анция, поднимаясь струей под потолок на добрых полметра.
Конечно, все мое платье, волосы, лицо и руки были загажены, но меня уже интересовало не это: это не овощ, а оружие массового поражения! Восторженно выглянула из-под стола под громовой хохот Натана и веселое фырканье от плиты Ривьера. Его не задело, он успел вовремя отскочить в сторону.
— Это что? — Я ткнула пальцем в остатки странного овоща.
Натан уже едва не валился под стол от дикого ржача. Ой, подумаешь!
— Тебя разве правда не учили готовить? — Рив был более сдержан, хотя тоже улыбался во все тридцать два, беззастенчиво рассматривая мой новый вид. Я коснулась щеки, стирая липкую пакость. Ладно хоть, та пахла приятно.
Посмотрела на красавчика-дракона. И почему только в этом бедламе он до сих пор так потрясающе выглядит? И эти его синие глаза… М-м-м… Усилием воли заставила себя отвести взгляд. Пожала плечами.
— А должны были? — Кажется, я припоминала что-то такое. Мама действительно несколько раз таскала меня на кухню, поручая слугам показать мне как и что, но вместо этого я нагло подкупала повариху конфетами и заколками для волос для ее дочерей и сбегала с мальчишками играть в прятки, засовывая платья под цветочный горшок в саду, отчего мама потом долго ругалась, как можно во время готовки так их измять.
— Вообще-то, всех дракониц учат. Это святая обязанность каждой женщины — готовить! — Натан наконец прекратил ржать, вылез из-за стола и важно упер палец в потолок. Чертов Касгонт! Запустить в него что-нибудь хотелось просто нестерпимо. — Но так и быть, я все равно возьму тебя в жены.
Ой, ну спасибо! Так и быть, сбегу из-под венца — не дождешься! Хотя в чем-то он все же прав. Каждая ле-е-еди (до чего же противное слово, наравне с «неве-е-еста») обязана уметь готовить, стирать, убирать… кажется, еще что-то там делать. Маму я, собственно, никогда толком не слушала, когда она мне начинала втирать что-то типа «каждая драконица обязана…». Я ничего никому не обязана!
— Ты такая красивая даже с этими соплями на лбу! — окончательно выбесил меня младший дракон.
Я вопросительно подняла бровь и схватила второй похожий на первый овощ, собираясь запустить его в гаденыша. Желудок даже есть перестал просить, также заразившись азартом.
— Эй, эй! Полегче! — Паразит ловко увернулся от моего снаряда, зачем-то захватив в плен стул, на котором сидел до этого.
Взяла еще один овощ… Так тебе! Так! Бабник! Скотина! Жених чертов!
— Хватит! — Наше препирательство одним словом остановил Ривьер, вырывая у меня очередной снаряд и зачем-то резко прижимая меня к себе со спины. На голову тут же обрушился целый водопад воды.
— Вот, теперь ты чистая — садись и ешь! — Мне указали на вкусно пахнущее нечто на тарелке. Ух ты!
Я тут же забыла и про грязь на лбу, и про женишка недоделанного, и про водопады. Я голодна как зверь! Села за стол, схватила первую попавшуюся вилку, которых тут зачем-то положили несколько, и жадно начала есть.
— Моя женщина должна есть культурно. Что, если к нам на обед сам император пожалует, а тут ты с манерами свинопаски! — Эта сволочь все же не могла молчать. Как же он меня раздражает!
— Вот найдешь свою женщину, той и сообщишь, — отбрила я, но на всякий случай локти со стола все же убрала.
— Натан, можно тебя на минуточку? — Ривьер наконец решил избавить меня от этого ужаса в лице его младшего брата. Да валите оба колбаской!
Оба братца вышли из кухни. Я тихо и облегченно выдохнула — все же находиться в одном помещении со старшим из братьев было слишком волнительно. Одно его присутствие делало меня нервной и злой, а все потому, что я прекрасно понимала: мой жених вовсе не он. Удрученно вздохнула, глядя на сотворенную им для меня яичницу. Наверное, я действительно зря прогуливала уроки готовки, наверняка драконица для такого мужчины должна быть с руками, а у меня разве что птеродактиль получался, когда я вместе с маменькой садилась вышивать синицу. Про остальное я уж молчу. Вот с мальчишками мяч попинать или ноги партнеру по танцам оттоптать — это я завсегда пожалуйста.
Некстати вспомнила, что мне еще придется с Натаном на местном балу танцевать. Тоскливо вздохнула, рассматривая, во что превратилась кухня после нашего побоища. Нет, младший брат все равно гад! Не успели познакомиться, как он уже полез мне под юбку и целоваться, а утром вообще приполз в комнату, еще нацепил браслет дурацкий…
— Ну что, детка, вот мы и одни… — Глаза моего персонального гада сверкали похотью.
Твою ж! Где Ривьер? Где Рив, я спрашиваю?! Тут же соскочила со стула, ухватив с плиты пустую моими стараниями сковороду.
— Не подходи! — погрозила своим оружием. — Я буду кричать!
— О да! Кричи, детка! Кричи! — Кажется, Натана эти слова только еще больше раззадорили. Глаза стали медленно, но верно переливаться в драконьи… Красиво, зараза, но нет, нет и еще раз нет! Становиться из девушки женщиной прямо тут я не желаю! Даже если он поможет мне пройти оборот! Это же значит, что отец меня тут же с разбега в карьер замуж и выдаст за этого ползучего гада! Ни за что! Я лучше подольше без своей чешуйчатой половинки помаринуюсь, чем позволю этому психу меня коснуться еще раз!
