Эдвард Хох
Невозможное происшествие на крытом мосту
Многие считают, что в старые добрые времена все было намного лучше. Честно говоря, я в этом не уверен. Медицина была хуже, уж поверьте моему опыту, потому что начинал я как сельский врач в Новой Англии в далеком 1922 году. Черт возьми, это же целая вечность!
Хотя одна вещь, несомненно, была лучше ― тайна. В те времена происходили удивительные преступления, и случались они с обычными смертными, как вы или я. В свое время я был большим любителем почитать увлекательный детектив. Но ни одну книжку нельзя сравнить с теми жизненными ситуациями, в которые мне приходилось попадать. К примеру, возьмем случай, произошедший в первую зиму моей работы в качестве сельского врача. Человек въехал на лошади с повозкой по снегу на крытый мост, но не выехал с другого конца. Человек, лошадь и повозка исчезли с лица земли, словно их никогда не было.
Вы хотите больше узнать об этом удивительном происшествии? Хорошо, тем более, что мой рассказ не займет много времени. Располагайтесь удобнее, а я пока подготовлю напитки.
Как я уже говорил, 22 января 1922 года я начал работать врачом в Нортмонте. Эта дата навсегда осталась в моей памяти, потому что в этот день умер Папа Бенедикт XV. Я не католик, но в этом живописном месте Новой Англии жило много людей, для которых смерть такого человека намного более важная новость, чем открытие клиники и начало работы доктора Сэма Хоторна. В этот день я нанял пухленькую медсестру Эйприл, прикупил подержанную мебель и обосновался в заранее арендованном помещении клиники. Всего лишь год назад закончив медицинскую школу, я был новичок в этом деле, но, тем не менее, был хорошо принят местными жителями и особенно фермерскими семьями, живущими вдоль реки. В городок я прибыл на шикарном Pierce-Arrow Runabout 1921 года, стоимостью семь тысяч долларов, который родители подарили мне на выпускной. Мне хватило дня, чтобы понять, что в сельской местности Новой Англии люди не ездят на таких автомобилях. Мне даже показалось, что они такого чуда никогда не видели. Проблема с машиной была решена достаточно быстро. Я выяснил, что в этой местности владельцы собственных автомобилей на весь зимний период сливают топливные баки и ставят машину без колес на блоки до начала весны. Зимой по снегу намного проще было перемещаться на повозке, запряженной лошадью. Кроме того, наличие у меня такого транспорта делало меня своим. Если зима была суровой, и снег становился слишком глубоким, местные жители пересаживались на сани. Но первая моя зима на новом месте была необычайно мягкая. Хотя реку сковало льдом, снега было мало, и дороги были легко проходимы.
Во вторник утром в первую неделю марта я ехал в запряженной лошадью повозке по северной дороге к ферме Якова и Сары Бринглоу. Снега за ночь выпало много, но я не хотел пропускать ни одно из еженедельных посещений Сары. Женщина болела с тех пор, как я появился в городе, и мои визиты по вторникам уже стали чем-то вроде традиции. У Якова и его жены было трое детей. Двадцатипятилетний красавец Хэнк, помогающий отцу на ферме, и две шестнадцатилетние дочери-близняшки: Сьюзен и Салли. Кроме того, часто в доме Якова находилась Милли О'Брайан, невеста Хэнка. Девушка была на год младше Хэнка, и они выглядели великолепной влюбленной парой. Все пересуды насчет того, что Милли выходит замуж за парня из некатолической семьи давно затихли, и на май была назначена свадьба.
Салли встретила меня первой, когда я подъехал к дому.
— Здравствуй, Салли. Как твоя мама сегодня?
— Она уже в постели и выглядит очень неплохо.
— Великолепно. Думаю, в самое ближайшее время мы поставим ее на ноги.
Выйдя из сарая, к нам присоединились отец с сыном.
— Добрый день, доктор, — сбивая снег с сапог, сказал Яков.
Это был большой, громоподобный, как пророк Ветхого Завета, человек. Рядом с ним Хэнк казался маленьким и худеньким пареньком.
— Доброго дня и вам, — ответил я, — довольно холодное утро.
— Салли, принеси чашку горячего кофе доку. У него зуб на зуб не попадает, — попросил Яков дочку.
— Спасибо. С удовольствием выпью, — и я, повернувшись к Хэнку, спросил, — рубили дрова?
Хэнк Бринглоу был симпатичным молодым человеком моего возраста. Мне казалось, что работа на ферме отца не очень ему нравилась, и сейчас, надеясь, что женитьба на Милли вытащит его оттуда, он был счастлив. В доме было много книг и журналов, принадлежавших юноше, да и в самом его облике было видно любопытство, тяга к знаниям и жизнелюбие, а не трудолюбие фермера. Я знал, что молодая пара планирует после свадьбы переехать в город, и, как многие, считал это правильным решением. Девушка постоянно, по крайней мере во время моих посещений, возилась на кухне. Возможно, она так пыталась убедить свою будущую свекровь, что будет хорошей женой. По меркам Нортмонта она считалась симпатичной, хотя в колледже я встречал и покрасивее.
Взяв у Салли чашку кофе, Милли принесла ее мне, пока я искал место, где присесть.
— Просто отодвиньте эти журналы в сторону, доктор, — улыбнулась она.
