К тому времени, когда он вышел из дома, солнце уже опустилось за вершину горы, бросив на озеро темно-серые тени. Молодой Лерри пересек сад и пошел по долине. Вернулся домой и сразу же столкнулся с проблемами, размышлял он. Эта девушка, расстроена, а мачеха… В отсутствие отца придется все решать самому. Чувствует ли мисс Линтон, что она одинока? Наверное. Но она не знает, что и он в этой жизни одинок. Только по-своему. Такое ощущение, будто он живет между одним миром и другим. Какая роль как младшему брату ему отведена? Присматривать за имением до тех пор, пока из армии не вернется Гетин? Управлять шахтой? Он вспомнил, как эту шахту ненавидел брат, нахмурился и прибавил шагу.
Почти на границе имения среди деревьев стоял дом, очень похожий на дом в Понтравоне, но только гораздо меньший по размерам. Построен он был из более темного кирпича, но с такими же вытянутыми прямоугольными окнами.
Поднявшись по ступенькам крыльца, Краног дернул за шнур колокольчика. Дверь ему открыла Марта Джейн, некогда рыжеволосая, а теперь сильно поседевшая горничная его бабушки. Она одарила его улыбкой, которую Краног назвал бы «второй по теплоте» – «первая» у нее была припасена для Гетина.
Горничная ушла, чтобы доложить своей хозяйке о приходе внука, а Краног, наслаждаясь тишиной, царившей в маленьком домике, прошел по длинному с белыми стенами коридору, спустился в сад и остановился возле увитой цветущими клематисами беседки. Вскоре пришла Марта Джейн и сказала, что миссис Лерри ждет его в гостиной.
– Краног! – увидев младшего внука, радостно воскликнула пожилая дама и протянула к нему руки.
Краног улыбнулся и обнял ее. Даже сидя в кресле, миссис Лерри выглядела высоченной, а по меркам того времени она была весьма худощавой, но далеко не немощной.
– У вас, бабушка, шикарный кружевной капор, – заметил Краног.
– У меня глаза и волосы такие же черные, как и у тебя. Это – единственное, что у меня осталось от былой красоты. Так что я стараюсь оттенить их, хотя бы капором. С волосами мне повезло – в них почти нет седины. Правда?
Краног кивнул и обвел взглядом гостиную. Даже убранство комнаты, окна которой выходили в сад, соответствовало благообразному виду его бабушки – бирюзового цвета ковер, кресла, обитые темно-красной парчой, огромное количество красивых безделушек, книги, цветы и картины.
– Краног, как это мило, что в первый же день своего приезда ты навестил меня, – пристально глядя на внука, произнесла миссис Лерри.
– Бабушка, вы же знаете, как я люблю у вас бывать.
– Но ты не всегда спешил это делать.
– Вы читаете мои мысли.
– Пожалуй, я единственная, кто на это способен.
– У нас проблема в семье, и мне нужна ваша помощь.
Краног рассказал о приезде Сары и реакции на него мачехи.
– Гетин глупец, – заметила миссис Лерри. – Нет, правда. Для старшего брата совершить подобное…
– Не надо об этом. Прежде чем называть Гетина глупцом, вам бы следовало эту девушку увидеть.
– Встретиться с ней? Зачем? Лучше до возвращения Гетина попросить ее упаковать свои вещи и ехать обратно в Лондон.
– Бабушка! – укоризненно произнес Краног. – Но это же с нашей стороны было бы жестоко и…
Миссис Лерри резко вскинула голову:
– В мои времена так бы и поступили. Никакой сентиментальности! Если эта девушка низкого сословия, то ей нечего делать в Понтравоне. Она простолюдинка и никакого образования не получила. Она сделает из Гетина полнейшего дурачка. Нет, ему нужна жена, которая бы его наставляла.
– Бабушка, вы несправедливы к нему.
– Ты прекрасно понимаешь, что я говорю правду. Я же знаю, что скрывается за его красивой внешностью.
– Но природа наградила его не только красотой.
Поджав губы и постукивая ногой по полу, миссис Лерри сверлила внука взглядом.
– По-моему, ты что-то придумал. Не так ли? Тогда зачем говоришь, что пришел ко мне за помощью?
– Ничего я не придумал. Просто хотел тебе кое-что предложить.
– Очень хорошо. Я слушаю.
Миссис Лерри распрямила спину и положила ладони на колени.
– Обратно в Лондон мы эту девушку отослать не можем, – сказал Краног. – Если мы ее прогоним, то Гетин нам этого не простит. Он отправится ее искать. Но и держать ее в Понтравоне мы не можем. Не думаю, что мачеха вытерпит ее присутствие.
– Что ж, я впервые на ее стороне.
– Так что…
– Что?
– Я думаю завтра привести эту девушку к вам. Вы встретитесь с ней и придете к какому-то выводу.
Миссис Лерри, прищурившись, настороженно посмотрела на Кранога:
– А что потом?
– Может быть, вы позволите ей перебраться к вам. Пусть она поживет у вас, пока не приедет Гетин.
– Краног, от твоей мачехи гостью забирать я не стану. Этот дом построили не для того, чтобы в нем жили гости, которых не хотят в Понтравоне. Отошли эту девушку обратно в Лондон. И чем быстрее, тем лучше. Не думала я, что ты такой сентиментальный.
