрения.
– Хэмонд много рассказывал о тебе, – мягко сказала я, решив попробовать установить контакт. – О том, как ты блестяще служил в королевской гвардии, как умело управляешь поместьем…
– Вот как? – в голосе Роберта смешались удивление и недоверие. – Странно, что он вообще что-то обо мне знает, учитывая, как редко он бывает дома.
Я не стала возражать, признавая его право на обиду. Вместо этого я сменила тему:
– Мы скоро отправляемся в путь?
– Как только все проснутся и позавтракают, – кивнул Роберт. – До таверны «Серебряный Рог» примерно три часа пути. Там мы сможем отдохнуть и пообедать, прежде чем продолжить путь к столице.
Он помолчал, а затем неожиданно добавил:
– Лейна Элизабет, я… – он запнулся, явно подбирая слова. – Я хотел извиниться за своё вчерашнее поведение. Это было… недостойно.
– Извинения приняты, – искренне ответила я. – И я понимаю твои чувства, Роберт. Наше внезапное появление в вашей жизни… Это нелегко принять.