ой мировой войне). Пропаганда «советской угрозы» сочеталась в те годы с успокоительными фразами о географической неуязвимости Америки; естественно, что появление странных объектов в ее воздушном пространстве ставило последний тезис под сомнение. Реакция на это сомнение была двойственной: с одной стороны, возникла гипотеза о «секретном советском оружии» (созданном, конечно же, «по чертежам немецких инженеров»), с другой — «субъективистская» гипотеза, сводившая все наблюдения «тарелок» к иллюзиям, фальсификациям и неумению опознать самые обычные объекты и явления (метеоры, самолеты, воздушные шары и пр.). Термин «гипотеза» здесь, впрочем, не совсем уместен — это скорее некоторые формы социопсихологической ориентации социума в условиях получения нестандартной информации; указать на их автора так же трудно, как определить автора того или иного циркулирующего в обществе слуха.
Примечательно, что поначалу альтернатива «секретное оружие или иллюзии» была если не единственной, то явно господствующей. «Внеземная» гипотеза, хотя и обсуждалась в отдельных публикациях, широкого внимания не привлекала. Постепенно, однако, большинству американцев стало ясно то, что исследователи из «проекта Знак» поняли в самом начале своей работы, — «русская» гипотеза была явной глупостью. Но и «субъективистская» точка зрения, сколь бы горячо ни поддерживала ее значительная часть прессы, особой убедительностью не отличалась. Тот факт, что количество наблюдений и число очевидцев (или хотя бы людей, утверждавших, что они являются очевидцами появлений НЛО) продолжали расти, несмотря на насмешки и официальные разъяснения, говорил скорее против нее. Но «вакуум объяснений» — состояние неустойчивое, и вектор слухов начал разворачиваться в сторону «внеземной» гипотезы. В такой обстановке статья Д. Кихоу «Летающие тарелки реальны», появившаяся в январском номере журнала «Тру» («Правда») за 1950 г. [47] и пропагандировавшая эту гипотезу, сыграла роль детонатора. Как замечает с некоторой иронией Д. М. Джейкобс, «научность подхода и достоверность информации не были сильными сторонами этой статьи» [1, с. 57]. Тем не менее она стала «одной из самых широко читаемых и обсуждаемых статей за всю историю журналистики», а ее автор приобрел репутацию ведущего американского исследователя проблемы «летающих тарелок».
Сам Кихоу, отставной майор корпуса морской пехоты, летчик и журналист, в своих попытках узнать правду о «летающих тарелках» был столь же искренен, сколь и далек от какой-либо научной методологии. Основная его идея (помимо довольно поверхностной аналогии между поведением «тарелок» и проектами будущих космических экспедиций) проста: американские ВВС располагают убедительными доказательствами инопланетной природы НЛО, но хранят их в секрете. Располагая широкими связями в высших эшелонах армии, Кихоу пытался выяснить, что же конкретно там известно, однако натолкнулся на упорное молчание военных. Молчат? Значит, что-то скрывают! И Кихоу повел «войну на изнурение» с командованием ВВС, пропагандируя свои взгляды всеми возможными способами. Успех статьи подсказал ему идею книги с тем же названием [48] и дал значительную поддержку общественности. Но первую книгу о «летающих тарелках» выпустил все же не он, а журналист Фрэнк Скалли.
Скалли в своих предположениях (поданных скорее как утверждения) пошел значительно дальше Кихоу. По его мнению, в распоряжении американских ВВС есть три более или менее целые «тарелки» с телами 16 «пилотов» маленького роста и ученые занимаются их тщательным исследованием (см. [35]). Сейчас уже трудно установить, намеренно ли мистифицировал Скалли читателей или же он действительно поверил некоему С. Ньютону, выступившему в марте 1950 г. в Денверском университете с лекцией на эту тему. Во всяком случае, слухи о потерпевших аварию «тарелках» и их «задохнувшихся в земной атмосфере пилотах» за последние 38 лет возникали неоднократно (см., например, [49]), оставаясь, однако, лишь слухами. В этом смысле книга Скалли одновременно и предвосхитила, и «преформировала» будущие черты массовой «внеземной гипотезы» о природе НЛО.
Выход книг Скалли и Кихоу совпал с довольно большим количеством сообщений о наблюдениях НЛО в 1950 г. Напротив, 1951 г. отличался затишьем и в атмосфере, и в прессе. Руководство ВВС надеялось, что шум о «летающих тарелках» утих навсегда. Но подспудные процессы в социально-психологической области продолжались: общество постепенно «привыкало» к предложенной ему модели феномена НЛО. И, когда в 1952 г. произошла буквально вспышка наблюдений «тарелок» (только «Синяя книга» по своим каналам получила 1501 сообщение), версия «секретного оружия» была уже в прошлом. Показательно, однако, что и противостоявшая ей «субъективистская» гипотеза также начала к этому времени отходить на задний план, уступая лидерство «оптической» интерпретации наблюдений НЛО. Известный гарвардский астроном Д. Мензел предположил, что «летающие тарелки» — это обычные объекты (облака, самолеты, шары-зонды), наблюдаемые в необычных условиях (в частности, при температурной инверсии), а также различные формы миражей (см. [50, 51]).
