— Новенькая. Меня Валентина к тебе отправила. Сказала, взять форму.
— Ну, если Валентина… — она снова растягивает слова. — Иди. Выдам тебе комплект.
Захожу к ней в комнату, которая оказывается практически копией “моей”.
Лена роется в шкафу, а я оглядываюсь по сторонам.
— И надолго ты к нам? — спрашивает она между делом.
— Надеюсь, нет, — вздыхаю.
Девушка замирает, оборачивается ко мне и насмешливо фыркает:
— Надеешься быстро найти себе покровителя? Так это вряд ли.
— Что? Вообще-то я тут не по своей воле, — качаю головой.
— То есть как?
— Ну… На меня повесили долг, и теперь мне придется его отрабатывать.
Лена недоверчиво смотрит на меня, наконец, достает стопку одежду и отдает мне.
— И кто же привел тебя? Марк?
— Марк, — киваю. — Но… Но потому что ему приказал этот самый главный. Сергей Александрович.
Говорю, а у самой сразу мурашки по коже просто от одного его имени. Лена же опасно прищуривается.
— Север? — уточняет Лена, а я снова киваю. — Надо же, а зачем?
— Сказал, что я должна много денег, и поэтому буду отрабатывать. Заявился с утра пораньше, напугал, — ежусь от воспоминаний, как проснулась под взглядом Севера.
— То есть ты на него нацелилась? — чуть ли не ревниво спрашивает она.
— Да нет же! Я хочу домой, но … Это все ошибка, а он не хочет меня слушать и обвинил в том, что я разбила его яхту.
Лена округляет глаза.
— Чего ты сделала? Яхту? Ту самую?
— Что значит ту самую? — спрашиваю упавшим голосом. Обычно так говорят про очень-очень важные вещи. Конечно, понятно и так, что яхта это даже не машина. Но все-таки…
— Ты что, не в курсе кто такой Север?
— Да откуда мне знать? — возмущаюсь. — Я его в первый раз вчера увидела!
Лена недоверчиво смотрит на меня.
— Не местная, что ли?
— Нет. Приехала учиться.
— Вот оно что… И как? Многому научилась? — в ее голосе отчетливо слышна насмешка, и я, прижав к себе одежду, разворачиваюсь к двери.
— Да ладно, стой! — говорит Лена тут же. — Что, обиделась?
— Мне надо переодеться и пойти к Валентине.
— И что, ты правда думаешь, что сможешь отработать такой долг просто горничной?
Этот вопрос мучает и меня. Но ответа нет. Точнее есть подозрения, и мне они не нравятся.Так что я просто пожимаю плечами.
— Я уже пыталась донести этому вашему Северу, что меня подставили. Но он слишком упрямый и безразличный.
Лена фыркает.
— Неужели ты реально про него совсем ничего не слышала? И то, что он, по сути, хозяин города? И что весь порт принадлежит ему одному?
Снова жму плечами. Может что-то такое и было. Конечно, девчонки в университете болтали разное. Но я не особенно обращала внимание. В отличие от многих я студентка на дотации. И если я не буду хорошо сдавать сессию, то меня отчислят. А платить за мое обучение попросту некому — мать давно уже не интересуется моей жизнью, предпочитая этому компанию собутыльников.
— Вот ты даешь, — продолжает между тем Лена. — Он же такой властный и богатый, — мечтательно добавляет. — Мне кажется, любая была бы рада его вниманию.
— А я не рада, — качаю головой. — Мне бы домой вернуться и на учебу. Но отсюда, похоже, не сбежать.
— Ну, вообще-то это не совсем так, — вдруг говорит Лена. — Если знать, то возможность покинуть территорию есть.
— Ты серьёзно? — ухватываюсь за возможность. Мне очень важно попасть в общежитие и суметь как-то договориться с преподавателями, что я буду закрывать долги по учебе после. Или еще что придумать. Найти того же Рената и попросить о помощи. В конце концов он меня бросил, и должен за это разобраться с Севером.
— Ну да. Если не побоишься, конечно. И в принципе я могла бы тебе помочь, — многозначительно добавляет она. — Но не за просто так.
Лена выжидающе смотрит на меня. А я хоть и понимаю, что это, получается, единственный шанс, но все равно — чувство, что цена окажется для меня слишком уж… непомерной. Вот только какой выбор? Рискнуть? Или остаться здесь расплачиваться за чужую ошибку?
5 Алина
— Так, я не поняла — мне вас долго еще ждать? — вдруг врывается в комнату Валентина, и разговор приходится свернуть. Лена выразительно хмыкает и тут же улыбается той.
— Валя, ну чего ты, девочка новая, пока все расскажешь.
— А ты лучше делом займись — уборку на втором этаже никто не отменял, — строго возражает Валентина. — Новенькая — за мной.
Естественно, я подчиняюсь, но пока иду вслед за женщиной, не перестаю думать о словах Лены. Судя по всему она восхищается этим Севером. Что, как по мне — странно. Человек он пугающий. И холодный.
Как можно хотеть внимания такого мужчины? Не понимаю.
— Значит, так, — говорит между тем Валентина, приводя меня в небольшое подсобное помещение. — Здесь можешь переодеться. А после занимаешься уборкой на первом этаже. Надеюсь руки из правильного места растут, и объяснять, как и что мыть — не надо?
