- У ясновидцев обычно такое хрупкое здоровье, - сочувственно сказал Марселу, - с ними нужно так бережно обращаться.
Элеонор бросилась приводить Уалбера в чувство, к ней присоединились дус Карму. Марселу благоразумно отошел подальше. Как только он исчез, молодой человек пришел в себя.
Элеонор облегченно вздохнула.
- Я так испугалась. Но я все понимаю. Нервы напряжены до крайности. Столько горя, столько переживаний! Поверьте, мы тоже не остались равнодушны… – говорила она.
Уалбер словно бы ее и не слышал, зато дус Карму тут же откликнулась:
- Да, горе большое, очень большое горе. Я как раз говорила сеньору Алсести, который принес нам эту горестную весть, что для всех Иван – эгоист, мало приятный человек, я ведь не обольщаюсь на его счет, но я-то помню его совсем маленьким мальчиком, таким серьезным, таким любознательным…
Глаза ее наполнились слезами, и глаза Элеонор тоже. Как бы там ни было, но погиб молодой человек, у которого столько еще было всего впереди, который мог перемениться… Он даже ребенка своего не увидел…
Обо всем этом думала Элеонор, возвращаясь домой, и ей было жаль Ивана. Она чувствовала, что нервы у нее расходились, и собиралась принять снотворное и поскорее лечь спать. Но не тут-то было. К ней постучался Аделму и сообщил, что Режина в полицейском участке, что рискует провести ночь в камере, если сейчас же не позаботиться о ее освобождении.
В подробности он входить не стал. Режину могли отпустить точно так же, как его, если бы она не кричала и не оскорбляла всех подряд.
А Элеонор не стала ни о чем расспрашивать. Со скандальным характером старшей дочери в участок можно попасть и на пустом месте.
Она тут же позвонила Фарии, но выяснилось, что тот уехал. Тогда она набрала телефон Валдомиру и попросила помочь Режине.
- Конечно-конечно, - тут же согласился он и связался с Клаудиу.
- Разумеется, поеду, и немедленно, - отозвался тот, - только очень получается забавная ситуация: в суде я выступал против сеньоры Режины, а теперь еду как ее адвокат.
- Так всегда в жизни и бывает, - философски заметил Валдомиру. – У меня будет наоборот: сегодня я ее спасаю, а завтра буду с ней бороться.
В участке они довольно долго уламывали обиженных полицейских принять от них штраф и отпустить сеньору. Наконец договоренность была достигнута, и они отправились в камеру за Режиной.
Боже! В каком виде они ее нашли – растрепанная, в рубище, она стояла на коленках и терла пол. Остальные сокамерницы, столпившись, наблюдали, как эта горластая чистоплюйка смиряет свою гордыню.
Мужчины переглянулись и порадовались, что успели вовремя. Кто знает, что еще ждало бы несчастную Режину долгой ночью?
Но, оказавшись на свободе, Режина не поблагодарила своих спасителей, наоборот, она накинулась на отца с упреками:
- Ты специально явился, чтобы порадоваться моему унижению. И не только сам явился, но еще и негра с собой притащил!
Мужчины снова переглянулись и не проронили ни слова. Связываться с этой безумной им не хотелось.
На другой день Режина бушевала в «Мармореале». Она подписала приказ об увольнении Фигейры в наказание за неповиновение.
- Ты царствуешь последние деньки, дорогая, - сказал он. – С долей Валдомиру за нами большая часть акций. Не за горами перевыборы президента.
Фигейра был расстроен гораздо больше тем, что окончательно понял: Марсия его не любит, а значит, пора перестать пользоваться ее гостеприимством. На этот день он назначил свой переезд к Алсести, так что к своему увольнению отнесся даже с юмором – подумаешь, одним перемещением больше!
О доле Валдомиру Фигейра мог бы и не напоминать, она и так была для Режины как кость в горле.
А Валдомиру очень скоро появился. Служащие встречали его радостными улыбками. Они вспоминали его директорство как золотой век и очень надеялись на его возвращение.
Сколько воспоминаний нахлынуло на Валдомиру! В стенах родного «Мармореала» он почувствовал себя счастливым.
- Ты пришел за кредитом? – сразу же опустила его на землю Режина. – Надеешься получить у нас в кредит мрамор? Не надейся. Я тебе не дам ни куска.
Она не сомневалась, что поставила отца в безвыходное положение, и тот, для того чтобы заплатить по контракту неустойку, - а Режина знала от покойного Ивана, что Валдомиру уже получил аванс, - будет вынужден продать свою часть акций.
Она торжествующе смотрела на отца.
- Ну ты, дочь, скора на расправу, - покрутил он головой.
- Если продашь акции мне, я возьму тебя обратно на работу, - пообещала она, - и оставлю в твоем ведении фабрику. Дела там пошли хорошо, так что не имеет смысла менять руководителя.
- А я ведь не за кредитом пришел, - сказал Валдомиру, - а за Марсией. Мы с ней улетаем в командировку. Я знаю другие места, где мне с удовольствием предоставят камень.
Оставив Режину с открытым ртом, Валдомиру подхватил под руку Марсию, которая финансировала его поездку по каменоломням, и они удалились.
