НЛО и преследовавший его перехватчик двигались к южной окраине Тегерана, когда еще один ярко светящийся объект (диаметром от 1/3 до 1/2 лунного диска) отделился от первого и быстро полетел прямо к самолету. Пилот попытался выпустить ракету с инфракрасной головкой наведения, но аппаратура управления оружием и связью неожиданно отказала. Тогда он резко развернул самолет, после чего второй объект также сделал разворот, возвратился к первому и «слился» с ним.
Вскоре после этого новый объект, отойдя от «главного» НЛО, мягко приземлился и залил ярким светом область диаметром 2–3 км, а сам НЛО на большой скорости удалился прочь. Пилот Ф-4 провел свой перехватчик над приземлившимся объектом, фиксируя его местоположение, и затем вернулся на свою базу.
На следующий день экипаж был доставлен на мести предполагаемой посадки, но ничего необычного там найдено не было, если не считать зафиксированного радиоаппаратурой довольно сильного прерывистого сигнала, источник которого остался неизвестным.
Вся эта информация содержится в меморандуме, подготовленном одним из американских военных советников в Иране — подполковником Муи — для РУМО — разведуправления Министерства обороны США (см. [46, с. 82–84]). Однако насколько она достоверна? Иранские газеты и журналы в начале октября 1976 г. воспроизвели записи переговоров летчиков с командным пунктом, и в них не было ни слова о нарушениях в работе аппаратуры или о фиксации целей самолетными радарами. Разумеется, данные специального меморандума «весят» больше, чем газетная информация; однако многое говорит в пользу того, что летчики «Фантомов» были плохо подготовлены к полетам в ночных условиях, а операторам самолетных радаров не хватало опыта. Предположение о том, что «большой НЛО» мог быть просто Юпитером, а «малые» — яркими метеорами, не все объясняет, однако и не выглядит слишком нелепо (см. [34, с. 87–88]). Правда, специалисты РУМО, проанализировав обстоятельства этого случая, заключили, что он «отвечает всем критериям, необходимым для серьезного исследования феномена НЛО» [46, с. 84], но вряд ли это заключение можно принять без всяких возражений.
Заметим, что все описанные выше случаи — неожиданны и однократны. Даже «региональные мини-волны» слишком «размыты» во времени и пространстве, чтобы можно было надеяться установить «в нужном месте в нужное время» необходимую измерительную аппаратуру. Вот почему исследователей так заинтересовала информация из Норвегии, где с ноября 1981 г. долина Хессдален стала местом многократных наблюдений странных световых явлений. По существу, это все те же «ночные огни», но появляющиеся более или менее регулярно в одном и том же районе.
Обычно наблюдались круглые, овальные и сигарообразные световые источники, медленно появлявшиеся с юго-запада; они бесшумно парили над холмами, поднимались и опускались, а затем снова возвращались на юго-запад. Скандинавские уфологи попытались использовать в наблюдениях разнообразную фиксирующую аппаратуру — магнитометры, спектроанализаторы, приборы ночного видения и пр., но результаты «проекта Хессдален» показали, что одной аппаратуры мало — нужна также разработанная методика ее использования в подобных случаях. Более продуктивно поработал в Хессдалене сотрудник Норвежского института научных исследований и просвещения Ян Крог. Он тщательно изучил метеообстановку в долине и пришел к выводу, что относительно медленно движущиеся «ночные огни» (выглядевшие днем как металлические шары или диски, окруженные световым гало) представляют собой естественные плазменные образования, тогда как «быстрые» световые источники — продукт температурных инверсий в атмосфере. Уфологи не согласились с этим заключением и в качестве контрдовода привели пример с экспериментом по направлению лазерного луча на один из хессдаленских объектов, яркость которого периодически менялась; частота «миганий» последнего под воздействием лазера регулярно возрастала вдвое (см. [34, с. 92]). Насколько «чист» этот эксперимент, сказать, конечно, трудно. К сожалению, в последние годы количество наблюдений НЛО в долине Хессдален резко пошло на убыль (что говорит, по-видимому, в пользу какой-то техногенной причины этих явлений).
Итак, мы привели некоторую выборку из массива сообщений о наблюдениях НЛО, накопленного за последние 40 лет. Неоднородность массива буквально бросается в глаза и не позволяет согласиться с мнением энтузиастов проблемы НЛО о том, что этот массив уже сам по себе является доказательством реальности аномальных объектов и их внеземной искусственной природы. Правда, бытующее в научном сообществе представление о том, что нет наблюдений с одинаково высокими уровнями достоверности, информативности и странности, также не подтверждается имеющимися материалами; но в истории проблемы НЛО такие наблюдения играли все же не главную роль. Последняя принадлежала скорее многочисленным сообщениям о явлениях и объектах, непонятных очевидцу, но благополучно избегающих серьезного исследования специалистами (зачастую просто по причине малой информативности). «Отчуждаясь» от очевидцев, подобные сообщения бродили по страницам газет и журналов, в меру или даже без меры искажаясь по пути, и спустя некоторое время само наличие первоисточника трудно было установить. Возможно, дело обстояло бы проще, если бы с самого начала (т. е. с 1947 г.) наука обратила бы на проблему НЛО серьезное внимание. По всей видимости, это привело бы к возникновению совсем иной атмосферы вокруг нее и если не исключило, то существенно ограничило бы масштабы «околотарелочной эпидемии». И сам характер научных исследований проблемы НЛО в подобной обстановке был бы совсем иным. Но история, как известно, необратима, и поэтому единственное, что нам остается, — у нее учиться. В следующей главе мы и попытаемся выяснить, каковы эти уроки.