– Никакой я не сентиментальный! – сверкнув глазами, возмущенно воскликнул Краног. – Бабушка, я вас не понимаю. И это говорит та, кто готова с корзиной продуктов прошагать по горам несколько миль, чтобы накормить голодных? Та, которая, несмотря на ослабленное зрение, вяжет и шьет для детей-сирот? Та, которая, рискуя заразиться, ухаживает за больными?
– Молодой человек, не кричите на меня! То, что я делаю, это, в некотором роде, мой долг перед обществом, и его исполнение к девушке, дочери служанки, никакого отношения не имеет.
– Значит, встречаться вы с ней отказываетесь?
Миссис Лерри покрутила кольцо на безымянном пальце.
– Я этого не говорила. Ты так настаиваешь на нашей с ней встрече, что я не вправе тебе отказать. Раз уж ты решил проявить благородство…
– Никакого благородства я не проявляю, – прервав бабушку, возразил Краног. Он понял, что своим рассказом пробудил в ней любопытство. – Тогда, если вас устроит, я приведу девушку к вам завтра утром.
– Чем раньше ты ее приведешь, тем лучше. Скажи, ты хоть на этот раз побудешь дома? После того как ты в прошлом году вернулся из Оксфорда, мы тебя почти не видели.
– Нет, бабушка, я должен скоро уехать. По делам.
– Всех дел все равно не переделаешь.
– Моя проблема в том, что я младший сын и должен сам о себе позаботиться, – криво усмехнувшись, ответил Краног. – Тем более что я энергичнее моего старшего брата.
– Ты хотел бы управлять шахтой? – спросила миссис Лерри.
– Я бы хотел всего лишь осуществлять над ней контроль. Отец хочет передать шахту Гетину, а тот, как вы знаете, никакого интереса к шахте не испытывает. Мне кажется, брат ее просто ненавидит. Ему хотелось бы вести спокойный образ жизни – охотиться, ловить рыбу, тренироваться в стрельбе…
– А его девушка? Ей-то об этом известно?
Краног пожал плечами:
– Она нелестно отозвалась о наших новых постройках, а когда мы проезжали мимо шахты, сказала, что та портит пейзаж.
– Краног, прояви мудрость и избавься от этой особы. Пусть твоя мачеха осуществит задуманное.
– Что вы имеете в виду?
– Ты же знаешь, что она хочет женить Гетина на дочери Гвиннов. Да, это была бы совсем неплохая пара.
– На дочери Гвиннов? Но в их доме работала мать этой самой девушки.
– Да?
Неужели Гетин ухаживал за двумя девушками одновременно? – подумал Краног. Судя по всему, бабушка намерена рассказать ему обо всем, что произошло в его отсутствие. Интересно, встречался ли Гетин с Мэри Гвинн после того, как познакомился с Сарой?
Миссис Лерри кашлянула.
– Ну хорошо, я встречусь с этой служанкой.
– Но она не служанка, – возразил Краног. – Это ее мать работала…
Взмахом руки миссис Лерри прервала внука.
– Это не имеет значения, – сказала она. – Родословная та же самая. Приведи ее завтра утром.
Приподняв подол юбки, чтобы не намочить его в утренней росе, Сара шла по парку вместе с. Краногом. Солнечные лучи серебрили озеро, пели птицы, благоухали цветы. Все это было так не похоже на лондонские улицы, на которых всегда пахло дымом.
– Ваша бабушка хочет со мной познакомиться? – спросила Сара.
– Она член нашей семьи и к нашим делам проявляет огромный интерес, – ответил Краног.
– Естественно, она меня осудит.
– Вероятно, так оно и произойдет. Но вы ее не бойтесь.
Сара вспомнила, какой прием ей оказали в Понтравоне, и сердце у нее упало. Возможно, бабушка Гетина и не впадет в истерику, да и вес ее в семье Лерри, несомненно, больше, чем у ее невестки, подумала Сара.
Открыв дверь, Марта Джейн с любопытством посмотрела на стоявшую на крыльце девушку и только потом перевела взгляд на Кранога.
– Вас ждут, – улыбнувшись, сказала служанка. Она провела Кранога и Сару в гостиную, где уже сидела миссис Лерри.
– Бабушка, я привел к вам Сару Линтон, – сказал Краног и, взяв Сару под руку, подвел ее к миссис Лерри.
Пока та внимательно изучала лицо Сары, она так крепко сжимала ее руку, что ее кольца больно врезались Саре в ладонь. Наконец, миссис Лерри издала возглас удивления, и ее брови поползли вверх.
– Сара… Линтон, – задумчиво произнесла она и, отпустив руку девушки, указала на стоявшее напротив нее кресло. – Насколько мне известно, ваша мать работала в семье Гвинн. Она родилась в Лондоне?
– Не думаю, – волнуясь, ответила Сара. – Когда она уже была больна, то очень часто рассказывала мне о деревне.
– А она с семьей Гвинн не приезжала в наше графство?
– Нет. – Сара покачала головой. – Во всяком случае, мама мне об этом никогда не говорила. Когда ее хозяева уезжали в провинцию, она присматривала за их лондонским домом.
Миссис Лерри задавала девушке массу вопросов, а та терпеливо на них отвечала. Вскоре Сара поняла, что миссис Лерри, как и Краног, относится к ней без каких-либо предубеждений. Время от времени пожилая дама сверлила ее своими карими глазами.
– Вам нравится эта комната? – неожиданно спросила она.
– Да, – ответила Сара. – Очень.
– А чем?
– Тем, что в ней много цветов. На обивке кресел, на картинах… в вазах. У вас прекрасный ковер. Такая чудная расцветка. А потом, ваша гостиная не очень большая.