Дж. Р. Лаббе – интеллектуальной и непредвзятой представительнице крутых техасских женщин, которая всегда была рядом со своими убийственно точными советами по множеству вопросов.
На издательском и редакторском фронтах: всем сотрудникам «Флэтайрон» за то, что создали для меня чудесный дом; моему замечательному редактору Кристин Коппраш за творчество, терпение и вдохновение; издателям Меган Линч и Боббу Миллеру за веру в мою работу; суперженщине Максин Чарльз, помощнику редактора; ведущему редактору Эмили Уолтерс; редактору по производству Фрэнсис Сэйерс; выпускающему редактору Джейсону Рейгалу; помощнику редактора по производству Морган Митчелл; Джен Эдвардс за внутренний дизайн книги; специалистам по маркетингу Нэнси Трайпук, Марис Тасака и Эрин Гордон; рекламному гуру Марлене Биттнер; продюсеру аудиокниги Стиву Вагнеру; дизайнеру обложки Лизи Аморосо и корректору Дженнетт Коэн.
С английской стороны: выдающейся издательнице Максин Хичкок, редактору Эмми Платер, пресс-агенту Гэби Янг и многим другим.
От агентства: Ким Уизерспун из «Инквелл менеджмент», редактору, консультанту и волшебнице, у которой, вероятно, заболели запястья оттого, что в последние пару лет она так часто махала ради меня волшебной палочкой; ангелу-хранительнице Марии Уилан, которая неустанно трудилась для моего блага, в том числе давала тонкие литературные советы после прочтения ранних набросков.
Тем, кто всегда в моем сердце: Энн Спейер и Джессу Шуману (которые также придумали для книги название).
Друзьям, семье, первым читателям.
Моей, слава богу, приземленной второй половине Стиву Касковичу, который продолжает расшифровывать все, от отчетов о начислении роялти до первых набросков и моих писательских планов. Моему сыну, Сэму Касковичу, и его второй половине, Рисе Брадни, – врачам скорой помощи, которые каждый день имеют дело с тяжелой стороной жизни, но не разучились улыбаться, и это напоминает мне о необходимости продолжать писать утешительные финалы.
Стефани Хеппенстолл за ее постоянную поддержку меня, моих сочинений и наших питомцев. Лоре Дикаро за то, что вытаскивает меня из-за экрана монитора к радостям реальной жизни. Линн Фереби – за прохладное, располагающее местечко для писания книг, когда мой дом полон шума.
Моей внучатой племяннице Вивви Каскович и внучатому племяннику Уиллу Касковичу, позволившим мне украсть свои имена, а их родителям – Полу, Кэти, Робу и Челси – за то, что разрешили подвергнуть героев, носящих имена их детей, травмирующему, но излечимому опыту. Кэти и Лори Хиберлин, двум другим моим племянницам, и моему брату Дагу, которые не дают мне забыть, что мы вместе, хотя их небеса над Вермонтом, а мои – над Техасом.
Щедрым «букстаграмерам» и читателям, пролившим яркий свет на мою предыдущую книгу «В темноте мы все одинаковы», которая вышла в ужасные первые дни начала пандемии ковида. Тяжело сознавать, что ты потратила два года на роман, который никто не прочтет, и в то же время корить себя за эту крайне эгоистичную и поверхностную мысль.
Легендарному криминалисту Ронде Роби, которой посвящена эта книга, – за преданность науке, истине и семьям жертв преступлений. Она держит в руках кости и видит за ними жизнь. Ее опыт в исследовании митохондриальной ДНК помог идентифицировать тела жертв теракта 11 сентября, серийных убийств и авиакатастроф, а также солдат. Я бесконечно благодарна ей за все, что она рассказала мне о жизни и судебной медицине, и за то, как глубоко повлияла на мое творчество.
Моему отцу, который качал меня качелях, за наши разговоры на лужайке перед домом.
Моей маме – за ее любовь к ночному небу. Пока я проводила исследования для этой книги в техасской пустыне, она ушла в мир иной. Не уверена, что слышала что-нибудь прекраснее музыки пустынного ветра, свистящего по ночам в открытые окна. Иногда мне кажется, что это она.