— Опаздывают?
Что-то такое говорил Братц. Да, я и сама знаю, что опаздывать нехорошо. Получается, эта ненормальная и вправду решила мне помочь?
— Спасибо! — искренне поблагодарила я.
И даже пропустила мимо ушей ее слова про крашеные волосы. Подумаешь, эка невидаль — соседки с восемнадцати лет ругают меня, что прячу свои прекрасные русые волосы и травлю их химией. А мне нравится быть золотой блондинкой. И ничего не могу с этим поделать!
— Угу! — рыжая коварно улыбнулась, — Вспомнила, как меня зовут? Ответ может присниться. К снам всегда нужно относиться с большим вниманием.
Я потянулась с удовольствием, размяла косточки. В спине что-то хрустнуло… Потом встала и всунула ноги в тапочки.
— Слушай, ты — сестра Астора? Может, перестанешь пороть эту чушь про имя, и мы нормально познакомимся? — я прошла к шкафу.
Так… и что тут у нас есть симпатичное?… К завтраку в благородных семействах не выходят в том же платье, в котором были за ужином. Что-то такое я читала еще в юности. Значит, надену другое платье и оттенком посветлее. Какое-нибудь розовое или бежевое.
— Скажешь то же! — обидчиво протянула рыжая, — Я — богиня!
— А я — принцесса! — как раз в этот момент мне попалось вполне элегантное платье светло-сиреневого оттенка с белыми рюшами на рукавах. Я приложила его к телу и покружилась перед зеркалом, — Разве нет? Опять длинное, как у монашки.
— Монашки в таком не ходят. Можешь мне поверить!
— Наверное… — я понятия не имела, в чем ходят монашки в этом мире. Может, в лимонных платьях или рыжих, — Тогда это платье подойдет для завтрака.
— Подойдет! — кивнула девушка и села в позу лотоса, — Елена, не теряй время. Вспомни, как меня зовут, и тогда мы сможем…
Ее снова перебили. Братц громко постучал в дверь и с сарказмом в голосе поинтересовался, встала ли я. И почему не спустилась к завтраку. Хозяин, мол, недоволен.
Я оглянулась на рыжую, которая невозмутимо пожала плечами.
Ощущение подлянки неумолимо приближалось.
Что значит — Астор недоволен? У меня же есть время. Вроде бы есть!…
Я пригляделась к настенным часам.
Половина десятого.
— Так вот, как ты будишь к завтраку?! — развернулась я, но на кровати уже никого не было.
— Нахалка! — высказала в сердцах, и дала себе слово поговорить о ней с Астором.
Пусть уже вразумит свою сестру, что вламываться к чужим людям — неприлично. И обсуждать чужую прическу — тоже. И врать про время — вообще подлость!
— Уже иду! — громко крикнула скелету, и бросилась в ванную умываться.
Времени на сооружение прически опять не было. Примерять обувь я снова не стала. Почему-то хотелось появиться в столовой как можно скорее. И не злить хозяина замка. Всё-таки я в гостях, а уже второй раз опаздываю!
Я надела платье, кое-как подтянула корсет, чтобы оно сидело хотя бы примерно по фигуре, и прямо в тапочках направилась вместе с Братцем в столовую.
Назревал серьезный разговор.
Астор был зол — я поняла это сразу, стоило переступить порог столовой. Хотя мужчина и старался не показывать чувств, от него исходили такие эманации неприязни и раздражения, что я буквально ощущала их кожей.
Он сидел во главе стола. Пустая тарелка перед ним, одиноко сверкающая пустотой и белизной, красноречиво намекала: хозяин не завтракал. А как истинный аристократ ждал меня. Целых… эм… сорок минут.
Я опоздала на завтрак на сорок минут.
Даже самой не верится, что это сделала я!
И всё это время холеный мужчина, одетый в темно-коричневый бархатный сюртук с расшитыми золотой нитью манжетами, терпеливо ждал меня.
— Прошу прощения! Я крепко спала.
Никогда еще в своей жизни я так не переживала из-за опоздания. Даже кровь прилила к вискам.
Ну, я этой рыжей задам, пусть только появится!
— Раз ты не умеешь пользоваться внутренними часами, стоило попросить Братца тебя разбудить, — сказал Астор вроде бы и отстраненно, но так сверкнул глазами, что я отшатнулась.
«Опасен-опасен! Этот мужчина очень опасен. От него стоит держаться подальше! Лучше вообще в другом мире» — подумала я и побледнела.
Было ощущение, будто меня отхлестали по щекам. Очень неприятное и какое-то жгучее ощущение.
— Извините, я не подумала про часы, — призналась, чувствуя себя провинившейся школьницей и стараясь не смотреть на мужчину.
И в то же время, не понимала: о чем он говорит? Что еще за внутренние часы? Он пошутил так, верно? Или совсем рехнулся со своей пунктуальностью?!
«Проклятый граф» — вспомнился крик толпы, и у меня похолодели руки.
А что, если это правда? С Астором определенно что-то не так.
— Хочу предупредить сразу, Елена, — его холодным тоном можно было замораживать птиц на лету, — Если ты собираешься пробыть в моем замке до вечера, то стоит придерживаться распорядка. В девять часов — завтрак, в двенадцать — чай. В три часа — обед. В девять часов вечера — чай. И ужин в час ночи. Всё ясно? Опаздывать нельзя. Этим ты вносишь хаос в мою жизнь и бесконечно расстраиваешь меня.
