— Что, господин Медведев, — весело сказал Олег сидящему с растерянным видом председателю комиссии, — не ожидали? Кому вы сегодня оказали свою фирменную услугу?
Он хотел добавить что-то ещё, но тут налетел профессор Тушканов.
— Невероятно! Вы модифицировали конструкт в процессе его работы! Как вы это сделали?
— А вот это, дорогой профессор, относится к категории секретов рода.
Мужчина с глазами змеи в ярости шипел в телефонную трубку:
— Почему мой сын не стал победителем олимпиады? Почему он занял всего лишь второе место? Что значит, уступил в честной борьбе? Я за что тебе деньги платил? Разумеется, вернёшь. Вдвойне вернёшь! Сегодня же. Ничего не хочу знать. Сегодня же! Иначе я буду говорить с тобой иначе.
Мужчина за разговором не слышал, как открылась дверь кабинета и в комнату вошёл юноша, как две капли воды похожий на него. Вошел и удобно расположился в одном из кресел.
— Так, значит, ты настолько в меня не веришь, что платил деньги за то, чтобы мне нарисовали победу? — недобро спросил юноша.
— Ты ещё мал и не понимаешь, как важно исключить любую вероятность проигрыша, — нахмурился мужчина.
— Значит, мал, да? А когда буду не мал? Впрочем, речь не об этом. А о том, что если бы твой человек в комиссии сделал бы то, на что подписался, то я потерял бы лицо. По твоей, между прочим, вине. Так что я бы на твоём месте…
— Ты не на моем месте! — вспылил мужчина.
— И очень хорошо. Пока я всего лишь наследник, я имею право совершать ошибки. Ты такого права уже не имеешь, однако совершаешь. Песцов выступил слишком ярко, чтобы…
— Песцов? Опять Песцов?
Мужчина сжал кулак, и из него на пол посыпались обломки металла и пластика, останки безвременно почившего телефона.
— Да, Песцов, — с вызовом ответил Юноша. — Он показал запредельный уровень владения конструктами. Такому противнику проиграть не зазорно. Его победа была настолько убедительной, что твоего человека сожрали бы при первой же попытке мухлежа.
Мужчина не слушал.
— Песцов, Песцов, везде Песцов, — бормотал он про себя, не замечая, что говорит вслух.
— Слушай, отец, на кой тебе сдался этот Песцов? — поинтересовался юноша.
— У него есть нечто такое, что нужно мне, нужно моему роду. И я это заберу.
— А ты не пробовал поговорить, поменяться, купить это нечто?
— С кем говорить? С этим сопляком? Весь род Песцовых — это он сам.
— Тем более. Значит, цену задирать не станет.
— Ты ничего не понимаешь! Я не стану с ним разговаривать.
— Я прекрасно всё понимаю. Ты считаешь, что тебе, главе большого, сильного и богатого рода, неуместно встречаться и разговаривать с главой рода маленького и слабого. И поэтому хочешь отжать нужные тебе активы силой. Я — против, и участвовать в этом не стану. Рано или поздно Песцов узнает, откуда проистекают все его проблемы. И тогда он со своей стороны сделает всё, чтобы нужный тебе актив никогда и ни при каких обстоятельствах не попал в твои руки. Впрочем, ты всё равно поступишь по-своему. А я поеду в город.
— Это еще зачем?
— Я хочу поздравить победителя олимпиады с честной победой.
Гулянка затянулась настолько, что начала утомлять. Олег немного проставился — чисто для затравки. Ну и угостить свою команду стоило. А потом разгуляй понёсся уже сам собой. Олег потусил немного с тинейджерами, но очень быстро заскучал. Громкая музыка утомляла, тупо наливаться алкоголем не хотелось, скакать на танцполе — тоже. Хотя девочки подходили, да. Приглашали, порою очень даже активно. Можно сказать, предлагались. И это было… грустно это было. И даже немного противно.
Вспомнились веселые трикотажницы из общаги. С ними было классно. Им от Олега ничего не было нужно. За автографы и рассказы о бале они честно платили неподдельным восхищением. Не притворялись, не зазывали, не трясли перед носом прелестями, намекая на разврат и подразумевая динамо. Ну и что, что бухали? Зато искренне, от души, веселились. Хоть сейчас поднимайся и езжай к ним.
Подходил парень. Тот, что в итоге остался вторым. Назвался Максимом Кобриным. Пожал руку, поздравил с победой и сообщил, что шел с намерением выиграть. Но против Песцова оказался слабоват, в чем честно признался. От парня тянуло опасностью. Не направленной непосредственно на Песцова, этакой спящей, латентной. Но злить его в любом случае не стоило. И, наверное, имело смысл позаботиться о сыворотке против укуса кобры.
Какого-то сближения не случилось, да и не предполагалось. Но два парня смогли поглядеть друг на друга вблизи, составить мнение о возможностях потенциального соперника и молча заключить некий пакт о ненападении.
Этот эпизод несколько отвлек Олега от скучного сидения за столом, но лишь на пару минут. Он решил: всё, пора уходить. Тут всё закончится и без него.
— Олег! — кто-то дернул его за рукав.
Он поднял голову. Вера!
— Пойдем, потанцуем?
Тут и медляк очень кстати завели. Или это девочка предусмотрела? Да и ладно. По крайней мере, эта мозгами чуть постарше остальных, с ней есть о чем поговорить. И, как показывал предыдущий опыт, помолчать тоже есть о чём.
— Пойдем.
