Джулла не могла похвастаться выдающимися формами. Невысокая. Плотная. С короткими ножками. Доспехи и вовсе превращали ее в уморительный позвякивающий шар, недооценивать который, правда, не стоило. После спарринга с ней Рэм не чувствовал левую руку аж два часа. А ведь для этого потребовалось всего лишь подставить щит под опускающуюся алебарду, чтобы потом… Что Рэм собирался сделать после блокирования удара, затерялось в глубинах памяти, так и оставшись неизвестным. Щит-то удар выдержал, а вот рука… рука повисла онемевшей плетью. Рэм сбился с шага, прозевал изменение дистанции, а Джулла мешкать не стала и, подцепив его алебардой за ногу, уронила на землю.
— Неплохо. Неплохо, — погрузившись в мысли, Рэм пропустил мимо ушей и вопрос и ответ. — Нет-нет, пока не садись.
По всей видимости, ответ Джуллы наставника не удовлетворил.
— Вот ты говорила про Деяния. Упомянула их типы. Так может расскажешь, чем эпическое деяние отличается от легендарного?
— Чем? — переспросила Джулла, задумавшись. Такого вопроса она не ожидала, а хуже всего — по лицу девушки это явственно читалось — ответа она не знала. Не обнаружив ответа в памяти, Джулла не стала тянуть и выпалила первое попавшееся предположение. — Легендарные сложнее?
— Можно сказать и так, — губы наставника дрогнули. Не улыбка — намек на улыбку. Грустную улыбку.
— Они гораздо сложнее! — после небольшой паузы произнес Торенц с неожиданным пылом. — Не хочешь добавить — чем?
— Что? Нет-нет, я все сказала.
— Что ж… — развел руками наставник. — Нет так нет. Садись.
Он потеребил усы, прошелся по залу, мрачно поглядывая по сторонам. В этот момент наставник походил на большого матерого кота, чрезвычайно недовольного жизнью.
— Ответ, конечно, не полон, — наставник Торенц замер на месте и посмотрел в зал. — Но я не буду рассказывать, в чем и почему. Те из вас, кто знает, и без моих пояснений знает ответ, а остальные…
Наставник усмехнулся и перевел взгляд на Джуллу.
— Остальные вскоре получат ответ, так сказать, вживую. Еще я хотел бы добавить, что среди Небесных Детей в настоящий момент нет ни одного, кто мог бы похвастаться свершением эпического или легендарного деяния. И если эпические деяния, такие как убийство короля демонов Каривайша, или штурм Черной горы, еще есть среди заданий Гильдии, то легендарных среди них нет. На досуге можете подумать: почему. На этом мы сегодня закончим.
— Полдень! — выкрикнул название стойки Старый Фарад и резко развернулся. На его лице возникло недовольное выражение, а рука, сжимавшая корявую клюку, сжалась еще сильнее. — Руку, Рэм. Держи руку. Выше. Так. Хорошо.
— А ты что творишь, Зарин? — наставник переключился на следующего ученика. — Ногу куда выставил? А? Отрубят же!
Клюка стукнула по указанной ноге. Зарин стиснул зубы и отодвинул ногу назад. Рэм поморщился: клюка била сильно. Старый Фарад не жалел учеников, считая, что только через боль они смогут понять хоть что-то.
Старый Фарад соответствовал своему прозвищу и выглядел очень старо. Казалось, что смерть стоит за плечом этого морщинистого старика и просто выжидает подходящего момента. Но даже в столь почтенном возрасте Фарад продолжал обучать других, приходя в негодование от чужой глупости, нерадивости и криворукости. В учениках эти недостатки наставник активно искоренял как бранным словом, так и хлесткими ударами увесистой клюки.
— Ну научат тебя сильно бить, — постоянно говаривал он, — ну и что? Чудовищам-то все равно. Вот саданешь ты грифону по голове со всей дури, а он, вместо того, чтобы сдохнуть, бросится на тебя и заклюет до смерти. Нет. Это не для вас. Настоящий воин должен пользоваться щитом. Только так он спасет себя и прикроет товарищей.
Слова у Фарада с делами совпадали, вот и гонял он нещадно тех троих, что попали к нему в ученики, стремясь научить обращению со щитом. Первым из этих счастливчиков стал Рэм, вторым — Зарин, а третьим — Убиваец.
Хотя… если сравнивать их троих по силам, все было ровно наоборот: Рэм плелся в самом конце, а Убиваец возглавлял список лучших учеников Воинского Зала. Да-да, среди того десятка, что обучался воинскому ремеслу, никто не мог одолеть Убивайца. Огромный мужик лет тридцати пяти если и выглядел чуть меньше монструозной Морт, то все равно превосходил всех учеников мощью и статью. Меч в его кулаке казался легкой пушинкой. В его руках уместнее смотрелся бы боевой молот, а еще лучше — огромная сучковатая дубина.
Да, среди учеников кое-кто превосходил Убивайца скоростью, кое-кто проворством, кое-кто и тем, и другим, но одолеть несокрушимого гиганта это превосходство не помогало.
Даже алебарда Джуллы не произвела на гиганта особого впечатления. Первый удар он принял на щит без малейших последствий для себя, и сразу же контратаковал. Джулла попыталась разорвать дистанцию, но… удар щитом отшвырнул ее в сторону. На этом, собственно, бой и закончился: Джулла подняться не смогла. Рэм молился всем известным богам и неизвестным заодно, чтобы через два дня Убиваец не стал его противником.
