― Но в нашем случае не было собак, тем более, ночью, — вмешался шериф Ленс. — Во всей этой чертовой истории не было ни одной собаки!
— Согласен, — ответил я, — но позвольте обратить ваше внимание на любопытный эпизод с коровами в дневное время.
Неожиданно Уолт Рамси бросился бежать к своей коляске.
— Задержите его, шериф! — закричал я, — это и есть наш убийца.
Как только я вошел в свой офис, Эйприл атаковала меня вопросом.
— Доктор. Как коровы смогли назвать вам имя убийцы?!
— Когда мы проезжали мимо, Уолт Рамси вел стадо через дорогу в сарай. Но коровы зимой не пасутся, а их корыта с едой находятся рядом с сараем. То есть вести коров через дорогу нужно было с одной-единственной целью — уничтожить следы лошади и повозки Хэнка. На всем пути от фермы Бринглоу были следы повозки, исчезающие перед мостом, возле которого был нетронутый снег, за исключением того места, где ходили коровы. Мы точно знаем, что Хэнк покинул ферму. И если он не добрался до моста, то с ним что-то произошло там, где коровы переходили дорогу. Другого места нет, так как снег нетронут.
— Но, доктор, — возразила Эйприл, — есть следы, ведущие на мост. Даже если убийца убил Хэнка на этом месте, у него бы времени не хватило создать поддельные следы. Вы появились на месте в течение нескольких минут.
Я улыбнулся, вспоминая, как впервые идея с решением пришла мне в голову.
— Это подсказал мне Робертс, банкир, ну и, конечно же, Шерлок Холмс. Робертс спросил меня, зачем убийца так все запутал? Зачем эта невозможность? Он мог просто убить. И тогда я понял. Не Уолт Рамси это сделал, а Хэнк Бринглоу.
Ни для кого не секрет, что юноша любил розыгрыши и часто их устраивал. К примеру, с помощью своих сестер-близняшек. Также мы знаем, что Хэнк недавно прочитал «Загадку Торского моста» с невозможным преступлением. Вот он и решил организовать очередной розыгрыш со своим исчезновением. Помогал ему в этом Уолт, а я и Милли должны были быть зрителями.
— Не понимаю, — Эйприл смотрела на меня большими глазами. — Я читала этот рассказ о Холмсе, но в нем нет ничего похожего на наш случай.
— Согласен. Но, как только я понял роль коров в этой истории, то все встало на свои места. Лишь один сценарий все объясняет. Хэнк свернул с дороги и заехал в сарай, а следы от дороги к мосту были поддельными.
— Какими?!
— Вы правы. Невозможно было сфабриковать следы, имея в запасе всего несколько минут. Они были сделаны раньше. Хэнк и Рамси договорились заранее. В то утро Уолт, когда снегопад прекратился, вышел с парой запасных колес от повозки, соединенных между собой осью. На свои сапоги он привязал деревянные бруски толщиной в несколько сантиметров, на которые с нижней стороны были прикреплены подковы. Он просто побежал по заснеженной дороге, катя перед собой пару колес, соединенных осью. Он пробежал примерно одну треть моста, чтобы оставить следы, развернулся и тщательно, точно по колее, пошел обратно. В результате получилась та картина, которую увидел я — след лошади, тянущей за собой повозку.
— Но… — Эйприл попыталась возразить.
— Знаю, знаю! Походка человека и лошади разнятся. Но могу держать пари, что Хэнк и Уолт много тренировались, пока ждали подходящего утра, с выпавшим свежим снегом. Если бы кто-нибудь изучил следы «лошади» более внимательно, то, скорее всего, раскрыл бы истину. Так же и изменения в колее, которые наверняка сделал Уолт, когда проделывал обратный путь с моста. Но надо учитывать то, что парни рассчитывали, что я, проезжая на своей повозке до моста, и, возможно, даже немного проехав по мосту, уничтожу большую часть следов. Что впрочем и произошло.
— А разбитая банка яблочного пюре? — напомнила Эйприл. — Разве это не доказательство того, что Хэнк все-таки был на мосту?
— Конечно же, нет! Он знал заранее, что его мать планирует передать банку такого варенья миссис О’Брайан. Не знаю, возможно, он даже предложил ей это. Я помню, что в это утро Хэнк напомнил матери о варенье. А Уолту Рамси он заранее дал точно такую же банку. Именно ее мы нашли на мосту.
— Доктор, а что бы случилось, если бы снег не выпал в этот день утром? А если бы кто-то другой проехал по мосту первым и оставил бы свои следы?
Я пожал плечами.
— Они бы позвонили друг другу и отложили розыгрыш на другой раз. Это была всего лишь шутка, и ее разыграли бы в другое день и с другими «зрителями».
— Задумывалось как шутка и кончилось убийством, — сказала Эйприл. — Как? Почему?
— Рамси не разлюбил Милли и, несмотря на внешние признаки дружбы, ненавидел Хэнка, ставшего между ним и девушкой. Убедившись в качестве трюка, он увидел отличный шанс избавиться от соперника и вернуть Милли. Как только я понял, в чем хитрость со следами, и заметил странное молчание Уолта, который участвовал в розыгрыше, но не признается в этом, все стало на свои места.
Хэнк съехал перед мостом и спрятал лошадь и повозку в большом сарае Рамси. Как мы уже говорили, эти следы были уничтожены стадом коров. Когда я и Молли, растерянные, приехали в город, Хэнк должен был появиться там и от души посмеяться над нами. Но именно тогда Уолт Рамси убил его. Дождавшись темноты, он проехал на повозке жертвы. Там, подстегнув лошадь, он заставил ее проехать еще немного самостоятельно, а сам ушел домой.
Сегодня утром после похорон я придумал историю с веревкой, чтобы осмотреть сарай Рамси и убедиться в наличии запасных колес. Кроме того, я увидел, что сарай достаточно велик, чтобы там поместилась лошадь и экипаж.
Эйприл откинулась на стуле и улыбнулась:
— Я думаю, что вам предложат стать шерифом.
— Ну уж нет. Я сельский врач, — в тон ей ответил я.
— Сельский врач с Pierce-Arrow, — рассмеялась моя собеседница.
Вот такая история произошла в далеком 1922 году. Я часто думал записать все это, но до выхода на пенсию просто не хватало времени. И конечно, у меня есть и другие истории. Много! При случае расскажу. А пока могу ли я налить вам еще один маленький стаканчик?