— Питаться будет с вами?
— Как? — не понял Леонидов.
— Я говорю: питаться он будет?
— Все будут, — весело сказал Алексей. — Питаться ладо.
— Сколько вас человек? — зевая, поинтересовалась блондинка.
— Тридцать.
— Бог ты мой! Так много! — И она вновь полезла в записи. Потом удивленно сказала: — И в самом деле: тридцать. Вас всех разместили в один коттедж. Самый дальний, у леса. Чтобы другие отдыхающие не жаловались. Такие, как вы, производят много шума. Пойдете по дорожке, все прямо и прямо. Увидите коттедж. На нем написано: номер шестнадцать.
— Сигнальные огни случайно не повесили? -съязвил Леонидов. — В таком лесу, да в такой темени и заблудиться немудрено!
— Чего? Какие огни? Не заблудитесь. Если упретесь в забор, значит, дальше вам не надо. Давайте заселяйтесь, что я вас, до ночи буду караулить? На ужин вы уже опоздали, завтрак в девять, не опаздывать.
— Спасибо, мы постараемся.
Так же, гуськом, они вернулись к «Пассату». Леонидов обвесился сумками и в самом деле стал похож на верблюда. Остальные тоже взяли какие-то пакеты. Когда компания проходила мимо главного корпуса, на крыльце появилась зевающая блондинка, которая махнула рукой в сторону леса:
— На аллею сейчас выйдете — и до конца, пока не упретесь.
— Я, пожалуй, сейчас упрусь. Руки уже отваливаются, — буркнул Леонидов.
— Кто-то из наших наверняка уже там, — утешила его Серебрякова. — Можете часть сумок оставить здесь, ребята заберут. Главное побыстрее все это съесть, пока не испортилось.
— Если это еда, то я, пожалуй, сам понесу. Проголодался.
Леонидов подтянул сползающий с плеча ремень баула и зашагал на аллею, которая должна была упереться в коттедж за номером шестнадцать. Мороз был градусов пять, не больше. На территории лесного санатория стояла такая тишина, что казалось — уши заложены ватой. Они шли на огни дальнего коттеджа, снег поскрипывал под ногами. Алексей подумал: «А хорошо! Боже! Хорошо-то как!»
Коттедж возвышался, словно огромный океанский лайнер посреди моря ледяного безмолвия. И многообещающе светил окнами — огоньками. Обещая еду и тепло. Это было добротное строение из красного кирпича, двухэтажное, но с надстройкой: щитовой мансардой. Крыша была высокой и покатой. На двери Алексей увидел огромную цифру: 16. Он толкнул дверь, которая оказалась незапертой, и оглянулся на женщин:
— Ну, вот мы и пришли! Заходите!
В холле первого этажа было пусто. Леонидов поставил на пол сумки и перевел дух. Женщины достали ордера, в которых были указаны предназначенные им номера.
— Это на втором этаже, Ирина Сергеевна, здесь заканчивается десятым!— крикнула Александра, скоренько пройдясь по первому этажу.
— Неужели мы первые? — удивленно спросила Серебрякова. — А почему тогда входная дверь открыта?
Они поднялись на второй этаж и попали в огромный холл. Что ни говори, апартаменты были неказистыми. Возле стен в ряд стояли обшарпанные диваны с выцветшей обивкой, посередине очень одинокий журнальный столик. Больше из мебели ничего не было.
— Все, что удалось достать, — развела руками Серебрякова. — Но почему же так мало мебели?
— Ее предусмотрительно убрали, — улыбнулся Алексей. — Либо новогодняя ночь была бурной, и это остатки роскоши. Будем надеяться, что в номерах найдутся стулья и столы.
— Я думаю, что столы можно накрыть в холле, — сделала вывод Ирина Сергеевна. — Самое главное, что места много.
— Да. Уж чего-чего, а места здесь хватает! -поддержал ее Алексей.
Вдруг где-то в недрах огромного коттеджа открылась дверь, раздались легкие шаги, и в холл выбежала румяная светловолосая девочка.
— Даша, ты куда? — раздался женский голос, всем прочим наклонениям родной речи предпочитающий повелительное.
Серебрякова обрадовалась и спросила:
— Дашенька, вы уже здесь? Приехали?
На вопрос ответила ее мать, появившаяся в холле:
— Да с полчаса уже. Как доехали, Ирочка?
— Катя! Я так рада!
Дамы обнялись и сдержанно расцеловались. Леонидов с семьей был тут же представлен холеной даме. Она оказалась близкой подругой Ирины Сергеевны, Калачевой Екатериной Леонидовной. Алексей оценил ее одежду, купленную в дорогом магазине, и бриллиантовые украшения в ушах и на пальцах. Итак, подруга.
— А где Илья? — поинтересовалась Серебрякова
— Да в номере! Где ж ему быть? — недовольно сказала холеная дама. — Не успели приехать, уже к телевизору приклеился! Как будто дома телевизора нет!
Обсудить Илью женщины не успели. Потому что в холл ввалилась шумная компания. Молодежь в ярких куртках, вязаных шапочках и джинсах. Увидев огромный пустой холл, они восторженно загалдели:
— Ух ты!
— Красота!
— Вот где танцы устраивать!
— Здравствуйте, Ирина Сергеевна!
— Добрый вечер!
— С Новым годом!
Боковым зрением Алексей уловил, что у Калачевой такое выражение лица, будто больше всего на свете ей сейчас хочется заткнуть уши. А Серебрякова улыбалась.