Обошла стол, увеличивая дистанцию между нами.
— Где Рив? — Мой голос дрожал от едва сдерживаемого гнева. Сволочь! Скотина!
— О, моя женушка любит втроем? Прости, детка, но первый раз буду любоваться тобой только я… Да и потом никаких посторонних мужчин — я узнаю…
Твою ма-а-ать! Отпрыгнула в сторону.
— Я врежу! — предупредила, замахиваясь сковородой, но женишку, похоже, было плевать — он пер как таран, одним движением руки, вдруг ставшей когтистой, отшвырнув стол в сторону. Упс! А я надеялась, что тот крепкий. Вот теперь мне стало страшно по-настоящему. Что он творит? А как же бракосочетание и все такое? Неужели нельзя подождать несколько дней до него?.. Нет, я, конечно, все равно сбегу, но что за ерунда вообще тут происходит?
— Ты моя, Амалия… только моя! — Ой-ой. Это были рычащие нотки дракона? Все! Мне хана! Уже ни о чем не думая от страха, я все-таки приложила Натана сковородкой по голове, внимательно наблюдая, как дракон оседает на пол. Перепрыгнула через бессознательное тело и ломанулась вон из кухни. У драконов голова бронированная — ничего ему не станется, а вот мне, кажется, пора бежать отсюда куда подальше!
Глава 7. О приставучести и нахальности слуг
Коридор, коридор и снова точно такой же коридор… Я взвыла! Да издевательство какое-то! Где моя комната? Как они тут ориентируются?! Я была готова уже постучаться об стенку головой, когда откуда-то выпрыгнул бодрый Ривьер, уже переодевшийся в другую одежду.
— Заблудилась? А где Натан? — Его рокочущий голос заставил меня задрожать от эмоций. Сцепив зубы, подавила в себе этот порыв и встала ровнее. Я даже от стеночки отошла, словно не я тут собиралась лбом потаранить камушки.
— Уснул, — невинно хлопнула глазками, поднимая в воздух маленький смерч от своих стараний.
— На кухне? — Кажется или он улыбается? Да нет, точно кажется — вон какое у него каменное лицо.
— Ага. А ты сейчас куда? — спросила. Выведет меня кто-то из этого лабиринта или нет?!
— К отцу.
Кто бы сомневался. Наверняка ему-то позволяют влезать в ювелирное дело, помогать и привносить что-то свое… сын же. Не то что я — драконица, которая должна только мужу в рот глядеть и своего мнения вовсе не иметь! В груди снова поднялась волна протеста.
— А с тобой можно? — сама не поняла, как я это выдала, но посмотреть, чем отличается ювелирное дело от фарфорового, было интересно.
Дракон удивленно меня оглядел, словно в первый раз увидел.
— Зачем? — склонил он голову набок.
Я буквально зубами скрипнула. Неужели все считают женщин настолько безмозглыми? Гады эти мужчины! Совершеннейшие.
— Интересно. — Не говорить же, что хочу посмотреть, как создается во-он то колечко или во-он то ожерелье? До украшений мне никогда никакого дела не было, хотя на каждый день рождения Касгонты присылали невесте младшего сына подарок. Пока была мелкой — это были кулончики и браслетики, подросла — уже колечки и сережки с ожерельями. Только я все равно ни разу их не надевала. Ну красиво, ну блестит ярко… а толку-то?
— Тебе? — На меня смотрели как на дурочку. Хотя... должно быть, я ему таковой и казалась. Впрочем, не мои заботы!
— Да, мне. Мне интересно! — кивнула, только сейчас вспоминая, что стараниями этого же типа я сейчас мокрая и с вороньим гнездом на голове. Дежавю какое-то. Нет, на эмоциях мне это особенно не мешало… пока я не вспомнила об этом. Черт!
Ривьер смотрел на меня испытующе, словно что-то решал для себя прямо сейчас. И наконец выдал:
— Мой брат унаследует дело твоего отца, а не ювелирное. Может, тебе лучше смотреть на фарфор?
Едва не сплюнула себе под ноги, но леди же, чтоб их всех в вулкан засосало!
— На фарфор я насмотрелась, — ответила резко. — Так можно или нельзя с тобой? — К чему все эти реверансы? Сказал бы «нет», да и дело с концом! Я бы потом все равно нашла способ хоть одним глазком, но глянуть.
— Можно. — Вот ведь паразит! И чего тогда изводил?! Тем не менее промолчала, пока он не передумал. — Но ты должна переодеться в сухое.
Кивнула, облегченно выдыхая.
— Проводишь до комнаты? — спросила с надеждой. Иначе я до скончания времен не выберусь из этих коридоров.
— Пошли… — Мужчина развернулся и спокойно потопал куда-то влево. Припустила за ним. — Кстати, почему ты сбежала от своей служанки? Она искала тебя утром.
Дрыхнет потому что, вместо того чтобы делом заняться, но, само собой, я этого не сказала.
— Да? Не знала, — снова невинно похлопала глазами, ну чисто ангел.
— Твой отец не зря ее к тебе приставил. Ты обязана сохранить невинность до свадьбы с моим братом.
Да чтоб вас всех! Издеваетесь?! Привычная волна злости поднялась к горлу, но я не дала ей прорваться, лишь тихо угукнула. Сейчас, когда он брал меня в ювелирную мастерскую, я готова была и не то выслушать. Мне в самом деле было очень интересно посмотреть.