— Ты — лиственник, и такая подлость… Низость… — от злости его язык аж заплетался, — Верх коварства!
В этот момент раздался звон, и Шан Куо резко обернулся. Это Лука, размахнувшись молотом, просто расколол колбу, заряженную в баллисту. И оранжевая пыль, которой была заполнена ёмкость, с тихим шелестом посыпалась вниз.
Звон раздался и с другой стороны… Это уже Кутень раскусил стеклянное бревно.
И с третьей… Это Бам-бам рубанул лапищей, и ещё одна баллиста оказалась обезврежена.
Почуяв азарт, звери и пацан тут же ринулись колотить страшное, но хрупкое оружие.
— НЕ-Е-Е-ЕТ!!! — заорал Шан Куо и вскинул руки, потрясая посохом.
Самая настоящая волна гнева изошла от Тёмного Жреца, и следом должен был произойти тёмный взрыв, когда Жрец высвобождает всю силу. Он явно намеревался снести всех нас с вершины одним махом, вот только уже в следующую секунду я оказался рядом, наметив удар кулаком ему по лицу.
Тот, надо отдать ему должное, даже успел прикрыться… Правда, основной удар, когда моя нога со всей мощи врезалась ему в пах, он не разглядел. А нога не просто врезалась, а буквально воткнулась со смачным звуком треснувших чакр…
— Кстати, о подлости, — усмехнулся я, глядя, как закатываются глаза Жреца, — Ты ещё не знаешь, что я творил, когда сам был таким же, как ты.
Вся тёмная мощь, которой он набрал полную грудь и чакры, вдруг выдулась сиплым хрипом из него. Схватившись за промежность, Жрец упал на колени, пытаясь что-то там прохрипеть… Ну, что-то вроде про «нечестно», «позор», «воины так не поступают», и так далее.
— Настоящий жрец должен колдовать даже сквозь боль, — усмехнулся я, склонившись над ним, — А ты что, не тренировал это? Ай-ай-ай… — я покачал головой.
Потом, взявшись за посох, просто одним движением сломал его. Шан Куо дёрнулся, но я перехватил его руку и, ухватившись за его Червонное Кольцо, просто сорвал вместе с пальцем. Убивать настоящих Тёмных Жрецов надо правильно, чтобы не оставлять Бездне их души, наполненные силой.
Старик закричал, схватившись за покалеченную руку, и отлетел от меня. Он попытался что-то сколдовать, но Тьма лишь веялась вокруг него неясными всполохами.
Честно сказать, я даже был немного разочарован. За сегодня Бездна попыталась два раза убить меня, но ни разу не помогла своим жрецам — ни Волху, ни этому Шану Куо. Значит, она не сильно-то на них и надеялась.
— Силы… — тяжело дыша и всхлипывая, просипел старик, — Силы ты достиг, это да… Но ты недооцениваешь Бездну, глупец! Ты же знаешь, что такое настоящая слабость⁈
Я, усмехнувшись, выбросил палец и зажал в руке кольцо. Ладонь буквально раскалилась, чувствуя близость изделия из чистой Тьмы. Как ни странно, но теперь я знал, что если отнесу это кольцо в кузницу к Броггу, зачарованную бросским огнём, то спокойно смогу уничтожить.
— Ты меня слушаешь⁈
— Ты проиграл, Шан Куо, — ответил я, — Твоё войско разбито, и сам ты сейчас умрёшь. Ты всё потерял.
— А ты… ты готов кого-то потерять?
Он выкрикнул это с нескрываемой радостью и злорадством, и у меня внутри всё похолодело. Смердящий свет, это он кого имеет в виду⁈
Глава 25
Следующей моей эмоцией была злость. Неприкрытая, чистая, которой я сразу же дал волю…
После обмана Бездны Десятый никому не позволит играть с его чувствами, особенно такими шутками про «потерю». И, видимо, этот Шан Куо узрел в моих глазах свою мучительную смерть, потому что сразу побледнел. Дальше его мысли было легко угадать.
Как хорошо, что ночная битва со знахарем Волхом немного вернула мне былую хватку. Потому что сейчас я уже знал, что он собирается предпринять.
И, едва Шан Куо, отступив на шаг, вытащил артефакт и стал оборачиваться в сгусток Тьмы, чтобы просто слинять отсюда, как я выпустил вперёд огненный шар. Да, шар из того самого, особого огня, пропитанного Тьмой и бросской кровью…
Я успел разглядеть испуганные глаза Тёмного Жреца, пока он превращался в кромешное пятно и пытался улететь. Да уж, без кольца он не мог колдовать так бодро, как раньше. А ему было, чего бояться — мой огненный шар вдруг раскрылся, словно пасть какого-то забавного круглого чудовища, и просто поглотил улетающего Шана Куо.
Сфера, бултыхаясь и качаясь, будто внутри неё находился цыплёнок, желающий вылупиться, пролетела около десятка шагов, когда Жрец всё-таки смог её разорвать. Старик выкатился, дымя обугленной одеждой и в страхе оглядываясь на меня…
А я уже бежал следом, рассекая воздух Губителем, посылая «клинки ветра» один за другим, а другой рукой выпуская огненные шары. Главное, не дать ему ничего колдовать, ни секунды передышки!
Шан Куо, падая на спину и снова пытаясь вскочить, яростно отбивался, вызывая перед собой сгустки Тьмы один за другим и пытаясь защититься от рассекающих воздушных лезвий и комков пламени. Рядом с ним огромные баллисты просто расползались на куски и взрывались, когда Тёмному Жрецу удавалось отбить смертельные снаряды.
