— Да, представляешь, какая глупость. Его нашли мертвым на полу спальни. Голым. И что? Он всегда спит голый. Почувствовал себя плохо, встал и грохнулся… Ужас!
— Ничего не украли?
— Нет. Я туда ездила. Всё на месте.
— А может женщина?
— У него от баб такого не бывало, — искренне брякнула Ирина и тут же спохватилась. — О чем ты говоришь?! Какие женщины. Это в прошлом. Он же уважаемый человек, заведующий кафедрой, как можно такое предполагать.
— Действительно, — поддакнула Лидос. Она понимала, что Ирина не хочет скандала. И это радовало.
— Вот ты и подтверди!
— Я-то причём? — напряглась Лидос.
— Охранник сказал, что в тот день ты приезжала на наши дачи.
— Ты путаешь?! — сердце у Лидос ушло в пятки. — Еще не хватало мне с твоим мужем на даче шарахаться. Он на кафедре надоел.
— Но ты же там была?
— Ваша соседка попросила найти дизайнеров для отделки дома напротив. Туда я заходила. Мне бы и в голову не взбрело идти в гости к Евгению Петровичу.
— Так ты его не видела? Ни одного, ни с кем?
— Если бы на вашей даче кто-то был, я бы услышала какие-нибудь звуки.
— Правильно, и я о том же! Подтверди это в полиции,… пусть они своими делами занимаются.
Глава тридцатая
В вестибюле общежития на пластиковом столе стояла большая фотография Евгения Петровича в траурной рамке и лежали красные гвоздики. Никто из абитуриентов не обращал внимания на эту деталь интерьера. Только Ада остановилась, как вкопанная. На стене висела написанная тушью от руки биография профессора, а в конце значилось — внезапно умер от острой сердечной недостаточности.
Нинка ткнула её в бок:
— Чего ты, пошли, а то еще передумают.
В руках она держала две сумки, одну свою, а вторую с вещами Ады, которые предусмотрительная комендантша на всякий случай спрятала в подсобке.
Ада развернулась к выходу и едва не столкнулась с Лидией Константиновной.
— Ты где пропадала? — не столько прошептала, сколько прошипела она.
— С подругой, — растерялась Ада.
— Мы опаздываем, — с вызовом подтвердила Нинка.
— Пошла вон отсюда, — грозно огрызнулась Лидос.
— Кто ты такая? — не осталась в долгу Нинка.
Ада встала между ними.
— Я сейчас, ты иди… — и довольно резко подтолкнула подругу к выходу.
Поскольку мысли Нинки крутились вокруг предложения Шотика, на всё вокруг ей было наплевать.
Лидия Константиновна направилась к фотографии, сложила аккуратно рассыпавшиеся цветы. Подождала, пока к ней подошла Ада.
— Меня вызывают в полицию. Нужно подтвердить, что никого на даче кроме него, — она кивнула на фотографию, — не было.
— А вдруг меня кто-то видел?
— Оказалось, не видел.
— Значит, я вам больше не нужна?
— Чем быстрее исчезнешь, тем будет лучше.
— А как же учёба?
— О… похоже на шантаж?
— Скорее на обещание.
Лидос в упор посмотрела на Аду. Не такая простая эта девушка. Может и напакостить. А что она, в сущности, теряет? Расскажет, как профессор её заманил, как соблазнил, как умер на ней, и как возникшая женщина предложила уехать…
У Ады и в голове такого не было. Но от отчаяния она цеплялась за единственную соломинку. Поэтому в глазах светились мольба и решительность. Это произвело впечатление.
— Подавай документы, — сухо сказала Лидос, — и не отсвечивай здесь. Когда нужно будет прийти, позвоню.
Ада еле сдержалась, чтобы не расцеловать Лидию Константиновну.
Глава тридцать первая
Лёня Айсберг всегда боялся навязчивых мыслей, но был, подвержен им. Вот и сейчас мысль о соучредителе отравляла ему жизнь. Влад Валюхин сыграл важную роль в становлении их совместного бизнеса. Главное, благодаря обширным связям в политических и правоохранительных структурах, доставшихся ему от отца — зампреда советского Госплана.
Поначалу всё шло хорошо, но в какой-то момент Влад затормозил. Женился, пошли дети, потерял инициативу. Официально выпихнуть его из бизнеса, не было ни каких оснований. Но и дальше идти уже не по пути. Лёня путался в своих желаниях, но не мог не обдумывать этот вопрос.
— Так чего от тебя хотела Лидос? — спросил он Кумова, когда тот возник в его кабинете.
— Да у неё завкафедрой внезапно умер.
— Убили?
— Почему? Нет. Поехал на дачу, лег в постель и умер. Говорят — острая сердечная недостаточность.
— А чего Лидос так разволновалась?
— Как-никак коллега.
— Кто ж теперь, на его место?
— Скорее всего, предложат Лиде.
— Вот! — возбудился Айсберг, — самое то! Она же давно мечтала об этом месте! Я помню… спрашивала меня, нельзя ли как-нибудь профессора подтолкнуть…
— Она-то не причём… — тут же всполошился Юлий Юрьевич.
— В том-то и цимес! Она и пальцем не повела, а место освободилось.
— Просто дождалась.
— А нам сколько ждать? — неожиданно спросил Айсберг.
— Чего? — не понял Кумов.
