— Остановитесь! — послышался голос Петры.
Чародейка земли тоже вышла вперёд. Вместе с ней выступили сразу несколько магов, вооружённых посохами.
— Я, Петра Слышащая, ручаюсь за этого бросса, что он не причинит вреда кнезу…
— Но, госпожа… Его сиятельство Глеб Каменный отдал распоряжение…
— Я слышала. Но ещё раз говорю, что ручаюсь. Не быть мне советницей, если броссу Малушу нельзя доверять.
Десятник долго хмыкал, и почёсывал бороду.
Мне же при взгляде на Петру вдруг пришла в голову совсем неожиданная мысль:
— Госпожа, а где моя телега?
— Что? — та даже растерялась.
Креона спрятала улыбку, видя изумление на лицах воинов. А я как ни в чём не бывало продолжил:
— Да я не могу найти телегу свою, с грузом. Вы должны помнить её… с панцирями жуков.
Кто-то из воинов поддакнул:
— Да, он тут уже третий час копает.
— Телега⁈ — Петра чуть не расплакалась, — Малуш, ты серьёзно? Тебя кнез ждёт, а ты — телега…
Я состроил каменную физиономию, свойственную, наверное, всем броссам — нахмуренные брови, слегка надутые губы, и пронзающий взгляд. Варвару нужна его телега. А потом уже кнез…
— Что тут?
Услышав голос, воины все расступились. Наконец, собственной персоной пожаловал сам кнез Глеб Каменный… Теперь-то я понял, почему его прозвали Каменным.
Всё-таки, было заметно, что этот воин участвовал в боевых походах, и место кнеза получено им не за богатый наряд или красивые глаза. Отнюдь, Глеб был не совсем уж красивым — словно высеченный из камня, с угловатыми чертами, он больше походил на вчерашнего камнетёса, вдруг по воле судьбы взявшего в руки меч и принявшего правление городом.
Наткнувшись на его проницательный взгляд, я сразу понял, что моя легенда туповатого бросса его никак не проймёт. Но всё же кнез глянул вокруг, потом кивнул Петре:
— Советница, прошу вас, помогите найти эту треклятую телегу. Остальные — чтобы раскопали и доставили… а куда?
— Я покажу, — сказала вдруг Креона, — К кузнецу Броггу.
Глеб Каменный благодарно кивнул, потом посмотрел на меня.
— Я не знаю, кто ты, бросс Малуш. Но если уж сам царь Могута приказал во всём слушать тебя, то, верно, ты не простой бросс?
Я пожал плечами.
Неожиданно кнез под удивлённые взгляды своих воинов присел передо мной на одно колено. Спустя несколько секунд оцепенения опустились и другие воины.
— Бросс Малуш, вручаем себе свои жизни, — дрогнувшим, слегка осипшим голосом сказал Глеб Каменный.
Я знал властных людей, и знал, что одно царское письмо не могло подарить мне такого уважения. Было тут что-то и ещё.
— Почему ты это сделал? — спросил я, когда тот встал.
— На северном склоне этой горы живёт целительница… — начал было он, и я сразу поднял руку. Мол, достаточно, я понял.
— Тогда, бросс Малуш, позволь пригласить тебя… и твою госпожу Креону, — он хмыкнул, — На ужин в мою крепость. Думаю, сегодня ужин точно состоится.
— Нет, — я покачал головой, — Не состоится. У тебя, кнез, и на завтрак сегодня времени не будет.
Ох и тяжкое это дело, готовиться к осаде. Но хвала Хмороку… или Древу, или Небу, или Моркате… Не знаю, кому хвала, но кнез Глеб Каменный доверял мне абсолютно во всём.
Лишь потом, когда я приехал к нему во дворец, и кнез организовал срочный сбор самых доверенных своих десятников, я узнал, что матушка Евфемия как-то предсказала главе Камнелома, что город ждут тёмные времена.
Она смогла излечить маленькую дочь кнеза, и тот обещал ей любые богатства в благодарность. В ответ предсказательница только сказала, что у неё есть для кнеза небольшое пророчество, и что высшей наградой для неё будет, если он просто выслушает.
— «Спасти город сможет бросс, который спасёт Углеяр», — сказал кнез, — Это её слова. И я тогда, признаться, не придал особого значения…
— Евфемия довольно прямолинейна, — усмехнулся я, — Но насчёт Углеяра я бы поспорил, что можно считать спасением…
— Углеяр — это люди.
Мы сидели за длинным столом в тронном зале кнезова замка, с нами были его лучшие воеводы и советники, и Глеб Каменный позволил присутствовать на совете даже Креоне и Виолу.
Я не удивился, когда вдруг увидел среди одного из советников Витимира Беспалого. Как оказалось, этот Тёмный был на хорошем счету у кнеза.
— Я бы всё же не доверял предсказаниям этой женщины, — буркнул один из десятников, рыжий старик с усами и выбритым подбородком, — У нас тут война намечается…
— Что ты там говорил про следующую ночь? — спросил меня другой десятник, тот самый, из Углеяра. Звали его Андрий.
— Броссы, точнее, войска знахаря Волха, нападут на Камнелом этой ночью, — ответил я.
— Броссы всегда клялись в верности Могуте, — заспорил ещё один воевода.
Кнез, сидящий во главе стола, поморщился. Потом подвинул ко мне довольно подробную карту Камнелома и окружающих земель.
