– Лететь ты будешь недолго, – пробормотал отец.
– Освальд, ты же знаешь, что это просто современный жаргон, – успокаивающе пояснила мать. – Когда он говорит, что летит, он имеет ввиду, что доволен условиями.
– Что ж, тогда почему он сразу так не сказал? – проворчал Освальд. – Придется купить словарь, а то без него вообще не понять, о чем говорит нынешняя молодежь.
– Я говорю о том, что не собираюсь поступать в Гарфард, – уточнил Зиггер. – Хотя бы до того момента, пока не узнаю, смогу ли войти в ряды Легиона. Это то, о чём я всегда мечтал. Ты же знаешь, папа.
Освальд потряс головой, хотел возразить, но вместо этого глубоко вздохнул.
– Знаешь что? Думаю, я тебе разрешу…
– Ура-а-а-а! – закричал Зиггер, выскочив из-за стола и прыгая по всей комнате.
– …Но есть пара условий, – продолжил его отец. – Для начала, тебя должны принять в Гарфард и согласиться придержать место до окончания контракта с Легионом. А если ты решишь продолжить службу, то наверное даже я ничего не смогу с этим поделать.
– Я принимаю эти условия, папа, – согласился Зиггер, останавливаясь в своем праздничном танце. – Они не имеют значения. Единственное, чем я хотел бы заниматься в этой жизни – служить в Легионе.
– Есть старая поговорка, – сказала мама Зиггера, – Будьте осторожны в своих желаниях – они могут сбыться. Я надеюсь, что Легион именно такой, каким ты его себе представляешь. А если нет, то всегда можно вернуться к учёбе в Гарфарде.
Но Зиггер уже не слушал.
– Сержант Бренди, могу я задать вопрос?
Бренди едва удержалась от глубокого вздоха.
– В чем дело, Махатма? – она ещё не услышала вопрос, но уже знала, что для ответа на него понадобиться немало усилий. Махатма мог исказить любые её слова так, что они превращались в опровержение всей дисциплины и власти, на которой зиждился Легион. Но это входило в обязанности старшего сержанта роты «Омега».
– Мы пробыли на Зенобии около шести месяцев, – сказал юный легионер, блаженно улыбаясь, – это было его обычным состоянием. Не знай она Махатму, то заподозрила, что он использует какой-то наркотик, легальный или нет (учитывая его внешний вид, более вероятно – последнее). Бренди ожидала продолжения, но Махатма тянул с вопросом, а значит он ещё не закончил. Тишина затягивалась.
В конце концов, когда остальная часть отряда заёрзала от ожидания, она продолжила, так спокойно, как только могла:
– Все правильно, Махатма. Мы провели здесь шесть месяцев.
Иногда ей казалось, что половину этого времени она провела отвечая на его вопросы. С нотой раздражения в голосе она продолжила:
– Так в чем твой вопрос?
Улыбка Махатмы не дрогнула.
– Когда мы закончили работу на Ландуре, нас отправили на эту планету. Вы сказали, что причиной тому стала наша хорошая работа, – он сделал ещё одну паузу.
– Все верно, – сказала Бренди, в этот раз не давая паузе затянуться, – Что ты…
– А здесь мы плохо поработали? – прервал её Махатма, – Или мы ещё не закончили то, ради чего мы здесь?
– Ни то, ни другое, – ответила Бренди, – Мы прибыли в качестве военных советников и все возникшие проблемы решали без применения силы. Это чертовски хорошо проделанная работа, если тебя интересует мое мнение.
– Но нас до сих пор не перевели на новое место дислокации, – возразил Махатма. – Разве это не значит, что командование считает наше задание незавершённым?
– А парень дело говорит, – донёсся голос из задних рядов, прежде чем Бренди смогла ответить. Она точно знала, кто это сказал, но решила отвечать только Махатме, нежели отвлекаться на сторонние вопросы. Главным для неё было отвлечь всеобщее внимание от позиции Махатмы. Этот маленький легионер всегда имел свою точку зрения, подрывающую основные принципы военной доктрины. К счастью для Бренди, большинство споров никто кроме неё и Махатмы не понимал.
Впрочем, и она сомневалась, что понимает все соображения Махатмы.
– Работа ещё не окончена, – признала Бренди, – Но это не означает, что мы не справляемся. Если бы мы напортачили, то сейчас мы бы это знали чертовски хорошо.
– Э-э, серж… – поднял руку другой легионер.
Бренди нахмурилась. Она надеялась, что ответ развеял все вопросы, и можно вернуться к тренировке.
– Да, Убивец, что такое?
– Если у нас всё шло отлично, почему генштаб прислал майора Портача взять руководство над ротой?
– Главное командование сидит по своим норам и не знает положение дел на поле боя, – пояснила Бренди. – Вы сами видели, каким аутичным был майор, когда попал сюда. И ничего не менялось вплоть до приезда капитана из столицы. К тому же никто не приезжает заменить майора. А сейчас ходит слух, что капитана могут повысить. Если и это не говорит о наших успехах, то я не знаю, что сможет.
– Да, в этом есть смысл, – согласился Убивец.
Остальная группа согласно забормотала и Бренди расслабилась. Теперь у нее был шанс вернуть контроль над происходящим. Если только Махатма не начнет опять задавать вопросы.
– Отлично, парни, – сказала она, – Сегодня мы поговорим о технике выживания в пустыне. Без чего не обойтись, если вас забросило далеко от лагеря?
