Ведь не могут же быть в империи «частные» города? Нет. Ну вот пусть здания — часть из них естественно выкупили бы под административные нужды — остаются за РАК, а сам город отходит под управление имперской администрации. Так же оставили бы акционерам различные производства, движимое имущество, а 99.9% земли ушло бы государству. То есть как бы и право частной собственности не нарушилось, но и тратить уж слишком много казённых денег не пришлось бы.
Конечно в такой ситуации я сам как главный акционер пострадал бы больше всего, однако видимо никто не сомневался в том, что император не дрогнувшей рукой подпишет указ по переводу всего имущества РАК из своего «левого кармана» в «правый». Пусть даже этот самый правый карман как бы и не мой лично, а общеимперский.
Так или иначе на выкуп РАК было выделено 150 миллионов рублей. Огромная сумма, которую бюджет России был естественно не способен «поднять» единоразово. Поэтому я свою долю взял облигациями государственного займа, «милостиво» выделив остальным акционерам живые деньги. Восемнадцать миллионов на это в казне найти смогли. Ну как смогли, мне пришлось еще немного ссудить империи из своих личных денег. С какой стороны не посмотри сомнительная с коммерческой точки зрения сделка — менять высоколиквидный и высокодоходный актив на 3,5% гособлигации — но опять же политические резоны тут превалировали над денежными. Ничего не поделаешь.
Если говорить о дальнейших событиях, то «национализация» Русской Америки однозначно пошла краю на пользу. Появилась некая уверенность в его будущем, в том, что Россия сюда пришла надолго. Навсегда.
Во-вторых, создание там имперской администрации позволило включить эти территории в переселенческую программу. До того все переезжающие на новое место русские колонисты заключали частный договор с компанией. На практике их правовой статус мало чем отличался от «государственных» переселенцев в Сибирь или ту же Африку, но все же непосредственно правительству у нас люди верили больше чем какой-то там компании, поэтому поток желающих отправиться на другой конец планеты — и без того нужно признать достаточно полноводный — вырос еще сильнее. Все упиралось в логистические возможности, а они оставались теми же. Изменилась ситуация только после достройки Транссиба до Владивостока, но до этого еще было очень много лет.
— Так значит это вот оно? Я правильно понимаю? — Я ткнул пальцем в достаточно невзрачного вида горку белого, немного комковатого порошка, на первый взгляд почему-то напомнившего стиральный. Хотя где я, а где стиральный порошок, его поди еще не изобрели, мыло все пользуют для этих целей.
— Именно так, Ваше Императорское Величество, именно так. Искомый продукт в самом чистейшем виде! — Руководитель научной группы, высокий немного всклокоченный мужчина лет тридцати выделявшийся толстенными очками на переносице попытался еще раз изобразить что-то вроде поклона. Он явно не знал куда деть руки, постоянно теребил полу халата, щупал стол, поправлял и так нормально стоящие предметы на столе и вообще очевидно чувствовал себя не в своей тарелке.
Тем более рядом с императором на «ознакомительную экскурсию» прибыл еще и новый министр общественного здоровья, от которого вообще неизвестно, что ждать, вот и нервничал ученый, еще не понимая, сколь серьезное открытие он только что сделал со своими подчиненными.
— А что, много можете его сделать? Ну вот если нужно будет… — Я задумчиво отщипнул от лежащей на блюдце горки порошка верхушку, растер пальцами, зачем-то понюхал и даже попробовал на язык, вызвав у всех присутствующих буквально приступ паники. А ну как монарх отравится и кони двинет, их же всех потом скопом отправят на Камчатку, белым медведям прививки ставить. И никому не объяснишь, что травить не собирались, и вообще император исключительно по собственной глупости на свидание с предками отправился.
— Ваше Императорское Величество! — Стоящий рядом Прозоров разве что за руку меня не дернул, как маленького ребенка, который всякую гадость в рот тащит. Я впрочем тут же опомнился и быстро сплюнул прямо на пол несколько оставшихся на языке белых крупинок. Тем более что вкус оригинала из прошлой жизни я все равно не вспомнил бы, так что смысла в таком органолептическом исследовании как ни крути не было никакого.
— Ну да, прошу прощения, — я кивнул министру и повернулся обратно к химику. — А скажите ка мне, любезный, сколько вы сможете произвести данного порошочка? Если будет заказ?
— Боюсь большого количества произвести не получится, используемый нами техпроцесс предполагает достаточно сложный многоступенчатый алгоритм с большим количеством побочных продуктов и временными затратами. Понимаете, сначала нужно экстрагировать первоначальное вещество из коры, потом…
— Не нужно подробностей, — я остановил ученого движением руки. — Если я завтра закажу у вас производство, скажем, тонны этого продукта, сколько времени вам понадобится, и какова будет конечна цена?
— Эмм…
— Хотя бы порядок цифр вы можете назвать? Месяц-год? Сто рублей или миллион?
— Эмм… Боюсь я ответить на этот вопрос не могу, Ваше Императорское Величество, — ученый аж вспотел, хотя в лаборатории было достаточно прохладно. — По цене не смогу дать даже примерные цифры, а по количеству… Тоже. За все время мы смогли произвести меньше килограмма вещества, и, боюсь, вопрос товарного производства нами пока даже не прорабатывался.