— Я бы хотел выслушать всё, что ты знаешь, Малуш.
Глава 13
Да, не самое простое и благодарное это дело — планировать защиту города. Камнелом ждёт осада, и сомневаться тут не приходилось. Многие бывалые воины согласились, что ощущают надвигающуюся угрозу.
Укрепить стены, заготовить провизию и воду, вырубить лес вокруг города, устроить ловушки будет не самым трудным. Самое трудное — это убедить людей бросить свои срочные дела, чтобы сорваться куда-то и делать непонятную работу.
И у советников кнеза, в отличие от воинов, были свои обязанности, которые были связаны с мирной жизнью города. Тем более, по городу уже стали распространяться слушки, что кнез слушает какого-то бросса, а бросс этот сбежал в своё время из гор… И с кнезом далеко не всё гладко, он Углеяр-то вон не уберёг, да ещё говорят, славного боярина изгнал. Поговаривали, что Рудничный давно предупреждал кнеза — не всё ладно в Камнеломе…
Я едва не рассмеялся, когда услышал жалобы некоторых советников на сомнения народа. Служители зла всегда в своём репертуаре.
Помнится, когда был Десятым, я сам засылал и покупал таких шептунов в городах, которые собирался брать. Люди впитывают плохое, как губка, это обычное свойство человеческой души.
Пробежавшись глазами по лицам многочисленных советников, из которых знакома мне была только Петра Слышащая, я понял, что для начала надо проверить окружение кнеза. Если у заговорщиков нет своих людей среди его свиты, то грош цена таким заговорщикам.
Поэтому я просто сказал кнезу:
— Кто наводит смуту, изловить и прилюдно повесить…
Виол вдруг кивнул, соглашаясь со мной. Что было довольно неожиданно для жителя юга Троецарии, где было гораздо больше свобод, чем на севере.
— По-другому никак.
— Варвар… да вы с ума сошли! — Глеб Каменный округлил глаза, — У нас такого уже лет пятьдесят не было. Ладно там изгнать или бросить в темницу.
Я пожал плечами:
— Как знаешь, кнез, а только время не то.
Бард добавил:
— Кнез, ваше сиятельство, позвольте мне помочь. Я шепну тут, там, чтобы недовольный народ собрался на площади… Всё сделаем, зачинщиков найдём, да ещё и боевой дух поднимем.
Кнез махнул рукой, отряжая в помощь барду советника. Тот подсел к Виолу, и они стали перешёптываться.
Затем, когда я начал делиться своими соображениями, даже бывалые воины начали бледнеть. У кнеза-то и так добавилось седины в волосах, но о нападении броссов следующей ночью многие слышали впервые.
— Ваше сиятельство, о чём он⁈
Несмотря на то, что Глеб Каменный благоволил мне, было трудно добиться от кнеза настоящего доверия. Но я рассказал всё, как есть…
И о том, что в Калёном Щите захватил власть знахарь Волх, объявивший себя чуть ли не новой инкарнацией бога Хморока, и что он воюет с собственным же народом.
О том, что нападать будут изменённые броссы, и справиться с ними одной только воинской силой будет невозможно.
О том, что с юга, где ночью было землетрясение, идут войска лучевийцев. Сейчас они застряли, потому что тот Тёмный Жрец, что ведёт их, очень осторожен, и по-настоящему боится меня. Но всё же следует отправить разведчиков, чтобы узнать точнее.
Рассказал и о том, что отряды, ушедшие с советником Германом на северо-восток по просьбе лучевийского посла, ждать больше не придётся. Они уже могут быть все мертвы.
Десятники ахнули, стали взволнованно перешёптываться, а кнез, схватив кубок, жадно выпил его до дна. Судя по его лицу, он был совсем не рад, что мог отправить собственных же воинов в ловушку, на верную смерть.
Советники, конечно же, заспорили, некоторые стали спрашивать, откуда это всё мне известно, и не является ли это больной фантазией горца, который просто желает отомстить своим обидчикам.
Опытный в интригах, я не обращал внимания на самых крикливых, выискивая среди советников тех, кто действительно может служить Бездне.
На мою сторону неожиданно встал тёмный Витимир Беспалый, который подтвердил, что среди служителей Хморока и вправду теперь очень много противоречий. И что самого Беспалого пытались склонить на свою сторону те, кто теперь служит «так называемой Бездне».
— Бездне? — задумчиво спросил кнез, — Она хочет занять место Хморока?
— Больше, — сказал я, — Она хочет весь этот мир. И как раз-таки Хморок, а точнее, его возвращение, ей и мешает.
Я не видел смысла больше скрывать, поэтому рассказал, что знаю, о Тёмном Жреце из Лучевии, и что это Шан Куо, советник и брат лучевийского короля. И что это, скорее всего, его войска готовятся к осаде.
— Но у нас есть Совет Камня, который хранит равновесие. — подал голос один из советников.
Ещё один добавил:
— И Храмовники Яриуса, которые следят, чтобы Хморок никогда не вернулся, и в мире царил только Свет.
— А где же Храмовники сейчас? — спросил я, — Где Совет Камня?
— Но мы не видели ещё и полчищ зла, о которых ты говоришь, — заспорили со мной, — И король Лучевии не вчера родился, и просто так не позволит втянуть свою страну в войну с Троецарией.