Иван сдвинул брови так, что они сошлись на переносице в линию, под кожей заходили желваки.
- Как вы мне все надоели. Уалбер, ты, твоя сестра Марина.
- Наша сестра Марина.
Иван, не заметив реплики, продолжал:
- Гроша нет за душой, и никто ничего не желает делать. Я женился на Антонии – думаешь, легко мне это далось? Но я старался. А вы? Эта таскается по пляжам и кабакам, тратя последние деньги на короткие юбки и купальники. Ты дни напролет сидишь у телевизора и ноешь, что надоела бедность. Но хуже всех твой брат Уалбер!
- Наш брат Уалбер, - снова поправил его Леонарду.
- Даже если он и мой двоюродный брат, а его мать воспитала нас, - ничто не заставит меня подойти к нему на улице, когда он тащится навстречу, одетый черт знает как! Чем он занимается, в конце концов?! Хиромантия, магия! – В Иване клокотало давнее раздражение. – Он типичный неудачник, такая же и Марина. И вот я спрашиваю тебя: ты тоже хочешь пропасть вместе с ними? Если нет, то делай то, что говорю тебе я!
Телефонный звонок отвлек Ивана от разговора. До Лео доносились только реплики: «Да, в два часа… Понял… Нет, где Элеонор, не знаю… Хорошо. Постараюсь». В общем, Лео ничего не понял, а Иван без всяких пояснений начал по телефону разыскивать Элеонор.
Элеонор пришла на квартиру Лизбеллы и застала юношу уже бодрствующим. Он был крайне смущен вчерашними событиями, насколько он их помнил, и долго-долго извинялся. Потом представился, сказал, что зовут его Элизеу Виейра, что приехал он из Линьяреса, маленького городка в штате Эспириту-Санту. Он сирота, воспитала его сестра матери. Элизеу стеснялся, запинался, надолго замолкал, но, видя искренний интерес Элеонор, ее неподдельное участие, постепенно разговорился. История была нехитрая: мечтал учиться, стать настоящим художником. Деньги быстро закончились, голодал. Пришел в бар и предложил хозяину за еду и ночлег расписать стену. Хозяин согласился, но когда работа была закончена, вышвырнул художника на улицу. Он ночевал на скамейке в сквере… Вчера в баре его снова унизили…
Элеонор прервала рассказ:
- Я знаю, что было вчера, видела. И работу твою тоже видела. Ты знаешь, Элизеу, я в живописи немного понимаю, даже иногда устраиваю выставки для одной галереи. Твоя работа произвела на меня впечатление, она показалась мне талантливой. Я с удовольствием бы посмотрела на нее еще раз.
Они доехали до бара, который в это время пустовал. Элизеу прижался к стене, словно ожидающий казни преступник, а Элеонор, не обращая никакого внимания на человека у стойки, по-хозяйски прошлась по залу, подошла к расписанной стене и долго стояла перед ней.
- Что вы теперь скажете? – Элизеу встал рядом с ней.
- То же самое. Ты великолепно рисуешь. – Она повернулась в сторону стойки. – Правда, место для такой работы очень неудачное. Сеньор, - она обратилась к хозяину тоном «мраморной королевы», и то сразу подобострастно наклонил голову, - скоро сюда будут приходить люди, чтобы посмотреть на эту роспись. Советую принимать их как следует. Благодаря этому талантливому художнику ваш вонючий бар станет знаменитым!
Они снова сели в машину и доехали до дорогого и модного ресторана в центре города. Элизеу оглядел свой наряд и смутился, но Элеонор без колебаний уселась за столик и сделала заказ. При виде вкусной еды юноша легко преодолел смущение и с аппетитом, присущим исключительно молодым голодным людям, принялся очищать тарелку за тарелкой. Он так увлекся процессом, что на время забыл про Элеонор, смотревшую на него с радостью, как смотрят на человека, которого тебе посчастливилось осчастливить. Она давно не испытывала подобного чувства, живя в окружении людей довольных, если не сказать, пресыщенных. В какой-то момент Элизеу оторвался от еды и, обнаружив, что Элеонор ничего не ест, снова застеснялся и начал извиняться за свой неприличный аппетит. Элеонор успокоила его и, долго подбирая слова, наконец должным образом сформулировала то, что считала нужным предложить Элизеу:
- Твоя беда в том, что ты умеешь рисовать, но никто пока не понял, как хорошо ты умеешь это делать. Я хочу создать тебе все условия, ты будешь заниматься живописью, не думая больше ни о чем… А чтобы тебя не смущало такое положение, я буду брать с тебя расписки. Считай, что я даю тебе в долг. Когда станешь знаменитым и богатым, вернешь мне деньги.
- Даже если я верну вам все до сентаво, я останусь вашим должником на всю жизнь. – Элизеу был растроган и поражен неизвестно откуда свалившимся на него счастьем.
- Ты доел? Тогда пошли. Начнем заниматься делами и для начала заедем в художественный салон и купим тебе все необходимое для работы.
Элеонор рассчиталась и встала, Элизеу пошел за ней, но с полпути вернулся, забрал со стола недоеденное пирожное и со смущением произнес:
- Я никогда не ел такого вкусного, жалко оставлять.