— Простите! — я покосилась на безмолвно стоящего в стороне Братца, — Дело в том, что я заболталась с вашей сестрой, и совсем забыла про…
— Заболталась с кем?!
Я запнулась и растерянно посмотрела ему в лицо. Зря я это сделала! Теперь мне стало по-настоящему страшно. Если раньше он еще как-то держал себя в руках, то теперь… Его лицо перекосилось от гнева.
Блин. Да что я сказала не так? Нельзя было упоминать встречу с его сестрой? Или я ошиблась, и эта рыжая — любовница? А вдруг, еще одна пленница замка, наподобие меня, и нам нельзя было видеться?
Надеюсь, он не собирается меня убить?!
…Боже, ну почему я сначала не расспросила о рыжей Братца? Узнала бы, что да как, а потом бы нажаловалась на нее.
Не стоило его злить. Кто знает, на что он способен?!!
Да, именно об этом меня предупреждали рыжая и Братц… А я так глупо подставилась…
— Моя сестра умерла несколько лет назад. — заявил мужчина, и поднялся из-за стола: — Могла бы узнать об этом прежде, чем нагло врать! Приятного аппетита, Елена. Завтракай без меня. Я не голоден.
И исчез. Испарился, будто и не стоял только что рядом со столом.
Я устало облокотилась о косяк двери и прикрыла глаза. Как же это так? Как рыжая могла умереть несколько лет назад?! Еще пятнадцать минут назад она была такой живой, такой настоящей!
— Проходите, Елена! — Братц отодвинул для меня стул, — Присаживайтесь… Хоть я и не застал того времени, но знаю по рассказам хозяина… Господин очень любил свою младшую сестру. Души в ней не чаял. Такая была умница и красавица… И очень скорбел, когда она с его матерью погибла. Ваша шутка про встречу с сестрой — крайне неуместна.
— Простите! — мученически прошептала я, — Так получилось. Но я и вправду видела ее!
Мне не поверили.
— Впрочем, другого я и не ожидал от простолюдинки, — сказал Братц и взял кофейник со стола, — Вы любите со сливками или черный?
Глава 9
Я всё-таки позавтракала. Пусть и через силу. Выпила черный кофе, съела булочку с изюмом. И только бог знал, чего мне это стоило!
Хотелось самой встать и убежать в свою комнату, чтобы найти эту невоспитанную девицу. И, схватив за руку, приволочь пред разноцветные глаза Астора.
Но это бы выглядело дико и невоспитанно. И подтверждало бы слова Братца в том, что я — неблагородная леди.
И мне, и вправду неблагородной леди — в моих предках не числились ни короли, ни герцоги, ни графы, очень хотелось утереть этим снобам носы.
Хоть я и понимала, что остаюсь здесь всего до вечера, хотелось «сохранить лицо» и доказать, что и я могу вести себя прилично.
«Глупая гордость!» — подумала я, входя в свою комнату.
Кому и зачем собираюсь доказывать, что я — не верблюд? Скелету, оживленному магией, или мужчине, которого совсем не знаю?
Комната была пуста. Девица меня не ждала, на кровати не валялась. И подтверждать свое существование не собиралась.
— Ну и ладно. Мне же проще! — подумала я, и хотела было снять неудобное платье, чтобы спокойно растянуться на кровати и подумать в тишине обо всем, но в этот момент внизу что-то громко стукнулось.
Или упало.
Потом я услышала какой-то совсем уже невообразимый крик и передумала раздеваться. Любопытство охватило с такой силой, что я подхватила юбку и стрелой бросилась в коридор.
А самое интересное происходило на первом этаже у лестницы.
— … Я вам говорю! — скандально кричал женский голос, — Что здесь ровно полторы пинты молока.
— Уважаемая! — голос Братца был исполнен достоинства и муки, — Полторы не могут быть ровными. Это невозможно! К тому же, обычно вы приносите одну пинту молоко. Ровно одну пинту…
— А я вам говорю, что здесь всё ровно!
Осторожно, чтобы не привлекать внимания, я выглянула из-за угла.
У подножия лестницы стояла пухленькая маленькая женщина в сером платье и белоснежном переднике. Ее светлые волосы были покрыты крошечной белоснежной косынкой и схвачены в низкий хвост. В руках женщина держала два бидона молока — один побольше, а второй поменьше. И так громко возмущалась, что того и гляди, могла разлить всё содержимое.
— Милейшая… — скелет попытался улыбнуться.
Клацанье зубов прозвучало угрожающе, но женщина не остановилась.
Она перешла на личности и теперь костерила на чем свет стоит не только Братца, молоко и замок, но даже его хозяина.
— И я больше никогда в жизни, ни за что не буду брать от вас заказы! — орала она, — И не приду в ваш чертов замок… Да у меня времени нет спорить с вами… Молоко портится, когда вы на него дышите!
Она пару раз топнула ногой — звук вышел очень громкий потому, что стояла она на квадрате из бежевых плиток. Кстати, раньше я на них не обращала внимания. Разве не должен здесь быть паркет?
…Потом молочница пнула ногой ни в чем не повинную лестницу и неожиданно запульнула в скелета маленьким бидоном молока.
Тот пролетел тяжелым снарядом совсем рядом с головой Братца. Скелет ловко увернулся, пригнув голову, и бидон стукнулся о деревянный поручень лестницы.