«Оптическая» гипотеза появилась весьма кстати. В ночь с 19 на 20 июля 1952 г. операторы Вашингтонского национального аэропорта в течение шести часов фиксировали на экранах радаров группу неопознанных отметок, передвигавшихся с различными скоростями — от 200 км/ч до сверхзвуковой. Наблюдатели на земле и в воздухе видели также слабые источники света, но попытки истребителей ПВО перехватить или хотя бы приблизиться к целям были безуспешны. Подобное явление повторилось 26 июля, вызвав, как и предыдущее, поток вопросов и комментариев в прессе. Вопросы, естественно, были обращены к командованию ВВС, и последнее организовало 29 июля пресс-конференцию, на которой генерал-майор Дж. Сэмфорд объяснил эти наблюдения температурной инверсией, повлиявшей на распространение световых лучей и радиоволн.
Пресса в целом была удовлетворена; количество наблюдений НЛО также упало (в августе «Синяя книга» получила 826 сообщений, тогда как в июле — 536). И все же их еще оставалось слишком много. Каналы военной разведки в 1954 г. были буквально затоплены сообщениями о НЛО. «Противник» де мог использовать это обстоятельство для прикрытия воздушного нападения, а «тарелочное безумие» — для внушения «недоверия к вооруженным силам страны» [1, с. 89–90, 314].
Созванный 4 декабря 1952 г. Консультативный комитет по разведке рекомендовал директору ЦРУ организовать комиссию из специально отобранных ученых для рассмотрения природы НЛО. В нее вошли четверо видных ученых — С. А. Гоудсмит, Л. Альварес, Т. Пейдж, Л. Беркнер и трое сотрудников ЦРУ. Руководил работой комиссии известный физик, доктор X. П. Робертсон.
Официально комиссия Робертсона именовалась Научно-консультативным советом по неопознанным летающим объектом и работала в Вашингтоне с 14 по 17 января 1953 г. Были подробно рассмотрены 8 случаев наблюдений НЛО, бегло — 15 случаев, а также несколько фотоснимков НЛО. По результатам работы комиссия подготовила секретный отчет, основной вывод которого гласил, что хотя НЛО не представляют собой прямой угрозы национальной безопасности, поток сообщений о них мешает нормальной работе разведслужб, может способствовать развитию массового психоза и явиться помехой для обнаружения и опознания летательных аппаратов противника. Поэтому необходимо:
1. В большей мере ориентировать «Синюю книгу» на деятельность по успокоению общественного мнения.
2. Организовать постоянное слежение за любительскими уфологическими ассоциациями. «Необходимо учитывать явную безответственность таких групп и возможность их использования в преступных целях».
3. Рекомендовать службам национальной безопасности «предпринять срочные меры по развенчанию атмосферы таинственности, которая, к сожалению, возникла вокруг НЛО».
4. Сочетать обучение методам распознавания известных объектов с постоянной дискредитацией проблемы НЛО, что должно привести к уменьшению количества сообщений о подобных явлениях и даже к полному их исчезновению.
Кроме того, комиссия Робертсона рекомендовала повысить степень секретности сообщений о НЛО и постоянно внушать общественности, что ВВС изучают эти сообщения и не находят никаких свидетельств наличия в атмосфере чего-то необычного (см. [1, с. 93–97; 5, с. 918]).
Выводы и рекомендации комиссии были представлены в ЦРУ, Пентагон и руководству ВВС. Но прореагировали на них не только эти ведомства. Вышедшая в октябре 1953 г. книга Д. Мензела «Летающие блюдца» [52] внесла значительный вклад в «развенчание атмосферы таинственности», окутавшей феномен НЛО. Эта книга была написана видным ученым, выпущена научным издательством и во многом определила отношение к проблеме НЛО со стороны ученого мира. От статей того же автора в журналах «Лук» и «Тайм» она, правда, отличалась лишь объемом; основные идеи (температурная инверсия, миражи и пр.) были скорее догматами, чем инструментами исследования. Явление, которое не умещалось в рамках принятых допущений, последовательно обрабатывалось («очевидец ошибся», «такая-то деталь явно нереальна» и т. п.) до состояния, этим рамкам отвечающего. Не забыл Мензел и о военно-психологической стороне вопроса: «…Если бы иностранная держава предприняла неожиданное нападение на Соединенные Штаты, миллионы американцев решили бы, что это наконец-то приземляются летающие тарелки с Венеры или Марса» [52].
К середине 50-х годов первоначальная оппозиция гипотез «секретное оружие» — «иллюзии» была уже полностью замещена оппозицией «внеземные корабли» — «оптические явления». «Субъективистская» гипотеза оказалась на периферии исследований, и ситуация мало изменилась даже после выхода книги К. Юнга «Современный миф» [55]. Для Юнга, одного из виднейших психологов XX века, создателя так называемой аналитической психологии, «летающие тарелки» были проекцией подсознательных надежд и страхов человечества. Форма двояковыпуклой линзы — «мандала» — якобы является одним из архетипов коллективного бессознательного и проявляется, как любой архетип, на символическом уровне — в мифах, снах и психозах. Попросту говоря, феномен НЛО — проявление психической нестабильности человечества, желания привлечь себе на помощь некие высшие силы.