За шесть лет я повидала учтивых джентльменов. Они не были так молоды и хороши собой, как мой муж, но так же красиво улыбались. До времени. А потом так же стремительно сбегали.
Потому, как бы ни импонировал мне молодой и привлекательный мужчина и его заинтересованные взгляды, голова оставалась холодной. Он хорош, но не настолько, чтобы пасть к ногам, выложить все карты на стол и вручить графу доверенность на распоряжение моими счетами.
Убедившись, что ворот платья плотно застегнут, а сетка на месте, я похромала в свой кабинет.
— Время покажет, Кириан Баксли, — прошептала, заметив, как от ворот отъезжает двуколка.
Накладные, учетные книги, векселя, отчёты.
Бумажки поглотили меня с головой: конец жары и начало сбора урожая сопровождались паломничеством в особняк моих помощников и управляющих.
Не знаю, чем занимался мой молодой супруг в это время, но виделись мы только за завтраком и мельком после ужина.
— Как прошёл ваш день, Анна? Вчера мы так и не поговорили, — утром спросил Кириан.
— Сбор урожая на плантациях, ничего занимательного. Как ваши дела с полями? Губернатор упоминал, что весь урожай затопило, — ответила я, меняя тему.
Шон Паркер и правда рассказывал мне про семью супруга, а ещё я навела кое-какие справки и раздала поручения. Неплохо бы узнать о молодом графе побольше, помимо той идеальной папки, врученной кузеном.
Красив, воспитан, не пьёт, не пройдоха и, на первый взгляд, совсем не дурак. Только частое посещение борделей немного смущало, но этим грешат все аристократы, даже глубоко женатые.
Слишком учтивым оказался Кириан Баксли, слишком хорош для такой сомнительной сделки.
— Поля сушат, возможно, удастся спасти часть урожая. Простите, что не успел к ужину, не хочется, чтобы ваши деньги пропали зря. Если не возражаете, я помогу брату организовать дело и нанять рабочих для ремонта поместья, — сообщил Кириан.
Судя по тону, меня ставили в известность лишь ради вида. Молодой граф был серьёзно настроен контролировать расходы старшего брата. Не зря же он влез в эту аферу с браком.
— Я слышала, у вас есть сестра? — задала я ещё один вопрос.
Сама не уверена, сделала это ради приличий или и правда хотелось услышать версию Кириана, а не читать всё из отчётов.
— Всё верно — Эмма. Я расскажу вам о ней, но в другой раз. Простите, но мне и правда пора. Нужно проверить, кого в этот раз Джордж нанял управляющим, — всё тем же бархатным голосом сказал супруг.
Обойдя стол, Кириан склонился к моей руке и быстро поцеловал.
— Хорошего дня, Анна, — прошептал он прямо в ухо, отстраняясь.
***
“Хорошего дня, Анна,” — эта фраза молодого супруга за неделю стала моей любимой.
Все остальные беседы с молодым графом, он вёл спокойным тоном благовоспитанного джентльмена, и только эту фразу говорил особым голосом, от которого бежали мурашки. Таким тоном признаются в любви, шепчут комплименты, таким тоном соблазняют.
Слегка хрипловатый, низкий голос, цепляющий что-то глубоко внутри, заставлял меня вздыхать и хлопать ресницами, как юная невинная леди. Когда Кириан говорил ТАК, я всё ещё была готова простить ему даже хамство.
И, как казалось, граф быстро раскусил мою маленькую слабость.
При каждой встрече или прощании он шептал моё имя, обдавая горячим дыханием с привкусом жасмина. На мгновение, от такой близости я забывала, кто я и где, наслаждаясь странными ощущениями в теле.
Сумерки опустились на город, за окном запылали костры и зазвучали звуки барабанов, а мой супруг все еще не вернулся со скачек.
Я никогда не была ревнивой, да и повода пока не было. Чем занимался старый герцог, было абсолютно безразлично, а вот с молодым графом что-то неприятно кололо внутри.
Вздохнув, я решила успокоить свою тревогу привычным способом, попросила Кики приготовить отвар и пошире распахнула окно. Сладковатый запах, исходивший от костра, успокаивал, а ритмичные удары барабана отгоняли тяжёлые мысли.
Собирая волосы на ночь, я почти уснула на стуле, когда дверь в комнату тихо открылась.
— Спасибо, Кики, я, кажется, и так уже засыпаю. Ваш костёр подействовал раньше, поставь чашку на столик, — не поворачиваясь, приказала служанке.
Блюдце тихо зазвенело, а дверь снова закрылась.
Вздохнув, я откинулась в кресле.
Идти в кровать не было сил; мысли заволокло дымкой, тело расслабилось, и я боялась спугнуть это спокойствие.
— В кресле вам будет неудобно спать, Анна, — прозвучал голос супруга за спиной.
— Кириан? — распахнув глаза, я попыталась встать, но руки мужа легли на мои плечи, возвращая на место.
— Простите, я не желал вас напугать, — прошептал мужчина, ловко запуская пальцы в мои волосы и вынимая заколки.
— Вы, кажется, пьяны, — осмотрела я графа внимательнее.
Запах крепкого пойла был едва уловимым, но я всё равно его заметила.
— Совсем немного. Трезвым я бы на такое не решился, — не стал отрицать.
— На что? — обхватив руки мужа, я попыталась встать, но меня опять усадили на место.
