Отложив трубку выдохнул и, растекся по инвалидному креслу, вроде бы ничем не показал. Ни одной лишней обеспокоенные нотки в голосе не промелькнуло, что у меня что–то не так. А даже напротив, все отлично даже работу нашел что для меня бездельника нонсенс, да и подружку завел, и вроде бы у нас все серьезно. Но это лишь по моим словам, а значит не правда. Ну уж лучше нагло врать, чем заставить переживать. Пусть лучше думает, что у меня все отлично, а значит и переживать смысла нет.
Итогом разговора выяснилось, что все же у меня есть дядя, некий Георг Викторович Риский, с которым мы даже когда–то отдыхали в Евпатории. И живем мы с ним в одном городе. А значит письмо скорей всего настоящее, хотя мне совершенно не верилось, что кто то, может мне везунчику, ну по прежним временам бездельнику, хоть что–то завещать. Но когда разговор плавно съехал на его семью, которой у него оказывается нет, то мать что–то заподозрила. И расспросы про его имущество пришлось отложить.
В очередной раз собравшись, похоже лгать у меня входит в привычку, а ведь раньше во мне и намека на подобное не было, но видимо правду говорят, что ради жизни человек сделает все и даже плюнет себе в душу. Потирая грязные ноги о мокрый коврик своих устоев и гордости.
— Добрый день Антон Львович! — добродушно сказал я в трубку. Это я Игорь Григорьевич, звоню по поводу завещания.
— И вам добрый Игорь! — прозвучавший в трубке голос был ни капли не похож на бездушный, который в моём понимании и должен быть у нотариуса. А я уж думал, что мне вас вовсе не найти. — и столько радушия и искренней радости было в этом голосе, что меня прям коробило. Значит все же будите! Или вы по какой другой причине звоните?
— Именно! Извините, но я действительно не могу быть на оглашении завещания, если мне что–то полагается, то не могли бы мне сообщить постфактум.
— Чего же так? — встревожено что ли вопросил он. У вас что–то случилось? Я могу подъехать и помочь! — и снова голос его наполнился участием к моей судьбе….
— Нет ничего просто сделаете если не сложно
— С вами все в порядке?
Я не выдержал и сбросил трубку, вот уж чего совершенно незнакомый человек волнуется о моей судьбе. Лицемер он и никак иначе. Переборов порожек на кухню на своей коляске, вскипятил чайник и налил себе кофе. И сразу же вылил его в раковину, ну уж нет, кофеина мне только не хватало, уснуть и так проблема, так что только чай.
Поставив кружку на стол и, поместил голову на него же, принялся смотреть как клубится пар.
Звонок в дверь в одночасье выбил меня из сна. Резко дёрнувшаяся рука сбила со стола кружку остывшего чая разбивая ее об пол. За окном было темно, а значит это был не стражи порядка с требованиями явиться в суд. Хотя может напоследок меня оставили кто их знает.
Открывал дверь я без оглядки, словно нечего терять. Да даже спросил я кто там, и мне ответили полиция, то проверить я бы не смог ну не предназначен я для стояния уже как пару дней. А электроники, как и камер в моей броне двери не предусмотрено.
— Это же вы Игорь Григорьевич? — спросил он.
— Да, а вы собственно кто?
— Антон Львович — протянул мне руку. Я тут собственно приехал узнать по какой причине вас не будут. Ну похоже понял, в больницу нужно? Не беда я оповещу родственников отложим!
— Прошу не стоит!
— От чего же так?
— Как будто вам есть какая–то разница!
— Поверь Игорь, есть! Я с твоим дядей был закадычными друзьями, да и задолжал я ему очень сильно, так что, если могу помогу! Да и видно по твоим глазам что выговориться тебе не мешало.
— Вы за рулем? — уточнил я
— Нет на такси приехал — поняв к чему идет дело ответил он.
— Тогда проходите на кухню — выдавив из себя скупую улыбку указал рукой в нужном направлении.
Закрывая за ним дверь, вполз на кухню поборов порожек с пятой попытки. Смотря на Антона Львовича, который вполне себе удобно уселся за столом. Подъехав к плите, потянулся в силу привычки к верхнему шкафчику. Что в причину моей травмы не вышло.
Плюнул на попытки дотянуться, стянув кухонное полотенце кинул его на осколки разбитой кружки.
— Не обращайте внимания, потом разберусь. А вы пока достаньте необходимое. — указал я на два ящика.
Гость, не теряя времени даром, встал и достал из шкафчика пару бокалов, которые тут же сполоснул и достал коньяк, который уже разливал по емкостям.
— Я понимаю, что вам сложно, да и по вам заметно что травмы у вас совсем недавно. Но не дело все топить в алкоголе. Тем более в наш то век! Когда можно вставить за место ног такие железяки что не будут ничем уступать вашим прошлым конечностям!
— По мне разве видно, что я топлю горе в алкоголе? — удивился. Да и на ноги мне плевать, сейчас и здоровые ложатся под нож, лишь бы заменить конечность на протез.
— Но в чем тогда проблема?