— Здравствуйте. С Новым годом! — сказала она, обращаясь сразу ко всем.
— Сегодня будет грандиозная дискотека! Как плясать хочется, мальчики! — крикнула очень хорошенькая девушка с короткой стрижкой. Рыженькая.
«Мальчики» дружно засмеялись. Леонидов напряг память. Надо срочно идентифицировать личность, тем более рыженькая на него косится. Встречались. Это Наталья Акимцева, помощник бухгалтера.
— Здрасьте, — шутливо поклонился он.
— Привет! — радостно ответила рыженькая.
«Есть контакт!» — восторженно подумал Алексей и тут же поймал взгляд Саши. Ох и взгляд! И пожал плечами: а я что? я ничего!
Серебрякова обратилась к вошедшим:
— Ну, как добрались, молодежь?
— Замерзли, Ирина Сергеевна!
— Долго ехали!
— А где двадцатая комната? Как расположены номера?
— Последняя справа, — подсказал уже сориентировавшийся в планировке здания Леонидов и протянул руку стоящему к нему ближе всех молодому человеку:
— Алексей.
— Юра, — представился приятный во всех отношениях молодой человек, пожав ему руку. Смазливый, модно и дорого одетый. Леонидов был уверен, что раньше они не встречались. Взять на заметку.
Тем временем к нему подошли другие. Этих двоих он в «Алексере» видел, но имен не помнил. То есть по делу об убийстве Серебрякова они не проходили. Значит, надо знакомиться. Один представился Костей, другой Андреем. Память у Леонидова была профессиональная. Имена он запомнил. Хотя тридцать человек… Ориентироваться будет трудновато.
Трое парней дружно потащили в девятнадцатый номер яркие спортивные сумки внушительных размеров. Молодежь расселялась согласно списку.
В течение следующего часа народ продолжал прибывать небольшими партиями. Некоторых из вновь прибывших Леонидов знал достаточно хорошо. Он довольно холодно раскланялся с Павлом Сергеевым, коммерческим директором, и еще холоднее с его любовницей Норой, а по паспорту Еленой. Ее паспорт Леонидов держал в руках, когда расследовал убийство Александра Серебрякова, а Елена Сергеевна Прохорова проходила по делу об убийстве — свидетелем. Точнее, Нора сделала вид, что его не узнает. Учитывая, как они расстались, это было неудивительно. Возобновлять знакомство он не жаждал.
Алексей, лихо, по-гусарски, подмигнул секретарше Сергеева, Марине. В ответ она рассмеялась. Блондинка Оля доброжелательно сказала «привет», чем вызвала ревность Саши. Девушка была очень уж хороша. А вот Валерием Валентиновичем Ивановым Алексей обменялся приветствиями напряженно. Именно так. То есть управляющий смотрел на него волком. Еще бы! Когда-то Алексей подозревал его во всех смертных грехах. И даже пытался воспитывать. Короче, они не расстались друзьями.
Затем приехали семейные. Две женщины, у каждой из которых было при себе по дитяти. Одна оказалась главным бухгалтером, другая поварихой, причем первая была невероятно толстой, а вторая невероятно худой, можно было подумать, что они случайно перепутали должности. По логике вещей, толстой должна была быть повариха. Леонидов поздоровался и с ними. Главного бухгалтера он знал.
Потом объявился сияющий Глебов и энергично затряс ему руку, выражая признательность. «Да за что?» — отнекивался Алексей. «Знаю, знаю, вы говорили обо мне с Ириной Сергеевной. Я вам обязан», — не унимался Глебов. Алексей почувствовал усталость. Народ все прибывал, от незнакомых и знакомых лиц в глазах рябило.
Когда наконец появились Барышевы, Леонидов вздохнул с облегчением: такая компания его очень даже устраивала! Познакомившись в сентябре, они вскоре стали друзьями. Высоченный, почти двухметрового роста Серега так стиснул ему ладонь, что Леонидов слегка присел.
— Здорово, сыщик! — усмехнулся Барышев.
— Ты руку-то отпусти, чемпион, и не ори так громко: я не на работе. Какими судьбами?
Алексей сделал вид, что появление Ани, которая не является сотрудницей фирмы, для него неожиданность. Рано пока раскрывать карты. Хотя Серегу он сразу определил в союзники. На такого мужика, как Барышев, всегда можно рассчитывать.
— Не поверишь! — сказал тот. — Серебрякова грехи замаливает. Обещала после рождественских праздников взять Аню обратно на работу, а пока предложила присоединиться к компании. Отдохнуть в санатории. Улавливаешь?
— Всяко. Анечка, здравствуй!
— Здравствуй. — Светленькая Анечка застенчиво выглядывала из-за широченной квадратной спины мужа.
— А я тоже успел жениться! — жизнерадостно сказал Алексей. — Где там моя звезда? Саша! Знакомься: Аня, Сергей. Самые приятные люди в этой компании. Не считая, конечно, меня, — тихо добавил он.
— Постой-ка. Чего ж на свадьбу не позвал? -нахмурился Серега.
— Так не было еще.
— А ты здесь какими судьбами? Насколько я знаю…
Объясняться немедленно Алексею не пришлось. В холле раздался призыв смазливого Юры:
— Ну что, народ? Замерзли же все! А мнутся! Давайте примем по десять капель для согрева? Где там у нас горючее?
— В моей машине. — Серебрякова достала из сумочки ключи. — Прежде придется ее разгрузить. Там полный багажник еды. И в салоне…