– Без оружия, – выкрикнул один голос.
– Нет, тебе нужна палатка, – поправил другой.
– Без карты, – сказал третий.
– Это всё очень нужные вещи, – согласилась Бренди. – Но ничто ни идёт в сравнении с чистой питьевой водой. Я хочу показать вам пару способов её нахождения в пустыне…
С этого момента всё пошло как по маслу. К концу утренней тренировки Бренди была приятно удивлена прогрессу легионеров. Даже Махатма старался не задавать неуместных вопросов. Не то чтобы она ожидала, что это будет продолжаться долго…
Если и есть порт в Альянсе, где частные космические яхты могут пришвартоваться без лишнего шума, то это, несомненно, Лорелея, космическая станция, чье пространство круглые сутки служит игровой площадкой для богачей. Поэтому, когда персонал порта спокойно, но без проволочек, занялся швартовкой Логана-350 – одного из самых лощенных и узнаваемых кораблей, доступных частным владельцам, это не привлекло ничьего внимания. Это электронное чудо, напичканное последним квази-военным оборудованием, на других планетах и станциях могло бы заставить подняться не одну бровь, но на Лорелее его приняли и глазом не моргнув. Не многие удивились, и когда из корабля выгрузили винтажный лимузин. Богачи часто привозили личный транспорт на Лорелею. Те немногие, кто всё же обратил на лимузин внимание, вероятно признали бы в нем последнюю модель из линии Флейтс-Роял, а искушенный взгляд уловил бы в системе безопасности неприметную модификацию, достойную служебной машины лидера какой-нибудь планеты. Несмотря на её напыщенный вид, даже миллиардеры сочли бы эту модель слегка дороговатой. Хотя цена машины была вполне оправдана внешним видом и безопасностью, не многие согласились бы купить её.
Как только лимузин был выгружен, из Логана вышли крепко сбитая женщина и мускулистый мужчина, сопровождая до пассажирского сидения энергичного человека средних лет. Фанаты гонок могли бы узнать в женщине Марию Дела Фанатико, гонщика Формулы-Ультра, загадочно пропавшую пять лет назад после серии впечатляющих побед. Мужчину звали Эдди Гроссман, и его лицо было знакомо, если не широкой общественности, то по крайней мере ветеранам элитного отряда «Красные Коршуны». Как инструктор по лёгкому стрелковому оружию, он приобрёл жутковатую репутацию человека, чей выстрел всегда попадает в цель.
Ничто не тревожило служащих в центре связи казино «Верный Шанс», когда немного времени спустя на их экранах появился пассажир лимузина, выходивший на связь по коммуникатору. Он попросил (тоном, в котором явно звучал приказ, а не просьба) соединить его с Уиллардом Шуттом.
– Один момент, сэр, мне придется его предупредить, – сказал младший клерк, который принял вызов. Всех клерков проинструктировали не только узнавать это гражданское имя капитана Шутника, но и беспрепятственно пропускать любого, кто требует встречи с главным акционером, называя это имя. – Как я должен вас представить, сэр?
– Виктор Шутт, – ответил звонивший.
А это, наконец, вызвало тревогу.
– Д-да, с-с-сэр, – ответил младший клерк и каким-то чудом умудрился перевести звонок в режим ожидания, не прерывая соединения. Как вести себя в таких обстоятельствах, на курсах подготовки клерков они не проходили.
Лицо клерка исчезло, и вместо него появилась реклама вечернего шоу казино «Верный Шанс», содержащая пару кадров Ди Ди Уоткинс в довольно откровенных нарядах. Через несколько минут на экране появилось лицо молодого человека. Тот посмотрел на монитор, находящийся чуть ниже веб-камеры, и с энтузиазмом представился:
– Капитан Шутник слушает. Чем я могу вам помочь?
Виктор Шутт несколько долгих секунд подозрительно вглядывался в экран.
– Я просил позвать Уилларда, а не его секретаря, – прорычал он. – Соедините меня лично с ним. Если он на встрече, то отмените её и притащите его сюда. А если мне придётся ждать слишком долго, то кое-кто лишится работы. А теперь дай мне поговорить с сыном, жалкий самозванец, или ты будешь первым в списке на увольнение.
Молодому актеру каким-то образом удалось сохранить самообладание.
– Пожалуйста, подождите, сэр, – ответил парень.
Прежде, чем Виктор Шутт смог ещё что-то сказать, на экране опять появились отрывки танцевальной программы вперемешку со счастливыми посетителями, наслаждающихся четырёхзвёздочной кухней (незаметная невооруженному глазу реклама казино воздействовала на подсознание). К тому времени парящий лимузин Шутта влетел в пределы видимости «Верного Шанса». Устав ждать, оружейный магнат протянул руку и сбросил соединение.
– Неумелые идиоты, – пробормотал он. – Уилларду придется объясниться, когда я до него доберусь. Я думал, мальчишка знает, что творит.
На переднем сидении водитель и телохранитель хранили гробовое молчание.
Через несколько минут лимузин свернул к парадному входу казино, и прежде, чем он окончательно остановился, из него выпрыгнул Эдди Гроссман. Он проверил парочку зевак и персонал отеля с профессиональной дотошностью, прежде чем открыл дверь и позволил разъяренному Виктору Шутту выйти и направиться прямиком ко входу в отель. Телохранитель тенью последовал за ним.