— Когда Влад, вот так сковырнётся, — при этом Лёня подмигнул и рассмеялся, давая понять, что пошутил.
«Ах, вон, ты куда…» — подумал Кумов. Испугавшись, что правильно понял, рассмеялся еще громче.
— Да… повезло Лидочке. Скоро будем обмывать должность, — все так же игриво продолжал Лёня.
— А как же, и Влада позовём! — запустил пробный шар со своей стороны Кумов.
— Передай мои поздравления. А над списком гостей подумай. Может, кое-кого пора вычеркнуть.
Его смех прекратился внезапно, уступив место холодному испытывающему взгляду, от которого Кумов постарался поскорее скрыться в приёмной.
Глава тридцать вторая
Квартира оказалась просторной. Хоть и двухкомнатной. Комнаты удачно разделялись кухней, перед которой еще был большой холл. Несколько лет Шотик держал её для любовных утех. Теперь решил предоставить Дане. Пусть он отвечает за девчонок. Нинка сумела разжечь в сердце Шотика если не пожар, то приятное томление. А Даня вился вокруг Ады с нескрываемым восторгом. Главное, можно было ситуацию держать под контролем.
Так Ада и Нинка поселились почти в центре Москвы на Больших Каменщиках с видом на Новоспасский монастырь.
— Жить-то на что будем? — вопрошала Нинка.
— Пойдем работать, — обнадежила Ада.
— На фига! Раз пользуются нами на постоянной основе, пусть платят тысяч по пятьдесят на нос.
— Вот и скажи Шотику.
— Слушай, я тут в качестве довеска. Мне вякать не положено. А ты при желании можешь отжать Даню по полной.
— Не сумею. Лучше устроюсь уборщицей, — заявила Ада.
— Да, брось ты!
— Даня заплатит тебе, если будешь на время отсюда съезжать.
— С чего это? — насторожилась Нинка.
— Хочет встречаться со мной наедине.
— Такой стеснительный?
Даня действительно потребовал от Ады, чтобы она под страхом смерти молчала о его связи с Игорем, с которым он собирался тут устраивать свидания.
— Имеет право.
— Хоть какие-то деньги, — пожала плечами Нинка.
Глава тридцать третья
Юлий Юрьевич привык советоваться с женой. Лидос была прирожденной интриганкой. Она обожала собирать сплетни, слухи и предположения. Анализировала, отбирала нужные факты, и с бешеной энергией начинала свое расследование. Её боялись, поскольку могла укусить совершенно неожиданно. Старалась знать о своих друзьях, знакомых, коллегах как можно больше. Кумов подсмеивался над ней, но и побаивался. Не заводил себе любовниц, понимая, что Лидос узнает об этом первой. Пробавлялся случайными связями. И то, только для того, чтобы не отставать от неё. Что Лидос изменяла, не сомневался, правда, ни разу не находил доказательств. Слава богу, сын пошел не в неё. Спортсмен, байкер, лингвист.
— А как там с этой девчонкой? — спросил он, выкладывая из коробки, доставленную на дом пиццу.
— Какой девчонкой? — лицо Лидос было ярко зеленого цвета от какой-то питательной маски.
— На которой умер Дёготь.
— С чего вспомнил?
— Интересно, если на ней уже третий умер…
После похода в полицию, где у Лидос формально взяли письменное объяснение, и где по скучающим глазам оперуполномоченного ей стало ясно, что их это дело не интересует, она выбросила Аду из головы.
— Не верю в эти глупости.
— Жаль, — Юлий Юрьевич налил себе вина.
— Чего жаль?
— Цены бы ей не было.
— Ты о чём? — удивилась Лидос. Подсела к столу, протянула пустой бокал.
Юлий Юрьевич налил ей вина.
— Сегодня Лёня маякнул мне одну мыслишку. Мечтает избавиться от Влада.
— Валюхина?
— Естественно,… узнал о смерти Дёгтя и позавидовал — бывает же, человек в нужное время раз и сковырнулся.
— Лёня ж с Владом друзья!
— Поэтому такие дурацкие мечты и вынашивает. А с другой стороны, как было бы здорово, улёгся бы Влад с этой, как её…
— Адой.
— Адой… и кирдык! Идеальный вариант.
Лилос насторожилась, как охотничья собака, почувствовавшая дичь.
— Айсберг такое предложил?
— Это я так понял.
— Фантастика!
— Почему?
— Влад любит жену, и по моим сведениям не изменяет ей.
— Ерунда. Нужно убедиться, есть у твоей девки какие-то особые способности, или просто стечение обстоятельств.
— Как?
— Не знаю! Лично я не возьмусь!
У Лидос от напряжения сузились глаза. Юлий Юрьевич переключил своё внимание на аппетитный кусок пиццы.
Глава тридцать четвёртая
Даня оказался на редкость обаятельным парнем. Как только чувство неловкости покинуло его, он стал относиться к Аде, как к близкой подруге. Ей тоже нравилось с ним болтать. Он так красиво рассказывал о своих чувствах. Больше всего его мучил вопрос — почему он родился не таким как все. Ведь до встречи с Игорем и подумать ни о чем таком не мог.
В ответ на его откровения, Ада поделилась своими ужасами. Рассказала о смерти каждого. Даня выслушал внимательно. Без дурацких шуточек.
— Как же тебе с этим жить? А вдруг полюбишь кого?