- Ничего! Посмотрим еще, чья возьмет! – пробурчала Режина. – Не так-то велика твоя доля.
Теперь главное было привлечь на свою сторону Марию-Антонию. И тогда им сам черт не страшен.
Помириться с Марией-Антонией хотела и Адриана.
После того как она перевела на свой счет половину состояния Ивана, она стала богатой. Сказочно. Невероятно. О таком богатстве она никогда и не мечтала. И при одной мысли о нем у нее захватывало дух. Ради того чтобы сохранить его, она была готова на все. Снова стать паинькой. Разыграть кроткую овечку, которая, раскаявшись, торопится замолить грехи и выдает все тайны бывшего хозяина.
Именно так она и держалась, когда пришла Мария-Антония. Она была сама искренность, сама правдивость. Назвала все коды к счетам. Сказала, что была в курсе кое-каких финансовых махинаций, и все про них рассказала. Однако прибавила, что в последнее время Иван перестал ей доверять. Прекращал работу на компьютере, когда она входила, сам просматривал письма. Практически отстранил от дел.
Мария-Антония не пошла на сближение. Все, что было связано с покойным мужем, было ей гадко, а эта женщина вдвойне. Она высокомерно выслушала все, что ей сказала Адриана, встала и молча вышла.
Адриана почувствовала себя оплеванной. Нашла перед кем унижаться! В последнее время она стала еще обидчивее, еще чувствительнее к малейшему оттенку пренебрежения по отношению к себе. И дело было не только в Иване. На это была особая причина.
Из офиса она вышла как в воду опущенная. И тут ее под руку подхватил Лео.
- Что это с тобой? Горюешь?
- Помоги мне, - вдруг попросила она, сама не понимая, как вырвалась у нее эта просьба.
- С удовольствием, - отозвался Лео и пригласил ее сесть в машину.
Лео знал только один способ помощи и повез Адриану прямиком в мотель. Когда она поняла это ей стало еще хуже. Но отказываться было поздно и она покорно сняла с себя платье.
И не пожалела. Лео в постели оказался чудодеем. Никогда еще ей не было так хорошо с мужчиной. В порыве нежности и благодарности она поделилась с Лео и главной своей бедой.
- Не знаю, что и делать, - призналась она. – Я услышала обрывок разговора родителей и поняла что я им не родная дочь. А как в этом удостовериться, не знаю. Спросить язык не поворачивается.
- Тоже мне проблема! Требуй анализ ДНК на предмет установления отцовства, и все дела, - тут же посоветовал Лео. – А ты славная. Ты мне понравилась.
- Ты мне тоже, - призналась Адриана.
Из мотеля она вышла совсем иной женщиной, в ней появилась твердость, уверенность в себе. А из-за чего ей, собственно, переживать? Чего бояться? Она богата, молода, у нее все впереди – карьера, любовь, жизнь.
И может быть, даже хорошо, что она приемная дочь. Это раньше она переживала и ревновала свою мать к Марсии. Старалась быть лучше всех, хотела, чтобы ее любили, чтобы ею гордились. Теперь родительская любовь для нее только обуза. Она скует ее по рукам и ногам, помешает воспользоваться богатством. Но выяснить правду она должна. И она ее выяснит.
Адриана вдохнула воздух полной грудью и зажмурилась. Как это хорошо – жить!
А с Иваном она еще до конца не расквиталась. У нее ведь есть еще та самая пленка, где записано все, что он ей рассказал про ту страшную ночь, когда убили Клариси… Там становится многое ясно…
«Ты будешь гнить, гнить, а я буду жить! Жить!» - сказала она обидевшему ее Ивану и засмеялась.
Глава 7
Элеонор открыла дверь и просто ахнула. Она и не думала, что Элизеу в один прекрасный день может стать элегантным денди. Надо сказать, что это ему шло. И надо сказать, что это была ее заслуга. Видеть благодатные плоды своих трудов всегда приятно, и Элеонор искренне и открыто улыбнулась молодому человеку. Весь неприятный осадок, намеки и подводные течения остались в прошлом, оба почувствовали это и улыбнулись еще шире.
- Я пришел отдать долг, - сказал Элизеу.
- Очень рада, что дела у тебя пошли так хорошо, что ты даже можешь отдавать долги, - ответила Элеонор.
Она не стала говорить, что простила этот долг, что его не существует, потому что честная расплата – всегда освобождение, а освобождение – всегда радость.
Элеонор провела Элизеу в гостиную, предложила чашку кофе. Он не ответил ни да ни нет и все время поглядывал в окно.
«Надеется увидеть Марсию, - догадалась Элеонор. – Но было бы странно, если бы я ни с того ни с сего сказала, что она улетела с отцом в Баию».
Невольно и Элеонор поглядела в окно вслед за Элизеу, и оба они увидели лениво слонявшегося по двору Фигейру.
Элизеу еще не забыл отвратительной сцены в доме Марсии, когда дело едва не дошло до драки. О ней же вспомнила и Элеонор, поняла, что молодой человек кофе пить не будет, что ему не терпится уйти и сказала:
- Ты пришел без предупреждения, а у меня так много дел. – Тон у нее был ласковый и извиняющийся.
- У меня тоже, - благодарно подхватил Элизеу – Всего доброго. До свидания.