Я изнутри открыла дверцу экипажа и выбралась наружу.
Барон выглядел ровно так, как помнила Милимая. Высокий, крепко сбитый, широкоплечий. Тёмные волосы пышной волной зачёсаны назад. Мили отец пугал, он всегда возвышался над ней, и хотя он ни разу её не ударил, она не могла перестать думать о кулаках, которые он сжимал, когда злился. Мне барон тоже показался пугающим, но не из-за физической силы, а из-за ненависти, промелькнувшей в брошенном на меня взгляде. Этот человек определённо не примет моё возвращение. Хватит ли у него ума уступить герцогу?
Барон был точно такой, как раньше, чего нельзя сказать о парне.
Герцог, раз уж я теперь знаю его статус, стоял с поистине королевской выправкой. Прямая спина, плечи расправлены, голова высоко поднята. Но больше всего меня поразило выражение его лица — отстранённо-холодное, высокомерно-презрительное.
— Я страдаю умственным расстройством, отец?
Ха, прекрасное объяснение изменениям в моём характере! Я поправилась и вернула ясность ума.
— Вот! — воскликнул барон. — Герцог, вы видите это? Пожалуйста, простите её. Дочь, немедленно приветствуй герцога, как подобает!
Несмотря на всю холодность герцога, я поверила, что он здесь ради меня и меня поддержит. А значит, я могу себе позволить некоторые вольности, на которые бы в ином случае не решилась.
— Отец страдает расстройством памяти? Вы, — Мили обращалась к родне на «вы», — не обеспечили мне ни гувернантки, ни преподавателя этикета. Я не имею ни малейшего представления, как должно приветствовать.
— Ты! — барон пошёл малиновыми пятнами, сжал пальцы до белизны костяшек.
— Барон, — позвал герцог.
Я думала герцог просто хочет предупредить его, чтобы не делал глупостей. Но я недооценила парня.
Убедившись, что внимание привлечено, он продолжил:
— Барон, похоже, это вы совсем забыли этикет и нуждаетесь в уроках. С какой стати герцогиня будет кланяться мне?
А когда я стала герцогиней?
Барон выглядел таким же потрясённым. Он поперхнулся воздухом и замолчал.
Герцог приблизился ко мне, подхватил мою руку, немного склонился и поцеловал тыльную сторону ладони.
— Леди, добрый вечер. Как прошла ваша поездка в столицу? Надеюсь, это не было слишком утомительно?
— Добрый вечер, я в полном порядке.
Герцог не спешил отпускать мою руку:
— Леди, вы говорите, что добрались хорошо, но как это может быть, если я не вижу за вами слуг?
— Какой смысл няне стоять сейчас за мной? В её возрасте это тяжело. Вы не должны говорить подобные вещи.
Барон охнул.
Он настолько боится герцога?
— Леди, о чём вы? Я спрашиваю о вашей горничной.
— О горничной? Но у меня её нет и никогда не было.
Про Мрысью отец не в курсе, так что опустим.
Герцог повернулся к барону. Герцог ничего не сказал, он просто смотрел не моргая. Барон взмок, даже издали я видела крупные капли пота, выступившие на его висках. Барон шагнул назад. Молчание затягивалось. Наконец, герцог повернулся ко мне, и его взгляд потеплел.
— Леди, раз ваш отец оказался не в состоянии обеспечить вас, я, как ваш жених, возьму это на себя.
По его знаку из роскошного экипажа с не знакомым мне гербом, вышла девушка в строгом бежевом платье, ворот и манжеты украшало узкое кружево, не слишком роскошное, но подчёркивавшее чистоту платья. На лице были вышиты контуры цветов, что придавало платью индивидуальность. Девушка поклонилась.
— Леди, Сита на время станет вашей горничной. Позднее вы решите, хотите оставить её или заменить.
— Благодарю вас за заботу.
Герцог был потрясающе предусмотрителен. Служанка же не из воздуха взялась. Он явно подготовился.
Однако радоваться я не спешила, я ведь не знаю истинных намерений герцога.
— Мы поговорим позднее, — пообещал он мне одними губами.
— Сита, — кивнула я девушке.
Сита исполнила реверанс, выпрямилась и отступила за мою спину.
Герцог снова подал знак, и на сей раз из экипажа вышел слуга. Парень держал в руках поднос, на котором стояла коробка, обёрнутая в цветную бумагу и перетянутая атласными лентами.
— Леди, я не мог приехать с пустыми руками. К сожалению, я ещё не знаю, какие сладости вы предпочитаете, поэтому я набрал разных.
Герцог забрал коробку у слуги и подал мне.
— Спасибо, — я приняла коробку и передала её Сите.
Происходящее явно выходило за рамки обычной заботы. Если появление служанки объяснимо с практической точки зрения, то зачем дарить мне сладости? Это похоже на… ухаживание?
Герцог подал мне руку, провожая к крыльцу дома.
— Леди, вы непременно должны хорошо отдохнуть после трудного переезда.
Казалось, герцог прощается.
Барон тихо выдохнул. Он так и стоял в стороне, не смея приблизиться или вмешаться.
Однако герцог не собирался отпускать его так просто, он лишь подарил ложную надежду, чтобы вылить на барона очередной ушат ледяной воды.
— Что это? — спросил герцог, указав на пятно черничного сока у меня на рукаве-фонарике.