«Какой он, в сущности, еще ребенок», - подумала Элеонор, садясь за руль»
Верный Фортунату в точности исполнил поручение хозяина предупредил всех дочерей и зятьев Валдомиру о собрании. В свете вчерашней ссоры все это выглядело очень тревожным. Особенно заволновалась Режина. По офису уже поползли слухи, что отец ее увольняет, и у нее не было сомнений, что их источник – Иван. «Я слишком долго терплю его подлости», - с этой мыслью она вызвала к себе Адриану.
У девушки душа ушла в пятки: она предвидела, что вся эта история обернется для нее крупными неприятностями. Даже утром за завтраком она не удержалась и призналась родителям, что ксерокс с контракта по просьбе Ивана сняла она. Женинья сразу запричитала, а Фортунату посоветовал ей… притвориться мертвой. Адриана шла в кабинет Режины и горько усмехалась: в голосе сеньоры звучало столько металла, что живой ее оттуда не выпустят.
- Вот документы, которые вы просили, сеньора.
Режина не глядя отодвинула их в сторону.
- Хорошо, а теперь скажи мне, Адриана, кому ты дала копию итальянского контракта.
Адриана принялась отнекиваться, надеясь провести Режину, но та недолго слушала ее лепет. Она подошла к секретарше и с силой дернула ее за руку, да так, что у Адрианы от боли потемнело в глазах.
- Колись, не то хуже будет. Я за себя не отвечаю. Впрочем, помогу наводящим вопросом. Ты сделала это для Ивана?
- Да, он просил меня об этом… – Адриана терла больную руку.
- Твой поступок достоин наказания. Ты разгласила служебную тайну. И даже, Фортунату, который не отходит от отца, тебе уже не поможет. Я могу сейчас же уволить тебя, но не сделаю этого лишь по одной причине – ты мне понадобишься, когда я буду разговаривать с Иваном…
В кабинет вошел Алвару и сообщил, что итальянцы приехали.
- Ты хоть знаешь, как убедить их аннулировать контракт?
- А ты тоже сомневаешься в моих способностях? Подожди, увидишь!
Итальянцы уже входили в дверь, Режина заняла место во главе стола, Алвару встал за ее спиной.
Двухчасовая изматывающая беседа закончилась аннулированием контракта. Режина выполнила приказ отца.
Алвару в очередной раз восхитился умом жены, очертившей перед итальянцами круг экологических проблем, которые, несомненно, возникнут с увеличением добычи камня. «Если вы готовы принять на себя готовящийся в связи с этим грандиозный скандал и оплатить «Мармореалу» предполагаемые убытки, мы увеличим поставки. Если нет, мы будем работать в прежних объемах…». – Алвару вспомнил слова Режины и еще раз похвалил ее:
- Дорогая, ты бесподобна! Но где ты взяла отчет Экологической комиссии?
Режина устало махнула рукой:
- Господи, какой отчет, Алвару?
- Неужели ты все придумала? – Он обнял ее, заглянул в глаза и с нежностью произнес: - Ты страшная женщина, Режина Фигейра.
Режина вздохнула.
- Ты думаешь, мне легко это далось? У меня болит голова, и мне нужен массаж.
Алвару не заставил себя долго ждать и начал массировать ей плечи, шею, потом наклонился, поцеловал жену в маленькое ухо и прошептал:
- Хороший массаж может затянуться надолго. А сейчас почти два часа. Хочу до собрания посмотреть на выражение лица Ивана, когда он узнает о твоей победе. А вечером я помассирую тебя на свой лад. Договорились?
- Ловлю на слове. – Режина поцеловала его и направилась в кабинет отца. Ей тоже не терпелось увидеть выражение его лица.
Она вошла в кабинет Валдомиру без нескольких минут два. Все были в сборе, за исключением Элеонор. Валдомиру заметил это, но откладывать собрание не стал. Он пригласил Режину занять место, но она не стала садиться, а без лишних прелюдий доложила:
- Контракт аннулирован, итальянцы согласились остаться на уровне двухсот тонн. Так что я выполнила твое распоряжение. – Режина победно оглядела присутствующих. Иван, с трудом пытаясь скрыть разочарование, отвернулся к жене. Режина посмотрела на отца. Но, к ее огорчению, он оставался совершенно спокоен, словно услышанное сообщение его мало интересовало.
- Не очень задирай нос, ты всего лишь исправила свою ошибку. И упаси тебя Бог еще раз совершить подобное. – Валдомиру посмотрел на часы. – Два часа, можем начинать.
Глава 6
Известие о том, что в отчем доме будет жить абсолютно неизвестная женщина, да к тому же еще потерявшая память, повергло всех в шок. Режина, возвратившая себе после разговора с итальянцами надменность и уверенность, открыто возмущалась. Марсия безумно волновалась – она единственная из дочерей жила вместе с отцом.
- Как же так, папа, ты приводишь в дом чужого человека и даже не предупреждаешь меня об этом, не советуешься со мной. Я понимаю, это твой дом, но я в нем тоже пока живу…
- Марсия-Эдуарда, это тебя никак не коснется. Она будет жить…
Открылась входная дверь, и на пороге появилась Адриана. Валдомиру неодобрительно пробурчал:
- Я же просил не мешать!
Адриана подошла к нему и что-то прошептала. До присутствующих долетел обрывок фразы: «…говорить, что она ее адвокат…»
Серкейра извинился и прервал собрание. Все потянулись к выходу, заметив в приемной у окна невысокую черноволосую женщину.