Я вернулась к своему первоначальному плану: чтение книг из библиотеки, осторожные расспросы жены старосты, вылазка в ближайший город. Зима близится, до холодов всего несколько месяцев, время терять нельзя.
Позавтракав в своей комнате, я отнесла одну порцию няне, одну — жрице, отправила Мрысью отмывать мою спальню — наконец-то буду жить в чистоте! — и отправилась в деревню. Я нашла самый простой предлог для визита и расспросов. Раз мне готовит жена старосты, то я её поблагодарю и подарю пару медяшек или кружевной платок, по обстоятельствам.
Я неторопливо шла по тропинке.
Деревня встретила меня шумом повседневных забот. У кого-то зудела пила, стучал молоток. Две женщины копались в огороде, за забором мелькнула любопытная детская мордашка. Под ногами безбоязненно путались куры, впереди залаяла собака. Словом, жизнь била ключом.
На меня внимания почти не обращали — привыкли, что в усадьбе живёт дочь господина.
— Барышня, научилась рыбачить? — нахально окликнул меня мальчишка лет десяти.
Я прищурилась. Бойкий ребёнок? Годится! Расспрашивать ребятню, возможно, даже лучше, чем взрослых. Я присела на корточки и поманила мальчика к себе, а затем показала ему медный кубик:
— Хочешь?
Кубик тускло блеснул на солнце.
Мальчишка подался вперёд и, растеряв всё своё нахальство, предложил выгодную, как он, наверное, думал, сделку:
— Пять рыбин. Шесть? Десять… Больше никак, барышня.
Я рассмеялась:
— Не годится, у меня есть рыба.
Мальчик нахмурился.
Я улыбнулась:
— Просто давай поговорим. Медяшка за беседу. Пойдёт?
Ребёнок кивнул и с готовностью потянулся за деньгами.
Ха, шустрый. Я ухмыльнулась:
— Рассказ вперёд. Сперва скажи, в деревне все здоровы?
По-моему, ребёнок удивился, но с готовностью подтвердил, что все. Я цыкнула. Даже намекать не пришлось, что халтура останется без оплаты. Мальчик понял, немного подумал и принялся рассказывать про дядю Шона, два дня назад рубившего дрова и попавшего по себе топором, про бабку Дану, которая от старости стала совсем плоха, про Нюрика, объевшегося неспелых слив и маявшегося животом.
— Кто же им помогает, если в деревне нет целителя? — я задала вопрос, ради которого всё затевалось.
— Травница.
Ожидания оправдались!
Выпрямившись, я попросила:
— Проводи меня к ней.
Добавлять, что мне не терпится познакомиться с коллегой, я не стала.
— А вы разве не боитесь её, барышня?
— Чего мне бояться? Веди.
Мальчишка смирился.
Когда он повёл меня, у меня в голове крутились сказки о старых ведьмах, одиноко живущих в чащобе, однако фантазии отказались далеки от реальности. Мальчик провёл меня к участку старосты. Сзади главного дома, за огородом между баней и сараем втиснулась крошечная избушка всего в одно окно.
Хозяйка сидела на ступеньках и лениво перебирала пучки трав. Под ногой хрустнула ветка, и женщина медленно подняла голову. Она не выглядела старой, как можно было ожидать. Гладкая кожа, лишь в уголках глаз собрались «гусиные лапки». Взгляд прямой и ясный.
Мальчик мне больше не нужен. Я отдала обещанный медный кубик, и ребёнок сбежал.
— Добрый день, — я пришла незваной, так что мне первой здороваться.
— Барышня? Случилось что?
— Я слышала, вы умеете лечить.
Женщина отложила пучки трав и махнула мне, предлагая заходить в избу. Я последовала за ней, осторожно ступая по ступенькам. Будет нехорошо, если я задену оставленные сокровища. Женщина проследила за мной и удовлетворённо кивнула, а затем предложила сесть на сундук.
— Барышня, вам не нужно никого лечить, правда?
— Почему?
— Ты не спешишь.
— На самом деле, я хотела поговорить о здоровье своей няни.
— Хм? — женщина перебила меня, притворно задумалась и резко сменила тему. — Барышня, вы изменились.
— Что?
Женщина развела руками:
— Раньше у вас был испуганный взгляд. Вы будто боялись жизни. Но теперь вы смотрите так, словно жизнь должна бояться вас.
Я фыркнула:
— Вы мне льстите.
Женщина снова сменила тему:
— Что со здоровьем вашей няни, барышня?
— Вы видели её? Няня в возрасте стала очень полной, в её теле лишняя вода, — я как могла примитивно объяснила застой лимфы.
— Барышня смыслит в лечении?
Я проигнорировала вопрос и задала свой:
— Вы можете заняться её лечением?
Сводить травницу с няней не самая лучшая идея, но пока я не собиралась делать ничего подобного. Для начала я собиралась всего лишь использовала проблемы няни со здоровьем как предлог для расспросов.
— Я не могу лечить, я не маг, — покачала головой травница.
А вот и потёк ко мне первый ручеёк информации.
— Но что-то же вы можете?
Женщина пожала плечами:
— Я умею собирать жизненные силы трав и передавать их нуждающимся, но это совсем не то, что даёт подлинное лечение.