Он пропустил пару ударов, которые отсекли ему одну руку по локоть и чуть не сняли скальп, срезав волосы до самой кожи. Да и огненный шар влетел ему в грудь так, что Шана Куо снесло, словно тараном. Упасть он не успел, потому что я уже подскочил и перехватил Жреца за горло.
Тот, измазав пальцы об окровавленный обрубок, тут же попытался начертать в воздухе магический узор здоровой рукой, но я просто рубанул по ней Губителем плашмя, ломая кости. И, притянув к себе, боднул его… Со всей силы бить не стал, пожалел — мне же его ещё мучить.
— Магия Крови не поможет! — прорычал я, потом обернулся и сказал, старательно сдерживаясь, — Лука, будь добр, спускайся с горы и помоги остальным. Наверняка там нужен твой сияющий свет.
Мальчишка, к счастью, спорить не стал, и скоро Бам-бам унёс его за край обрыва. Я не хотел, чтобы пацан видел то, что будет дальше.
Шан Куо орал и плакал, пытаясь сломанной рукой схватиться за отрубленную конечность, брызгая кровью из руки и носа, но я без особой жалости раскалил свою ладонь и прижёг ему культю. Затем бахнул ему пальцами прямо по облысевшему черепу, сжигая остатки волос и оставляя ему на короткую память красивую татуировку в виде огромной выжженной пятерни.
На груди у него и так зияла дыра в одежде, обнажив обожжённую кожу. Что, Жрец думал, что встреча с броссом-лиственником будет лёгкой прогулкой? Нет, этот злодей себе второго шанса заработать не успел, Волх оказался порасторопнее…
Следующим моим действием была проверка его зубов, и я ему чуть рот не порвал, досматривая. Но, как ни странно, тайных капсул с ядом я не обнаружил, зато разглядел крохотный узорчик на коренном зубе. Мне кажется, или это рисунок вызова портала Тьмы? Впрочем, разницы никакой — смерть от яда или от прочтения смертоносного заклинания, которое оторвёт голову и унесёт её в вечную темноту.
Я тут же притянул его к себе, выдохнув в лицо:
— Ты знаешь, кто я?
— Всего лишь жалкое варварское отродье… — пролепетал тот, пытаясь наскрести остатки храбрости, — Это ты даже не знаешь, с кем связался…
Судя по его глазам, он решился на самоубийство. Я едва не сплюнул — слабак, который отказывается сражаться до последнего, даже не достоин называться Тёмным Жрецом!
— Нет-нет-нет, — я улыбнулся и, вызвав на конце пальца небольшой огонёк, стал выжигать на его щеке особый узор, — Я был когда-то Тёмным Жрецом… Таким как ты, только в десятки раз хитрее… И, кстати, тоже руку потерял, но это было не по глупости, как у тебя.
— Но Бездна… Бездна не посылала таких видений! Не предупреждала об этом… — он затрясся то ли от боли и страха, то ли от озноба и потери крови, — Ты не можешь быть тёмным, ты же листва проклятая… Чудак, выбранный мёртвым северным богом!
— Тебе о другом надо думать, — я продолжал двигать пальцем, морщась от запаха палёной плоти, — Умрёшь ты быстро или медленно? Безболезненно или мучительно? Я могу это устроить, ты ведь догадался, что это за магия?
Жрец тут же попытался от меня отстраниться, попробовал пинаться ногами, которые тут же оказались сломаны. Пытки — одна из первейших наук, изучаемых Тёмными, и он прекрасно знал, на что я способен.
Старик сжал челюсть, прищурившись, и что-то зашипело в его зубах… Но ничего не случилось. Шан Куо так и не понял, что на его щеке я выжег особый символ, который просто запретил порталу появиться — в трактатах Адептов Света и не такое узнаешь.
— Что? Но как… Как ты это сделал⁈
Улыбаться и разговаривать мне больше не хотелось. Я лишь взял Губитель и, приложив его ко лбу, взглянул в чёрную душу Жреца… И раскрыл глаза от потрясения:
— Дайю⁈ Нет!!!
Внизу уже закончилась битва, когда я спустился на цербере с вершины.
Склон горы был усеян телами и, к сожалению, среди них были и защитники города. Впрочем, убитых врагов было больше, намного больше, и это радовало.
Глеб Каменный и остальные воины ходили среди трупов, отыскивая раненых. Если это были свои, их ждала помощь целителя… Врагов же добивали, если только они были в состоянии доказать кнезу, что могут быть полезны и обладают ценными сведениями.
Кнез увидел меня, подняв клинок, хмуро кивнул, едва двинув уголком рта. Потери его дружины за эти дни были огромны, и правителю Камнелома было не до смеха. Мне так же махнул и десятник Андрий, который помогал перетаскивать раненых.
Впрочем, они видели, что я тоже не настроен разговаривать…
Сзади пристроился Бам-бам, везущий по обыкновению на своей шее Луку. Кутень чувствовал моё настроение и тоже двигался следом, понуро опустив голову.
Мои кулаки сжимались и разжимались то от злости, то от бессилия. Потому что это — Дайю… Дайю!
Та самая лучевийская принцесса, та черноволосая девчонка, которую я уже однажды спас. Она так чётко явилась мне в видении, и мне совсем не понравилось, что я увидел.
Бездна прекрасно знала, как лишить меня самообладания, и явно помогала этому Шану Куо в его коварном плане… В самом злом и беспощадном плане, который могла придумать только Повелительница Тьмы.