Владислав ИноземцевНесовременная страна: Россия в мире XXI века
Ксюше и Мише — современным гражданам несовременной страны
Потрясающая книга! Невозможно оторваться! Глубина анализа, страстность и вместе с тем ясность изложения, острота мысли — всё есть в этой книге о России. Рекомендую читать всем!
Владислав Иноземцев, проницательный исследователь современной России, сделал четкий и убедительный «фотоснимок» своей страны. В России, управляемой Владимиром Путиным, по мнению автора, нет места оппозиции — тут можно встретить только современных диссидентов. Оптимизм, однако, порождает сам интеллектуальный формат авторского поиска: пока в России есть такие исследователи, не стоит терять надежды.
В книге аккумулирован огромный исходный материал. Отсюда — тщательный и убедительный анализ целого ряда сторон нынешней действительности. При этом предпринятая серьезная попытка системно обрисовать общество, в котором мы живем, чужда равнодушному академизму — в острой публицистике автора постоянно звучит тревога за будущее России.
В России изуродованная идея Государства. Государство здесь и есть страна. Поэтому так долго не возникает естественного диалога между властью и обществом, которое до сих пор не может сформулировать свой запрос к государству, чтобы жить с ним на равных. Книга Владислава Иноземцева — один из актуальных блоков того знания, которое необходимо для понимания сегодняшней России и для ее выхода из утомительной несовременности.
Профессиональная репутация Владислава Иноземцева не нуждается в комментариях. Это один из наиболее ярких социальных мыслителей и глубоких аналитиков современной России, каждый текст которого вызывает всегда повышенный интерес у подготовленного читателя. Эрудированность автора делает его новую книгу интеллектуальным бестселлером для тех читателей, которые хотят понять, почему Россия идет туда, куда она идет.
Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».
Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».
Подробную информацию о «Книжных проектах Дмитрия Зимина» вы найдете на сайте ziminbookprojects.ru.
Предисловие
Когда моряки привезли в Европу рассказы о жирафах, ученые высмеяли эти сказки. Они доказали, что длинношеий уродец всего лишь нежизнеспособное отклонение от нормы. А жирафы все еще живы.
Владислав Иноземцев определяет Россию как несовременную страну, век за веком переживающую отсталость — реальную или намеренно культивируемую. Отклоняя пошлости о «головоломке, обернутой в тайну», автор требует изучать Россию без предубеждений, но отличать несовременность от аномальности. «Нам же надо наконец понять, чем живет и как работает комплексная социальная система, выстроенная на основе принципов, которые, казалось, исключают ее выживание».
Прошли времена, когда отстающая Россия искренне хотела догнать Европу. Сегодня в позиции России простодушия нет, ее искусственная несовременность сулит тревожные времена. Отсталость России — выбор ее властей, а не наследие темного прошлого. Взглянув на цифры российской экономики с колеблющимися долями зависимости от экспорта сырья, мы заметим — сырьевую идентичность выбрали и закрепили.
Владислав Иноземцев раскрывает парадоксальность несовременного государства — устойчивого, могущественного на вид. Но описания автором подробностей жизни общества, государства, экономики, международных связей освещают ландшафт тупика. Россия не просто отстала, она отвергает все шансы развития. Москва манипулирует ресурсами общества и собственностью граждан, лишь бы интересы группы придворных не понесли ущерба. Это аморально и оставляет страну без будущего, однако не мешает стране выживать.
Автор скептичен к рецептам «устранить “наносное”, вернув Россию к “нормальному” состоянию». Своего рода пенитенциарная исправительная политология, которой одержим и Путин. В своем воображении зачищая «наносное», он возвращает страну к суверенности. Иноземцев обратил внимание на размытие демократических норм добавкой «уточняющих» прилагательных — рыночная, иллиберальная, суверенная… (Замечу, что гордый термин «суверенная демократия» также лишь плагиат из речи госсекретаря США.)
