— Эльфы, — с презрением скривилась Герда, отодвигая от края стола опустевшую кружку. — Больше некому. У них это, можно сказать, дело принципа, пакость честному люду сотворить. Помяни мое слово, голубка, если чуешь нехороший душок дерьма в деле, присмотрись повнимательнее, и увидишь торчащие из навозной кучи острые ухи…
— Герда, это расизм! — фыркнула Ниенна, вытирая рот от крошек. — Где твоя толерантность и терпимость?
— Подруга, ты мне такие шуточки брось, — тут же сурово нахмурилась валькирия. — Я не из этих, толерантнутых. Я мужиков люблю, вот чего. Нормальных, плечистых и крепких, которым бабьи сиськи нравятся, а не… Тьфу, пропасть.
Она сплюнула в открытое окно и плюхнулась задом на подоконник, подтянув колени к груди. Клинок в ножнах слабо звякнул о стальную створку.
— А остроухие, скажу я тебе, очень даже при чем. Знаешь, что было на месте нашей Академии шесть сотен лет назад? Лаборатория тут стояла большая, они в ней опыты над людьми ставили кровавые. Останки в ямы сбрасывали и закапывали, как придется, и хоть бы одна собака крест могильный в землю воткнула! Я хоть и видела тех богов в причинном месте, ибо никто из них с небес не сошел, чтобы детей своих земных от издевательств мерзких тварей защитить, но все же это не по-людски как-то. Не отпели, не оплакали, ничегошеньки.
— Ужас какой, — Ниенну передернуло. — Думаешь, хотят напасть на замок и территорию оттяпать? У нас же вроде хоть и шаткое, но перемирие много лет…
— Это пока они силу не набрали. Справно мы им наподдали в свое время! Да и сейчас ни армия, ни маги зря свой хлеб не едят и пузо шире задницы не растят. Академия укреплена почище сокровищницы лепреконов! Снаружи в замок не проникнуть, а вот изнутри открыть ворота и впустить врага можно запросто. Не просто же так околдовали самого первого, кто за кубком пришел. Пролез по пещерам — пролезет и мимо ночной стражи, тем более, если они свои, и угрозы от сокурсника не ждут… Понять бы, кто за этим стоит из наставников!
Ниенна промолчала, погрузившись в сумрачные мысли.
Магических Академий в Острижском государстве было пять, но в буквальном смысле слова на костях стояла лишь одна. Потому и ходила о ней дурная слава. Но Ниенна думала, всему виной обычный старый жальник, коих по всей стране было превеликое количество. Отголоски страшной войны, шедшей шесть сотен лет назад. За это время и святой мученик оброс бы дурной репутацией при должном старании последователей.
Но раз суету наводили эльфы, и впрямь ничего хорошего не жди. Некромансерка понимала, что одними кровавыми опытами, сколь мерзкими они не были, обойтись не могло. Остроухие молились какой-то на редкость паскудной богине, что предпочитала в качестве жертв детей, чем младше — тем лучше. В ход шли орчата, не отрастившие даже клыков, краснолюдики, чьих щечек еще не коснулся реденький пушок, крохотные лесенята, не успевшие одеться в древесную кору…
И человеческие младенцы, сладко пахнущие материнским молоком. Ниенна не выдержала и следом за Гердой сплюнула в окно.
— Никак отомстить хотят? Для них это может быть делом чести даже спустя столетия…
— Хороша честь, — скривилась валькирия. — Навроде той, что у жуликоватого торговца, который обманывает лишь шесть дней в неделю, потому что на седьмой Всеблагой Левий запрещает работать. Надо идти завтра в библиотеку, пошерудить в старинных книгах. И пройтись по списку преподавателей, не был ли замечен кто из них в предосудительных связях с иноземцами всех мастей. Попробуй поговорить с госпожой призраком, вдруг даст ценный совет?
Ниенна в ту ночь долго ворочалась с боку на бок, пытаясь заснуть, и в какой-то момент провалилась в долгожданную дрему с бесконечными туманными коридорами и зеркалами. Ей повезло — герцогиня охотно откликнулась на ее зов и даже соизволила выслушать сбивчивый рассказ.
— Не знаю, что и думать, девочка, — удрученно качала головой Инесса де Монсельон. — Я не была магом при жизни, и сейчас не чувствую на территории Академии чужого присутствия. Поэтому с меня толку будет чуть. А вот чего они хотят, подсказать могу. Шесть сотен лет назад, когда в войне наступил перелом и люди начали побеждать, остроухие пытались вытащить с того света свою богиню Тридамат. Жертв принесли несчетное количество, пропитали кровью все окрестности! Но девица, в которую должна была вселиться потусторонняя тварь, не выдержала ритуала и скончалась, прежде чем гадина заняла тело. Хотя, уж готовили они ее на славу, день и ночь поили отварами цветков антуриума, что притупляет боль и дурманит разум. Видимо, переборщили, на наше счастье. Выйди Тридамат в земной мир — и не осталось бы от человеческой расы даже воспоминаний. Вероятно, сейчас они ищут новую жертву. Берегись, ты из здешних девушек самая статусная, в тебе древняя кровь, она может привлечь остроухих.