— Просить собственную жену о близости, Анна. Я пришёл к вам требовать исполнения супружеского долга вне графика, — низким голосом заявил граф и грустно засмеялся.
— Вы? — ещё раз уточнила, не послышались ли мне слова супруга.
— Я, Анна. Вы моя жена, и я желаю разделить с вами ложе, сейчас. Вы позволите? — мягко, но уверенно повторил Кириан.
Не дожидаясь ответа, мужчина развернул кресло и унёс меня в сторону кровати. Пока я пыталась осознать, что вообще происходит с молодым франтом, Кириан быстро разделся и уже потянулся к моей рубашке.
— Нет, — удержала я его руку.
— Вы отказываете мне? — грустно улыбнулся молодой супруг.
— Нет, — вырвалось как-то само, — Потушите, пожалуйста, свечи, и рубашку… Ее мы оставим, — уточнила я.
Мужчина поправил ткань и наклонился.
— Как пожелаете, жена, — прозвучал тихий шепот у самого уха.
Пока Кириан тушил свет, я пыталась собраться.
Отказывать мужу было бы странно. Нам нужен наследник, и я должна быть рада, ведь график составлялся скорее чтобы заставить графа посещать мою постель, а не наоборот. Но, помня о боли, повторять это действо совершенно не хотелось — было страшно до дрожи.
— Расслабьтесь, Анна, в этот раз мы не станем торопиться, — прошептал Кириан, нависая и всматриваясь в мои глаза.
Он водил пальцами по волосам, обводил контур моего лица и спускался к шее. Я же была зажата и едва не дрожала, ожидая резкой вспышки боли.
— Если вы тоже пожелаете меня, это будет приятно для нас обоих. Просто забудьте о том, что было, осознайте то, что вы чувствуете сейчас. Если будет неприятно, даю слово, я остановлюсь. Ну же, Анна, доверьтесь мне один-единственный раз, — повторял граф своим тягучим голосом, продолжая водить рукой по моей коже и спускаясь к груди.
— Если мне снова будет больно, вы остановитесь, — повторила я его слова.
Кириан кивнул и привлёк меня ближе.
— Просто доверьтесь мне, — снова попросил.
— Я попробую, — не стала отталкивать мужчину.
Пытаясь не думать о том, насколько больно это будет, я провела рукой по груди графа. Ещё в прошлый раз мне было любопытно, какая на ощупь его кожа. Сквозь плотную ткань ночной рубашки я не могла ощутить её телом, зато сейчас не стала отказывать себе в удовольствии.
Редкие тёмные волосы, горячая кожа, будто у Кириана жар, а ещё частое дыхание и сердце, которое билось так часто, словно вот-вот куда-то сбежит. Спускаясь ниже, я обвела рукой подтянутый торс. На ощупь это было никак не похоже на грудь лощеного франта, скорее на тело работника плантаций. Твёрдый, мощный, словно он и не аристократ вовсе.
Кириан следил за моим выражением, продолжая водить рукой по шее. С груди я перевела ладонь на спину, шею пока не коснулась чёрных волос на затылке. На вид они казались жёсткими, на ощупь же оказались почти шелковистыми. Растрепав гладкую укладку, я провела пальцем по гладкому подбородку.
Мужчина устал ждать, пока его изучат, и, перехватив руку, коснулся запястья губами.
— Вы не откажете мне в поцелуе, жена? — проурчал низким голосом Кириан.
Встретив его взгляд, я посмотрела на губы. Граф улыбался почти так же, как на портрете.
— Пожалуйста, — то ли согласилась, то ли попросила я.
Запустив руку в мои распущенные волосы, муж прижал меня к кровати и коснулся губами. Сначала едва ощутимо, потом нежно, а затем настойчиво.
Граф сам подсказывал мне, как действовать, направлял. Коснувшись пальцем подбородка, он раскрыл губы и ворвался внутрь, побуждая отвечать и делать рваные вдохи. Тело пронзило странное новое ощущение. Едва уловимое раньше, теперь оно было острым, как боль, но в то же время приятным.
— Кириан, — тихо застонала я, впиваясь пальцами в плечи мужчины.
— Если будет неприятно, просто скажите мне, Анна, — задыхаясь, сказал граф и, запустив руку под мою рубашку, развёл ноги.
Шумный вдох, который вырвался у нас одновременно, в этот раз был вовсе не от боли. Мое тело отзывалось на то, что делал супруг, и с каждым движением желание только нарастало.
Поцелуи графа позволяли сдерживать звуки, которые непроизвольно вырывались из груди.
— Не сдерживайтесь, Анна, ваш тихий стон лишь усиливает желание и подсказывает, что я всё делаю верно, — шептал на ухо Кириан, продолжая касаться губами шеи, лица, а потом снова вовлекая в поцелуй.
Я не знала, что так бывает. Если бы я только знала, что так бывает.
Казалось, вот-вот весь мир распадётся, а желание станет настолько сильным, что я лишусь рассудка. В шаге от пропасти, в которую я летела, тело Кириана мелко задрожало, а граф часто задышал, тихо застонал и замер.
— Простите, Анна, я не смог. В следующий раз будет лучше, обещаю, — поцеловал мое плечо муж и, отстраняясь, направился в ванну.
Незнакомое чувство таяло, оставляя отголоски, а я вздохнула с облегчением.