Диктат нормативности вызывает противодействие, подрывая норму. Вакуум заполняют силовые и военные директивы. Можно вспомнить бушистскую «демократизацию Ближнего Востока», а в наши дни — закон, грозящий судебными карами посягателям на польскую суверенную память. «Выведенные “за штат” страны, по мере осознания своей исключенности из “общества нормальных”, испытывают все меньше сожалений…» Пока еще это довольно тусклое созвездие нескольких стран, от России до Венесуэлы. Но при новом зигзаге группа может расшириться и стать мировой величиной. Там в тени ее угадывается фактор китайской державы. Не входя в клуб борцов с современностью, но действуя как катализатор, Пекин масштабирует их позицию.
Никогда не следует переоценивать прочность мирового порядка. Книга отмечает, что «неразвивающийся мир постепенно начинает убеждать сам себя в благах не-развития — последствия чего можно наблюдать уже на разных континентах». Список неразвивающихся растет. «Мы присутствуем при рождении своего рода “расколотой цивилизации” с ее стремительно формирующимися полюсами богатства и бедности, успехов и неудач». Неужели «блага не-развития» действительно существуют?
Здесь острый пункт книги. Автор подводит читателя к теме вероятного (хоть и немыслимого сегодня) будущего глобального конфликта — борьбы современного и несовременного миров. «Расколотая цивилизация» (а так Владислав назвал одну из своих больших книг, с момента выхода которой прошло как раз 20 лет) — это биполярность наихудшего типа. Диктуя правила остальным, ни один из полюсов не сулит миру ничего особенно доброго. Такой «порядок» стал бы лишь ареной силовой борьбы за места глобального обвинителя и судьи. И отдал бы внутреннюю политику в руки популистов.
Книга Иноземцева о несовременной России ориентирует на критический анализ оснований политики. Уникальна не страна — уникален вызов к ее пониманию. Это новый для нас жанр — критического россиеведения. Книга Иноземцева, как мне кажется, принадлежит к этому новому жанру. Она написана с искренним уважением к гражданам, преданным коррумпированными «элитами», но пытающимся государственно выжить. Концепт несовременной страны оставляет нам шанс найти свою современность — что уже сделали другие страны, кому Россия втайне завидует. Здесь есть место началу дальнейших дебатов.
Введение
Сегодня, пожалуй, не найдется человека, который не согласится с тем, что с Россией что-то «не так». И речь не о том, хорошо это или нет, — кому-то кажется, что мы совершенно зря отклоняемся от пути развития «цивилизованных» стран, а кто-то считает, что именно наше общество остается образцом, на который стоит равняться остальным, — а о том, что ощущение диссонанса становится все отчетливее.
Это отчетливое ощущение порождено многими причинами, две из которых я бы назвал основными.
С одной стороны, российская история практически всегда была историей фронтирного общества, находившегося на стыке культур и цивилизаций и строившего свою идентичность на основании последовательного принятия и усвоения различных культурных и социальных традиций. Привнесенные извне практики принимались непросто — но зачастую к тому времени, когда их усвоение завершалось, окружающий мир до неузнаваемости изменялся и русское общество начинало воспринимать себя как своего рода хранителя чего-то такого, чего остальным цивилизациям не удалось сберечь. Существенный дефицит внутренних источников развития на протяжении веков успешно компенсировался многочисленными заимствованиями — но этот механизм постоянно продуцировал консерватизм, соединенный с ощущением исключительности. Последнее выступало естественной «защитной реакцией», придававшей обществу необходимые устойчивость и равновесие. И как бы Россия ни приумножалась территориально, она не расширялась, если так можно сказать, ментально и идеологически; не порождала универсальных теорий и кодифицированных норм; стремилась не столько дать миру что-то новое, сколько не допустить потери того, что было ею ранее обретено.
Следствием развития такого типа стало ощущение «позитивной исключительности», которое упрочивалось по мере того, как Россия превращалась в одну из крупнейших и наиболее могущественных держав. Оно, в свою очередь, обусловливало пренебрежительно-надменное отношение к остальному миру, которое часто позволяло не обращать внимание на многочисленные проблемы собственной страны. Однако даже в периоды своего наивысшего успеха Россия оставалась одинокой: в лучшем случае ее окружали союзники, ранее подчиненные военной силой, или клиентелла, находившаяся на ее содержании (часто повторяемая ныне фраза Александра III о том, что «во всем свете у нас только два верных союзника — армия и флот»