Ниенна зябко поежилась и оглядела себя в ближайшее зеркало. Изящная девица с голубыми кукольными глазами и светло-русыми кудряшками. На месте Тридамат она бы выбрала кого покрепче, но шут их знает, что на уме у этих эльфов…
Зато о предосудительных связях наставников герцогиня, хихикая, как девчонка, выложила много интересного. Так, например, магистр Рейван в юности провел четыре года в плену у дриад в северных лесах — и после этого так и не женился, зато держал у себя в комнате тайный погреб с бочками березового сока, а в полнолуние частенько вздыхал у окошка, аки молодая девица в ожидании жениха. Левия, декан целительского факультета, двадцать лет была пираткой и возглавляла банду отменных головорезов всех возможных рас, которых держала в ежовых рукавицах. Но однажды распустила команду, ушла на пенсию и посвятила жизнь выращиванию цветов и целебных трав. А затем стала самым заботливым и нежным наставником для юных лекарей.
Декан некромансерского факультета, тот самый преподобный Умертвий, в стародавние времена зарабатывал на учебу плясками в закрытых увеселительных заведениях для богатых дам в соседнем государстве. Плясал, кстати, исключительно в черных костюмах. Наставник Герий вроде бы ничем пикантным не прославился, зато держал дома огромного ползучего ящера с Каманских островов, утверждая, что он безопаснее и лучше студентов, потому как хотя бы молчит, и так далее, и тому подобное…
— То есть, по факту мы ничего не знаем, — хмурилась Герда утром за завтраком. — Ну, отрывались в юности, как могли, так кто из нас не без греха? Когда еще куражиться? На старости лет, когда к любимой женщине невозможно пролезть в окно по причине нажратого за прожитые годы пуза?
— Я без греха, — почему-то смутилась Ниенна. — И рассказать нечего, даже не целовалась ни с кем.
— Ненадолго, — утешила валькирия. — Ты хорошенькая, как куколка, тебя охомутают еще до третьего курса, я думаю. Парни тебе вслед заглядываются, я видела.
— Ой, да ну их всех, — некромансерка почувствовала, как щеки заливает стыдливым жаром. — Пошли лучше книги полистаем, до практики.
Но и в библиотеке ничего интересного девицы не нашли. «История войн» была нудной, как речи кастелянши, выдававшей белье. О зверствах эльфов читать оказалось вовсе противно, и толстенный талмуд был закрыт и убран подальше. От скуки Ниенна решила посмотреть ботанический атлас, в частности, найти антуриум, о которой говорила герцогиня.
— Это и есть та самая трава? — Герда тут же наклонилась над ее плечом. — Чегой-та она на жопу с хреном посередине похожа. Не может быть ничего доброго с такого цветка, помяни мое слово.
— Герда, у тебя всё на жопу похоже, куда не ткни. Давай серьезнее, а?
— А я максимально серьезна. Жизнь такая, кругом сплошная задница, — пожала плечами валькирия. — Упыри какие-то в академии завелись, магией трех видов владеют, однокурсника моего заколдовали, аж к девкам интерес потерял… И вот еще полюбуйся, что пишут. «Из прекрасной антурии зелье можно сварить прелюбопытное, что притупляет боль у живых созданий, а эльфам силу дает к оборачиванию в представителя любой расы…» Я ж говорю, жопа с хреном! Может, они у нас все и сидят под личинами наставников?
Ниенну моментально прошиб холодный пот.
— Что будем делать? — шепнула она.
— Есть у меня одна идейка, — задумчиво протянула Герда. — Но если облажаемся, жопа из обычной превратится в квадратную…
*
Задумка, на первый взгляд, была простая. Пробраться на кухню перед ужином и добавить в каждый из кувшинов с напитками по капле зелья, призванного снять с употребляющего любую, даже искусно наведенную личину. Зелье продавалось во всех магических лавках, и Ниенна пожертвовала ради его покупки парой золотых серег из заветной шкатулки.
Герда же аккуратно забила вытяжку над кухней мхом и камнями, и пока повара с помощниками, наперебой ругаясь, чистили засор, как раз успела совершить диверсию, щедро добавив снадобье не только в кувшины, но и в кастрюли с наваристыми супами.
«Вернее будет, — думала она. — Погоды холодные стоят, супчика-то каждый захочет».
Вернее и вышло. Вот только начинающие интриганки не учли, что наложенная личина может иметь весьма разнообразные варианты…
Уже через час обе ревели хорошо слаженным дуэтом в деканате у преподобного Умертвия, который от злости трясся так, что пространство вокруг полыхало фиолетовыми бликами.
— Половина учениц целительского факультета лишилась длинных волос, которые девочки так любовно отращивали! У главной распорядительницы ужина подтянутая дриадскими методиками грудь вывалилась из декольте и повисла, как у старухи, до самого пупа, и это прямо в момент, когда она обносила напитками преподавательский стол! — гневно потрясал он ладонями, воздетыми к потолку, словно призывая небеса в свидетели. — Наставник Карий, что ухаживает за магическими существами, второй раз потерял левую ногу, которую давно и успешно заменяла иллюзия — до вашего вмешательства, юные негодяйки! А сколько боевиков-старшекурсников бежало из столовой, придерживая штаны?! Чему мы вас учим здесь? Неужели всячески пакостить ни в чем не повинным людям?!
Он замолк, пытаясь отдышаться, а потом сказал.