— Когда отец выслал меня, я голодала. Чтобы не умереть, я собирала ягоды. И у меня нет платьев, чтобы переодеться. Говоря откровенно, у меня никогда их не было. Это мамино платье.
— Что ты такое говоришь?! — не выдержал барон. — Как ты могла голодать? Я отправил тебя в загородную усадьбу. Позднее лето и ранняя осень — время созревания урожая, самое сытое время в деревнях. Как ты могла голодать? Я разве не говорил тебе вызвать старост? Обеспечивать усадьбу их обязанность! Почему ты не сделала, как я сказал?
Вообще-то ложь как она есть, но доказать этого я не могу, зато я могу сказать, что старосты отказались помогать. Барону придётся принять меры… Должна ли я подставлять людей под удар? С одной стороны, староста и вправду обрёк Милимаяю на гибель, с другой стороны, пострадает жена старосты, пострадает Мрысья, могут пострадать крестьяне, не причастные к этому делу. Чёрт с ними, не буду ябедничать.
— Вам стоит тщательнее подумать над объяснениями, которые вы даёте, барон, — холодно предупредил герцог. — Если вы утверждаете, что ум вашей дочери не совсем в порядке, как вы могли отослать её одну и оставить без помощи? Леди, не беспокойтесь. Завтра я пришлю модисток, и они подгонят для вас несколько заранее пошитых платьев. Позднее вы сможете отправиться в салон и выбрать, что вы хотите. Леди, скажите, вам что-нибудь нужно?
— Нет, благодарю.
— Тогда обязательно отдыхайте, леди. Завтра я навещу вас. Доброй ночи, леди.
— Доброй ночи.
Герцог открыл для меня дверь, пропустил в холл меня и Ситу, а затем закрыл дверь.
Я мысленно хмыкнула — барона ждут ещё некоторые трудности.
А меня ждали мачеха и сёстры.
Глава 23
Одного взгляда хватило, чтобы оценить, как мне «рады». А ещё стало понятно, что появление герцога осталось для них тайной, иначе бы у мачехи не был бы столь откровенный хищнический вид.
Я смутно догадывалась сколько ей лет. Около тридцати пяти, верно? Выглядела она моложе своих лет, на двадцать пять или двадцать шесть. Одетая в светлое платье, больше годное для юной барышни, чем для замужней дамы, она медленно подняла голову и выразительно осмотрела меня с ног до головы.
— Пфф! — выдохнула она отчётливо, но не слишком громко.
Рядом с ней сидела её старшая дочь от первого брака. У Мили была немного воспоминаний об этой девушке, но все эти воспоминания были неприятными. Возможно, всему виной влияние матери, а сама девочка не так уж и плоха… Да, я наивно ищу в людях хорошее. Младшая сестра была дочерью мачехи и барона, и о ней я помнила ещё меньше, к тому же она всё ещё была ребёнком. У нас с ней разница около десяти лет. Ей восемь или девять…
Я выгнула бровь, откровенно рассматривая сидящую троицу. Их ждут весёлые времена. Я невольно усмехнулась.
— Какая наглость! — не выдержала мачеха.
— М?
— Ты не знаешь, что должна поздороваться и поблагодарить за дозволение вернуться?
— Хм… Нет, не знаю, — улыбнулась я. — Вашими стараниями этикет мне не преподавали.
Мачеха, готовая разразиться гневной тирадой, захлебнулась словами, выпучилась на меня.
Я рассмеялась и двинулась в сторону флигеля, благо знало куда именно идти.
— Ты!
— О, отвечая на ваш второй вопрос… Кто вы такая, чтобы дозволять мне вернуться или не дозволять? Это от и до пожелание герцога.
Мачеха была окончательно дезориентирована. Она и предположить не могла, что я уже в курсе. Да и изменения… Трусливая тихоня внезапно стала кусаться.
Зато от шока оправилась старшая сестрёнка.
— Нашла, чем хвалиться! — фыркнула она.
— О чем ты, дорогая?
— Это же герцог! — закатила она глаза. — Я не знаю, что взбрело ему в голову. Но ты думаешь, увидев тебя хоть раз, он станет терпеть? Радуйся, если он просто выбросит тебя, как негодную вещь. Он может снять тебе голову, чтобы изучить, действительно ли твой ум не в порядке. Ха! Ты совсем не знаешь. Он убивает как дышит. Месяц назад он заставил свою любовницу выпить отравленное вино, а полгода назад он убил чиновника прямо во дворце Цароса! А что он сделал с домом барона Фойнора? Барон всего лишь выразил мелкое неудовольствие распущенностью герцога. Герцог с крыши до подвала затопил фамильный особняк Фойноров магией смерти! К дому невозможно приблизиться.
Послушать, так не герцог, а маньяк какой-то. Я усмехнулась шире. Что из рассказанного сплетни, а что правда, я не знаю. Вспоминая, как буйный пациент пытался меня прирезать, я вполне верю в его убийственные способности. Но не верю в абсурдность. Допустим, убил чиновника. Может, тот был предателем или заговорщиком? Раз царос не принял мер, значит, всё в порядке.
Просто имидж у герцога… специфичный.
Я беззаботно пожала плечами:
— Из твоего описания герцог очарователен.
— Ты сумасшедшая, — растерянно отступила сестра.
— Дорогая, почему ты говоришь, как будто это какое-то внезапное открытие? Разве не было сказано, что у меня не порядок с головой? Ах, дорога была утомительной. Я пойду.