Под тягучую медленную мелодию они пару минут молча потоптались на танцполе. Текст песни был тупым и бездарным, и это усиливало тоску.
— Олег, — шепнула Вера. — Я же вижу — тебя тут всё достало. Пойдем лучше гулять. Мне вчера понравилось.
Глава 6
В Москве солнце, в Питере — дождь. Все, как полагается. Куча народу радуется триумфальному возвращению команды. Не первое место по сумме баллов, третье, но по сравнению с прошлыми годами — прогресс. Было даже странно, что лучшая гимназия империи не может нормально выступить. Хотя, возможно, Медведев и Оленева — не единственные лоббисты из тех, кто окопался в ММА. Но думать об этом Олегу не хотелось. А хотелось думать о том, что нашлись люди, которые искренне радовались именно ему, Олегу Песцову. Пусть их было не так, чтобы много, но главное — они были.
Росомахина радовалась не скрываясь, ярко и откровенно. Маша — очень осторожно, сдержано и только наедине. Витя Полоз, хотя они и не были особо дружны, тоже выглядел ужасно довольным хлопал по спине, поздравлял с победой и хитро подмигивал, явно на что-то намекая. И даже куратор группы широко улыбался. Хотя, возможно, не столько явлению Песца народу, сколько успеху всей гимназии. Робко, из-за спин одноклассниц, улыбалась Лиза Филькина. Почему так — кто ж её знает. Сама себе нагадила, сама себя наказала, сама себе барьер меж собой и парнем придумала и сама же его поставила. Делать первый шаг навстречу Олег не собирался. Хочет общения — пусть приходит и хотя бы даст понять, что осознала.
С некоторым запозданием Олег понял, что нежданно-негаданно обрел в гимназии массу фанатов. Как-то забыл он про вездесущее телевидение, а оказалось, что его выступление попало в новостной выпуск на центральном канале. Не само по себе, конечно, а в рамках сюжета об олимпиаде ММА. Но зато почти без купюр. Обрезали только пафосный выход. И вот уже целые сутки в отдельно взятой гимназии бушевал культ имени Песцова.
К счастью, попали под магию Олегова обаяния не все. По крайней мере, отпрыски сильных родов избежали повального опесцовывания. Да, к тому же, невместно им было носить на одежде что-то кроме герба своего рода (бриллианты не в счет). Те же, кто происхождением был поплоше, открыто таскали на пиджаках и платьях блестящий значок, изображающий бегущего песца. Точно такого же, какой был воткнут в полигон ММА, только чуток поменьше размером. Пацаны делали себе прически «под Песцова», девочки вплетали в волосы ленты песцовских родовых цветов.
Приехавшие вместе с Олегом пацаны растрепали по гимназии о нательной росписи, о тех самых злополучных автографах. Втихую перекидывали с телефона на телефон сделанные исподтишка фотки. Низкого качества, несколько размытые, но вполне достаточные для того, чтобы разобрать: «Олежек, ты монстр» и «Это был полный песец». Самые же продвинутые заценили скалящуюся с плеча росомаху. И, сделав соответствующие выводы, поделились информацией с родителями. Родители в свою очередь сделали свои выводы и выводами этими ни с кем делиться уже не стали. Девочки же, сопоставив зверя на татушке со списочным составом элитной группы, принялись дружно плести косы. Такие же, как у Росомахиной.
Радовалась Олегу и Милка. Едва он зашел в комнату и бросил на пол сумку, как она материализовалась в центре комнаты и принялась нарезать круги вокруг Песцова.
— Наконец-то ты вернулся! — радовалась она. — Мне без тебя было скучно. Дел совсем нет. Не для кого готовить, нечего убирать.
— А ты бы сгуляла по округе, на столицу посмотрела.
— Так я и гуляла. В доме-то делать и нечего. Так, раз в день пыль смахнуть. Да всё равно что-то неправильное в этом есть, когда домовая — и без работы.
В комнате и вправду царил идеальный порядок.
— Сейчас-сейчас, — суетилась домовушка. — Чаю хочешь? Я мигом спроворю. У тебя еще и та шоколадка осталась с фисташками. Помнится, ты её уж больно нахваливал, сейчас будет как раз ко времени. Ой, что это я? Раздевайся, разувайся, все твои вещи на своих местах. А сумку я сейчас быстрёхонько разберу.
И вправду: не прошло и двух минут, как в чайнике забулькал кипяток, пустая сумка убралась на антресоль, грязные вещи полетели в стирку, а кроссовки, уже почищенные и просушенные, заняли своё место на обувной полке. Олег упал на стул и потянулся, закинув руки за голову. Сколько раз в прошлой своей жизни он мечтал о подобном! А тут раз — и всё исполнилось. Вот только несмотря на такую суперхозяйку, времени на безделье всё никак не образовывалось. А теперь придется еще и активно прокачиваться, чтобы получить к нужному времени нужные ранги.
План у Олега на этот счет был. Согласно ему, сперва нужно было дать облик Аргусу. Очень может быть, что это действие пусть и немного, но разовьет его ядро. А потом, уже вплотную к экзаменам и финальному измерению, решиться и наградить хранителя питерского дома именем. Сейчас, когда ядро намного выросло и его вместимость значительно увеличилась, процедура должна была пройти намного легче. Но всё равно испытанная однажды адская боль вызывала страх перед этим действием. К сожалению, никакого другого способа уложиться в срок Олег не видел. Как ни крутись, а придётся подыскивать в своих закромах подходящий накопитель, уходить на выходные в свой особняк и устраивать сеанс самоистязания.