— Два номера Hearst's International? Такие журналы не часто встретишь в сельских домах, — удивился я.
— Да. Два номера ― за февраль и март. Хэнк читает новую, состоящую из двух частей, историю о Шерлоке Холмсе.
— Это очень интересные истории, — признался я. ― Во время учебы я увлекся ними и прочел немало.
— Может, как Конан Дойл, вы станете писателем? ― хитро улыбнулась Милли.
— Сомневаюсь, — в тон девушке ответил я. ― Кофе отличный! Спасибо. Пойду осмотрю миссис Бринглоу, а позже, может, продолжим наш разговор.
Комната хозяйки находилась на втором этаже. Первый раз я увидел Сару Бринглоу еще в январе. Она была слабой, бледной пятидесятилетней женщиной с отечной кожей и казалась близкой к встрече с создателем. Теперь картина была совершенно другой. Даже сама комната смотрелась веселей. А Сара выглядела лучше, чем за все время моего знакомства с ней. Сидя на кровати, с ярко-розовым платком, накинутым на плечи, она встретила меня улыбкой.
— Доктор! Я почти здорова. Как вы думаете? Я смогу встать с постели уже на этой неделе?
Сегодня ее болезнь квалифицировали бы как недостаточность щитовидки ― микседему. Но в те времена мы еще не использовали такие красивые слова.
— Давайте так. До пятницы вы остаетесь в постели. А потом, если будете чувствовать себя, как сейчас, можете подняться, — ответил я и подмигнул ей. ― Хотя, могу поспорить, что вы уже вставали!
— Доктор, как вы догадались?
— Когда Салли встретила меня в дверях, я спросил о вашем самочувствии. Ваша дочь ответила, что отлично, и вы уже в постели. Раз вы уже в постели, значит, вы вставали.
— Господь свидетель, вы должны быть детективом, доктор!
— У меня достаточно забот и без этого, — отреагировал я, проверяя пульс и давление. — Сегодня утром выпало много снега.
— Да, действительно. Если дети захотят покататься на коньках, им придется вначале хорошо поработать лопатой.
— Чувствуете приближение свадьбы сына? — я видел, что близость этого события играет не малую роль в выздоровлении женщины.
— Да, осталось всего два месяца. Это будет самый счастливый день в моей жизни. Подозреваю, Якову будет намного труднее без помощи Хэнка, но как-то справимся. Мальчику уже двадцать пять лет, он должен создать семью и начать собственную жизнь.
— Его избранница ― очень милая и славная девушка.
― Замечательная! Католичка, конечно, но мы не делаем из этого проблемы. Ее родственники предпочли бы Уолта Рамси с соседней фермы, тем более теперь, когда он владеет ею, но ему уже за тридцать, и он слишком стар для Милли. Думаю, что она сама это поняла и разорвала с ним отношения.
В этот момент раздался легкий стук в дверь, и в комнату заглянула Сьюзен.
— Мама, Хэнк уже хочет уезжать и спрашивает о яблочном пюре для матери Милли.
— Пусть возьмет банку с полки. В подвале.
После того как девчушка закрыла дверь, я вновь обратился к Саре.
— Ваши дочки очень симпатичные.
— Да! Стройные, высокие, как их отец. Вы можете их различить?
— Они в том возрасте, когда каждая хочет стать индивидуальностью. Каждая укладывает волосы несколько по-другому, — кивнул я.
— Когда они были младше, Хэнк подбивал их дурачить нас. Меняться местами и тому подобное. — продолжила Сара, но, увидев, что я закрываю сумку, изменила тему и стала серьезной. — Доктор, я поправлюсь?
— Думаю, все будет отлично. Вы сейчас намного лучше. Отечность прошла, да и организм окреп, — ответил я и, оставив нужные лекарства, вышел из комнаты.
Хэнк Бринглоу, одетый в пальто с меховым воротником, уже готов был выехать к родителям невесты. Ему предстояло проехать около двух миль мимо фермы Рамси, а затем перебраться через крытый мост.
— Доктор, вы не могли бы поехать с нами? Отец Милли на прошлой неделе сильно повредил себе ногу, но никогда не обратится к врачу. Это недалеко. Может, вы осмотрите его?
Милли удивленно посмотрела на Хэнка.
— Нет проблем. Буду рад помочь. Я поеду за вами в своей повозке.
Мы вышли на морозный воздух.
— Милли, любимая. Садись в повозку к доктору, чтобы он не потерялся.
— Дорога приведет доктора прямо к моему дому. Там негде потеряться, — фыркнула она в ответ, но все-таки залезла в мои сани.
Мы отправились в путь.
— Доктор Сэм. Я слыхала, что у вас есть причудливый желтый автомобиль?
— Да. Но он сейчас на специальных блоках до весны. А пока эти сани ― самое удобное и надежное средство передвижения. У меня почти такая повозка, как у вашего жениха.
Четырехколесная повозка, рассчитанная на двух человек, была запряжена одной лошадью. Ткань, натянутая сверху, помогала защищаться от солнца и дождя, но, разумеется, не от холода.
Дорога была окружена лесом с обеих сторон. Хотя был почти полдень, мы ехали по девственному снегу, следы лошади и повозки Хэнка были единственными на белой простыне снега. Юноша ехал очень быстро и скрылся из виду за первым поворотом дороги.