— Проблема она есть, причем не рядовая. Но давайте так, мы выпьем, помянем повспоминаем моего дядю, хотя я его совсем не помню ну и разойдемся. Думаю, что бы вы не были должны моему дяде, он не в обиде на вас. Ну и от себя попрошу, не ставить никого из родственников в известность о моем положении.
— Нет, давай так! Ты расскажешь, чего ты так взъелся на людей и весь мир, в частности. А я в свою очередь не расскажу ничего родственникам! Ты пойми, тот долг в котором я у него оказался так просто не выплатить и уж точно о нём не забыть. Так что, если смогу помогу!
— А чего собственно нет — промелькнула мысль, и я принялся рассказывать.
— На днях, мне позвонили жильцы квартиры, которую я сдавал, и сказали, что съезжают. Что меня вполне устраивало так как шли только первые числа месяца, за который они уже заплатили и не требовали денег обратно. Приехав на место, я осмотрел квартиру, и не найдя до чего докопаться, мы с ними распрощались.
— Постой! — перебил он меня. Откуда у тебя две квартиры? Я этим вопросом еще задался, когда искал твой адрес. С бандитами связался ли что?
— Так вас интересует мой финансовый вопрос или то, что со мной приключилось? А впрочем ладно… Повезло мне однажды, да так сильно что лет пять, потом ходил оглядывался. Просто оказался в нужном месте в нужное время.
Выпили, закусили.
— Так вот, спровадил жильцов принялся за более подробный осмотр квартиры, так как больно щедро они расстались с деньгами. За этими действиями меня и застала сердобольная соседка, через распахнутую входную дверь и принялась узнавать, что и как. По сколько в глаза ее никогда не видел, она меня приняла за какого–то домушника и набрала всем известный номер. Но никто не успел приехать как прозвучал взрыв, как уверяют газа. После которого я оказался в больнице. Где на меня уже вешали едва ли не умышленный подрыв. Но в квартире даже газа не было, уже без него покупал.
— Так это не проблема, найдем жильцов они подтвердят, да и та же газовая компания скажет, что в квартире нет газа.
— Это да поэтому я и не волнуюсь об этом вопросе. Хотя жильцы и оказались мутными, все документы у них липа. И нет, это не похоже на хоть какую–то месть из прошлого. Но вот в больнице, обнаружилось что опухоль у меня в мозге не операбельная. Но есть еще один выход, все та же операция, но она всего лишь отсрочить кончину на пару тройку лет.
— Так почему ты не хочешь говорить родным? ведь помогут, да и имущества у тебя прилично две квартиры!
— Одна эта и то однушка на окраине, а та, да где она? Сколько–то метров квадратных, парящих в воздухе? По документам да она есть но, а по факту? Да я даже из–за этих разбирательств не могу продать это пространство в воздухе, за хоть какие–то гроши. А родственников ставить в известность не то, что о опухоли ну и о ногах не хочу. Во–первых, нет у них таких денег на операцию. А закладывать свои квартиры я им не позволю даже если кто и согласиться в чем я крайне сомневаюсь. Плохие у нас с ними отношения. Да даже увидь они меня без ног, тут же позвонят матери и начнут сопереживать. И плевать им будет, что любые чрезмерные эмоции, могут обеспечить ей инсульт или вовсе стать последними для ее новостями.
— А ты знаешь что! — вдарив пустым бокалом о стол сказал он. Не все оно так потерянно как ты думаешь!
— В каком это смысле? Если ты сейчас начнешь мне заливать что есть те, кому еще хуже. То тебя тут же изобьет инвалид!
— Оно, конечно, так и есть, те кому значительно хуже! — быстро договорил увидев, что поднимаюсь на локтях. Но я не об этом, помнишь я про долг говорил?
— Ну?
— Дочь у меня есть — как будто открывая тайну мироздания сказал он. Сейчас ей 21 год. А вот шесть лет назад мы с женой не знали куда деваться, все больницы обошли и даже в германию летали. Так вот не операбельная она была прям, как и ты. Только вот с нынешними технологиями ее проблема уже и не проблема вовсе, а две недели в палате после операции.
— К чему это ты?
— А ты вот не думал с черта ли наш мир так быстро изменился?
Его вопрос попал в точку, или пьяный мозг решил отвлечься от проблем, но, если вдуматься картина была действительно странной.
— Ты это о чем? — все же решил уточнить я, а не пускаться в раздумья.
— Самому бы знать, так как мне давали лишь расплывчатые ответы. Но если более обстоятельно, то у твоего дяди была жена. Неизлечимо больная по тем временам, но он твердил что ее можно вылечить.
— Стоп! — перебил я. А тебе не кажется, что слишком много неизлечимо больных, на метр пространства?
— Ты будешь слушать? Вот и не перебивай! Жена твоего дяди не столь больной была как сильно травмированной, в одной аварии. Но твой дядя все же не абы, где работал, а на правительство причем в какой–то явно секретной конторе. После аварии, на удивление он не упал духом но часто твердил себе под нос что знает, как все исправить, но он не успел, а через пару лет и моя дочь оказалась боль