То есть всё же альтернатива магии существует! Полной картины не было, но уже само это знание меня бесконечно порадовало — мне будет, где развернуться. Развивать нечто на уже имеющемся фундаменте гораздо легче, чем строить с нуля.
— Я не совсем поняла, что вы делаете.
Травница встала, сняла со стены первый попавшийся пучок и продемонстрировала мне:
— Барышня, это ромашка, собранная и засушенная определённым образом. Заварите её в кипятке, дайте настояться, и вы получите успокоительный настой.
Фитотерапия.
— Теперь понимаю. Вы продаёте травы?
Таблеткам я доверяю больше, чем «сену», но таблетки остались в моей прошлой жизни, а аптечка — это то, что всегда должно быть при себе у фельдшера.
— Зачем вам, барышня?
— Для няни и на всякий случай. В доме холодно, и я боюсь, что кто-то из нас простудится, — о том, как вести хозяйство тоже стоит поговорить.
Женщина вернула пучок на место, обернулась:
— Барышня, ваша забота о слуге трогает моё сердце. Я взгляну на вашу няню. Пойдёмте.
Я напряглась. Здравый смысл подсказывал, что няня может пожаловаться, что я не её Мили и попросить помощи, что для меня обернётся очередной порцией проблем. Но как я объясню отказ? Я поблагодарила и первой вышла из избы. Серебрушки будет достаточно, чтобы купить молчание?
Травница поравнялась со мной:
— Барышня, вас что-то беспокоит?
Что же, я буду щедрой, но серебрушку женщине предстоит отработать не только по профессии.
— Да. Я совершенно не знакома с ведением большого дома. Говоря откровенно, я провела жизнь за пяльцем, вышивая гладью цветочную чепуху. Я смогла нанять Мрысью на готовку и уборку дома, но не представляю, как подготовиться к зиме. Ждать совета от Мрысьи… Сами понимаете.
— Обычно подобным вещами занимается экономка, — ухмыльнулась травница.
Это намёк? На самом деле в моей ситуации нанять экономику, выделить ей небольшую сумму и поручить разобраться с хозяйством — самое разумное решение. Если бы не одно «но», о котором травница не подозревает. Брать экономку имеет смысл с прицелом на будущее, но я рассматриваю усадьбу исключительно как ясли, оставив которые, я шагу в большой мир.
Я не собираюсь вкладываться в чужой дом, я нуждаюсь лишь во временном комфорте, а меньше чем через месяц я отправлюсь покорять вершины.
Учитывая грандиозную авантюру с самовольным бегством из усадьбы, мне понадобятся финансы. Нет, всё же серебрушка — это перебор.
— Отец ограничил меня в содержании. Пока он не прислал денег, я даже приходящую помощницу не могла себе позволить.
— Тогда вам придётся трудно, — поскучнела травница.
— Да.
Она искоса посмотрела на меня:
— Но вы хотите потратиться на травы?
— Это то, что должно быть сделано. Няня единственный родной человек, она заботилась обо мне с самого моего рождения. Конечно, теперь моя очередь беспокоиться.
— Похвально, барышня.
Почему у меня такое чувство, будто травница мне не верит?
Я сменила тему:
— Я не могу пригласить экономку, но я была бы счастлива получить совет.
— Хм?
Травница посмотрела на меня с легко читаемой укоризной. Я и не ждала, что она согласится помогать бесплатно, но у меня появилась идея.
— Мрысья ваша родственница?
— Племянница. Я сестра старосты.
— Вы не пропустите свадьбу? Мне кажется кружевной воротник сделает ваше платье праздничным. Я с радостью передам вам эту мелочь. Всё же Мрысья работает на меня, и мой долг поучаствовать в украшении её свадьбы. Разумеется, для Мрысьи у меня также есть приятные безделушки.
Травница рассмеялась:
— Мне безразлично кружево. Барышня, просто окажите моей племяннице честь? Позвольте отпраздновать свадьбу в усадьбе?
Наверное, просьба безмерно наглая, но я, не колеблясь, ответила:
— Да.
За разговором мы как раз дошли до усадьбы. Я пропустила травницу вперёд, как старшую и как гостью. Хотя она крестьянка, а я дочь барона, у меня не получалось воспринимать себя выше.
Контраст между чистотой парадного крыльца и запущенностью холла был разительный. Травница сбилась с шага, остановилась и после продолжительного молчания сказала лишь одно:
— Мда.
Похоже, она и не догадывалась, насколько всё печально. Лёгкий настрой она растеряла.
— Я распорядилась начать уборку со спален, — пояснила я. — Простите за неприятное зрелище, мы ещё не успели заняться первым этажом. Скажите, вы всё ещё хотите, чтобы свадьба состоялась здесь?
Глава 19
Травница кашлянула.
Она ещё раз обвела холл взглядом, пытливо посмотрела на меня, а я вдруг осознала, что вряд ли бы настоящая леди согласилась проводить крестьянскую свадьбу в усадьбе. И пусть замуж выходит дочь старосты, племянница травницы, то есть близкая родственница двух самых значимых людей деревни. Не по статусу.
Должны ли меня беспокоить подозрения крестьянки? Умной крестьянки… Я задумалась. По словам старосты, управляющий приезжает раз в год. Мог ли отец оставить земли без присмотра? Логично предположить, что перед ним отчитывается кто-то из своих.