— Плохо… — Я повернулся к министру, — Григорий Михайлович, возьмите это дело на контроль. Нужно как можно скорее провести всесторонние исследования этой кислоты на пациентах. Обратите внимание на болеутоляющий, противовоспалительный эффекты а так же на снижение кровяного давления после приема препарата. Дозировки там рекомендации, не буду вас учить, сами знаете, что нужно делать.
Прозоров — бывший военный врач, прекрасно показавший себя в первую очередь как организатор и администратор во время прошлой войны, всего за несколько лет сделал стремительную карьеру. Сначала дорос до товарища министра, тоже проявил себя вполне дельным и энергичным чиновником, а потом запрыгнул и в само министерское кресло. Учитывая, что он только-только разменял пятый десяток, сил у нашего нынешнего главного медикуса было еще предостаточно, поэтому я не стеснялся вешать на него все новые и новые проекты. А вот теперь и создание аспирина подъехало…
Хорошая штука химия. Вот в с двигателями все не так — знаешь ты про двигатели внутреннего сгорания. Что там есть цилиндры, поршни, коленвал, свечи… Что все это нужно заправлять маслом и бензином, возможно даже цикл работы — двухтактный или четырёхтактный — представляешь, и что? На практике никак тебе это не поможет, потому что там миллион других проблем по дороге вылезают, и даже объяснить человеку, что ты хочешь получить в итоге, будет очень тяжело.
А вот с химией не так. Знаешь ты что аспирин — это ацетилсалициловая кислота, и это уже фактически готовая конечная формула итогового продукта. Осталось добавить в котел сто тысяч рублей на эксперименты и пять лет работы одной из лучших в мире химических лабораторий и итоговый продукт перед тобой на столе. Один килограмм. Не полный. Без возможности это дело прямо сейчас масштабировать и пустить в промышленное производство. То ли радоваться этому, то ли огорчаться даже не знаю.
Над синтезом аспирина мои люди начали работать еще до войны, «салициловая кислота» была одним из тех слов-маркеров, после появления которых в прессе нужно было уведомить меня напрямую как можно быстрее. И как только это самое первой упоминание и проскочило — отличился какой-то Итальянский химик, переезжать в Россию не пожелавший и продавший результаты своих изысканий за небольшую денюжку — процесс тут же был запущен.
— Вы так уверены в результате? — Прозоров только недавно попал «в команду» и еще не привык к моим «озарениям». Остальные, те кто работал со мной по многу лет, к такому давно привыкли, сначала пытались меня как-то раскусить, а потом видимо смирились. Уверовали.
— Более чем, поэтому параллельно нужно начинать разрабатывать и полноценную технологию массового производства, я ожидаю расход продукта в размере… — Я быстро прикинул, если в моем времени аспирин продавался миллионами доз, ну пусть по полграмма каждая, — ну скажем той же тонны. В месяц. Что для этого нужно? Оборудование, специалисты, сырье — прошу все подсчитать как можно быстрее и передать в мою канцелярию, этот вопрос я буду держать на собственном контроле.
Тут я конечно понимал, что тороплю события. Хотя бы потому что между получением лабораторного образца и разработкой промышленной технологии могут уйти годы. Банально те методы, которые применялись тут, на больших объёмах могут просто не работать, и всю цепочку придется заново придумывать. Но ничего — пускай ускорится, хуже оттого не будет, тем более что и пряник у меня тоже для есть.
В качестве пряника я тут же анонсировал раздачу премий и наград, что явно несколько примирило химиков с необходимостью вновь впрягаться в достаточно трудозатратный научный процесс.
С медициной у нас в стране все так же было сложно. В больших городах ситуация немного выправилась, начали открываться земские больницы в уездных центрах и местечках поменьше, однако большая часть сельского населения все так же полноценного доступа к медицинским услугам была лишена. Отдельные фельдшеско-акушерские пункты, которые открывались в наиболее крупных и богатых — в основном это те, которые проходили по удельному ведомству и были превращены в колхозы — селах глобально на статистику не влияли. Ну сотню в год таких пунктов мы могли открывать, ну две. А деревень-то у нас были десятки тысяч…
С другой стороны даже в такой ситуации реальные результаты улучшения жизни населения вполне можно было пощупать буквально руками. И тут интересную пищу для размышлений давала статистика собираемая армейцами среди призывников, поступающих на срочную службу.
Например рост призываемых мужчин. В течение 18 века минимальный рост призываемых на службу — рекрутируемых вернее на тот момент — парней неуклонно снижался. В 1730 году впервые была установлена нижняя планка по росту рекрутов — 160 см. Долго она не продержалась и постоянно «корректировалась» вниз пока не достигла дна в самом конце правления Александра. В 1820-х мы дошли до того, что минимальный рост рекрута определялся 154 см. То есть «срезали» 6 сантиметров за сто лет, и это при том, что численность населения резко выросла, вроде и выбирать было из кого, тут сложно жаловаться.