Она цепко смотрит на меня, и я тут же киваю. Уж что-что, а убираться я точно умею. Мама этим не особенно занималась дома. У нее были другие интересы, а меня воротило от того бардака, что порой оставался после их попоек. Радовало, что хотя бы не каждый день, а иногда она просто уходила к своим дружкам, и тогда у меня выходило несколько дней покоя.
— Хорошо. Естетственно, если что-то прикарманишь, наказание будет жестким. Воровкам здесь не место.
— Я бы и не…
— Все вы “не”, — передразнивает меня Валентина. — Правила простые — делай работу молча и качественно. И все будет в порядке.
— А вы не знаете — надолго я здесь? — осторожно спрашиваю у женщины. Та лишь брезгливо морщится.
— Откуда? Мне Сергей Александрович не докладывает о своих планах. Впрочем, с такой мордашкой пристроишься быстро.
— Я не хочу, — мотаю головой. — Мне бы просто домой. Понимаете?
Она лишь отмахивается, явно не веря мне.
— Все вы принципиальные поначалу и готовые драить полы. Да что-то быстро сдаетесь. Пара недель, и все. Согласны уже на совсем другие условия.
Так вот как это работает… Значит, Север отправил меня работать горничной, чтобы я сдалась и согласилась на те самые аукционы, а он поимел с этого денег?
— Я не все, — упрямо повторяю. — И мне другие условия не нужны.
Валентина вздергивает бровь недоверчиво.
— Милочка, знаешь, сколько тут таких, как ты, было? В комнате, где тебя поселили, жила вот одна. Знаешь, где она теперь?
— Лида? — догадываюсь, сложив два и два.
— Лида-Лида, — кивает Валентина. — Так вот месяц продержалась. Тоже была вся из себя гордая и “не такая”.
— А теперь?
— Теперь раздвигает ноги перед толстосумом, — кривится она. — Так что не надо тут громких слов, Алина. Все вы одинаковые.
Меня коробит от ее цинизма, но я больше не спорю. Просто нет смысла. Похоже, тут никто не верит, что у человека может быть самоуважение.
— А можно подробнее перечислить, что именно мне надо делать? — уточню, оглядываясь по сторонам и прикидывая, что где взять.
— Сухая и влажная уборка. Ванные комнаты тоже. Но здесь на этаже их всего две. Естественно, технику влажными тряпками не протирать — для этого есть специальные салфетки. Пылесос и швабра — в том углу, — инструктирует Валентина. — Питаться будешь со всеми на кухне. Лена позовет, когда будет готово. Ну, или сама приходи — по расписанию в два часа обед, в шесть ужин. Все понятно?
— Да.
— На второй этаж не ходи. Но если вдруг забудешь, — усмехается женщина, — то в дальнюю комнату не суйся.
— Да я и не собираюсь…
— И еще — если ты уж и правда не такая, — хмыкает Валентина, — не крути жопой перед охранниками. Тебя тут защищать некому, девочка. Зажмут в углу и попользуют, если дашь повод.
— А если не дам, а они все равно зажмут? — напряженно спрашиваю, вспоминая, как тот самый Кирилл на меня навалился сегодня.
— Мужики здесь тренированные в этом смысле. Просто так трогать не будут. Так что сама смотри — хочешь адреналина, потом не жалуйся. Ни Кирилл, ни Марк разбираться не станут, и слезы тебе утирать некому будет.
После этого она уходит, а я переодеваюсь и приступаю к уборке. Вообще людей в доме довольно мало — хотя особняк просто огромный. Зачем такой, я не понимаю.
Но это и не мое дело.
Лену я до конца дня больше не вижу — даже во время обеда. Когда прихожу поесть, на кухне, которую я нахожу далеко не с первого раза, только Валентина, Мария — кухарка. И все. Еще заходят пару ребят из охраны. Заинтересованно поглядывают на меня, но когда Валентина их осекает, быстро уходят.
Еще пару раз натыкаюсь на Кирилла — тот бросает на меня мрачные взгляды, но ни слова не говорит.
В целом день проходит спокойно. Только у меня никак не выходит встретиться с Леной и уточнить, что она имела ввиду про возможность сбежать за ворота. Я ведь уже целый план успеваю придумать — как свяжусь с Ренатом и попрошу его о помощи. Он же обещал защищать меня и быть рядом.
После ужина Валентина строго спрашивает, убралась ли я в библиотеке. И на мой ответ “нет” отправляет, что называется, дорабатывать. Я уже так устала, что с радостью бы наплевала на эту самую библиотеку, но в то же время я помню ее слова про то, как быстро сдаются девочки, выбирая другой путь, и это помогает держаться.
Лучше уставать и мыть полы, чем продавать свое тело.
Поэтому приношу стремянку и, поставив ту к высокому книжному шкафу, достающему почти до потолка, забираюсь на нее, чтобы протереть пыль с корешков.
Занятие это довольно монотонное, но на очередной полке я торможу, Заметив очень редкое издание по истории культурологии. Зависаю, разглядывая его. На лекциях преподаватель рассказывал про эту книгу, но я даже подумать не могла, что дома у такого, как Север, может оказаться нечто подобное.
Оглянувшись назад, убеждаюсь, что поблизости никого нет. Впрочем, кому вообще понадобится прийти в библиотеку? Кириллу? Вот уж вряд ли.