— Закат! — Старый Фарад убедился, что ученики замерли в нужной стойке, и одобрительно покачал головой: на этот раз нареканий не нашлось. — Хорошо. Хорошо. Ведь можете, когда хотите.
Наставник прошелся вдоль застывших учеников, помахивая клюкой.
— Эх! Будь я чутка помоложе!..
Наставник лукавил. Когда Старый Фарад брал в руки меч и щит, он моментально преображался. Конечно, молодость не возвращалась к нему, но в движениях «немощного» старика появлялась некая хищная грация. В спарринге ни Рэм, ни Зарин не могли составить ему конкуренции. Когда Старого Фарада атаковали, он почти не двигался, но всегда умудрялся оказываться там, где необходимо, чтобы остаться невредимым. Чужие мечи почти касались его, но «почти» так и оставалось «почти», не становясь чем-то большим. Когда же наставник переходил от обороны к атаке!.. Да что там говорить! Полторы недели назад Старый Фарад вышел против Убивайца и разделал мощного гиганта за несколько мгновений.
— Хорошо, — наставник убедился, что повторения ошибок сегодня не дождется, — переходим ко второй части. Стройся!
Ученики выстроились перед стариком, а он уселся на невысокую скамеечку и, вытащив из стоящей рядом корзины камень-голыш, подбросил его в руке.
— Ну, что ж, начнем, — Старый Фарад прищурился и швырнул камень в голову Рэму. Тот прикрылся щитом. — Отлично! Теперь удар. Великолепно!
На лице старика возникла довольная улыбка.
— Следующий! — камень врезался в щит Зарина. Меч рассек воздух. Еще один камень. Настал черед Убивайца. Блок. Взмах меча. — Очень хорошо!
Камни летели один за другим. Рэм-Зарин-Убиваец. Блок-удар. Блок-удар. Блок-удар. Рэм-Зарин-Убиваец. Рэм. Зари… Коварный наставник нарушил очередность, и камень врезался Рэму в лоб. Вспышка боли. Мир поплыл перед глазами. Рэм пошатнулся и медленно опустился на пол.
— Займись им, — Фарад глянул на молчаливого человека, подпирающего стену, и, не глядя, метнул камень в Убивайца. — А я пока продолжу.
Человек отлип от стенки и скользнул к Рэму. Темно-серый потертый плащ с капюшоном скрывал фигуру подошедшего. Тень от надвинутого капюшона полностью закрывала лицо. Казалось, что под капюшоном пустота. Рука в перчатке коснулась лба Рэма, и он почувствовал, что боль уходит.
На каждой тренировке всегда присутствовал представитель Гильдии. Они следили за тем, чтобы никто из Небесных Детей не погиб раньше времени. Гильдийцы постоянно закутывались в плотные плащи и не показывали лиц. Бесформенные безмолвные фигуры исполняли указания наставников, редко проявляя инициативу. Различать их удавалось лишь по цветам плащей. И то… кто знает, не менялись ли они меж собой плащами, перед тем как прийти в Воинский Зал? Наставники вопросов о гильдийцах старались избегать. А когда приходилось, отвечали кратко, путано и непонятно. В их словах чувствовалось неодобрение. А еще в их словах чувствовался страх.
— Гильдийцам, — однажды Старый Фарад немного разоткровенничался, — все равно, что будет с вами после завершения обучения. Пока вы учитесь, считайте, что находитесь под их защитой. Но стоит вам пройти финальное испытание и все: о помощи Гильдии стоит забыть. Задания и награды за их выполнение — большего от Гильдии не ждите.
Еще одна тайна, в которой Рэму хотелось разобраться.
Рэм осторожно поднялся. Зарин с Убивайцем оставались на ногах, камни Старого Фарада не смогли пробиться через их защиту. В зале воняло потом, дешевым маслом, сосновой доской, кожей и грозой. Последний запах — слабый, почти неуловимый — исходил от фигуры в плаще. В памяти Рэма возникло ощущение, что этот запах ему знаком, что он знает… Возникшая головная боль смыла и непонятное ощущение, и посторонние мысли.
Рука в перчатке осторожно коснулась Рэмова виска, и боль ушла. Плащ беззвучно скользнул по полу, и фигура заняла то же место у стены, что и раньше.
— Ну что, ученик, — Старый Фарад подкинул камень в руке, — готов продолжать?
— Да!
— Отлично! — наставник подмигнул и метнул камень в Рэма. — Лови!
Свет масляной лампы с трудом разгонял вечернюю тьму. Рэм щурился, всматриваясь в книгу; вычурные буквы, любовно выписанные переписчиком, превращались в размытые пятна. Рэм потянулся, захлопнул книгу и отложил ее в сторону. До финального испытания осталось всего ничего. А о том, как оно будет проходить, Рэм почти ничего и не знал. Боевое оружие. Спарринг один на один. Что еще? Наставники, слыша вопросы на эту тему, прятали улыбку и сообщали, что все будет хорошо. Да уж! Что может быть «лучше» спарринга боевым оружием? Если честно, Рэм не шибко рассчитывал на собственную победу. На каждые десять учебных боев приходилось по три победы. Да еще с Убивайцем — явным фаворитом на завтрашних испытаниях — Рэм ни разу не сражался. А что будет, если встреча состоится? И как раз завтра? От наставников эдакую подлянку вполне стоило ждать. Вот и искал Рэм информацию об испытаниях. И не находил.