Глава 2ОТ ПОЛЕМИКИ — К ИССЛЕДОВАНИЯМ
1. Эпоха штурма и натиска
В конце 40-х годов мнение ученых в отношении феномена НЛО было, по существу, единым: описываемые характеристики не могут принадлежать реальным объектам, а следовательно, речь идет о сенсорных и психических аномалиях. Однако этими сообщениями заинтересовалось руководство американских военно-воздушных сил, обеспокоенное вопросом — не являются ли наблюдавшиеся объекты «секретным оружием русских» или результатом деятельности «другого рода войск США» [2, с. 42]. Центру воздушно-технической разведки, находившемуся на базе Райт-Филд (позже переименованной в Райт-Паттерсон), поручалось собирать информацию о НЛО и пересылать ее в распоряжение штаб-квартиры ВВС.
С этой целью был организован ряд исследовательских проектов, первым из которых стал так называемый проект Знак. Некоторые авторы полагают, что причиной его создания была гибель капитана Т. Монтелла, пытавшегося перехватить НЛО над авиабазой Гормэн и разбившегося по не вполне понятной причине (скорее всего, из-за кислородного голодания). Однако Мантелл погиб 7 января 1948 г., а директива об организации «проекта Знак» была подписана 30 декабря 1947 г.
Кроме того, командование ВВС, вероятно, знало, что НЛО, за которым гнался летчик, был, судя по всему, одним из секретных в те годы метеорологических зондов «Скайхук», и не могло придавать этому случаю особого значения.
Так или иначе, работа «проекта Знак» началась 22 января 1948 г. За год его существования поступило 237 сообщений, из которых информативными и необъяснимыми оказались 78, т. е. 33 % (см. [6, с. 172, 179]). В процессе исследований сотрудники «Знака» пришли к выводу, что НЛО — реальные и необычные объекты. Но гипотеза о «секретных аппаратах русских» выглядела явно нелепо. Не могло быть никаких разумных оснований для проведения испытательных полетов таких аппаратов над территорией США.
В сентябре 1948 г. «Знак» выпустил совершенно секретную «Оценку ситуации», в которой описывались наблюдения НЛО и утверждалось, что «летающие тарелки» являются продуктом деятельности внеземной цивилизации. «Оценка ситуации» была послана по официальным каналам начальнику штаба ВВС генералу X. С. Ванденбергу, но тот счел представленные доказательства неубедительными и вернул ее в «Знак». Это изменило атмосферу в организации и вывело на первый план тех, кто считал НЛО объяснимыми и без обращения к гипотезе о внеземной цивилизации. Вскоре сотрудники «Знака», склонявшиеся к внеземной гипотезе, были удалены из проекта, а последний получил новое название — «Зависть». В заключительном отчете «Зависти», выпущенном 1 августа 1949 г., делался вывод, что сообщения о НЛО объясняются «неверной интерпретацией обычных явлений» или «слабой формой массовой истерии» (цит. по [1, с. 53]).
Вскоре после этого было официально объявлено о ликвидации «проекта Зависть», однако на деле его работа лишь приостановилась, и осенью 1951 г. он «воскрес» под названием «Синяя книга». Основной причиной этого решения стали новые надежные сообщения летчиков ВВС о наблюдениях НЛО. Руководитель «Синей книги» капитан Э. Дж. Руппельт развернул активную деятельность. В его распоряжение выделили электронную и аналитическую группы, а также отдел радиолокации Центра воздушно-технической разведки. Были заключены контракты с Баттельским мемориальным институтом на проведение статистического анализа сообщений о НЛО и с университетом штата Огайо на разработку стандартной анкеты для опроса очевидцев.
К июню 1952 г. «Синяя книга» стала «динамичной, активной организацией» [1, с. 72]. Осуществлялись работы по сбору и анализу сообщений, использованию дифракционных решеток для получения спектров НЛО и др. Руппельта вызывали в Вашингтон, где ему рекомендовали приложить максимум усилий для получения новой информации о НЛО (см. [4, с. 147–149]).
Однако не только военно-воздушные силы занимались проблемой НЛО. Западное, и прежде всего американское, общество прореагировало на сообщения о наблюдениях «летающих тарелок» вспышкой интереса и беспокойства. Уже в августе 1947 г., по данным института Гэллапа, 90 % взрослого населения США слышали об этих наблюдениях. Основными причинами такого внимания были нестандартность, сенсационность самой информации и социально-психологическое напряжение, вызванное разворачивавшейся «холодной войной» (на фоне свежих воспоминаний о только что закончившейся втор